Полуоткрытые двери Российской Арктики

Скоро состоится очередной, уже XIV по счёту, Международный форум «Арктика: настоящее и будущее». В Санкт-Петербург приедут тысячи гостей, большинство из которых видели Арктику только на слайдах презентаций. Будут вновь, как и год, два или три назад, говорить о важности нашей Арктики как углеводородной кладовой XXI века. Строить планы на миллионы тонн перевезённых грузов по Северному морскому пути. Мечтать о строительстве новых ледоколов и газовозов усиленного ледового класса. Убеждать себя и других, что арктическая наука развивается семимильными шагами: «Посмотрите, мол, на не имеющую аналогов ледостойкую дрейфующую платформу, которая сейчас работает в экспедиции «Северный полюс – 42». И это будут правильные и нужные слова.
Но за победной риторикой можно не заметить важных проблем, которые могут обнулить многотриллионные вложения из бюджета на развитие Арктического региона. В некоторых из них разбирались «Аргументы недели».

                                                           Ручеёк СМП

Самые известные, самые знаковые арктические «фишки» – это гигантские залежи углеводородов и Северный морской путь, который в последнее время из-за обстреливающих в Красном море суда хуситов стал не просто самым коротким маршрутом из Азии в Европу, но и самым безопасным. Эксперты ожидали взрывного роста грузопотока по СМП, но этого не произошло.

Сухие цифры официальных отчётов говорят, наоборот, о стагнации на достигнутых результатах. Открываем официальную статистику грузоперевозок по СМП. 2017 год: 10 млн тонн. 2018-й – 20 миллионов. 2019‑й – 31, 5 млн тонн. 2020-й – 32, 9. 2021-й – 34, 8. 2022 г. – 34, 1 млн тонн. 2023‑й – 36, 24 млн тонн. Текущий, 2024‑й, – ориентировочно около 36 млн тонн. Хотя ещё в марте в правительстве пророчили порядка 40 миллионов.

При этом есть Указ президента Владимира Путина об увеличении грузооборота по Северному морскому пути к 2024 г. до 80 млн тонн в год. Говорят, что эти нереальные цифры подготовлены на основе данных Минтранса. В те годы министром работал Евгений Дитрих. Интересно, спросит ли у него сейчас кто-нибудь: «Откуда такой оптимизм, товарищ?!»

Вероятно, была надежда на экспорт нефти с «Восток Ойла» и СПГ с «Новатэка». Именно сжиженный природный газ частной компании занимает, согласно отчёту «Северный морской путь. Итоги 2020 года» от Государственной комиссии по вопросам развития Арктики, 59% от грузооборота, нефть – 24, генеральные грузы – 11%. И далее по несколько процентов у газоконденсата, нефтепродуктов и угля.

В 2022 г. правительство России утвердило План развития Севморпути. Он предусматривал транспортировку аж 224, 96 млн тонн уже в 2031 г., из которых 100 млн тонн должна дать уже перевозка нефти с проекта «Роснефти» «Восток Ойл», 21 млн – транспортировка СПГ с «Арктик СПГ-1» и 21, 4 млн тонн с «Арктик СПГ‑2». А также почти 20 млн тонн с «Ямал СПГ», ещё 12 млн тонн – это экспорт угля с Сырадасайского месторождения на Таймыре. Почти 40 млн тонн должны были обеспечить северный завоз, грузы обеспечения и транзит.

Как стало известно РБК, «Росатом», как оператор СМП, в сентябре этого года «подкорректировал» правительственные цифры. «Согласно базовому (негативному) сценарию, в 2031 г. по СМП будет перевезено 117 млн т, в 2035‑м – 150 млн т грузов. Перспективный (позитивный) сценарий предполагает перевозку 150 млн т, в 2035‑м – 192 млн т», – передаёт РБК. Однако эксперты считают, что даже базовый негативный сценарий излишне оптимистичен. Банально: просто нечего и некуда возить.

                                                          Всё на экспорт

На прошлом арктическом форуме спецпредставитель «Росатома» огласил цифры инвестиций в проекты, связанные с СМП. До 2035 г. они составят около 19, 5 трлн рублей, а налоги от арктических проектов предположительно – около 21 триллиона. Из этих 19 коллективных триллионов бюджетных денег относительно немного – «всего-то» 678 млрд рублей. Остальное – частные инвестиции и деньги госкорпорации «Росатом».

Однако и все компании, которые будут крупнейшими грузоотправителями, преимущественно частные. Некоторые даже, скажем так, космополитичные. И все они – внимание! – ориентированы на экспорт своей продукции, точнее, невозобновляемого углеводородного сырья. Даже члены правительства с гордостью говорят, что на арктическом шельфе разведано порядка 17 млрд тонн нефти и при нынешних объёмах добычи этого хватит на 32 года. Запасы газа в Арктике обеспечат добычу на протяжении более чем 130 лет.

И тут возникает проблема: рентабельна ли будет добыча на шельфе? Конечно, месторождение месторождению рознь, себестоимость извлечения будет значительно отличаться. Но в любом случае шельфовая добыча стоит дороже, чем на суше. Поэтому освоение частным капиталом разведанных и потенциальных новых месторождений возможно только при высоких и прогнозируемых мировых ценах на энергоносители. А также при стабильном мировом спросе и многодесятилетних контрактах без всяких санкций. В обозримом будущем и со спросом, и с ценами, и со стабильностью, да и с санкциями пока больше печалей, чем радостей.

