Путин в пятый раз поднимет экономику России

Уж сколько их упало в эту бездну… Четыре. Ровно столько «планов Путина» по развитию России уже провалились. Пятый, еще даже не родившийся «планчик», жалко заранее.

Потому что наша Тиамат рождает чудовищ. Пожирает их останки и производит на свет новых уродцев. Причем чем дальше, тем менее жизнеспособных.

Причина, в общем, очевидна. Система лишь снаружи кажется монолитной и упорядоченной. Но на самом деле никаких правил внутри нее не существует: ни запретов, ни гарантий — только эмоции и животное начало. Как условный Игорь Иванович может оказаться в благорасположении, даже если вы задели чешуйку его хвоста, так и любая договоренность в любой момент может развеяться как дым. «Ловите миг удачи, пусть неудачник плачет» — это весь принцип. В таких условиях можно создавать только видимость результатов, да и то с грехом пополам.

Великие хозяйственные планы — неотъемлемая часть этого двадцатилетия. И хотя каждый раз что-то мешало их выполнить, очередной проект уже сочиняют.

Внимательные слушатели последней речи вождя заметили, что она вовсе не про отмену «нерабочих дней». Путин устал заниматься ковидом. И поскольку признаков ослабления эпидемии нет, то продлевать, видоизменять или отменять локдаун он предоставляет губернаторам. А сам хочет сосредоточиться на более интересных вещах.

Подчиненным велено «приступить к разработке общенационального плана», задача которого — «не только в том, чтобы наладить ритм деловой жизни, а заметно продвинуться в достижении национальных целей развития, обеспечить восстановление экономики с новым качеством, за счет кардинального улучшения делового климата, условий для работы бизнеса, глубоких структурных изменений, создания эффективных, высокотехнологичных рабочих мест во всех отраслях, запуска масштабных инвестиционных проектов…»

Каждый, кто помнит предписания Путина за двадцать с лишним лет его правления, согласится, что выполнить эти пункты вождь требовал всегда. Режим перманентно боролся за «кардинальное улучшение делового климата».

За плечами уже четыре великих плана.

Ровно двадцать лет назад был принят первый из них, «Стратегия 2010», составленный Центром стратегических разработок, руководителем которого был тогда Герман Греф. В 2010-м уже другой глава ЦСР, Михаил Дмитриев, подсчитал, что предначертания этого проекта в области модернизации экономики выполнены на 35—40%, в социальной сфере — на 30%, а в работе госаппарата — на 20%. И это был самый успешный проект путинской эры. Можно сказать, единственный в чем-то удачный.

Вторая по счету программа, «Стратегия 2020», была узаконена еще до календарного окончания первой, в ноябре 2008-го. Тогда уже бушевал кризис. Великий план отпал сам собой еще до того, как на нем появились подписи и печати. Поэтому читайте сегодня эту «стратегию» как литературное произведение, но не оглядывайтесь вокруг, пытаясь сравнить с написанным то, что видите.

Однако 2020 год продолжал манить. В 2012-м Владимир Путин издал «майские указы». Это был его третий по счету план, тоже ни в чем не выполненный.

Один его пункт Путин с интересом повторял еще год—полтора: «К 2020-му надо создать и модернизировать 25 миллионов рабочих мест. Это очень амбициозная и трудная задача». Потом президент отвлекся на другие задачи, но, как видим, сейчас вспомнил. «Создание эффективных, высокотехнологичных рабочих мест» займет должное место в будущем плане № 5.

Напомню для порядка, что был еще и план № 4 — «майский указ»-2018, в котором торжественно провозглашались нацпроекты. Понятно, что в первоначальном своем виде они перечеркнуты эпидемией. И даже словосочетание «национальный проект» сейчас употребляется гораздо реже прежнего. Однако и от этой мечты Путин не отказывается. Отсюда требование вписать в будущий план «запуск масштабных инвестиционных проектов».

Повторение одних и тех же лозунгов, многократный перенос их из одной невыполненной программы в другую — яркая черта прошедшего двадцатилетия. Согласитесь, такая верность усвоенным некогда словам даже впечатляет.

