Последние несколько лет Кремль прочесывал мир в поиске стран, где можно расширить свое влияние. Россия стала заключать новые альянсы, восстанавливать прежние, а там, где это было возможно, заполнять пустоту, которую после себя оставил Запад, сосредоточившийся на собственных проблемах. «Тайм» удалось проследить действия Кремля в Африке, на Ближнем Востоке и в Латинской Америке. Автор этого материала считает, что Путину удается поддерживать влияние России на международной арене.
Time (США): как Путин построил разношерстную империю из тиранов и недееспособных государств
06.04.2019
Саймон Шустер (Simon Shuster)
Даже в худшие времена Россия была надежным другом лидера Судана Омара аль-Башира (Omar al-Bashir). Она продолжала продавать ему оружие, несмотря на те зверские преступления, которые его режим совершал в Дарфуре с 2003 по 2007 год. А когда в 2009 году Международный уголовный суд обвинил аль-Башира в геноциде, военных преступлениях и преступлениях против человечности, выдав ордер на его арест, Россия решила поступить по-своему. Вместо того чтобы задержать аль-Башира в тот момент, когда лидер Судана приземлился в Сочи в 2017 году, президент России Владимир Путин принял его в своей официальной резиденции, и сообщения об этом прозвучали на российском государственном телевидении.
Как выяснилось, долгая дружба России с Суданом вот-вот должна была начать приносить плоды. Президент Судана прибыл в Россию с предложением. «Судан, — сказал он Путину, — может стать для России ключом к Африке». В обмен на это, по словам аль-Башира, он хотел получить «защиту от агрессивных действий США» в регионе. Все указывает на то, что Путин принял его предложение. Та встреча лидеров открыла путь для целого потока российских инициатив в Судане, от политического консультирования до разработки месторождений и оказания военной помощи, о чем свидетельствуют документы, попавшие в руки репортеров «Тайм». Когда в прошлом году российские геологи начали разведочные работы в поисках золота у берегов Нила, российские вооруженные силы уже разрабатывали планы по использованию портов и военно-воздушных баз Судана в качестве военных аванпостов.
Судан — это только начало. Последние несколько лет Кремль прочесывал мир в поиске стран, где можно расширить свое влияние. В тех неблагополучных странах, на которые после окончания холодной войны многие перестали обращать внимание, Россия стала заключать новые альянсы, восстанавливать прежние, а там, где это было возможно, заполнять пустоту, которую после себя оставил Запад, сосредоточившийся на собственных проблемах. Репортерам «Тайм» удалось проследить действия Кремля в Африке, на Ближнем Востоке и в Латинской Америке — посредством множества интервью с местными чиновниками, российскими агентами и другими игроками, а также путем анализа документов, предоставленных Центром «Досье» — некоммерческой организацией, финансируемой опальным российским бизнесменом и критиком Путина Михаилом Ходорковским.
Россия проводит свою кампанию в самых разных регионах мира, от таких зон конфликта, как Венесуэла, Ливия и Сирия, до дальних уголков Африки и, как надеялся аль-Башир, Судана. Все это является отражением готовности или даже стремления России вмешиваться в войны и налаживать дружбу с режимами везде, где Москва видит возможности для расширения своего влияния.
В отличие от холодной войны, когда коммунистический Восток соперничал с капиталистическим Западом на равных, новое противостояние разворачивается в совершенно ином мире. Америка Трампа больше не демонстрирует заинтересованности в международных делах, не проецирует демократические идеалы и не ценит свои альянсы. Между тем Китай, чья экономика в восемь раз больше экономики России, заменил ее в качестве главной альтернативы Западу. Однако Путину удается поддерживать влияние России на международной арене. По сути Москва прыгает выше своей головы благодаря комбинации беспринципности, громких заявлений и умению находить общий язык с изолированными автократами, которым Москва предлагает оружие, защиту и уважение.
«Мы не стремимся править всем миром или навязывать какую-либо идеологию другим странам, будь то коммунизм или капитализм, — утверждает член Совета Федерации Андрей Климов, влиятельная фигура во внешнеполитических кругах в Москве. — Мы просто хотим защитить наши интересы. И мы будем делать это везде, где будет появляться такая возможность».
