Сегодня любой может провести независимое расследование по открытым источникам информации, считает автор «Нью-Йоркера». Это поможет в борьбе со всеобщим помешательством и пропагандой — в борьбе, которую давно ведет Элиот Хиггинc, основатель Bellingcat. В материале рассказывается о механизме проведения подобных независимых расследований, дотошном изучении общедоступной информации и об упражнениях по геолокации.
04.09.2018
Нед Боман (Ned Beauman)
Любой может провести независимое расследование по открытым источникам информации. Это поможет в борьбе со всеобщим помешательством и пропагандой — которую давно ведет Элиот Хиггинc (Eliot Higgins).
Как-то ранним лондонским вечером двенадцать человек собрались в конференц-зале, чтобы установить точную широту и долготу места, где актриса Шэрон Стоун позировала на фоне Тадж-Махала. Среди них было двое репортеров, один адвокат-правозащитник, а также исследователи и аналитики, специализирующиеся на международных конфликтах, криминалистике, сетевом экстремизме и компьютерной безопасности. Чтобы поучаствовать в мастерской Элиота Хиггинса, основателя портала расследований Bellingcat, каждый из них выложил по 2 400 долларов. Фото с Шэрон Стоун Хиггинс выбрал, потому что съемка велась с террасы, откуда открывается необычный угол. Кроме того, использовался приближающий объектив, от чего Тадж-Махал казался ближе, чем есть. Участники семинара корпели над ноутбуками, изучая деревья и тропинки с фотографии и сравнивая их со снимками с Google Earth.
Точное местоположение Стоун (у северо-западного угла Великих врат) — лишь повод попрактиковаться. На самом деле, участники применяли те же методы, что использовались журналистами Bellingcat в нашумевших публикациях на тему сбитого малайзийского лайнера на востоке Украины или применения сирийским режимом химического оружия. Когда Хиггинс дал первое интервью «Нью-Йоркеру» в 2013 году, он был еще блогером-одиночкой и работал под псевдонимом Brown Moses. Тогда его проект дотошного изучения общедоступной информации (спутниковые снимки, записи в соцсетях, ролики с «Ютуба» и сетевые базы данных«) находился еще в зачаточном состоянии. Сегодня это уже укоренившаяся практика. В прошлом году Международный уголовный суд впервые выпустил ордер на арест на основе видео из социальных сетей, а Организация по запрету химического оружия (ОЗХО) в своем недавнем отчете о химических атаках в Сирии ссылается на спутниковые фотографии, снабженные комментариями в стиле Bellingcat. Этой весной независимые расследования вышли на новый уровень: агентство криминалистики Forensic Architecture, в прошлом сотрудничавшее с Bellingcat, удостоилось выставки в Лондонском институте современного искусства (и попало в список номинантов на премию Тернера).
Хиггинс с женой живут в Лестере и воспитывают двоих детей. К нему все чаще обращаются за экспертным заключением журналисты, неправительственные организации, корпорации, университеты и правительственные службы. Один из участников лондонского семинара — Кристоф Ройтер (Christoph Reuter), корреспондент журнала «Шпигель» в Бейруте — проработал репортером тридцать лет. Когда я спросил его о Хиггинсе, он лишь учтиво поклонился в знак уважения. Свой сайт Bellingcat Хиггинс запустил благодаря кампании по сбору средств на Kickstarter. Но то было в 2014 году, а сейчас половину доходов ему приносят платные семинары — их он организует с прошлой весны. До конца года состоятся его первые лекции в США — в Вашингтоне, округ Колумбия, Нью-Йорке и Сан-Франциско. Кроме того, Хиггиинс также завязал сотрудничество с Центром прав человека при Калифорнийском университете в Беркли и планирует нанять новых специалистов, чтобы расширить карту своих расследований до Латинской Америки.
Движут Хиггинсом левые убеждения и неприязнь ко всякому авторитаризму. Один из участников семинара, аналитик по Ближнему Востоку по имени Роберт, даже пожелал, чтобы его фамилия в статье не упоминалась, потому что некоторые из региональных игроков любые связи с Bellingcat воспринимают в штыки. Однако независимые расследования становятся все более ходовым инструментом. Любому под силу шерстить открытые источники в попытке остановить всеобщее помешательство и пропаганду — в этом и заключается замысел Хиггинса.
