Стесняться больше некого

   Никогда ещё легендарный сталинский вопрос "А сколько дивизий у папы Римского?" не стоял так остро, как сегодня.

   Уходящая неделя была отмечена тремя обострениями на трех различных концах евразийского материка. Они никак не связаны между собой, но иллюстрируют одну и ту же мысль — процитированную выше.

   На Пиренейском полуострове, в теплой Каталонии, где сейчас бархатный сезон и туристический наплыв, испанские власти основательно подготовились к заранее запрещённому референдуму 1 октября — о независимости. 

   Центральные органы, во-первых, арестовали 16 активистов готовящегося народного волеизъявления, включая чиновников местного каталонского самоуправления. И изъяли около 10 млн бюллетеней.

   Во-вторых, власти блокировали доступ к сайту www.referendum.cat, через который, зарегистрировавшись, можно было узнать адрес избирательного участка и распечатать бюллетень для голосования. Посетителей сайта встречает извещение о том, что “этот домен закрыт в соответствии с требованием юридического ведомства и находится в его распоряжении”.

   В-третьих, сообщается о стягивании в Барселону и прочие населённые пункты Каталонии испанских силовиков.

   Напомним: идею о референдуме поддерживает около 70% населения автономии. Никакого силового давления на избирателей местная администрация не осуществляла и не планирует. То есть, если исходить из идеалистических представлений о демократии и народовластии, — то ничто не должно мешать предстоящему плебисциту. Тем более что есть же принцип права народов на самоопределение, признанный ООН.

   Но центральное руководство Испании решило, что в данном случае — не стоит. И приняло меры (вполне, отметим, оправданные с точки зрения целостности государства).

   И поэтому — если даже кому-то из каталонцев удастся прийти на участок и ответить на вопрос «Хотите ли вы, чтобы Каталония была независимым государством в форме республики?», то на легитимность этого явно не хватит.

   Тем временем на полуострове Индокитай, в жаркой Бирме, продолжилась, несмотря на окрики со всего мира, этно-религиозная зачистка северо-западного штата от мусульманского меньшинства рохинджа.

   В связи с этим телекомпания Си-Эн-Эн отмечает, что госсоветник и фактический лидер Мьянмы, экс-диссидентка и лауреатка Нобелевской премии мира Аун Сан Су Чжи, которую сейчас всячески попрекают предательством идеалов — по сути, даже не контролирует толком армию, осуществляющую выдавливание этнических бенгальцев в соседний Бангладеш.

   …А тем временем на Корейском полуострове руководитель КНДР тов. Ким Чен Ын, выждав некоторое время после зажигательного выступления в ООН президента США Дональда Трампа (пригрозившего без затей уничтожить его страну) — выдвинулся с ответным, не менее ярким обращением.

   В своем выступлении тов. Ким отметил, что г-н Трамп лишний раз убедил его в правильности выбранного курса на строительство ядерного щита. Кроме того, он охарактеризовал г-на Трампа как испуганную собаку и маразматика, которого он, тов. Ким, укротит огнём.

…Что объединяет эти три совершенно разных случая на трёх разных полуостровах?

   Все они с невероятной наглядностью показывают, что мнение, сложившееся в среде образованных и прогрессивных, гуманитарно и культурно развитых землян к концу XX столетия (о том, что с развитием цивилизации все большее и большее значение будет приобретать политика, основанная на правах человека, ценностях и демократических институтах) — было мнением неверным.

   И даже более: сегодня это — просто отжившая своё иллюзия.

   В связи с этим полезно вспомнить, откуда у идеи примата прав над силой росли ноги. Не вдаваясь в многочисленные источники (а их в действительности куда больше, чем можно перечислить в одной статье) — скажем грубо, что она была реакцией ужаснувшегося мира на только что завершившуюся Вторую мировую войну — в то время воспринимавшуюся ещё как продолжение и страшный второй виток Первой мировой.

   Мир осознал, что он, построенный на праве сильного — построен слишком опасно и неустойчиво. Настолько опасно и неустойчиво, что уничтожает физически десятки миллионов человек и превращает целые города в пыльные развалины, а их население — в чёрные тени на уцелевших стенах.

   И в гуманистическом (то есть по сути самосохранительном) порыве мир выдал целую очередь гуманитарных принципов, которыми пообещал по мере сил руководствоваться.

   И следует отдать миру должное: семь десятилетий ни один политик, за исключением экзотических «повелителей всех рыб в море и зверей на земле» откуда-нибудь из сердца чёрной Африки — против Прав Человека вслух ни слова не мог сказать. И ни одна страна, хотя бы с оговорками тянущая на державу — не устраивала никакой другой стране или части своего населения сознательных геноцидов.

   То есть попытки, конечно, были. Многое могут припомнить курды, многое могут припомнить вьетнамцы. Но в подобных случаях разгул силы сковывался из самих атакующих государств, ограничивался оглядками на «что скажет мир» или, на худой конец, заметался под ковёр задним числом.

   Ну так вот. Двадцать первое столетие наглядно показало, что этот период царства ценностей поддерживался по сути только балансом сил. И как только баланс сил исчез — ощущение, будто права человека (и его ретвиты) сильнее злата и булата, начало сползать с глобуса всё ускоряющимися темпами.

   Начиналось всё как отдельные инциденты (зачистки Сербской Краины или признание сильными независимости Косово). Продолжилось как простительные ошибки (интервенция в Ирак, стоившая нескольких сотен тысяч жизней и породившая террористический халифат), а иногда и маскировалось под народные революции (цепочка пёстрых майданов на пост-социалистическом пространстве).

   Но чем дальше, тем сильнее из-под всех этих рюшечек торчала неприкрытая сила — оружия и денег.

   И уже к середине 2010-х идея о том, что мы живём в мире, где право сильнее силы — превратилось в формальность. Т.н. Международные Организации, призванные быть арбитрами Прав Человек, в период «однополярности» слишком много раз и слишком откровенно показали, что и они теперь — просто пиар-департамент для самых сильных и богатых. И всего лишь оформляют их злато-булатную волю на той ценностно-гуманитарной латыни, что принята в предыдущую эпоху.

   …Ну так вот. Сейчас, когда кончилась уже и однополярность — с мира вслед за нею сползают и остатки формальностей.

   Просто потому, что глупо тратить силы на то, чтобы «переубеждать» чей-то рекламно-пиарный департамент, притворяющийся международным правовым арбитром (там не за то зарплаты получают).

   И яркий американский президент, с трибуны ООН зажигающий про уничтожение 25-миллионной страны — просто интуитивно (как дитя) ощутил, видимо, что приличия можно отбросить.

   И обладательница Нобелевки из Мьянмы это тоже ощущает.

   А северокорейский наследный руководитель вообще в формальности не очень вписывался и раньше. И поэтому корейским языком открыто говорит, что право на жизнь его населения лучше всего обеспечивается разнокалиберным ядерным арсеналом, и попробуй сунься.

   …На этом фоне каталонцы, у которых вообще ноль дивизий и которым всего лишь отказали в волеизъявлении и слегка поарестовывали — жаловаться вообще не должны.

   Потому что наконец-то наступающий во всей красе XXI век — обходится с ними ещё очень мягко и по-старомодному.

Автор: Виктор Мараховский