Это стало очевидным 23 марта, когда два самолета с российскими военными и военным грузом приземлились в Венесуэле, чтобы поддержать диктатора Николаса Мадуро, оказавшегося в крайне тяжелом положении. Этот шаг России должен был стать вызовом для США, которые признали легитимность власти соперника Мадуро Хуана Гуайдо (Juan Guaidó). И ей удалось привлечь внимание Трампа. «Россия должна уйти», — сказал он репортерам спустя четыре дня, добавив, что «возможны все варианты действий» для того, чтобы заставить Россию покинуть Венесуэлу.
Мадуро удавалось справляться с последствиями санкций США отчасти благодаря финансовой помощи и политической поддержке России. В Сирии Россия спасла диктаторский режим Башара Асада, отправив туда своих военных, в результате чего США пришлось отказаться от планов по смещению сирийского лидера. Кроме того, Россия поддерживает единственного союзника Асада в мире — Иран. А в сложной борьбе за контроль над Ливией различные группировки пытались заручиться поддержкой Кремля — зачастую в обмен на доступ к месторождениям нефти и другим ресурсам, в которых США тоже заинтересованы. «Они целенаправленно обрабатывают те страны, у которых сложились токсичные отношения с Западом, — говорит Эндрю Вайсс (Andrew Weiss) из Фонда Карнеги за международный мир в Вашингтоне. — Они пытаются вмешаться в любые конфликты не потому, что они хотят помочь их урегулировать, а потому, что им нужно влияние. Они хотят иметь право голоса».
Энергичность этой кампании России застала некоторых западных чиновников врасплох. Только в прошлом году Россия отправила свое оружие как минимум в 23 страны. Она получила право строить логистические узлы в Красном море и Суэцком канале. За последние три года она подписала крупные энергетические контракты с Турцией, Индией и Иракским Курдистаном. Осенью прошлого года Россия даже пригласила представителей «Талибана» (запрещенная в России организация — прим. ред.) в Москву, чтобы попытаться договориться о мире в Афганистане.
Ни один из этих шагов России не привлек к себе столько внимания, сколько привлекли ее попытки вмешаться в американские и европейские выборы, которые она предпринимала последние несколько лет. Тем не менее, в основе этих шагов лежит все та же глубокая обида за унижение, которое России довелось пережить после окончания холодной войны. И эти шаги подкрепляют новый нарратив о национальном возрождении: Россия оказывается в центре всеобщего внимания каждый раз, когда ей этого хочется, а ее лидер не боится рисковать и импровизировать в своем стремлении уменьшить влияние Запада на международной арене.
Реализации устремлений России способствует политика Трампа «Америка в первую очередь», как говорит бывший генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен (Anders Fogh Rasmussen). «Когда США сокращают расходы и отступают, ни оставляют после себя вакуум, который обязательно заполнят собой плохие парни, — объяснил он в интервью «Тайм». — Именно это мы сейчас и наблюдаем».
***
Однажды в конце декабря, когда правозащитница Далиа Эль Руби (Dalia El Roubi) спешила на демонстрацию в Хартуме, пыльной столице Судана, она неожиданно стала свидетельницей необычной сцены. На обочине дороги, недалеко от места проведения демонстрации, стоял российский армейский грузовик «Урал». Рядом с ним находились несколько человек европейской внешности и сотрудников суданских служб безопасности. «Это была чрезвычайно странная картина, — рассказала она по телефону. — Я никогда прежде не видела такого рядом с местами проведения акций протеста».
Смысл этого эпизода начал проясняться несколько недель спустя, когда лондонская газета «Таймс» сообщила, что российские наемники помогали режиму Судана подавлять народное восстание. То, что в декабре начиналось как серия акций протеста против роста цен на продукты питания и топливо, с тех пор превратилось в революцию, целью которой было положить конец 30-летнему правлению аль-Башира. По данным организации «Хьюман райт уотч», правительство предпринимало попытки подавить восстание силой, в результате чего погибло несколько десятков человек. Сотни протестующих оказались за решеткой — на фоне множества сообщений об избиениях и пытках в суданских тюрьмах.