Да и 32 года – срок, надо сказать, несерьёзный. А что потом? В 70-е годы прошлого века, когда были разведаны месторождения Тюменского Севера и началось освоение Арктики, руководство Союза свернуло на экспортно ориентированную дорожку. Фактически была реализована схема «нефтегаз в обмен на трубы»: мы им – энергоносители по устойчивым и прогнозируемым ценам на десятки лет вперёд. Плюс гигантские заказы на проектирование и производство элементов и узлов для той самой нефте- и газотранспортной системы. Они нам – немного валюты, за которую мы купим ширпотреб.

Их же промышленность росла и на тех и на других дрожжах. Ну а мы оказались в зависимости от чужих технологий и инженерных решений, получили в итоге полуисчерпанные месторождения, громоздкое трубопроводное хозяйство, которое невозможно развернуть в другую сторону, и относительно небольшие деньги, потраченные на потребление.

Тогда это называлось «прогрессивными решениями, доказывающими преимущество социалистического строя над капиталистическим». Мол, привязали проклятых буржуинов трубой к себе. Будут сидеть на трубе и не дёрнутся никуда. Как показало время, дёрнулись, да ещё как!

Сегодня после громкого развода с западными «партнёрами» мы обернули своё лицо к Востоку и туда же направили потоки нефти и газа. Правда, вместо новейших технологий и «твёрдой валюты» страна теперь получает телефоны и юани с рупиями, которые к тому же невозможно забрать из китайских и индийских банков.

Но Восток ещё более коварный и жёсткий бизнес-партнёр, чем относительно прямолинейный Запад, срок дружелюбия и мирных соглашений закончится в тот же день, как только в нас пропадёт нужда.

В конце 1980-х ряд видных советских учёных-экономистов и «красных директоров» опубликовал в некоторых серьёзных союзных СМИ открытое письмо по проблемам экономической политики КПСС. Там, в частности, приводились расчёты, из которых следовало: если вместо экспорта энергоносителей «залить» ими свою страну по ценам уровня себестоимости, то к началу XXI века Советский Союз стал бы мировым лидером в экспорте товаров машиностроительной отрасли. Естественно, с иной прибавочной стоимостью. И иными поступлениями от такого экспорта.

                                             Наш индийский Брут

В 2019 г. с госвизитом в России, на Дальнем Востоке, побывал премьер Индии Нарендра Моди. Побывал вместе с российским президентом Владимиром Путиным. Обоим политическим лидерам показали на верфях модель самого мощного в мире ледокола «Лидер», который строится там же. Правда, срок окончания работ перенесён с 2027 г. на 2030-й. А стоимость строительства выросла процентов этак на 70–80.

Говорят, что Моди был так впечатлён увиденным, что позже в своём окружении сказал: «Россия действительно великая страна, раз способна делать такое!» Естественно, у Нью-Дели таких технологий нет. Как не числится за Индией и ледокольного флота. У её геополитического конкурента Китая на воде уже три ледокола малого и среднего класса, в 2025 г. начнётся строительство ещё одного, но тяжёлого класса, способного проходить льды до двух метров толщиной. Срок строительства – пара-тройка лет.

Поэтому заявленное официально решение госкорпорации «Росатом» о строительстве на верфях Индии четырёх неатомных ледоколов несколько обескураживает. Тем более что стоимость контракта оценивается в районе 60 млрд рупий, это порядка 68, 7 млрд родных рублей по нынешнему курсу. Но уже говорят и о 120 миллиардах. Технологии, понятное дело, будут наши. Финансирование тоже. Плюс к этому в межправительственных рабочих документах говорится и о подготовке индийских моряков к плаванию в высоких широтах, и о рабочей силе родины слонов, которая будет трудиться на наших северах, и полномочиях некоей российско-индийской рабочей группы по сотрудничеству по Северному морскому пути.

Получается, что мы за свои деньги и технологии почти за уши втягиваем Индию в Российскую Арктику. Вероятно, с тайной мыслью уравновесить Китай, который ведёт себя на наших северных окраинах почти как хозяин. Например, всё лето этого года в Северном Ледовитом океане проработал Xue Long 2, самый современный ледокол Китая, экипаж и «наука» получили неоценимый полярный опыт.

А на День образования КНР китайцы получили очень щедрый подарок: корабли Береговой охраны провели первое в истории Китая патрулирование в арктических водах. В наших арктических водах. То есть был создан прецедент, которым мудрый Пекин воспользуется ещё не раз. Смысл этого мероприятия и его интерпретация во властных коридорах, как всегда, диаметрально противоположны.

Демонстрация китайского военного флага в Арктике, а в дальнейшем, возможно, и индийского – это серьёзный шаг в деле дальнейшего проецирования своего влияния на Заполярье. Плюс опыт флотской работы в неизвестных им ранее арктических широтах и открытие региона уже не только в экономическом и инфраструктурном, но и в военно-политическом смысле.

И последнее. Все заполярные государства, несмотря на наши противоречия, официально или нет, но разделяют принцип «Арктика – для арктических стран». Это альфа и омега приарктической политики что Норвегии, что России. Запустив в Арктику Китай или Индию, мы фактически поддерживаем не отвечающую российским интересам концепцию «Арктики как мирового достояния», согласно которой у заполярных стран нет никаких особенных прав в регионе.

А что взамен? Улыбка товарища Си в ответ на вопрос о строительстве «Сила Сибири – 2»: «Пока не время!» Отказ Пекина строить газовозы для подсанкционного проекта «Арктик СПГ-2», а Нью-Дели покупать оттуда газ. Неравноценная какая-то дружба получается.

И кстати. Если вдруг США потребуют запретить Индии строить для нас ледоколы, да ещё после получения аванса, да ещё под давлением санкций, а это вполне реально, как вы думаете, что выберет Нью-Дели: Москву или Вашингтон?

                         https://argumenti.ru/society/2...