"Три танкиста, три веселых друга"

Название, конечно, шуточное. Ну почти — ведь речь пойдет действительно о трех товарищах, то есть товарищах по опасному бизнесу (с). А именно — про трех полководцев Чингисхана, продолжив, таким образом, цикл заметок про них. Ранее было уже рассказано о следующих товарищах: Мухали (см. о нем тут - https://cont.ws/@bohun1/297659... ), Чжэбэ (см. тут - https://cont.ws/@bohun1/297488... ), братьях Елюй Ахай и Елюй Тухуа (см. тут - https://cont.ws/@bohun1/297796... ). Здесь же будет сразу о трех полководцах.

Тачар. Самуха-батур. Саритай-хорчи

Они не были, конечно, такими великими полководцами, как те, чьи очерки жизни выложены ранее (ссылки на них приведены выше). Однако все они имели свои крупные полководческие успехи, достойные упоминания. Ниже будут даны краткие очерки их деяний.

Тачар

Жизнеописание Тачара включено в «Юань ши» (ЮШ). Он носил прозвище (или второе имя) ‘Бэньчжань’ (китайская транскрипция для монг. ‘Балчжал’). По жизнеописанию Борохула, одного из так называемых «четырех кулюков» Чингисхана, Тачар был его внуком. Ряд китайских авторов считает, что тут описка и Тачар был на самом деле вторым сыном Борохула. С 1230 г. он сопровождал каана Угэдэя в ежегодных походах на земли Цзинь, командуя при этом подразделениями кешига и войск некоторых чингизидов: «Выделили [Тачару части] гвардии вместе с воинами чжуванов[1], которые вошли к нему в подчинение и под руководство» (ЮШ).

[1] Чжуван — «князь крови, великий князь». Среди чингизидов так называли владельцев уделов — вассальных великому хану стран (княжеств, владений etc). Так, например, этим титулом в тексте ЮШ называют Батыя, Хулагу, золотоордынского хана Узбека и прочих самостоятельных владетелей. Этим же титулом называли и таких владетелей, как ван Кореи или уйгурский идикут.

Тачар считался одним из самых удачливых монгольских полководцев в правление Угэдэя. Во главе монгольских войск он был направлен преследовать последнего императора Цзинь, бежавшего в Цайчжоу — последнее местонахождение императорского двора и правительства Цзинь. Согласно «Цзинь ши», в 1233 г. Тачар окружил Цайчжоу и принялся осаждать ее в ожидании подкреплений, ведя одновременно переговоры о сдаче. После падения Цзинь, на следующий год, Тачар остался наместником в Центральном Китае и готовил войска к набегам на земли Сун, пока не умер в 1237/38 г.

Самуха-батур

Самуха-батур, монгол из обока салджиут. Впервые стал известен как командир отряда, отправленного на помощь китайско-киданьскому корпусу Шимо Минганя, осаждавшему Яньцзин (совр. Пекин) в 1214–1215 гг. Взятие Яньцзина было его первым отличием. Однако самым выдающимся его военным достижением было взятие крепости Тунгуань при одноименном перевале. Крепость Тунгуань была ключевым пунктом, прикрывая стык трех провинций — Шэньси, Шаньси и Хэнань. Из-за ее уникального стратегического положения битвы за нее чжурчжэней и сунцев были частым делом. Природные условия делали Тунгуань труднодостижимой целью. Недаром даже Чингисхан, умирая осенью 1227 г., оставляя наставление о дальнейшей войне с Цзинь, напомнил о важности Тунгуани. В 1230 г. ее неудачно пытался штурмовать Субэдэй, и это тогда, когда силы Цзинь были уже на исходе, а монголы контролировали почти весь Северный Китай. Тем более удивительно достижение Самухи-батура, захватившего Тунгуань в 1216 г. в ходе смелого рейда:

«Осенью салджиутский Самуха-батур вывел войска из Си Ся и быстро достиг Гуаньчжуна, затем прошел и взял заставу Тунгуань, поймал Нипангу Болуху, цзиньского наместника воеводства Сианьцзюнь, овладел округами Жучжоу и прочими, дошел до Бяньцзина и вернулся» (ЮШ).

Согласно цзиньским источникам, эта атака была столь неожиданной и решительной, что когда войска Самухи «взяли Тунгуань, все солдаты гарнизона бежали в беспорядке» (Цзинь ши).

Саритай-хорчи

Саритай (? – 1232 г.) из обока чжалаир. Он был членом кешига и лучником (хорчи), охранником самого Чингисхана. Поэтому его в источниках также называют Саритай-хорчи. О нем мало что известно, при том, что он повлиял на всю будущую историю Кореи. Саритай-хорчи со своим корпусом в 1231 г. вторгся в Корею и сумел быстро ее подчинить. Этим успехом он положил начало череде восстаний против монголов, длившейся очень долго и стоившей огромное количество жертв. В сентябре 1231 г. «последовало повеление Саритаю повести войска и покарать ее [Корею]» (ЮШ). Приказ Саритай-хорчи выполнил образцово:

«Было взято свыше 40 городов, корейский ван Коджон прислал своего младшего брата Хвеан-гона просить принять капитуляцию. Саритай, действуя по полномочиям от государя, поставил чиновников и распределил гарнизоны на этих землях, после чего вернулся назад» (ЮШ).

Правда, спокойствие длилось недолго, в мае следующего года в Корее вспыхнуло восстание, назначенные монголами чиновники были перебиты, а правительство вана Кореи сбежало на остров Канхвадо. Назначенный опять для похода в Корею Саритай на этот раз ничего не успел сделать:

«В восьмой луне (18 августа – 15 сентября 1232 г.) Саритай снова ходил походом в Корею и погиб от случайной стрелы» (там же).

Саритай по представлению авторов одной из корейских дорам