В тот момент, когда в Судане бушевали акции протеста, администрация Трампа представила свою новую стратегию на африканском континенте. Советник Белого дома по вопросам национальной безопасности Джон Болтон (John Bolton) охарактеризовал ее как ответ России и Китаю, которых он назвал «крупными державами, соперничающими» с США на этом континенте. Однако его предложения по противостоянию этому вызову сводились в первую очередь к экономии средств: вместо того чтобы взаимодействовать со странами, которые Россия и Китай соблазняют прибыльными сделками, Болтон предложил США прекратить оказывать им финансовую помощь, чтобы наказать эти страны. «Мы хотим видеть нечто большее в обмен на те деньги, которые американские налогоплательщики заработали тяжелым трудом», — сказал он.
Такой подход полностью устраивает Путина. Тот факт, что Белый дом называет Россию «крупной державой», улучшает ее имидж, не требуя от Путина практически никаких затрат. По словам Болтона, США до сих пор ежегодно отправляют в Африку более 8 миллиардов долларов финансовой помощи, большая часть которых расходуется на борьбу со СПИДом и другими заболеваниями, а Китай планирует в течение следующих трех лет потратить 60 миллиардов долларов на строительство инфраструктуры на этом континенте. Между тем России удалось наладить отношения с африканскими странами, практически ничего не построив — ни крупных дорог, ни мостов, ни больниц, ни университетов. Кремль сосредоточился на том, чтобы добиться расположения представителей элит — военачальников, генералов и бессменных президентов, поскольку выполнить их личные желания гораздо проще и дешевле, нежели желания их народов и экономик.
Возьмем, к примеру, Судан. По данным ООН, с 2003 года в Дарфуре от рук режима погибло 300 тысяч человек. В 2007 году туда была отправлена миротворческая миссия ООН, призванная сдержать кровопролитие, а обвинения, выдвинутые Международным уголовным судом двумя годами позже, превратили аль-Башира в единственного действующего главу государства, против которого были выдвинуты обвинения в совершении преступлений против человечности. На его сторону встала только Россия. В ноябре 2016 года Кремль даже разорвал связи с Международным уголовным судом, назвав его решения «однобокими». А спустя год Путин принял предложение аль-Башира, пообещавшего ему «ключ к африканскому континенту».
Среди тех, кому Путин доверил рассмотрение предложения аль-Башира, оказался Евгений Пригожин. Пригожин, который начал свою карьеру в 1990-х годах с продажи ход-догов в Санкт-Петербурге, со временем превратился в главу кейтерингового бизнеса, отвечавшего за угощенья на государственных обедах и за поставки дешевых котлет и гречки в столовые российских вооруженных сил. Если верить правительству США, Пригожин, которого в Москве называют «шеф-поваром Путина», также является мастером ведения скрытой войны, поскольку именно он стоит за фабрикой интернет-троллей, которые в 2016 году выдавали себя за американцев в соцсетях. Репортеры российских и западных СМИ также сообщали о его связях с частной военной компанией «Вагнер».
Некоторые из наиболее изобличительных сообщений касательно Пригожина исходят непосредственно от спецпрокурора Роберта Мюллера. В начале прошлого года в рамках своего расследования вмешательства России в американские президентские выборы 2016 года Мюллер выдвинул против Пригожина обвинение в организации кампании по распространению дезинформации, призванной склонить чашу весов в пользу Трампа. Российский бизнесмен отверг те обвинения. «Есть старая поговорка, — написал он в ответ на вопросы журналистов касательно его работы за пределами сферы кейтеринга. — Не суйте свой нос, куда не следует».
