О силе и слабости

    Говорят, был в истории один хан (а может, и не один), который гнул очень жёсткую политику. Заключалась она примерно в том, что он берёт своего коня, привязывает к дереву, строит своих воинов, и говорит своим воинам «Стреляйте в него!». Кто стрелу не пустил, встаёт на место коня. Затем берёт свою жену, привязывает к дереву, и говорит своим воинам «Стреляйте в неё!» И снова та же самая ситуация. Затем через некоторое время ещё кого-то из племени, и в результате подобных мер остаются лишь те, кто беспрекословно выполняют приказ.

Лично мне такое глубоко отвратительно, но есть люди, которых это наоборот, восхищает, и они называют это «железной дисциплиной». Как по мне, так это не дисциплина, а шкурничество, потому, что если тебе дадут команду убить (например) свою сестру, и ты это выполнишь, то физически ты останешься жив, но морально ты умрёшь. И если ты видишь, что всё идёт к тому, чтоб установить такой режим, в котором останутся только те, кто это выполняют, то ты должен этому противодействовать, а не молча вышагивать вместе с теми, кто послушно идёт туда, куда их загоняют. А вот если ты готов умереть за свои принципы там, где другие, сошкурятся, ты что-то из себя представляешь, чего не будут представлять из себя я они, даже если жизнь сохранят. И целое племя людей, которые ни на что не годны, кроме как без сопротивления дать себя сошкурить – это у меня никогда восхищения не вызовет. Но есть те, кто наоборот, такую политику готовы поддержать, и даже не из каких-то корыстных целей, а совершенно, по ходу, искренне, и считают это правильным. Психологию таких людей я и собираюсь разобрать.

Зачем вообще может быть нужна такая «дисциплина»? А нужна она может быть для следующего. Допустим, хочет хан больше власти. Молодой, амбициозный, и метит на место отца. Вот только отец не спешит его освобождать, так что надо его убрать. Но как он это сделает? Прикажет своим воинам убить его – так ведь они оторопеют, чтоб на самогО великого хана руку поднять. А если их хан их приучит выполнять любую команду, не думая, то исполнители из них будут более надёжные. И если он заставит их какое-то время повариться в условиях, где им могут дать любую команду, даже самую неожиданную, и они должны её выполнить, они готовят себя к тому, что быть готовым переступить через всё остальное, но сделать, что приказали.

Зачем ещё может пригодиться такая «дисциплина»? Ну, например, хочет данный хан завоевать соседние ханства (в принципе, одно другому не мешает, и будем считать, что после того, как выполнен первый этап, хан переходит ко второму). Каким образом поможет такая политика в осуществлении этого намерения? Ну, во-первых, можно напасть неожиданно, или поступить вероломно. Или ещё каким-то образом за счёт бесчестности получить какое-то преимущество – никто против ничего не скажет. Во-вторых, можно выиграть битву за счёт того, что просто не жалеть своих людей: извлечь какое-то преимущество из манёвров, где людей посылают в бой, как смертников, на которые в другом обществе никто не решится, а в данном людей не спрашивают – приказал хан, значит, пойдёшь. И какие бы потери он не понёс, если их можно будет восполнить за счёт завоёванных, это для него будет допустимый расход. Ну и в-третьих, хан может применить следующую политику: пока соседи в поте лица пашут, добывая свой хлеб более мирным трудом, его племя будет с утра до вечера тренироваться, чтоб научиться воевать лучше всех, а потом просто за счёт этого кого-то завоюет, и те будут этих кормить своим урожаем.

Тут, конечно, вопрос возникает, а что будет, если соседи в связи с такой угрозой будут вынуждены бросить соху и тоже налечь на тренировки? А после этого останется только поубивать друг друга, т.к. жить будет всё равно не на что, ибо никто ничего не вырастил. И единственный способ этого избежать – это не делать так никому, и понимая это, сознательные люди на это не пойдут. И когда кто-то выбирает путь мирного существования, он может быть, рассчитывает на соответствующую сознательность соседей (называется социальная сознательность), которые должны проявить в понимании данного вопроса соответствующую солидарность. Но если кто-то рассчитывает на то, что другие именно так и сделает, а вот он по-другому, за счёт этого всех переиграет, то в этом будет ещё и определённый момент подлости (особенно, если готовит нападение в тайне). Но кто же такому хану об это скажет – людей-то у него не осталось, которые не боялись бы ему слово поперёк сказать.

