В последние недели тема объединения Беларуси и России не сходит со страниц СМИ. Причём подаётся информация так, будто вопрос тесного союза уже решён и осталось только понять, какой вид он примет. Рассмотрим разные варианты трансформации Союзного государства — от самых безумных до наиболее реальных.
Вариант 1. «Крым»
Тему включения Беларуси в состав России по примеру Крыма-2014 активно педалирует оппозиционно-либеральная пресса. За минувшие 5 лет её поднимали и во время совместного парада, посвящённого 70-летию освобождения Беларуси в 2014 году, и в ходе учений «Запад-2017», и на протяжении любых локальных разногласий между двумя странами. Призрак «Крыма», кажется, устойчиво навис над нынешней Беларусью, потому как обстановка якобы очень похожа.
Скажу так: если очень захотеть, предпосылки для мягкой наземной операции можно найти. Первая — невыплата госдолга Российской Федерации. Если общий госдолг у нас составляет 16,5 млрд долларов, то на Россию приходится по меньшей мере 7,3 млрд долларов США. Пока это едва ли ⅛ часть ВВП страны, поэтому обвинить нашу страну в банкротстве и взятии под контроль ресурсов будет сложно, но ведь есть ещё российские военные объекты и «подавляющее большинство» русскоговорящего населения.
Второе — желание народов «воссоединиться». Такое предположение высказал депутат Госдумы М. Дегтярев:
«Вполне возможно, что народ хочет воссоединения с Россией? Почему бы не дать такое право, высказаться. Сделать союзное государство не на принципах, которые не работают 20 лет, а на других принципах. Спросить народ, как вы хотите жить с Россией в Союзном государстве? Может народ хочет воссоединиться, как крымчане? Надо спросить белорусов. Такой вопрос, который нужно решить».
Ответить Дегтяреву в процентах очень сложно. Данные из разных источников по-разному отражают настроения белорусов. От полного нежелания вступать в состав соседнего государства в качестве ещё одного субъекта федерации до флегматичного «почему бы и нет». Скорее доминируют «центристские» настроения, выражаемые формулой «хотим зарплаты и преференции как в России, но с сохранением суверенитета Беларуси». К тому же нынешняя власть в текущем составе точно не будет проводить такой провокационный референдум, чьи итоги могут оказаться абсолютно непредсказуемыми.
Третье — необходимость создать буфер перед приближающимися к границам РФ войскам НАТО. В принципе, базы и так уже придвинуты чуть не к самой Москве (со стороны Польши и Прибалтики) и сокращение полётного времени на лишние полчаса, конечно, важно, но не жизненно необходимо нашим «потенциальным противникам». К тому же Беларусь как независимое и нейтральное, но лояльное государство являет собой лучший буфер, чем дополнительный субъект федерации. Ведь в этом случае гипотетическая агрессия НАТО вначале пройдёт через нашу миролюбивую территорию.
Если отбросить «имперскую истерию» которую старательно приписывает России оппозиционная пресса, то получается, что у варианта «Крым» больше недостатков. Во-первых, неясно от кого будут оборонять русскоязычное население Беларуси «зелёные человечки». Национализма, аналогичного украинскому, у нас нет. Пять сотен ежегодных празднователей Дня Воли едва ли представляют серьёзную угрозу. Власть предельно лояльна. Потянет ли Россия ещё одно вторжение в страну, в 10 раз большую по площади, чем Крым, и нужны ли такие затраты? Получается какое-то вторжение ради вторжения, «мы пришли вас защитить — а на нас никто и не нападал». Во-вторых, тот же референдум, который нужен будет для закрепления вхождения в состав РФ. Если провести его честно, не факт, что будет единодушие, аналогичное крымскому. Да и Запад всё равно воспримет любые результаты негативно и окончательно прекратит все отношения с «агрессивным медведем».
По сути, вариант «Крым» возможен только при смене власти на прозападную и активизации национализма внутри страны. Но даже в этом случае Россия может не вмешиваться, как не вмешивалась в Армении.