Согласно документам, попавшим в руки репортеров «Тайм» в феврале, а также интервью с его нынешними и бывшими партнерами, Пригожин был причастен к целому ряду инициатив в Судане и других странах Африки. Помимо добычи золота и минералов его компании предлагали диктаторам широкий спектр консалтинговых услуг. Одна из предложенных стратегий подразумевала перестройку всего бюрократического аппарата Судана, от налоговой и таможенной служб до его центробанка. Один из разработчиков этой стратегии, согласившийся дать интервью на условиях анонимности, подтвердил, что с этой целью его наняла одна из фирм Пригожина. «Мы никогда не взаимодействовали с ним напрямую, — сказал этот известный в России политический консультант. — Но мы знали, что делаем это по его заказу». Ни представители компаний Пригожина, ни его юристы не отреагировали на просьбы «Тайм» дать интервью.
Остается неясным, была ли эта стратегия реализована. Министерство иностранных дел Судана не отреагировало на наши просьбы прокомментировать ситуацию. Однако те амбиции, которые нашли отражение в этом документе, свидетельствуют о том, что Россия начала предлагать своим союзникам в Африке своего рода «мягкую» помощь в построении государства, которую обычно оказывают неправительственные организации и агентства по вопросам развития. «Они учатся у нас», — сказал Пол Стронски (Paul Stronski), эксперт по России и бывший сотрудник USAID, который ознакомился с этим документом по просьбе «Тайм». По его словам, ключевое отличие заключается в том, что реформы, предлагаемые Россией, кажутся по большей части «косметическими». «Они выдвигают такие предложения, которые позволят Судану улучшить его кредитный рейтинг, однако они не пытаются решить проблему коррумпированности системы».
***
«Жесткая сила» России, включая ее вооруженных наемников, вызывает у оппозиционного движения Судана больше тревоги. С декабря, когда Эль Руби впервые заметила грузовик «Урал», ее единомышленники выложили в соцсети множество фотографий и видео подобных сцен. «В Хартуме мы видим российских наемников, а это последнее, что этой стране сейчас нужно», — сказал Эрик Ривз (Eric Reeves) из Гарвардского университета, изучающий Судан уже 20 лет.
Россия уже много лет использует бойцов частных военных компаний для проведения операций за рубежом. Их первым серьезным испытанием при Путине стали зоны боевых действий на востоке Украины, где эти группировки, состоявшие из добровольцев, бывших осужденных и ветеранов, помогли российским войскам захватить контроль над Крымом в 2014 году. А в Донецкой и Луганской областях они помогли создать российские протектораты, назвавшие себя народными республиками.
Эти группировки находятся в серой правовой зоне. Формально частные военные компании в России являются незаконными, а служба в подобных компаниях может обернуться тюремным заключением сроком до семи лет. Однако российские законы позволяют Кремлю контролировать эти компании посредством методов «избирательного правоприменения». «Любого бойца, который выйдет за рамки дозволенного, ожидает уголовное наказание», — сказал Евгений Шабаев, бывший член вооруженного формирования, пытающийся добиться изменений в законодательстве.
Война в Сирии стала для этих бойцов гораздо более сложной площадкой, на которой им приходилось доказывать свою полезность. Ни одной группировке не удалось добиться таких успехов, как группе «Вагнер», бойцы которой рассказывали журналистам из США, России и других стран о том, что основателем и спонсором этой компании является Пригожин. (Сам он отрицает свою причастность к этой компании.) В 2017 году США ввели санкции против этой компании и ее главы Дмитрия Уткина в связи с той ролью, которую они сыграли в украинском конфликте. Однако именно за действия в Сирии Уткин удостоился благодарности Кремля. На официальной церемонии вручения наград в 2016 году он даже сфотографировался вместе с Путиным. Когда в декабре 2018 года журналисты спросили Путина о группе «Вагнер» и запрете на частные военные компании, он ответил: «Если, повторяю еще раз, они не нарушают российского закона, они вправе работать, продавливать свои бизнес-интересы в любой точке планеты».
Эти «бизнес-интересы» временами вовлекали компанию «Вагнер» в серьезные неприятности. В феврале 2018 года российские наемники и сирийские войска попытались захватить газовое месторождение, которое охраняла небольшая группа американских морских пехотинцев. Когда противники открыли артиллерийский огонь, американцы вызвали на помощь авиацию. По некоторым данным, американские истребители и ударные вертолеты убили несколько десятков российских наемников и уничтожили колонну их боевой техники. К большому удивлению офицеров США российское военное командование объявило о том, что оно не имеет никакого отношения к наемникам, которые на протяжении всего боя общались друг с другом посредством раций на русском языке. «Командование российских войск в Сирии заверило нас, что это были не их люди», — сообщил тогдашний министр обороны США Джеймс Мэттис (James Mattis) во время встречи с сенаторами.
