Великая душегубица - Дарья Салтыкова

Столбовая дворянка Дарья Иванова, которая родилась в 1730 году под Москвой в Торицком, была девицей воспитанной, приятной внешности, набожной. Девятнадцати лет ее выдали замуж за ротмистра лейб-гвардии Конного полка Глеба Салтыкова. Так Дарья приобрела фамилию мужа, родила ему двух сыновей. Но счастливая семейная жизнь через шесть лет закончилась, муж умер, и Дарья превратилась в богатую вдову с 600 крепостными крестьянами.

Оставшись без мужа, без родителей, Дарья стала уезжать в отдаленные женские монастыри, посещала церкви.

Но однажды молодой вдове вдруг занемоглось, а тут еще девка не навела порядок в комнате. Дарья разозлилась и приказала привести виновницу. Ни слова не говоря, схватила девку за волосы и стала ее трепать, потом принялась бить, отпускала оплеухи. Крепкая в стати, Дарья била девку до тех пор, пока та не упала без сознания…

И началась в усадьбе Троицкая тяжелая жизнь. Дарье показалось, что за время ее отсутствия дворня бездельничала. С трудно объяснимой злобой Дарья избивала «виновных» молодых служанок, использовала скалки, поленья, прикладывала горячий утюг к телу, палила лучиной волосы. Когда у нее кончались силы, она призывала нанятым гайдукам бить их до смерти. «Я за все в ответе, никого не боюсь!» Барыня была в каком-то упоении от порок, от избиения девок, иногда доставалось и мужчинам. У нее словно не было других занятий, дай поиздеваться над дворней.

С 1757 года издевательства и убийства носили уже систематический характер. Недели не проходило, чтобы барыня не обвиняла очередную служанку в небрежении своей работой. Дубасила до такой степени, пока «виновная» вся в крови без сознания не валилась на пол.

Трупы выносились и тайно хоронились. Исчезла служанка-негодница - беглая она, отправилась на Дон, там ищите. Больше спрашивать было не о чем. Полиция к ней не наведывалась. Зачем? Девки у нее крепостные, собственность помещицы. Трогать чужую собственность никто права не имел.

Зимой она выводила своих жертв голыми на мороз, их привязывали к дереву и начинали обливать ледяной водой. Барыня наблюдала, когда закоченеет. Ну а дальше процедура была известной - труп уносили подальше и где-то в лесной полосе закапывали. Дворня прозвала ее Салтычихой.

Конечно, дворня возмущалась, но мужики подавать голос боялись. Боялись наказаний, порки, каторги. Они же крепостные. Оставался один выход - найти грамотного, рассказать ему все, что творила мучительница Салтычиха с неповинными девушками, и написать жалобу. Вот только кому? Это был непростой вопрос. Решили посылать жалобы по почте губернскому начальнику. Авось дойдет? С 1757 по 1762 год десятки жалоб были поданы губернским властям. Мужики рассказали о замученной крестьянке Ларионовой с младенцем, Петровой и многих других… Такого количества жалоб не было подано ни на одного помещика. Только никакой реакции не последовало. Никто не хотел заступаться за крепостных. Их считали самих виноватыми, ленивыми. Плохо служили, потому хозяйка их драла. Вот и весь сказ.

Но Дарья искала себе мужчину, хотела создать семью. Известна история ее «любви» к землемеру Николаю Тютчеву, деду русского поэта Федора Тютчева. Дарья и Николай приглянулись друг другу, думали пожениться. Дарья остепенилась, занялась собой, покупала новые шляпки, стала улыбаться. Но встречи с Тютчевым внезапно прекратились. Перестал он ездить к дорогой Дарьюшке. Дошли до него слухи о драчунье Салтычихе. Предложить руку и сердце мучительнице он отказался. Обратил внимание на другую, спокойную особу.

Слухи о женитьбе Николая Тютчева дошли до Дарьи. Что с ней сделалось! Она превратилась в разъяренную тигрицу, была готова крушить все направо и налево. Подговорила своих гайдуков, чтобы они бросили бомбу в коляску с бывшим женихом и его невестой. Гайдуки обещали все сделать, как велела им хозяйка. Взяли деньги и сбежали.

Разозленная Салтыкова решила сама устроить засаду на дороге к усадьбе жениха-изменника и его жены. Но все опять сорвалось. Кто-то из крестьян вовремя предупредил Тютчева, и тот вместе с женой сменил место жительства.

