В Лаврентьевской летописи (1377 г.), которая считается списком летописного свода 1305 г., т.е. отражает более ранний летописный свод (не позднее первых лет XIV г., т.е. около 1305 г.), есть известный фрагмент из рассказа об осаде и взятии Владимира-на-Клязьме в феврале 1238 г.:
"рекоша Татарове Владимерцем: не стрѣляите. Они же умолчаша. И приѣхаша близь к воротом и начаша Татарове молвити: знаете ли княжича вашего Володимера? Бѣ бо унылъ лицем. Всеволодъ же и Мстиславъ стояста на Золотых воротѣх и познаста брата своего Володимера. О умиленое видѣнье и слезъ достоино. Всеволодъ и Мстиславъ с дружиною и вси гражане плакахуся зряще Володимера. А Татарове отшедши от Золотых воротъ и обьѣхаша весь градъ."
Этот фрагмент кажется незавершенным - сразу после него идет рассказ о речах владимирцев уже не связанных с княжичем Владимиром, а потом рассказ о взятии города, так что судьба взятого монголами как заложника княжича, сына великого князя Юрия Всеволодовича, осталась в тексте летописи непроясненной. Можно, конечно, с большой вероятностью предположить что с ним случилось...
Но тем не менее весь этот эпизод имеет интереснейшую параллель в юаньском тексте на китайском языке в составе династийной истории "Цзинь ши (Официальная история [империи] Цзинь)" (составлена в 1343 г. на базе документов и текстов XIII в. юаньской историографической комиссией во главе с Тохто). Любопытно так же совпадение по времени составления обоих памятников, а так же и то, что оба они основаны на более ранних (как минимум на полтораста - сто лет) аутентичных документах.
Сравним текст юаньских авторов "Цзинь ши", где есть рассказ о деяниях их монгольских предков по завоеванию чжурчжэньской империи Цзинь (в 1211 - 1234 гг.), изначально сохраненный в цзиньских архивах:
"Цзючжу, отпрыск императорского рода [Цзинь], был правителем округа Учжоу. А Тангуа Богосу был его чиновником по военным делам. В одиннадцатой луне 2-го года [девиза правления] Чжэнь-ю (3 декабря 1214 г. – 1 января 1215 г.) войска Великой Юань взяли сына и племянника [Ваньянь] Цзючжу и привели под стены города, обратившись к нему с такой речью:
«Шаньдун и Хэбэй – все ныне сдались нам, твоя семья и челядь уже также нами заполучена. Если быстро не сдашься, то убьем их».
[Ваньянь] Цзючжу ответил: «Пусть моей смертью послужу государству, а жалеть семью – это пустое сейчас». Через некоторое время город был сокрушен – [Ваньянь] Цзючжу сражался из всех сил, но был убит. [Тангуа] Богосу тоже не покорился и был убит там же."
Как видим, этот эпизод, при всей его схожести с эпизодом 1238 г. у стен Владимира, является законченным. Хотя и тут прямо не сказано о дальнейшей судьбе семьи Ваньянь Цзючжу, но здесь уже гадать не приходится - далее в тексте жизнеописания Ваньянь Цзючжу говорится о посмертных наградах от императора Цзинь как ему самому, так и его подчиненному Тангуа Богосу, но ничего не сказано про награды его наследникам, что какбэ намекает...
Кстати еще одна параллель - в обоих фрагментах речь идет о представителях правящих династий: на Руси - это княжич Владимир Юрьевич из Рюриковичей-Мономашичей (по линии младшего сына Владимира Мономаха - Юрия Всеволодовича), а в Цзинь - это Цзючжу, представитель рода императорского рода Ваньянь.
Аутентичная картина осады монголами XIII в. большого города (в данном случае Багдада в 1258 г.), миниатюра табризской школы начала XIV в.
Оценили 2 человека
5 кармы