В Турции перемена курса потоков капитала во второй половине прошлого года привела к постепенному падению обменного курса лиры по отношению к доллару и евро. Когда турецкая лира стала падать, центральный банк ответил резким ростом процентных ставок.
После небольшого перерыва валюта продолжила дешеветь. Турция, когда-то воспеваемая в качестве ведущей экономики с высокими темпами роста, в настоящее время имеет слабую валюту и высокие процентные ставки. Надвигающаяся остановка экономического сердца приходит в год местных и президентских выборов и также, возможно, всеобщих выборов. Опасения по поводу политической нестабильности отражаются на валютных рынках.
Слабость валюты и инфляционные опасения также ударили по Аргентине и Южной Африке. Турбулентность - по крайней мере, пока - не в тех масштабах о масштабах значительных валютных кризисов 1990-х годов. Но уже и такая ситуация оказывает глобальное влияние. Как всегда США относительно устойчивы к глобальным потрясениям, до определенного момента - не так Европа, и особенно еврозона.
Начнем с непосредственного воздействия турецкого кризиса на Грецию и на Кипр. Величина не так уж велика в глобальном масштабе, но значима для обеих стран. Их основная отрасль - туризм - вплотную конкурирует с Турцией. Греки и киприоты приложили через невероятные усилия, чтобы улучшить свои конкурентные позиции за счет заработной платы и снижения цен. Восстановление позиций в сфере туризма является одним из немногих светлых пятен в их еще депрессивных экономиках. Девальвация турецкой лиры уже поставила крест на всем этом. Любой отдыхающий, едущий на восточную часть Средиземного моря, найдет все в Турции намного дешевле. Это игра, которую Греция и Кипр не могут выиграть.
Причина, конечно, в том, что они завязли с усилением евро. Реальный эффективный обменный курс евро - торгово-взвешенный против других валют, с учетом инфляции - вырос на 1,7 процента в декабре, по данным Банка международных расчетов. Это продолжилось и в январе. Для экономики на грани дефляции, валютный кризис по соседству - последнее, что вам нужно. И это не только проблема для Греции и Кипра , но и для еврозоны в целом.
Для еврозоны в целом главная проблема не торговля, поскольку у нее относительно стабильный профицит. Вместо этого, проблемой является влияние на уровень цен. Евростат, статистическое управление ЕС, считает, что базовая инфляция в январе составила 0,8 процента.
Я бы обратил внимание на базовую инфляцию, потому что это мера, которая исключает подвижные элементы, такие как энергетика и продукты, и, как правило, стабильна. Ставка колебалась в узком диапазоне январского уровня в течение последних четырех месяцев. Другими словами, она неудобно застряла на уровне, который значительно ниже целевого показателя инфляции Европейского центрального банка.
При 0,8 процента мы не далеки от прямой дефляции. Одно большое потрясение - и все. То, что происходит в Турции и Аргентине, как раз может стать таким потрясением, я уже даже не говорю о возможных последствиях сдвига экономической политики в Китае.
Марио Драги, президент ЕЦБ, обещал в прошлом месяце облегчить кредитно-денежную политику, если инфляция окажется ниже, чем ожидалось. Это условие теперь выполнено, так что я ожидаю, что он и его управляющий совет теперь выполнят это обещание.
Но небольшого снижения ставок не будет достаточно. Денежно-кредитная политика оказывает сильный прямой эффект, например, на фондовый рынок, но ее влияние на уровень цен требует времени. Снижение ставок на 0,15 процентных пункта никогда не повлияет на разницу между дефляцией и ценовой стабильностью. ЕЦБ придется сделать гораздо больше тяжелой работы, чтобы предотвратить дефляцию. Я не уверен, что мы увидим достаточно действенный ответ, да и уже поздновато для него.
Что на самом деле беспокоит - то, что инфляция на нынешнем уровне уже обусловила тип дефляции.
Как бельгийский экономист Поль де Гроуве недавно отметил, долговая дефляция может произойти, даже если официальные темпы инфляции являются положительными. Это происходит, когда ожидания будущих темпов инфляции ниже, чем были , когда были заключены долговые контракты.
Это явно не интуитивная догадка. Это означает, что, когда инфляционные ожидания падают постоянно, значение существующего долга поднимается - даже еслине возникает новых долговых обязательств. Нам не обязательна нужна нулевая инфляция, чтобы оказаться в беде.
Не многие кредиторы и заемщики когда-либо ожидали, что базовая инфляция будет около 0,8 процента. Задолженностная дефляция опасна мировым кризисом непогашенных неразрешенного долгов, и чем дольше тянешь, тем хуже становится ситуация.
Последнее, в чем мировая экономика нуждается в данный момент - возрождение европейского долгового кризиса. Это правда, что мировая экономика переживает слабый циклический подъем. Тем не менее, также верно, что все экономики также уязвимы к внешним шокам.
Оценили 0 человек
48 кармы