И это при том, что, в отличие от плана № 1, выполненного хотя бы частично, три следующих были лишь звуковым сопровождением многолетнего застоя. Даже по росстатовским отчетам, российский ВВП с 2008-го по 2019-й вырос всего на 10,1%. А реальные доходы граждан в прошлом году были на 7,4% ниже, чем в 2013-м.

Хотя сегодня и это вспоминаешь как золотой век.

Центр развития ВШЭ оценивает падение реальных располагаемых доходов населения во втором квартале 2020-го на 1,8 трлн руб. (на 21,8% против уровня годовой давности). Все компенсации, выделенные властями непосредственно людям, включая и новейшие выплаты на детей, возместят меньше трети этих потерь. В целом же за 2020-й год ЦР ВШЭ прогнозирует падение доходов на 8—12%.

Что же до глубины экономического спада, то в оптимистичную версию сценария Центра развития заложено снижение ВВП на 4% в 2020-м (т.е. примерно до уровня 105% от 2008-го), а в пессимистичную — на 7,1% за 2020-й — 2021-й (до 102% от 2008-го).

Чем дальше уходит в прошлое этот последний жирный год, тем более роковым он выглядит. Раз за разом путинская система пытается перескочить через планку, заданную 2008-м, сочиняет всяческие планы, готовится к прыжку — и терпит очередную неудачу.

Есть ли сейчас надежда восстановить разрушенную локдауном экономику да еще и уйти от этого заговоренного 2008-го?

При условии, что эпидемия будет более или менее задушена, надежда могла бы быть.

Нынешнее наше хозяйственное состояние во многом похоже на то, которое возникло после дефолта 1998-го.

Как и тогда, было много незагруженных производственных мощностей и много безработных, готовых за скромную плату занять вакантные рабочие места. Соединение того и другого стало мотором взрывного экономического роста, достигнутого к тому же при дешевой, как и сейчас, нефти. За 1999-й — 2000-й российский ВВП увеличился на рекордные 15%. К этому надо добавить эффект от девальвации рубля (тогда сильной, сейчас умеренной), которая повысила конкурентоспособность российских товаров как на внутреннем рынке, так и на внешних. Плюс к тому — отсутствие давления внешних долгов (тогда их просто перестали платить, а сейчас они невелики).

Разница одна, но принципиальная. Дефолт стал последним в серии ударов по уровню жизни людей, которые произошли с начала 1990-х. В нынешнем локдауне повторение этих ударов словно бы спрессовалось, уложившись в два—три месяца.

Но после 1998-го система разжала челюсти и, не имея денег на поддержку граждан, дала им возможность самим о себе позаботиться — приходить на старые предприятия, открывать новые, находить заработки, не особо заботясь о формальной стороне дела.

Она не навязывала им с такой силой услуги контрольно-надзорных служб. И, что особенно важно, почти не выжимала из простонародья деньги на прокорм магнатов. Поэтому в первые последефолтные годы и даже в несколько последующих лет рядовым россиянам доставалась реальная доля от растущего процветания страны. И где-то к упомянутому 2008-му им даже стало казаться, что тяжелые времена закончились.

Что мешает повторить это сейчас? Мешает путиномика, выражением которой являются сменяющие друг друга великие планы. Провальные в своих контрольных цифрах, они крайне успешны в удушении всего живого.

В 1999-м ни работников, ни фирмы не обкладывали отчетностью со всех сторон. Рука криминала душила далеко не так бездумно, как рука проверяльщика. И не было спаянного сообщества магнатов, готовых оприходовать любые деньги, которые заведутся у граждан. Тогда не надо было, скажем, выручать «Роснефть» за общественный счет. А сейчас придется спасать и госмиллиардеров, и их «инвестиционные проекты», и программы вооружений, которые вождь обещал оставить нетронутыми, и всю административную супермашину, кормящуюся с граждан. Все это по пунктам запишут в план № 5.

Вот и восстанавливай с этими камнями на шее разрушенную экономику. Еще и эпидемия-то непонятно когда пойдет на убыль. А уже выстраивается очередь из плановых получателей благ, намеченных к выжиманию из простонародья.

Сергей Шелин

https://m.rosbalt.ru/blogs/202...