Мир изменился, но по-прежнему на одном полюсе концентрируется богатство и власть, а на другом бедность и бесправие. Кризисные тенденции мировой экономики, длительная стагнация скорости социально-экономического развития, бесцеремонное засилье транснациональных финансовых структур болезненно отражаются в первую очередь на состоянии трудящихся, мелких и средних предпринимателей. Закономерное недовольство усилением неравенства и снижением жизненного уровня активно подстёгивается информационными атаками западных конкурентов, внутренними сторонниками хаоса бессознательными или злонамеренными, даёт обильную пищу критикам руководства страны с разных направлений.
Война не предполагает созидания, она направлена на уничтожение системы противника. В идеологическом противостоянии тактика «разрушения» существующего порядка намного проще и легче воспринимается аудиторией, чем идеи «постройки» нового. Поскольку недостатки существующего образ жизни очевидны каждому, а варианты нового вызывают сомнения, да и усилия необходимые для разрушения несопоставимы с напряжением строительства. Лозунг «Долой!» всегда доступнее призыва «Даёшь!».
В арсенале атакующих множество приемов, стимулирующих недовольство и сеющих сомнения в предлагаемые варианты развития, а высокая скорость распространения информации, возможность тотального мониторинга и массовых вбросов в информационное поле облегчают работу и умножает эффективность. Прекрасно зарекомендовал себя и приём постановки ложных целей, когда, например, лозунги «свободы» и «демократии» связывают с благосостоянием метрополий, разбогатевших от многолетнего безжалостного грабежа колоний.
Официальным информационным каналам, защищающим государственный курс, приходится нелегко. Причину доминирование войск враждебной пропаганды призывающих к антиправительственным выступлениям и анархии просто объяснял Наполеон Бонапарт — «Народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую». И действительно затраты на подготовку, внедрение и активность агитаторов «чужой армии» несет не только завоеватель, но и местные «активисты» и коллаборанты.
В условиях ощутимого ухудшения качества жизни, противостоять разрушительному действию диверсионной пропагандистской демагогии можно только излагая идею, в которую поверят массы — реалистичную программу экономических и социальных преобразований, прогресса, по возможности подкрепленную практическими действиями. Отсутствие идеологии выгодно сторонникам сохранения статус-кво, поскольку существующая ситуация явилась следствием «естественного» хода развития общества, когда сила концентрируется на стороне богатства, умножая его, а это приводит к еще большему усилению и так далее по кругу. В то же время идеи равенства и справедливости требуют смены «естественного» варианта эволюции на некий «искусственный», интеллектуально сконструированный «социальный» строй.
Даже применение самых совершенных технологий пиара не даёт возможности бесконечно сжимать пружину неравенства. В конце концов возникает ситуация, когда «верхи не могут хозяйничать и управлять, как прежде низы не хотят так жить», то есть классическая революционная ситуация. Неустойчивость системы всегда притягательна для внешних акторов, которые спешат получить выгоду от возможного разрушения ослабевшего государства и всячески продвигают его коллапс. Социальный взрыв, умело модулируемый извне, может разделить государство на враждующие куски или существенно ослабить, что приведет к потере независимости и введению элементов внешнего управления.
Особо уязвимы в этом отношении системы длительно существующие в условиях патерналистского управления, отсутствия реальной оппозиции и открытой политической полемики. Более устойчивы государства, которым удалось ввести порядок, когда требования недовольных «низов» могут аккумулироваться в легальных политических партиях, имеющих опыт государственного управления. Вероятно, самым удачным вариантом стала система управления Великобритании с постоянной конкуренцией двух национально ориентированных политических сил, при наличии третейского арбитра — монархии, заинтересованной в поддержании определенного равновесия. Главным условием стабильности стала невозможность полной победы одной из борющихся сторон, которая может привести к уничтожению проигравшей партии и системы в целом. Однако дорогой ценой за эту удачу стал мрачный сорокасемилетний период кровавой революции XVII века. В дальнейшем многие страны пытались внедрить у себя подобную систему, но в полной мере повторить удачный опыт англосаксов пока не удалось никому.
Признаки созревающей революционной ситуации всегда очевидны, но власть уже не имеет ресурсов для ее предотвращения. Социологи изучающие кризисные явления предлагают различные варианты решения проблемы. В предыдущей публикации рассматривались анализ и выводы Лоренца фон Штейна (1815-1890 гг.), сделанные им в период, предшествующий чреде европейских революций 1848—1849 гг. и впоследствии названный «Весной народов». Штейн дает свои формулировки понятий «коммунизм», как самого древнего движения за равенство и справедливость, подвергая его острой критике, и относительно нового — «социализм», который, не смотря на большие преимущества перед коммунизмом, также не лишен существенных недостатков. Показывает неизбежность стремления трудящихся именно к таким формам социума. В качестве альтернативы, для снижения революционных настроений, предлагает «создание общества социальной демократии».
