Украина и языковой закон. Как дать отпор активистам-скандалистам

Введённые ограничительные меры относительно права использования гражданами Украины родного языка противоречат Конституции, указывают юристы и политики. И рекомендуют действенные способы противодействия активистам, которые слишком рьяно будут настаивать на применении этих мер.

Закон о тотальной украинизации был принят Верховной Радой 25 апреля 2019 года. В начале 2020 года всех рекламодателей страны обязали размещать рекламу только на украинском языке. Законом предполагается обязательность использования украинского языка по всей стране в органах государственной власти и местного самоуправления, а также в публичных сферах общественной жизни.

В январе 2021 года вступили в силу нормы относительно украинизации сферы обслуживания. Действие закона не распространяется на сферу частного общения и религиозных обрядов.

Усиливая давление

Украинский уполномоченный по защите государственного языка Тарас Креминь порекомендовал жаловаться на нарушение закона в случае, если не удаётся добиться обслуживания на украинском языке. И подробно описал алгоритм действий: потребовать, чтобы говорили на государственном украинском, в случае отказа зафиксировать этот факт (в том числе предлагается собрать показания очевидцев), вызвать руководителя, наконец, подать жалобу ему, омбудсмену. Причём такие жалобы подаются в течение полугода с даты выявления нарушения заявителем.

Он также отметил, что за нарушение субъектами хозяйствования соответствующих норм закона секретариат уполномоченного может осуществлять внеплановые мероприятия контроля за нарушение языкового закона.

«Если такие нарушения в течение года будут повторяться и иметь системный характер, мы имеем право налагать штраф, — написал он, добавив, что штраф будет бить не столько по карману бизнеса, сколько по репутации, — «а это как раз то, что нарабатывается годами». Штрафовать кассиров и продавцов будут с 2022 года.

«Мовные» активисты-добровольцы уже действуют, засыпая омбудсмена жалобами (за несколько дней уже около сотни) и терроризируя «неправильный», с их точки зрения, бизнес. Владелица кулинарии в Одессе уже заявила об угрозах за русский язык: националисты обещают, что после завершения карантина заведение может не открыться.

Одна скандально известная писательница призвала радетелей госязыка не стесняться устраивать скандалы. Можно не сомневаться в том, что найдутся желающие последовать этому призыву. Насколько это всё «оздоровит» атмосферу в обществе и сделает жизнь граждан Украины (а русскоязычные украинцы такие же граждане, как и украиноязычные) комфортнее — вопрос риторический.

Внедрение драконовских языковых мер вызвало, скажем так, некоторое неприятие. Впрочем, мовный омбудсмен счёл, что всё это «не более чем работа «пятой колонны» и всего того, что называется антиукраинской подрывной деятельностью». Что ж, очень удобная формулировка.

Кстати, во время подключения к этому эфиру один украинский писатель заявил, что если кто-то за 30 лет украинской независимости не выучил украинский язык, — «значит, ты баран, а с баранами вообще разговор другой…». Замечаний относительно столь «толерантного» высказывания в адрес части сограждан от мовного омбудсмена не последовало…

Но действие рождает и противодействие. Появились и предложения о различных способах сопротивления.

Меры морального воздействия

Так, экс-депутат Верховной Рады Украины Владимир Олейник в эфире НСН призвал украинцев игнорировать запреты, связанные с русским языком.

По его словам, сторонники подобных запретов часто используют аргумент «нет языка — нет государства», но этот аргумент не выдерживает критики.

«А в Канаде есть канадский язык? А в США американский? Так тогда и Канады нет, и Америки, так? Это маразм полный», — заявил Олейник, назвав языковые запретительные меры попыткой «убить все живое и отрезать (украинцев. — Ред.) от целого пласта культуры».

Политик призвал переходить на русский язык, который, по его словам, используется самими украинцами и многими национальными меньшинствами в стране как язык межнационального общения.

Как же противодействовать излишне ретивым активистам?

Сила заявления в полицию

Заместитель главного редактора издания «Страна» Светлана Крюкова советует помнить, что снимать на видео обычного гражданина нельзя без его согласия (это к вопросу о фиксации отказа говорить с посетителем на украинском).