На первый взгляд, даже любительские расследования теорий вроде «Пиццагейта» (теория заговора, согласно которой влиятельные сторонники Хиллари Клинтон связаны с тайной организацией педофилов, — прим. перев.) или QAnon (теория заговора, согласно которой против президента Трампа существует заговор криптоэлит, — прим. перев.) мало отличаются от отчетов Bellingcat — они также изобилуют скриншотами с Google Maps или «Фейсбука, испещренными стрелочками или комментариями. Конспирологией прониклись даже записные либералы: они повадились чествовать любого шпика-любителя, которому удалось разнюхать в формате pdf очередные грязные подробности о Джареде Кушнере (Jared Kushner, зять Дональда Трампа, менеджер его предвыборной кампании и доверенное лицо).
Даже российское правительство, в прошлом независимые расследования высмеивавшее, теперь публикует спутниковые снимки бомбардировок в Сирии, призывая общественность убедиться самой. Российский государственный телеканал RT запустил собственный блог проверки цифровой информации, очевидно, по образу и подобию Bellingcat. Расширяя свою журналистскую и педагогическую деятельность и превратив Bellingcat в гибрид журнала с академией, Хиггинс, по собственному признанию, стремится «легализировать проделанную работу» и «придать ей официальный статус». Наряду с этим методы, которые он ввел в журналистский обиход, все чаще ложатся в основу злоупотреблений и намеренных искажений.
Я спросил у Хиггинса, бывают ли какие-либо ограничения на участие в семинаре. «Мы начинаем с того, что во всеуслышание объявляем, что людям из спецслужб здесь хода нет, — ответил он. — Хотя заявления от них сыплются одно за другим. Но обучать их мы не намерены. Всем будет неловко сидеть бок о бок с сотрудниками МИ5». Я спросил, как он поступит, если к нему придет народный журналист с намерением доказать, что многие из детей, просящих убежища в США — на самом деле, взрослые, да к тому же закоренелые преступники. Он ответит, что прогонять его не собирается. «Если они заходят воспользоваться для своего репортажа нашими методами и сделают все по-честному, то и выводы у них получатся честные. Они поймут, что доказать свои измышления не смогут. И, быть может, осознают, их ущербность», — ответил Хиггинс. Вообще, он отметил, что уважает честный сыск в любом виде. На семинаре он продемонстрировал ролик о том, как у пользователей сайта 4chan ушло всего 37 часов на то, чтобы найти и украсть флаг с надписью «Ему нас не разобщить», который Шайа Лабаф (Shia LeBeouf, актер и художник-акционист, — прим. перев.) установил в неизвестном месте в рамках своего арт-проекта. «4chan — это гадость, но иногда они проделывают потрясные расследования, просто, чтобы позлить народ», — отозвался Хиггинс.
За Шэрон Стоун последовали другие упражнения по геолокации. После этого участникам дали коллективное задание собрать коллаж из нескольких десятков фотографий больницы M2в сирийском Алеппо, который разбомбили проправительственные силы. Задача стояла восстановить трехмерную модель здания по маленьким деталям: например, определить, разные ли на фото фрагменты забора или один и тот же, только снятый с разных ракурсов. «Мне достались одни развалины, очень удобно», — говорит Диана Кук, аспирант Центра изучения безопасности при Лондонском королевском колледже.
Хиггинс отметил, что хотя самые кровавые фотографии он брать не стал, это расследование превратилось в мозаику военного преступления. До этого он остановил ролик на кадре с суженным зрачком отравленного газом сирийского ребенка, и от его взгляда всем стало не по себе. «Для меня это особенно важно», — отреагировал Хиггинс, когда я спросил, как он сам относится к таким ужасам. По его словам, больше всего нареканий у публики вызвало расследование массовой казни, которую солдаты Ливийской народной армии устроили в 2017 году. На спутниковом изображении, сделанном в тот же день, буреют пятнадцать темных пятен. «Да, это ужасно, но это наглядный пример. Если ищешь пятна крови, то деваться некуда», — объясняет Хиггинс.
