Замужество Нюры Косой

Это удивительная история произошла в те времена, когда деревни еще были большими. Наверное, если хорошо в ней разобраться, то можно понять то, что называется психологией успеха. На самом деле, Нюра Косая совершенно в ней не разбиралась – она просто жила, как могла, со старенькой мамой. Дом их стоял на окраине, и ничем не выделялся из остальных деревенских домов.

Косой Нюру прозвали с детства, хотя её косоглазие было малозаметным. Ну, вы знаете, у нас в деревнях любят давать прозвища людям. Оно заменяет фамилию, и очень быстро перестает быть обидным. Да и не за что людям было обижаться на Нюру, да и сама она на них не обижалась – жила тихо и незаметно.

Мать работала дояркой, и Нюра после школы тоже стала работать на ферме. С личной жизнью у неё не складывалось, так она и не проявляла особую активность в поиске женихов. Ровесницы её, по глупости, смотрели, конечно, на неё несколько свысока, но потом у них свои проблемы появились , и не до Нюры им стало. Дети, мужья... Нюру же устраивало её место в жизни. Я не знаю, о чем она думала, о чем мечтала… Со стороны всем казалась, что она и не мечтала вовсе, но ведь такого быть не может? Как можно не мечтать в деревне весной? А в августе, когда такое звездное небо? Мечтала она, конечно.

Так вот, когда ей исполнилось тридцать четыре года, в деревню приехал погостить родственник бабки Зины – полковник сорока пяти лет, человек военный и подтянутый. Звали его Семеном Ивановичем. Вся деревня моментально узнала, что он холостой, а к вечеру улица стала оживленной. Незамужние женщины принарядились, да и давай гулять по ней. В старину такое гуляние называлось – «ходить павой». И вот когда «павы» эти доходили до домика бабки Зины, то коситься начинали, налево, в сторону старого забора. А там, за забором – Семен Иванович – во всей своей полковничьей красе! То дрова колет, то грядки поливает…

Появилась и первая жертва этой истории – плотник Егорыч. У него были золотые руки, все это знали, и он это знал, поэтому работал летом во дворе. И не то, чтобы он мастер-класс проводил, просто… Нравилось ему, когда мужики останавливались поговорить с ним, похвалить его работу. А тут как-то все стали про полковника этого говорить, даже мужики. Спорили они – где он служил, какие награды имеет… А Егорыч тоскливо водил рубанком, обстругивая доски. В одиночестве. Хотя должен был понимать, что полковник - куда интереснее, чем доски и гвозди.

А потом… Потом случился успех Нюры. Сейчас вот пишут – сеть «взорвалась». А тогда – нечто похожее произошло в деревне. Увидел Семен Иванович Нюру возле колонки, да и влюбился в нее, как мальчишка, как допризывник какой-то…

- Как вас зовут, девушка? – спросил он её.

- Нюрой, - ответила она, отводя взгляд.

- Не хотите на речку прогуляться?

- Зачем?

- Кувшинками полюбуемся...

- Давайте… - согласилась она, хотя не поняла, что может быть красивого в грязно-желтых кувшинках. Пахнут они только очень необычно, то есть, нет больше такого запаха в мире. И все!

Вечером они пошли на речку, а деревня стала.. ну, словно с ума сходить! Какая-то тетка прибежала к бабке Зине и прокричала с порога:

- Спасай полковника своего! Его Нюрка Косая охомутать может!

- Ой, беда-то какая, - заволновалась баба Зина. – Что же это делается-то? Цок-цок… Что же она делает, окаянная?

В эту ночь в деревне и в её окрестностях – никто не спал. Даже филины ухали как-то часто и тревожно. Все только и говорили. И даже библиотекарша Татьяна, женщина интеллигентная превратилась… Да в обычную базарную бабу! Это ведь быстро происходит – была женщина, а как пустилась в разговоры такие, так все, считай, что пропала.

Ладно, два холостых деревенских мужика – комбайнер и механик, неожиданно воспылали любовью к Нюре. И даже помыслили отбить её у полковника. Об этом они думали в эту звездную ночь. Он ведь неспроста в неё влюбился? Значит, есть в ней что-то? Так? Полковники разбираться должны в женщинах, так ведь? А они чем хуже?

Настя-танцовщица и Леся-певица следующим днем тоже почувствовали, что их местная звездная слава тоже куда-то ушла. А очередной концерт в клубе планировался только на осень. Плотник Егорыч оказался не одиноким в своем горе.

- Все, Зинаида Павловна, - сказал утром полковник бабке, - женюсь я! Нашел свою ненаглядную. Свадьбу здесь отыграем, а потом ко мне, в Москву поедем…

- Ты што ж? В Москве себе получше найти не можешь? – спросила бабка Зина.

- Не могу! Искала, искал, а… не нашел.

- Так у неё глаза…

- Да, такие прекрасные зеленые глаза… А если косит немного, так это сейчас и исправить можно, только не мешает мне это… Люблю я её!

А потом приехал председатель колхоза из соседнего села, и устроил всем нагоняй, потому что люди перестали работать. Все обсуждали Нюрку и полковника. Он милицией стал угрожать, но его не слушали. Да и сам он, когда узнал все, подивился… И после подумал, что все в деревне сошли с ума, и решил позвать на помощь психиатра из областного центра. Виданное ли дело – вся деревня только про Нюрку и говорит.

Была свадьба, были завистливые взгляды, но все ждали, когда уже Нюрка наконец уедет в свою Москву. А уехала она со счастливым мужем только через две недели. Только вернулись в норму люди все равно нескоро. А через полгода! Да и то - не полностью. Они и сейчас вспоминают Нюру.

Вот собственно и вся история неожиданного успеха Нюры… Только она-то тут и не причем, я так думаю. Она ведь даже палец о палец не ударила. Не танцевала, доски не стругала, и петь не умела… Не в ней дело, не так ли?