Распределение ролей в «чёрном проекте»

   Если воспринимать закон, как норму жизни, то все отклонения от закона можно свести к двум категориям (с деталями пусть разбираются криминалисты): разбой и мошенничество. Под разбоем я понимаю всякое открытое нападение, под мошенничеством – скрытое покушение на имущество и образ жизни сограждан. Если говорить не о юридическом законе, а о метафизическом (заповедях праведного поведения), то разбоем по отношению к цивилизации будет нацизм, а мошенничеством – либерализм.

   Они выглядят очень разными – точно так же, как мрачный бандит выглядит совсем не похожим на улыбчивого афериста. Тем не менее, у них одна цель: не служить миру, а заставить мир служить себе. Своему эгоизму, своей узкой локации. Поэтому нацизм и либерализм нами считаются двумя частями единого Чёрного Проекта. Они с разных сторон ликвидируют ЦИВИЛИЗАЦИЮ ПРЕЕМСТВЕННОГО СЛУЖЕНИЯ вечным ценностям.

   Каковы корни нацизма или либерализма? Ответим вопросом на вопрос: почему человек идёт в разбойники или мошенники? Зов зоологического естества, желание получить всё и сразу, инстинкт доминирования, отвращение к труду и умеренности, презрение к скромности честного заработка… Немецкому рабочему предложили братство трудящихся, но он посчитал, что иметь трёх-четырёх славянских рабов лучше, чем оставаться у станка рабочим, лишь не отдавая буржую его вычета…

   Советский обалдуй с детства был сыт, обогрет, снабжён всем необходимым для жизни – но ему хотелось излишеств и роскошеств, хотелось яхт и «мерседесов», рулетку в Монте-Карло крутить… А когда чего-то очень хочется, то моральная цена отступает на задний план:

Оглянешься — а вокруг враги;
Руки протянешь — и нет друзей;
Но если он скажет: «Солги» - солги.
Но если он скажет: «Убей» - убей. [1]

   Это стихи не о воровской приватизации, это стихи совсем о другой мечте другого времени. Но они показывают общую схему, когда обострение желания приводит к готовности действовать любой ценой. Не щадя ни себя, ни, тем более, других…

                                                        +++

   Соблазн лёгкого обустройства (один удар – навеки счастье) приводит людей в разбой, в мошенничество, а, поднимаясь выше, в их метафизические отражения: в нацизм и либерализм.

   Но ни разбойник, ни мошенник не обобщают своей практики. Они – эгоисты, действующие сами для себя, и отнюдь не мечтающие стать учителями человечества. И бандитизм, и аферу они рассматривают как разовое личное действие, после которого мир остаётся прежним – только их личное положение в мире улучшается.

   Скажем, грабитель банка вовсе не мечтает, чтобы все банки в мире были ограблены. Где же он тогда будет держать плоды своего грабежа? Грабитель банка грабит банк для себя. В случае успеха он превращается в добропорядочного буржуа, и надеется сильнее всех, что «эта история останется без последствий». По схеме: «было-прошло-забыли»…

                                                            +++

   Однако и разбой, и мошенничество устойчиво существуют в человеческой истории. Они не являются случайной одноразовой гримасой непонимания, как, например, советский атеизм [2]. И разбой, и мошенничество — осуждаемы уже в самых древних сводах и законах, они преследуют цивилизацию тысячелетиями, как волки лося.

   Цивилизация с ними всё время борется. В определённом смысле борьба с ними составляет сам предмет цивилизованности общества. И, тем не менее, более или менее их подавляя, свести их к нолю, искоренить насовсем и полностью – не удалось ни одной форме цивилизации.

   Такое вечное сосуществование прогрессивных форм преемственно-развивающейся цивилизации и регрессивных форм её растащиловки (приватизации [3]) – кое-что напоминает…

                                                               +++

   Так ведь это же социальное отражение Идеи Бога и Идеи сатаны!
Бог даёт, сатана отбирает. Бог несёт добро – сатана зло. Бог есть разум, сатана — безумие. Бог в смирении и служении – сатана в гордыне и господстве. И т. п.

   Есть зло ситуации – которое было и исчезло. Например, дефицит колбасы в советском магазине. Ну, сделали побольше колбасы, запустили дополнительные линии её производства – и навсегда забыли об этом ситуационном пороке, главная отличительная черта которого: он преодолим.  Почему?
   Потому что он не входит в существо человеческой природы, не является первородным грехом человека. Колбасы ведь не хватало не потому, что кто-то этого хотел, а просто неловко получилось, не рассчитали маленько… Ну сели бы да пересчитали по уму, и всех делов!

   Метафизическое зло отличается от зла ситуации тем, что оно окончательно неустранимо. Как говорят психологи – есть люди злые, а есть озлобленные, и это разные люди. Если убрать причины озлобления – то оно исчезнет. Убрать причины, делающие злого от природы человека злым – невозможно. В него зло не снаружи проникает, а изнутри идёт.

                                                                +++

   Вечно сосуществуя, и вечно враждебные к цивилизации, разбой и мошенничество, просто не могли остаться без теоретического обобщения.

   Нацизм и либерализм таковыми не являются: они являются лишь массовой формой проявления, но вовсе не осмыслением склонности человека к грубой, подавляющей силе и/или ядовитой себялюбивой хитрости.

   Единственной обобщающей теорией, увенчавший нацизм и либерализм (под одной смысловой крышей) стал сатанизм.

                                                                  +++

   Понятие о грехе повсюду выделялось из универсального правила цивилизации: относись к другому, как к самому себе;  не делай другому то, чего не хочешь себе. Обобщающая мысль брала представление о личном благе – и делала их представлениями о благе для всего человечества. Чего я себе желаю – в идеале должно быть у всех и каждого.

