Бастуют все!

Лукашенко вообще чумной дед, конечно. Он называл протестующих овцами, марионетками, наркоманами, пьяными, людьми с криминальным прошлым и вообще оскорблял их как мог. Хороший итог 26 лет счастливого правления, когда 80 процентов якобы проголосовавших за тебя прячутся где-то с воскресенья, а пьяницы и бараны заполнили улицы вообще всех городов и даже в деревнях уже выходят.

Насквозь совковый мужик, Лукашенко был стопроцентно уверен, что протестовать могут только студенты, интеллигентики и какие-нибудь очкарики, а рабочий класс-то точно за него! Поэтому он не боялся применить против людей реально карательные методы, каких Белоруссия действительно не видела со времен фашистской оккупации. Однако произошел перелом. И это в любой момент может отправить диктатора на помойку. Народ стал бастовать! Те самые работяги. Заводы, опора промышленности, предприятия, которые даже в мире знают. МАЗ, БелАЗ, «Керамин», «Белшина», МТЗ, «Нафтан» — да их десятки уже по всей стране!

Забастовки для власти даже хуже уличных акций. Потому что когда человек готов бастовать – это значит, что предел терпения достигнут. Люди согласны потерять работу, потерять деньги, они понимают, что завтра им может быть нечем будет кормить детей, но все равно начинают стачку. На улице мы как будто толпа, которая больше или меньше, но в которой все слились в безымянную массу. А у каждого предприятия есть название: вот тракторный завод митингует, а вот шинники, а вот фармацевты, а вот строители.

Когда с одной стороны граждане выстраиваются в цепи солидарности, а с другой собираются на заводах и берут за грудки начальство, у власти не остается в обществе никакой поддержки вообще! Поэтому самый смешной анекдот пятницы – это объявление итогов выборов, в которые могут поверить только слепо-глухие дураки. Таким образом, на стороне Лукашенко реально остались только карательные отряды.

Я вообще не очень люблю бросаться громкими эпитетами, но то, что делали полиция и спецназ никак по-другому не называется. Стрельба по окнам просто потому, что они горят, избиения людей, просто потому что они смеют идти по улице, и разбитые машины, которые дерзнули проехать мимо этих бандитов. Гранаты, резиновые пули, водометы, автозаки, врезающиеся в толпу, побои и пытки в изоляторах – всё это способно подавить протест, даже когда протестующих много. Но когда протестуют все и везде, остается либо сдаваться, либо просто уничтожать весь народ. Мне кажется, выбор у Лукашенко сейчас только такой. И стал он таким именно после того, как против него вышел рабочий класс. Вот что значит — жить четверть века отдельно от людей и совершенно не знать свою страну. И это урок не только для Лукашенко, между прочим.

Антон Орехъ