Короче, в рамках этих или подобных приёмов шанс победить других у такого хана может увеличиваться вполне закономерно. Так что же он будет делать после того, как он кого-то победит? Начнёт превращать порабощённых в носителей «железной дисциплины», восполнит за счёт них израсходованных воинов, и будет готовиться к новым завоеваниям. Как же он будет называть свою расширяющуюся империю? Великой Империей Великого Хана, наверное – такие деятелями скромными не бывают. К тому же, дело ещё и не только в гордыне. Людей надо, во-первых, приучать, а во-вторых, мотивировать. И если над ними будет «просто хан», то его «просто осушаться» будет «просто» страшно, а если это «Великий Хан», то ослушаться такого будет уже не просто страх, а великий страх. А что касается великой империи, то сам факт принадлежности к чему-то «великому» и побеждающему остальных может очень хорошо погреть гордыню очень многих людей. И пусть эта империя заставила их растоптать своё чувство собственного достоинства, а вот зато гордыне на данном просторе расцвести ничто не помешает.

Есть к тому же ещё такой контингент, у которого такой подход что «пусть об меня кто-то ноги вытирает, но зато и я об кого-то тоже вытру», и без последнего они настолько не могут, что пусть лучше будет так, чем вообще никто ни об кого. И вот когда об их достоинство сначала вытрут ноги, а потом дадут им вытереть свои об тех, кого они завоюют, им это окажется вполне нормально.

И вот такому контингенту говорят идти и тренироваться мечом махать с утра до вечера (кто не пойдёт – встанет к дереву), и они идут, как бы трудно это не было. И через какое-то время они действительно становятся сильнее среднестатистических воинов чужого племени, которые помимо тренировок, ещё и пропитание для себя и близких добывают. И вот такой воин круто мечом рубит, и чётко все удары щитом отбивает. И вроде как гордыня за принадлежность к «великой империи» подкреплена весьма статусными для мужика достижениями. Но становится ли он от этого более достойным уважения? Как по мне, так навыки у него, может, и новые появились, но шкура всё та же, и если он готов родную маму застрелить, если хан прикажет, то что толку от его навыков, если они не помогут ему сказать нет?

В понимании самого такого деятеля всё может быть радикально иначе. Есть «Великий Хан», и есть «Великая Империя», и это показатель «правильности» взятого курса развития. И служение этому есть великое дело, и ничего более великого для воина быть не может. И если надо чем-то ради этого пожертвовать, значит надо, потому, что ничего более важного в жизни быть не может. И если хан прикажет, значит надо, потому, что это надо для дисциплины. А без неё и «Великой Империи бы не было». И воин «Великой Империи» стоит гораздо больше, чем воин другого племени, потому, что этот сильнее в бою, а это главный показатель, кто чего стоит, потому что если вы проиграете, то не будет ни вашего племени, ни ваших ценностей, а стало быть, и убеждения ваши ничего не стоят. А навыки у него благодаря кому? «Великому Хану», опять же – кто заставил его с утра до вечера тренироваться, не сам же он своей силой воли? И без «Великого Хана» не было бы «Великой Империи». Так что «Великий Хан» получается всё, а остальные без него ничто. Но зато, когда ты под ним, ты можешь благодаря ему чувствовать свою принадлежность к великой силе, и это и есть в жизни главная ценность.

Ну что тут сказать? Всё верно, в принципе, заключил, только одну деталь упустил. Без хана ты ничто благодаря именно воле самого хана. А когда ты служишь воле того, кто превращает тебя в ничто, ты не свою значимость подчёркиваешь, а значимость его воли. А в остальном, прекрасная маркиза, «всё хорошо, всё хорошо».

Короче, есть люди, которые что-то из себя представляют. Есть те, кто ничего не представляют. А есть такие, которые ничего не представляют, но воображают, что представляют ого-го что. Отличительные признаки такого контингента: гордые, но без хозяина не могут, и хозяин может с ними сделать такое, что не всякий нормальный человек на их месте потерпел бы. Но готовы всё стерпеть, и при этом про хозяина от них слова плохого не услышишь. И конечно же, последовательными доводами доказать своего не могут (потому что не держит серьёзной критики их позиция) но вместо признания своей неправоты испытывают ярость, и желание силой разделаться с оппонентом. Силой обычно не собственной, а принадлежащей хозяину, и за это ещё сильнее её боготворят.