   Отсюда вырастало представление о греховном поведении, как о личном превосходстве. Смысл был в том, чтобы человек не отрывался от человечества, частное видело себя слугой целого, и ни в коем случае единичное не ставилось выше общего.

   Собственно, это и породило нетерпимость к разбою и мошенничеству внутри цивилизации. Их вывели за рамки допустимого и дозволенного. Не обогащение само по себе (человеку свойственно желать жить лучше, изобильнее) – а обогащение разбоем и мошенничеством.

   Но, как на грех, именно этот грех и есть простейшая, кратчайшая и легчайшая дорога к обогащению! Отнять дом легче и быстрее, чем его построить;  украсть дешевле, чем честно выменять или самому сделать…

                                                        +++

   Преодолевая запрещённость кратчайших путей к личному успеху – сатанизм рассматривает мир не как возводимый объект, а как объект утилизации.

   Грубо говоря, на конкретном примере: множество поколений наполняло некий Храм золотом. Зачем они это делали – мы не понимаем. Мы считаем их дураками, но, считаем, что это их проблема, не наша. Эти дураки, непонятно нам зачем, создали гигантскую сокровищницу.

   Расхитив эту сокровищницу силой или хитростью, мы можем «пиршествовать блистательно», сверкать и «тусоваться красиво». Такова, собственно, логика расхитителя гробниц, «чёрного археолога». В итоге останется ноль, пустота, ничего. Сокровищницы не станет, и нас тоже не станет (мы смертны). Эту пустоту мы и передаём грядущим поколениям, к которым так же равнодушны, как и к предкам, чьи накопления мы расхитили и пропили в кураже.

                                                          +++

   В поведении грабителя и мошенника отсутствует главный для цивилизации мотив: рекультивации по принципу «использованное восполни». Тебя родили – и ты рожай. Тебя кормили – и ты корми. Тебя учили – и ты учи…

   Либерал же говорит на это: не хочу. Не хочу продлевать преемственность культуры, знаний, социальных практик… И рожать не хочу. Ни отцом, ни матерью быть не желаю! На мне всё кончается! Я пожрал, умер, и Вселенная вместе со мной свернулась…

   Но это и есть Чёрный Проект, который преломляется то нацистской (кастово-рабовладельческой), то либеральной (паразитарно-тунеядской) гранью. Это грани одного объекта. Зачем раб рабовладельцу? Потому что рабовладелец сам работать не хочет. Тяготы быта хочет на другого переложить. А сам остаться кем? Правильно, тунеядцем, паразитом общества! Но общество не хочет, чтобы он жил за его счёт! Значит – насилие, вот уже и нацизм выглянул из беззаботного паразитизма…

   Но человеку говорят – это же грех всё! И насильником быть грех, и паразитом быть грех! А на такое ответить может только сатанизм. Он говорит: глупость всё это ваше учение о грехах, выдумка дураков, наследие которых я утилизирую без остатка…

                                                         +++

   Если обобщить идею грабежа, разбоя – то это рекуперация [4] цивилизационной ткани. То же самое с идеей мошенничества. Как частный и единичный случай они не значат ничего. Как общая практика – они означают рекуперацию Единства человеческого рода. Берём у всех всё (у прошлого, у будущего, у окружающих) – и замыкаем на себя. Есть нечто, созданное не нами, что мы «дербаним», выдёргивая оттуда полезные нам элементы, утилизируя мир под своё текущее личное потребление.

   Если мы проводим такую рекуперацию цивилизационной ткани открыто, вооружённой рукой террориста – то это называется нацизмом. Если мы делаем то же самое, но обманом и ложью, прикрыв истинные намерения пустой фразеологией – то это называется либерализмом (в более узком смысле – приватизацией).

   Если мы делаем это осмысленно, отдавая себе отчёт в том, что мы делаем – это называется сатанизмом.

                                                           +++

   Такова триединая природа мрачной тени, неотступно преследующей цивилизацию. Разбой, превращающий культуру в пепел, от Атиллы до Гитлера. Мошенничество, изнутри превращающее государство в труху – от первых Римов до последних лет СССР. И увенчивающая всё это теоретическая основа, меняющая грех и праведность местами и знаками – сатанизм.

Главное, понимать, что у трёхголового змея этого – туловище единое.

   Потому что всё выстроено на отделении человека от человечества, противопоставлении человека — человечеству.

Автор: Александр ЛЕОНИДОВ

Примечания:

[1] Стишок послереволюционных лет Э. Г. Багрицкого

[2] Весь советский атеизм сводился к подозрению церкви в неискренности, в лицемерии. Советский атеизм утверждал, что только он реально воплощает ценности христианства, а сами христиане – нет, они двуличные ханжи. Но если ты считаешь, что ты лучше всех остальных воплощаешь ценности христианства – почему ты тогда не христианин? Наоборот – если ты не христианин – зачем, какого рожна, ты отстаиваешь церковные нравственные нормы от… церкви?! Ну, какое тебе дело, соблюдают ли священники свою внутреннюю мораль или не соблюдают – ты же посторонний для этой морали человек!

[3] Локализация достижений всего человечества для личного и безвозвратного пользования. Десятки поколений трудились совместно и преемственно над чем-то, чем пользуется один подлец, не намереваясь передать потомкам ровным счётом ничего.

[4] Рекуперация (от лат. recuperatio — «обратное получение») — возвращение части материалов или энергии из утилизируемого мусора для вторичного использования с целью иной, чем первоначальная.