В дальнейшем движения социал-демократической направленности получили широкое распространение и до сих пор не утратили влияния. Их различные варианты пытались реализовывать на практике в Европе на протяжении многих лет, но уже как правило без упоминания авторства Штейна, творческое наследие которого долгое время не было востребовано. Что неудивительно, Штейн был всего лишь успешным ученым и лично партийной деятельностью не занимался. В 1855 г. он был приглашен в венский университет, где пользовался огромным авторитетом и преподавал на протяжении 30 лет. Только в 1885 г., когда ему минуло 70 лет — предельный профессорский возраст в Австрии, — вышел в отставку.
Ренессанс интереса к идеям Штейна возник сравнительно недавно в связи с входящей в моду концепцией «социального государства». Но взгляды человека с возрастом меняются. То, что очевидно в молодости уже не кажется таким же правильным на склоне лет. Суждения молодого Штейна, окунувшегося в бурную революционную стихию Франции, в дальнейшем трансформировались. Он осознал, что победа любого из противников в борьбе труда и капитала ведет к неустойчивости системы, и это диктует необходимость наличия третьей стороны кровно заинтересованной в сохранении равновесия сил, как условия стабильности государства, и наиболее удачным претендентом на эту роль может стать монарх. Штейн стал приверженцем своеобразной идеи «социальной монархии», впрочем, не встретившей в дальнейшем существенной поддержки. Однако результаты анализа и выводы, опубликованные в ранних работах, оказали влияние на ход развития идей сторонников социальных преобразований.
Карл Маркс был современником Штейна и знакомство с его исследованиями и выводами произвело глубокое впечатления на молодого Маркса. Существует версия, что немецкий философ, младогегельянец, Мозес Гесс, который сотрудничал с Марксом и Энгельсом в «Рейнской газете» познакомил их с первой, наиболее яркой книгой Штейна. И видимо не случайно в это время Маркс стал весьма нелестно отзываться о коммунизме. В октябре 1842 г. Маркс писал, что «Рейнская газета» не признает даже теоретической реальности за коммунистическими идеями в их теперешней форме, а, следовательно, еще менее может желать их практического осуществления или же хотя бы считать его возможным…», и далее — «опасны не практические опыты, а теоретическое обоснование коммунистических идей». Речь шла о примитивном утопическом коммунизме, поскольку другой — научной коммунистический теории в то время не существовало.
В 1843 г. Энгельс весьма нелестно отзывается о прочитанном: «люди воображают, будто знают что-то, если проглотили жалкую и худосочную книгу Штейна», а в 1848 году Маркс и Энгельс пишут знаменитый «Манифест Коммунистической партии», в котором существующие идеи социализма подвергают жесткой критике. В манифесте приводится негативный анализ «феодального», «мелкобуржуазного» и «немецкого» видов «реакционного социализма», «консервативного или буржуазного» социализма, «критического-утопического» социализма. В дальнейшем при изложении идей построения коммунизма Маркс старался не употреблять термин «социализм», так в «Критике Готской программы» (1875) Маркс говорит о первой фазе коммунистического общества: «недостатки неизбежны в первой фазе коммунистического общества, в том его виде, как оно выходит после долгих мук родов из капиталистического общества». А в конце жизни (1880 г.) во «Введение к французскому изданию брошюры Энгельса «Развитие социализма от утопии к науке», анализирующему современные идеи социализма иронически замечает, что они «образуют, так сказать, введение в научный социализм».
В определении разницы между коммунизмом и социализмом Маркс придерживался взглядов близких к логичной и прозрачной терминологии предложенной Штейном. Коммунизм предусматривает движение к равенству через обобществление частной собственности, используя политическое господство пролетариата; а социализм опираясь на власть труда предполагает достижение тех же целей, но без изменения форм собственности. То есть теоретически, переход к социализму можно осуществить без революции — путем выборов. Движение к коммунизму допускает революционную форму перехода к его первой фазе «Первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии. Пролетариат использует своё политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, то есть пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил». Пишет Маркс в «Манифесте» поставив в один ряд «рабочую революцию» и «завоевание демократии».
Позже, после анализа трагического опыта Парижской Коммуны 1871 года, взгляды Маркса трансформируются, и он уже предусматривает вместо завоевания демократии вариант введения диктатуры пролетариата, хотя и не уточняет детали практического построения такой формы власти: «Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата». Пишет Маркс в работе «Критика Готской программы», публикация которой не предполагалась.
Общество настороженно относилось к коммунистическим идеям, в то время как различные варианты социализма становились все более популярными. «Союз коммунистов» для которого Маркс написал Манифест, переведённый на все европейские языки и получивший громадную известность, прекратил своё существование в 1852 году, просуществовав всего пять лет. В 1875 г. на съезде в Готе была учреждена «Социалистическая рабочая партия Германии», принявшая Готскую программу, критика которой стала важным этапом развития Марксом революционной стратегии на пути к коммунизму. На практике Социалистическая рабочая партия в противовес компромиссной Готской программе в целом проводила марксистскую революционную политику. Укреплялось влияние партии. Когда правительство ввело «Исключительный закон против социалистов», действовавший 12 лет, партия успешно сочетала легальную и нелегальную борьбу открыв «героический период немецкого рабочего движения». В 1890 году партия получила современное название «Социал-демократическая партия Германии», но ее приоритеты постепенно изменились.