Вариант 2. «Речь Посполитая»
В белорусских школах часто приводят в пример лишь одно конфедеративное государство — союз собственно Речи Посполитой (ныне Польши) и Великого княжества Литовского. Он представлял собой очень интересное образование, на первый взгляд полностью отвечавшее времени и целям правителей.
Это было общее государство двух народов. Во главе стоял монарх, пожизненно избираемый сеймом (парламентом). Все сливки получала шляхта — высшее сословие, «голубая кровь» обоих государств. На первый взгляд это была очень сильная парламентская республика с очень развитыми демократическими институтами. Поэтому сейчас на вопрос «Когда в Беларуси будет демократия?» принято отвечать в стиле армянского радио: «демократия в Беларуси уже была». Депутатов в нижнюю палату (Посолькую избу) избирали на местных сеймиках. Правда, делала это исключительно шляхта.
Сквозь туман столетий Речь Посполитая предстаёт едва ли не раем для двух независимых государств. Каждое из них имело свою «вертикаль власти», валюту, казну, суд, войско и законы. Единые нормы поддерживались только во внешней политике, в совместной обороне рубежей и т. д. Решения должны были приниматься сеймом коллегиально, при этом со временем нижняя палата потеснила по значимости верхнюю — сенат. Это в конце концов и сгубило хлипкий союз. Войны с соседями, не желавшими видеть сильное государство у своих границ, требовали оперативного принятия решений и сильной центральной власти. Но шляхта не хотела воевать и погрязла во внутренних разборках. Ультралиберальное право «либерум вето» требовало от депутатов только единогласного принятия решений, что выполнялось не всегда и скоро вызвало проблемы со снабжением, управлением и привело к развалу страны.
В подобный конфедеративный союз Беларусь и Россия могут вступить хоть завтра. Предоставить абсолютные права Высшему государственному совету Союзного государства. Набрать новых депутатов в Парламентское собрание союза Беларуси и России. Разобраться с внешнеполитическими нюансами. А затем упереться в один важный вопрос — а кто будет стоять во главе РосБел? Кто будет именоваться президентом конфедерации России и Беларуси?
Учитывая, насколько сильные лидеры, с тягой к авторитаризму, стоят сейчас во главе двух республик, вряд ли один из них уступит «трон» другому. Лукашенко пусть и управляет маленькой Беларусью, но выше него только… сами понимаете. К тому же, именно нежелание Александра Григорьевича «подвинутся» в своё время явилось одним из тормозов, застопоривших проект «Союзное государство» на 20 лет. Выбирать единого правителя будет союзный орган, но почему-то кажется, что политический кризис в этом случае неизбежен. Выборы должны пройти исключительно на основе консенсуса, как и решение остальных вопросов (иначе будет иметь место навязывание воли одними фракциями депутатов другим, условно «российских» — «белорусским»). И не успевшая даже издать первый закон конфедерация мгновенно треснет пополам и вернётся к позициям образца 1999 года.
Поэтому при всей привлекательности для обоих государств, исходя из нынешнего положения дел, конфедеративный союз России и Беларуси вряд ли возможен. Всё-таки даже в Речи Посполитой состояли примерно равные во всех отношениях державы, но это им не помогло. В нашем случае обеспечить равенство 9,5 млн Беларуси и 144 млн России нереально. А ещё, как говорят историки, конфедерация — самая неустойчивая форма взаимодействия государств. Со временем она либо преобразуется в федерацию, либо вовсе распадается.
Вариант 3. «Договор 1999 года»
А впрочем, что я выдумываю? Есть ведь готовый интеграционный документ. 13 декабря премьер-министр России Д. Медведев в ходе заседания Совмина Союзного государства в Бресте сделал заявление по поводу дальнейшей интеграции России и Беларуси. Особо истеричные СМИ восприняли это как ультиматум и настойчивое приглашение в состав Российской Федерации на основе двух сценариев — консервативного и продвинутого.
На самом деле ничего страшного и сенсационного российский премьер не выдал. Он лишь смахнул пыль с договора о создании Союзного государства образца 1999 года, перечитал его и ужаснулся тому, что документ фактически 20 лет оставался декларативным, выражаясь юридическим языком, протоколом о намерениях. Копание в архивах было приурочено к оказанию экономической и в том числе финансовой поддержки.