«Вы кассир, например, и вас начинает кто-то писать, потому что вы как-то не так обратились. Он (тот, кто фиксирует. — Ред.) при этом цитирует нормы закона. Вы при этом можете начинать цитировать совершенно другие нормы закона, которые защищают ваше право…» — сказала Крюкова, выступая в эфире телеканала Zik.

Она добавила, что в случае крика и оскорблений условный кассир вполне может вызвать полицию и написать заявление о хулиганстве.

«На практике это приведёт к увеличению количества ссор, но мовный омбудсмен не добьётся того, чего он хочет», — сделала прогноз Светлана Крюкова.

И напомнила, что и президент Владимир Зеленский обращался к военным на русском языке, равно как и некоторые другие чиновники высокого ранга предпочитают общаться не на мове.

Но это их личное дело, как личное дело каждого гражданина, на каком языке ему думать и разговаривать. Такое право гарантировано Основным законом страны, напомнила в опубликованной в «Стране» статье известный юрист, экс-министр юстиции Украины Елена Лукаш: «Часть вторая статьи 10 Конституции гласит, что в Украине гарантируется свободное развитие, использование и защита русского языка и других языков национальных меньшинств».

При этом, согласно ст. 8, «Конституция Украины имеет высшую юридическую силу. Законы и иные нормативно-правовые акты принимаются на основе Конституции и должны соответствовать ей. Нормы Конституции Украины являются нормами прямого действия».

Юрист подчёркивает, что написание доноса (жалобы) — «это единственная законная форма реагирования, доступная озабоченному (гражданину. — Ред.)». А вот «при попытках озабоченного гражданина устроить скандал помните, что нарушение общественного порядка и спокойствия граждан — это мелкое хулиганство»…

«Не стесняйтесь вызывать полицию, граждане Украины, если чувствуете оскорбительное приставание или иное нарушение общественного порядка и спокойствия, — призвала Лукаш. — Уточняйте имя, фамилию, отчество гражданина-скандалиста, просите предъявить документы, чтобы позже сообщить эти данные полиции».

Лукаш также напоминает гражданам, что снимать их на видео позволительно лишь с их согласия, а «в случае неразрешенной съемки и опубликования/распространения фото и видео без разрешения, лицо, чье право на изображение нарушено, может обратиться в суд, потребовав возместить материальный и моральных вред, причиненный незаконной съемкой и распространением изображения».

Есть и много других нюансов, которые сделают работу мовного омбудсмена и его штатных добровольных помощников не столь уж простой.

Как заставить языкового омбудсмена умерить пыл

Журналист Елена Бондаренко тоже призывает помнить о том, что нормы Конституции выше любого закона и подзаконного акта, поэтому те, на кого будут строчить жалобы активисты и кого захотят оштрафовать, выиграют суд «с лёгкостью».

Надо не забывать и о том, что сам мовный омбудсмен, равно как и весь его штат, содержатся на деньги налогоплательщиков, как украиноязычных, так и русскоязычных, и разговаривающих на других языках, отметила она. Поэтому украинцы, которых ущемляют в праве пользоваться родным языком, тоже могут и должны жаловаться омбудсмену.

«Вы представьте себе этот вал жалоб от русскоязычного, венгероязычного, румыноязычного, немецкоязычного, грекоязычного населения, чьи права будут… (нарушены. — Ред.). Да они умоются этой работой», — считает Елена Бондаренко.

Она также обратилась к гражданам с призывом поддерживать тех, кто подвергается преследованиям и давлению со стороны мовных «активистов-хулиганов».

Получится ли таким образом эффективно защищаться от языковой дискриминации, покажет практика. В любом случае, нужно не сидеть сложа руки. А пока же можно констатировать, что обострение языковых проблем лишь ещё глубже раскалывает украинское общество и способствует оттоку кадров из страны.

При этом сложно привести в сколько-нибудь значительном числе примеры, когда русскоязычные украинцы или проживающие в Украине русские люди выражали бы враждебность к украинскому языку и к украинской культуре. Напротив! И это более чем благожелательное отношение не изменил агрессивный языковой закон, вряд ли изменят и действия «активистов» и «активисток». Люди понимают, что в их бедствиях виноват совсем не украинский язык.

Андрей Лубенский