На самом деле наемники зачастую действуют в тесной связке с российскими вооруженными силами. По всей видимости, именно так и происходит в Судане, где, согласно одному документу, попавшему в руки репортеров «Тайм», чтобы осуществлять перелеты в Судан и обратно, одна компания, принадлежащая партнеру Пригожина, арендовала самолеты российских ВВС. Многие западные чиновники считают, что группа «Вагнер» является инструментом Кремля, позволяющим ему правдоподобно отрицать свою причастность к некоторым событиям. Как сказал министр обороны Соединенного Королевства Гэвин Уильямсон (Gavin Williamson) в своем февральском выступлении, группа «Вагнер» «позволяет Кремлю совершать убийства, отрицая кровь на своих руках».
В прошлом году трое российских журналистов решили подготовить репортаж о деятельности российских групп наемников в Центрально-Африканской Республике, которая граничит с Суданом. Их всех — военного корреспондента Орхана Джемаля, режиссера Александра Расторгуева и оператора Кирилла Радченко — застрелили на обочине дороги 30 июля. Российское правительство, которое отправляет оружие и наемников в эту республику с начала 2018 года, заявило, что эти убийства стали результатом попытки ограбления и это дело рук повстанцев, контролирующих некоторые территории этого государства. Однако друзья и коллеги этих журналистов в центре «Досье» решили провести собственное расследование обстоятельств убийства. Как и всю работу этого центра, это расследование спонсировал Ходорковский — один из самых заметных критиков Путина, живущих за границей. «Мы знали, что в этой истории не все так просто», — сказал этот бизнесмен в интервью «Тайм».
В результате этого расследования в январе появились сообщения о том, что к заговору с целью убийства российских журналистов в Центральной Африке были причастны российские наемники. Кремль поспешил назвать эти сообщения очередной «теорией заговора», а российские СМИ сделали акцент на той обиде, которую Ходорковский затаил на путинский режим — Ходорковского приговорили к 10 годам тюрьмы за мошенничество и уклонение от уплаты налогов (он вышел на свободу и сумел уехать в Европу только в 2013 году). Однако те доказательства, которые удалось найти экспертам центра «Досье», оказались весьма убедительными: среди документов были данные о телефонных разговорах, которые якобы доказывали, что российские наемники следили за репортерами до того, как последних застрелили. (В ходе этого расследования центру удалось достать целый ряд документов, касающихся деятельности России в Судане. После тщательной проверки некоторые из этих документов были использованы при подготовке этой статьи.)
В присутствии наемников частных российских военных компаний в Судане нет никакой тайны. Хотя суданский режим это отрицает, Россия сообщила, что она проводит подготовку местных служб безопасности с конца 2018 года. Когда в январе журналисты спросили об этом Михаила Богданова, российского дипломата, отвечающего за отношения со странами Ближнего Востока и Африки, он ответил, что это естественная составляющая развивающихся отношений. «Мы поддерживаем связь с руководством Судана, — сказал он. — Мы осведомлены об их нуждах, требованиях и запросах к различным российским структурам, как государственным, так и частным».
В настоящий момент основная потребность режима аль-Башира — положить конец революции. Глава полиции Судана Ахмед Билан Осман (Ahmed Bilal Osman) отрицает, что российские наемники играют в этом процессе какую-либо роль. Однако, по словам критиков, их присутствие в стране, возможно, подстегнуло аль-Башира к тому, чтобы не только закрыть школы, но и ввести по всей стране комендантский час и ужесточить цензуру. В феврале аль-Башир объявил в стране режим чрезвычайного положения, распустив центральные и региональные органы управления и передав все их полномочия военным. «Аль-Башир полностью перешел в режим выживания, — сказал Ривз. — И причина, по которой он считает свое выживание возможным, — это та защита, которую он получает от русских».