При формулировании своих заявлений Д. Медведев оттолкнулся от пожеланий Беларуси в компенсации т. н. «налогового манёвра» со стороны РФ. Если кратко, то Беларусь крепко подсела на нефтяную иглу, а именно на загрузку местных НПЗ российскими углеводородами с дальнейшей их перепродажей на Запад. При этом наша страна пользовалась преференциальными условиями — закупкой сырья без уплаты таможенной пошлины. Это скрытое субсидирование обеспечивало в разные годы от 10% до 5% ВВП страны. Где там туризму или ПВТ до таких показателей!
Однако из-за подобных «братских» условий российский бюджет теряет около 3 млрд долларов. Госдума решила пересмотреть нефтяную политику и проголосовала за постепенное сокращение вывозных пошлин с 30 до 0%. Для всех. Параллельно произойдёт повышение налога на добычу полезных ископаемых, который будет заложен в стоимость нефти. Он будет расти одновременно со снижением пошлин. Например, при снижении в первый год пошлин на 5%, на такую же сумму повысится налог и т. д. Таким образом, импортируемые нефтепродукты подорожают уже на этапе отправки «со скважины».
В свою очередь Беларусь пойдёт на снижение собственных экспортных пошлин, чтобы оставаться конкурентоспособной. Это ударит по ВВП, сократив его на те самые 4,5-5%. Прощай, удвоение и вообще любой рост. Сигналы от российский властей исходили давно, и «кормёжка» братской республики постепенно выравнивалась с партнёрами по ЕАЭС. Собственно, это и явилось краеугольным камнем первого, консервативного сценария интеграции Д. Медведева:
«Без формирования всех институтов, которые заложены в этот договор. При этом, конечно, мы продолжим формирование Евразийского экономического союза на пять стран и другие».
Иными словами, первый сценарий подразумевает финансовую помощь не больше и не меньше, чем другим странам-членам ЕАЭС. Более «продвинутый» вариант строго следует положениям договора от 1999 года:
«Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства Союзного государства, включая создание единого эмиссионного центра, единой таможенной службы, суда, Счётной палаты, в том порядке, который предусмотрен договором о создании Союзного государства от 8 декабря 1999 года. В этом случае можно проводить и единую налоговую политику, политику в области ценообразования, тарифообразования».
Предложенные российским премьером сценарии намекают на два возможных варианта интеграции Беларуси. Первый подразумевает дальнейшую интеграцию в рамках ЕАЭС (и в качестве крайнего варианта назначение В. Путина главой этого «СССР 2.0» после 2024 года). В этом случае Беларусь движется по одной дороге с Арменией, Казахстаном, Киргизией, Россией и Молдовой и не имеет никаких «особых» привилегий. Во втором случае активизируется союзное строительство двух государств и максимально тесная экономическая, законодательная, судебная и финансовая интеграция. В любом случае президенту Путину было о чём понервничать на двух предновогодних встречах с Лукашенко, пока последний сидел в открытой позе, но со сцепленными руками «своего не отдадим».
Какие бы мирные интеграционные процессы ни хотело форсировать российское руководство, ясно одно — их обкатка должна начаться с Беларуси. Отправной точкой для этого должен стать документ, успешно пролежавший на полке истории 20 лет.
Вариант 4. «СССР 2.0»
Из предыдущего варианта вытекает более масштабный интеграционный проект — новое объединение нескольких государств на основе ЕАЭС. Внешне это будет выглядеть как попытка собрать клон СССР, только уже с теми, кто действительно хочет. Если Путин лично для себя вынашивает такой план, то мелочиться и останавливаться на союзе только с Беларусью он не будет. Но начать с неё может.
