Николай Гумилёв. Воин и Поэт.

На этой неделе мы отмечали День Рождения Великого Русского Поэта, Воина, Путешественника и Воина, Николая Степановича Гумилёва.

Как и Столыпин, Гумилёв - эталонный образчик русского мужчины и джентльмена. Эдакий наш Лоуренс Аравийский, с поправкой на нормальную ориентацию и литературный талант)

Господом Богом Гумилёву было отмеряна короткая, но очень насыщенная жизнь: безусловный номер один русской поэзии Серебряного Века в условиях жесткой конкуренции других гениальных поэтов, отважный путешественник, подружившийся с императором христианской Абиссинии, Менеликом, истовый патриот и великолепный воин, получивший два Георгиевских креста в Первую мировую, любимец красивых и талантливых женщин.

Бог будто с лихвой компенсировал невзрачную внешность Гумилёва, поместив в него неуемную энергию и беспокойную душу брахмана и кшатрия одновременно.

Брахман-Гумилёв подарил нам сонм гениальных стихов.

Кшатрий-Гумилёв неутомимо собирал артефакты в отдаленных диких местах планеты, защищал свою Отчизну на войне и пал от подлых выстрелов большевицких карателей.

Но даже они оценили его мужество:

«Этот ваш Гумилев... нам большевикам это смешно. Но знаете, шикарно умер. Улыбался, докурил папиросу. Фанфаронство, конечно. Но даже на ребят особого отдела произвел впечатление. Пустое молодечество, но все-таки крепкий тип. Мало, кто так умирает...»

Про поэта и брахмана Гумилёва знают все приличные люди.

Про кшатрия и воина - меньше. Давайте вспомним об этой его ипостаси. Когда началась Первая мировая, практически все поэты, даже левые писали патриотические оды. На фронт ушли единицы.

Гумилёв кстати не отметился чем-либо откровенно ура-патриотическим. Он просто ушел на фронт. На войне он провел два с половиной года. Служил в кавалерийской разведке и бил немцев в Восточной Пруссии. Повоевал с турками на Салоникском фронте. Побывал в Русском экспедиционном корпусе в Париже.

Все однополчане отмечали его как умелого, неприхотливого и отважного воина, в котором сочетались хладнокровие и жажда риска.

Прирожденный кшатрий Гумилёв был из тех немногих, кому война - мать родна, в хорошем смысле этой поговорки.

Он сравнивал войну с увлекательным путешествием:

"Пишу тебе уже ветераном, много раз побывавшим в разведках, много раз обстрелянным... Все, что ты читал о боях, я видел своими глазами и во всем принимал посильное участие. Дежурил, ходил в атаку (увы, отбитую орудийным огнем), мерз в сторожевом охраненьи... В общем, я могу сказать, что это лучшее время моей жизни... Почти каждый день быть под выстрелами, слышать визг шрапнели, щелканье винтовок, направленных на тебя, - я думаю, такое наслажденье испытывает закоренелый пьяница перед бутылкой очень старого, крепкого коньяка..."

В своем полку Гумилев был одним из двух лучших стрелков, а вечерами помогал бойцам коротать время рассказами о своих приключениях в Африке.

"Если бы только почаще были бои, я был бы удовлетворен своей судьбою" - писал он супруге Анне Ахматовой.

После войны он оставил нам удивительно поэтическое произведение о войне в прозе, "Записки кавалериста".

Войну он описывал так, что ее мог на миг полюбить даже пацифист:

«Этот день навсегда останется священным в моей памяти. Я был дозорным и первый раз на войне почувствовал, как напрягается воля, прямо до физического ощущения какого-то окаменения, когда надо одному въезжать в лес, где, может быть, залегла неприятельская цепь, скакать по полю, вспаханному и поэтому исключающему возможность быстрого отступления, к движущейся колонне, чтобы узнать, не обстреляет ли она тебя. И в вечер этого дня, ясный, нежный вечер, я впервые услышал за редким перелеском нарастающий гул “ура”, с которым был взят В. Огнезарная птица победы в этот день слегка коснулась своим огромным крылом и меня»

...В камеру перед расстрелом Гумилёв взял Евангелие и томик Гомера, а на стене написал свои последние строки: "Господи, прости мои прегрешения, иду в последний путь". Было ему 33 года...