Жизнь в деревне Дарье приелась. Захотела она перебраться в город, ходить по магазинам. Переехала в Москву, купила особняк на углу улиц Большая Лубянка и Кузнецкий мост. Только для дворни переезд не означал улучшения жизни - истязания продолжались. Из особняка Солтычихи доносились душераздирающие женские вопли. На улицы прохожие останавливались.

В Москве распространялись слухи, говорили, что приезжая дворянка Салтыкова собственноручно секла своих крепостных девок до смерти, жгла их раскаленным железом, похищала детей! Ее стали называть не просто мучительницей, но душегубицей, людоедкой Салтычихой. Крепостные писали, но в Москве Дарья подкупала тех служивых, которым поступали жалобы.

Крепостным Салтычихи повезло, когда на престол взошла новая императрица Екатерина II, которая желала навести порядок в государстве, хотела заставить своих подданных соблюдать законы, обещала проявлять о них заботу. Жалоба о смертельных истязаниях некоей московской помещицей своих крепостных дошла до новой императрицы.

Жалобщикам-мужикам помог случай. В честь коронации Екатерины II, назначенной на 22 сентября 1762 года, в Москве организовали многие торжества. По улицам разъезжали разукрашенные телеги со съестным, раздавалось мясо жареных быков, запеченной дичи, разные хлебы, пряники, медовики. В следующих колесницах везли бочки с вином, пивом. Москва гуляла. Екатерина ехала в открытой карете, ее герольды кидали в толпу горсти серебряных монет. Одному бородатому мужику удалось протиснуться и закинуть в карету с царицей комок бумаги. Екатерина велела герольду поднять бумагу и прочитать ей.

Писал Ермолай Ильин, крепостной московской помещицы Дарьи Салтыковой. Он сообщал, что его хозяйка насмерть забила трех его жен и продолжает издеваться над дворней, жжет их железом, обливает кипятком. Она подкупила всех чиновных людей. «Спаси нас, матушка-государыня, житья у нас нет…»

Трудную задачу предстояло решить новой государыне. Ей никак не хотелось начинать свое царствование с разбора дела против именитой дворянки. На Руси с крестьянами обращались хуже, чем с животными. Но с другой стороны, Екатерина обещала быть доброй матерью всего русского народа. Екатерина велела произвести следствие по делу помещицы Дарьи Николаевны Салтыковой, проживавшей в Москве.

Следствие длилось три года. Многие чиновные лица, которые знали о делах, творимых в особняке Дарьи Салтыковой, надеялись, что государыня забудет об этом, отступится. Но она не отступала. В январе 1765 года вышло определение, что Дарья Салтыкова изобличена во многих пытках и смертях дворовых, но признавать себя виновной не желает. Екатерина рассердилась, назвала ее «уродом рода человеческого» и повелела выяснить, скольких людей она загубила. Поручила вести дело петербургской Юстиц-коллегии, высшему апелляционному суду Российской империи.

Вдали от Москвы питерские судьи были беспристрастны. Наконец в 1768 году они признали Дарью Салтыкову «виновной без снисхождения», были получены доказательства в 38 убийствах, в пытках десятков крепостных людей. Но приговор судьи не выносили - не могли, все-таки Салтыкова была потомственной дворянкой, дело решать отдали на усмотрение императрице.

Екатерина вынесла свой вердикт: лишить Салтыкову дворянского звания, наказать стоянием у позорного столба с надписью над головой «Мучительница и душегубица». Затем заключить ее в подземную тюрьму без света. Пожизненно.

Наказание императрицы было исполнено 17 октября 1768 года. На Красной площади у столба в течение часа стояла прикованная Дарья Николаевна Салтыкова. Толпы народа приходили на нее смотреть. Она плевалась, ругалась, вела себя неподобающе дворянке. Ее отправили в Иоанно-Предтеченский женский монастырь, где поместили в подземную камеру.

Ее заточение длилось 11 лет. Ничего в характере женщины не изменилось. Потом затворницу перевели в пристройку к храму с окошком. Москвичи, приезжие приходили, смотрели на душегубицу, пытались образумить, удивлялись, спрашивали… Она ни в чем не раскаялась. Не хотела слушать о своих зверствах.

Салтычиха умерла 27 ноября 1801 года в возрасте 71 года. В памяти народа осталась великой душегубицей, непонятной, странной, не достойной никакого снисхождения. Ее прах хранится на территории Донского монастыря.

«100 великих удивительных людей», Михаил Николаевич Кубеев, 2019г.