Развитие такого проекта связывают с «проблемой-2024», когда подойдёт к концу второй после перерыва срок полномочий действующего президента РФ. Путину придётся отдать кому-то формальную власть в стране на целых шесть лет, и кроме Медведева осязаемой фигуры с пометкой «преемник» на политическом горизонте пока не наблюдается. Но это опять выборы-перевыборы, суета и вакханалия. А вот если к тому времени Российская Федерация станет формально другим государством, с новой Конституцией и полномочиями президента — другое дело.
Маловероятно, что все лидеры ЕАЭС будут рады такому сценарию. Возможно, это удастся выяснить в ближайшие годы, и если прям все-все откажутся, что же, всегда есть возможность хоть какого-то союза с Беларусью. В любом случае этот проект очень долгосрочный и масштабный, и не факт, что столь же успешно реализуемый. Пока осязаемого механизма объединения государств нет, и все проекты, отстроенные на «костях» СССР буксовали — ЕАЭС, СНГ.
Важным консолидирующим элементом государств-членов ЕАЭС может стать нефтегазовая «игла». 6 декабря в ходе заседания высшего Евразийского экономического совета в расширенном составе в Санкт-Петербурге обсуждались именно вопросы создания единого рынка углеводородов. Тогда Путин заявил:
«В число важнейших интеграционных задач, по общему мнению, входят повышение эффективности работы внутрисоюзного рынка, укрепление промышленной кооперации, создание единого цифрового пространства, более тесная координация валютно-финансовой и денежно-кредитной политики».
После того, как государства будут связаны общим рынком и иными элементами, может начаться тот самый вполне закономерный процесс политического объединения. Правда, слабым местом в реинкарнации СССР является то, что его потенциальные члены являются суверенными государствами и их не объединяет никакая идеология. Общие взгляды и экономические интересы — да, но не более.
Вариант 5. «Сосед»
В конце концов, большинство союзных прогнозов построены на абсолютном желании России видеть Беларусь как можно ближе к себе, желательно в крепких братских объятиях. Однако не исключено, что существующее положение дел вполне устраивает российское руководство. Внешнеполитическая обстановка сейчас складывается так, что лучше прирастать пулом дружественных независимых государств, чем очередными субъектами федерации.
Сокращение братской помощи было воспринято частью белорусской общественности как попытка давления на Беларусь с целью её дальнейшего поглощения. Однако это может быть частью плана по оптимизации расходной части бюджета РФ и указание на то, что как раз-таки «тащить» кого-то кроме существующих субъектов федерации руководство страны не будет. И далеко не факт, что даже если Беларусь завтра попросится в состав России, её тут же включат, простив попутно все долги или повесив их уже на «субъект федерации».
Основным долговым бременем на шее белорусского бюджета висит БелАЭС. Её строит российская сторона, и срок запуска уже отложен на год. При этом кредитный «счётчик» начнёт работать спустя полгода после пуска АЭС в эксплуатацию, но не позднее 1 апреля 2021 года. К этому сроку уже нужно начинать выплачивать первый транш из кредита размером 10 млрд долларов. Выплата может растянуться на 15-20 лет. О целесообразности строительства уже задумались в самой Беларуси, не говоря о России, которая вряд ли строила бы аналогичный объект в условном федеральном округе Белоруссия. Поэтому в данной ситуации российской стороне интереснее оплата, пусть и она по-своему тоже будет взята в виде кредита из их бюджета и туда же вернётся, нежели лишний объект в энергосистеме страны, под который потом за средства федерального бюджета ещё придется переделывать инфраструктуру, не готовую ко вводу в строй такого крупного объекта республики.
Вхождение Беларуси в состав России в той или иной форме может подорвать и без того хрупкое равновесие в отношениях с Прибалтикой, Польшей и Украиной. Истерика неизбежна. В этом случае ракеты противоборствующих сторон гарантированно будут нацелены друг на друга, НАТО будет сидеть буквально в соседних кустах и т. д. Пока Беларусь декларирует статус нейтральной и безъядерной — это лучше для европейской геополитики в целом. Этакий аналог Швейцарии образца 30-40-х гг.