Настает время обеда на уличной террасе. Ближневосточный аналитик Роберт жалуется, что у него уже включилось «туннельное зрение»: после нескольких часов занятий внимание автоматически фокусируется на деталях — трещинах в асфальте или грязи на стенах.
Четвертый и пятый день семинара участники проводят, оттачивая полученные навыки в собственных расследованиях. В начале года следователя Bellingcat Кристиана Триберта (Christian Triebert) ограбили, пока он читал в британской столице лекции, и он наказал участникам семинара провести расследование лондонских банд на мопедах. «Адреналин у меня прямо подскочил, было чертовски интересно, — вспоминает он. — Мы рыскали про профилям в „Инстаграм", выискивая, кто с кем водит дружбу и где они орудуют». Свои лекции Триберт читает и в странах, где журналистам грозит кровавая расправа. Например, в Ираке он обучал журналистов радиостанции «аль-Гад», чьи передачи звучали в оккупированном ИГИЛ (террористическая организация, запрещена в России, — прим. ред.) Мосуле. «Некоторых их друзей и коллег отправили на тот свет террористы. Была даже видеозапись, как их сажают в клетку и топят в бассейне. Они сказали: „Мы хотим докопаться до правды любой ценой. Если Мосул когда-нибудь отобьют, мы обязательно приедем почтить их память, но мы хотим знать, где погибли наши друзья". Тогда мы начали шерстить бассейны Мосула, и всего за час они установили, где именно то произошло», — вспоминает он.
На лондонском семинаре участники поделились на три команды. Одна занялась американской бомбардировкой Дамаска, другая расследовала связь между перебоями с водой в Ираке и уровнем водохранилища Илысу в Турции, а третья собирала досье на участников недавней демонстрации в поддержку ультраправого активиста Томми Робинсона в Лондоне. Зал превратился в отдел последних известий. К вечеру «сирийская» команда поделила обязанности: Хиггинс и Ройтер бросились на поиски одной единственной опоры ЛЭП из зернистой ночной записи — по их словам, по ней можно установить точное местоположение бомбардировки. Марван эль-Хури, аспирант-криминалист Лестерского университета пытался разыскать на промелькнувшем небе Полярную звезду в надежде определить ракурс камеры. А Бейни Йе (Beini Ye), адвокат из правозащитной организации «Открытое общество», прочесывал новостные репортажи на эту тему. «Определить географическое положение этого видео до этого никому не удавалось, так что это — дело чести», — заявил Хиггинс.
В последний день даже пришлось заказывать пиццу, — прерываться на обед не было времени. Приближался крайний срок, и первым поднялся Роберт из «команды Илысу». «Ничего сногсшибательного мы не нашли, — признался он, — однако установили, что заявления иракского министерства воды более-менее правдоподобны. Скучно, да, но, как по мне, тоже результат».
Затем настал черед «команды Робинсона». Они установили, что человек под псевдонимом «Дэнни Томмо», один из организаторов протеста, уже известен полиции под своим настоящим именем. Под смех собравшихся они продемонстрировали заметку из портсмутской газете под заголовком «Вооруженные грабители угодили в тюрьму за нелепое ограбление».
За пять минут до крайнего срока в «команде Дамаска» оживились: Хиггинс вспомнил, что одна российская новостная служба в ходе сирийской кампании разместила на танках экшн-камеры. В одном из видео с «Ютуба» танк трясет отдачей, и в кадр попадает опора ЛЭП. Она — большое подспорье, говорит Хиггинс — но и ее недостаточно. Впрочем, это вовсе не значит, что разгадать загадку в принципе невозможно: на точное позиционирование некоторых снимков у Bellingcat ушло до двух лет. «Было трудно, и это здорово, — признался мне потом Хиггинс. — Надо менять отношение людей к фото и видео, только тогда они поймут, как по-настоящему устроен мир».
Оценили 2 человека
4 кармы