В. Ленин первоначально также был членом социал-демократической партии (РСДРП) основанной в 1898 году. Коммунистические партии возникли гораздо позже, только в 1918 году были учреждены Российская Коммунистическая партия большевиков РКП(Б) и Коммунистическая партия Германии (Kommunistische Partei Deutschlands, KPD).
Идеи социализма, социалистические партии и движения развивались и развиваются в многочисленных и разнообразных формах и направлениях, однако, как правило, попадают в рамки определения сформулированного Лоренцом фон Штейном. Сегодня известны такие виды социализма: демократический, государственный, этический, рыночный, функциональный, фабианский, самоуправленческий, социализм с национальной спецификой, национал-социализм и, вероятно, много других.
Вопрос применения термина «социализм» еще более усложнился после победы Октябрьской революции 1917 года, условия для которой не соответствовали марксизму. Слабое развитие капитализма, значительное численное преобладание крестьян над рабочим пролетариатом, подавление революционной обстановки в развитых странах Европы, вынуждающее к строительству нового общества в отдельно взятой стране с враждебным окружением. Тем не менее уже в 1918 году новое государство приняло название Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика. Дискуссии по поводу правомерности считать новый строй социалистическим до сих пор не утихают. Ситуация напоминает идейные расколы христианства на множество течений и сект, основатели каждого из которых утверждают, что именно их понимание учения Христа истинное, хотя идеи у них всегда отступают на второй план после вполне земных причин борьбы за власть.
Появились многочисленные критики советского строя, особенно оживившиеся после неудачи СССР. Воодушевляясь девизом «лучшее средство от перхоти — гильотина», они чрезмерно преувеличивали проблемные моменты рухнувшей системы, которые, как показал опыт Китая были вполне преодолимы. Сторонники ортодоксального коммунизма утверждали, что провозглашенный Социализм не настоящий. Вместо него был построен государственный капитализм, поскольку сохранилось классовое деление, товарное производство и товарно-денежный обмен. Не осуществлен принцип оплаты «по труду», возник правящий класс бюрократии и "бюрократический коллективизм". Сторонники либерализма акцентируют внимание на ограничении свобод, тоталитарный характер государства, массовый террор и сравнивают с бесспорно осуждаемым фашизмом.
Интересно, что не все страны послевоенного социалистического лагеря назывались социалистическими, например, «Германская Демократическая Республика», «Польская Народная Республика», но «Социалистическая Республика Румыния», «Социалистическая Федеративная Республика Югославия». В Конституции КНР редакции 2018 г. записано «Статья 1. Китайская Народная Республика является социалистическим государством демократической диктатуры народа, руководимым рабочим классом и основанное на союзе рабочих и крестьян». Хотя по словам Си Цзиньпина «Китай по-прежнему остается и будет в течение длительного периода находиться на начальной стадии построения социализма, и в этом заключается объективное положение страны».
Как известно и Энгельс и Ленин считали, что переход к государственному капитализму вполне может служить шагом в направлении социализма и коммунизма, если при этом действия власти в государстве направлены на пользу народа. «Всякая передача промышленных и коммерческих функций в руки государства может иметь в наши дни двоякий смысл и двоякий результат, смотря по обстоятельствам: либо реакционный — шаг назад к средневековью, либо прогрессивный — шаг вперед к коммунизму». Энгельс (1878 г.).
«Если крупнейшее капиталистическое предприятие становится монополией, значит оно обслуживает весь народ. Если оно стало государственной монополией… в интересах революционной демократии; тогда это и есть шаг к социализму». «Ибо социализм, есть не что иное, как ближайший шаг вперёд от государственно-капиталистической монополии. Или иначе: социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращённая на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией» В. И. Ленин (1917 г.).
Таким образом, увеличение неравенства и поляризация социально-экономического положения в обществе, когда богатые и влиятельные становятся богаче и сильнее, а бедные — беднее и бесправнее закономерно приводит к развитию протестных настроений. Недовольство народа как правило становится заманчивым поводом для попыток внешнего вмешательства. Усилия государства по выравниванию экономической ситуации без внедрения социально направленных идеологий не приводят к устойчивому результату.
Оптимальным носителем новой идеологии может стать реальная национально ориентированная оппозиция. Поддержанная народом партия, которая способна понять причины недовольства, предложить действительные пути решения и с ними прийти во власть.
Спектр исторически доказанных и опробованных вариантов идеологии социальной направленности достаточно широк, это и ныне трендовое «социальное государство», и разнообразные виды социализма, и коммунизм, как совершенное общество далекого будущего. Отсутствие идеологии — это всего лишь маскировка версии «естественного» расширения неограниченного неравенства.
Оценили 8 человек
14 кармы