России также неплохо иметь пусть и неявного, но лояльного союзника во внешней политике. Да, Беларусь открыто не признаёт Абхазию, Южную Осетию и Крым, но и не осуждает. Правда, на всех заседаниях в том же ООН голосует «как надо». И пока волноваться по этому поводу не нужно, нет смысла и в интенсификации интеграционных процессов.
В заключение по данному варианту отмечу, что инициатива по более тесной взаимосвязи, а равно и последующее торможение процесса были проведены официальным Минском. Белорусское руководство не готово объединяться на невыгодных условиях, а российское не может «приравнять» 144-миллионную Россию к 9,5-миллионной Беларуси по ряду вопросов — от эмиссии единой валюты до решения знаковых проблем. Поэтому при нынешнем раскладе интеграция очень неравноправных субъектов — это исторический тупик, прекрасно осознаваемый и в Кремле, и во Дворце Независимости.
Всё останется как раньше?
События последних месяцев указывают на то, что многовекторная политика Беларуси российскую сторону больше не устраивает. В отношениях братских стран ярче проявилась не очень хорошая, но неизбежная подруга — экономика. И чистые цифры говорят не в пользу сохранения того же финансирования, которое имело место ранее. Потому что деньги теперь нужны самой России.
Поэтому, повторюсь, в ближайшие годы Беларусь нужна России именно как платёжеспособный и лояльный «сосед». Плательщик, который сможет рассчитываться за взятые кредиты любым способом: при помощи новых кредитов, ресурсов, долями в госпредприятиях, площадками для военных объектов/баз. Пока финансовый поток будет не односторонним, соединяться с Беларусью в нечто более плотное не очень выгодно. Во внешней политике это, в конце концов, дополнительный один, но важный голос. На фоне давления со стороны Запада нужно демонстрировать, что по Крыму, Сирии и прочим есть поддержка и со стороны иных суверенных государств. Именно государств, а не непризнанных образований и субъектов федерации.
Белорусское руководство в любом случае будет делать хорошую мину при плохом ВВП как минимум до выборов 2019/2020. Если ситуация на внешних рынках войдёт в пике, будет смысл первыми провести президентские выборы, выбросив на поддержку электората бюджетные резервы. А дальше — явиться с протянутой рукой за «сценариями Медведева» и думать, какими элементами суверенитета можно жертвовать в обмен на финансовую помощь. Начнут с суда, потом перейдут к таможне, тарифам, ценообразованию, налогообложению и т. д. «Резкий» вариант союза вряд ли возможен, скорее это будет очень вялотекущий процесс постепенной интеграции до той стадии, когда политическое слияние станет уже понятным и принятым обществом фактом.
И раз центральную роль в этом будет играть экономика, как мировая, так и собственно белорусская, то многое будет зависеть от её пируэтов. Если Лукашенко будет получать деньги из Китая или (вдруг) ЕС, его риторика о союзе с Россией станет покрываться инеем. Если же устойчивое финансирование продолжится только из Москвы, это придаст интеграции неизбежный импульс. Однако глупо обвинять Россию в экономическом давлении или финансовом шантаже. Особенность белорусского ручного управления экономикой создала все предпосылки ко «вхождению в состав какого-то государства». Вместо диверсификации нефтяного фонтана власти предпочитали заниматься бессмысленными модернизациями, так и не сделав ни одну отрасль конкурентнее льготной нефтепродуктовой. Это не могло продолжаться вечно.
Поэтому органичное вплетение республики в ткань другого государства будет неизбежно нарастать. И этот процесс может привести к тектоническим сдвигам во всём Евразийском регионе. Интеграция вряд ли ограничится Беларусью, а скорее выйдет далеко за пределы Союзного государства и ЕАЭС. И тогда возможно появление на политической карте мира новых союзов и объединений, имеющих очень тесные экономические, социальные и политические связи.
Леонид Мережковский
Источник: ЧЕСНОК
Если Вам интересна эта информация — жмите "мне нравится", оставляйте комментарии и делитесь ей с друзьями
в группе Вконтакте: https://vk.com/4esnok_by
Фейсбуке: https://www.facebook.com/groups/4esnok/
Telegram: https://t.me/chesnokby
Оценили 10 человек
14 кармы