***
Россия далеко не всегда выступала за то, чтобы положить конец миропорядку, диктуемому Западом. «После распада Советского Союза в 1991 году мы прилагали массу усилий для того, чтобы вписаться в глобализированный мир, — сказал Владимир Якунин, давний друг и коллега Путина по КГБ, в интервью «Тайм». — Но было наивным полагать, что семья цивилизованных стран на самом деле примет нас». Возникшее в связи с этим чувство отверженности нашло проявление в 2007 году, когда Путин выступил со своей знаковой речью перед западными политиками. Он заявил, что растущая мощь России, Китая и других развивающихся стран в скором времени положит конец эпохе господства США. «Та речь не была попыткой России показать зубы, — сказал Якунин. — Она была пророчеством, к которому западные лидеры, к сожалению, не прислушались в тот момент».
Сегодня, пока некоторые западные политики продолжают произносить высокопарные речи о демократии и правах человека, той ценностью, которую Россия продвигает на международной арене, стал суверенитет — идея о том, что любой режим имеет право управлять своими территориями, не опасаясь вмешательства извне. Этот принцип, который долгое время использовался автократическими режимами в качестве оправдания для жестокого подавления недовольства, получил новое подкрепление, когда главой Белого дома стал Трамп. В своей первой речи на Генеральной Ассамблее ООН он использовал это слово 10 раз, по сути, поддержав автократических правителей Египта, Филиппин и Китая. Однако только Россия выстраивает свою внешнюю политику на основе уважительного отношения к преступным режимам, не давая никаких оценок их действиям в их собственных странах. «Мы никого не учим, как им жить», — объяснил Якунин.
Россия предлагает своим новым друзьям мощное оружие — ее вето в Совбезе ООН, которое Москва использовала, чтобы блокировать как минимум десяток резолюций, касавшихся применения химического оружия, военных преступлений и перемирий, с момента начала сирийского конфликта в 2011 году. Придя на помощь сирийскому режиму, Путин получил право заявить, что Россия будет поддерживать своих союзников, даже если они травят газом, бомбят и пытают своих собственных граждан. «Мы не отмахиваемся от своих друзей, — сказал член Совета Федерации Климов. — На Западе политики часто меняют сторону. У них другие приоритеты».
Другие страны тоже это заметили. В Африке, где диктатура закона зачастую слаба, с момента прибытия российской военной авиации в Сирию в 2015 году как минимум 18 правительств подписали с Россией соглашения о военном сотрудничестве. Как сообщают представители российской компании, занимающейся экспортом оружия, с момента вмешательства России в сирийский конфликт объемы продаж резко выросли и в прошлом году достигли 50 миллиардов долларов.
В то же время Россия стремится закрепить за собой репутацию посредника в мирном урегулировании, особенно там, где США не смогли или не захотели взять на себя такую роль. К примеру, «Талибан» запрещен в России с 2003 года как террористическая организация. Однако военные успехи «Талибана» в его борьбе против возглавляемых США сил в Афганистане позволили ему предстать в ином свете. В ноябре прошлого года лидеры «Талибана» прибыли в Москву, чтобы принять участие в «мирных переговорах», организованных Москвой. «Запад проиграл, — сказал после переговоров спецпредставитель России в Афганистане Замир Кабулов (Zamir Kabulov). — У США было достаточно времени — целых 17 лет. Нам не нужно такое лидерство».
Поскольку на переговорах не было ни американских, ни афганских делегатов, они не могли привести ни к каким значимым результатам. Их цель состояла лишь в том, чтобы привлечь всеобщее внимание. Москва была решительно настроена на то, чтобы вмешаться в дискуссии и продемонстрировать свою способность привлечь «Талибан» к переговорам. «Россия ведет масштабную стратегическую игру, — сказал бывший афганский дипломат Омар Самад (Omar Samad). — Они рассматривают Афганистан как потенциальную разменную монету».
Подобным же образом можно объяснить многие действия Путина в развивающихся странах мира. Запад ввел санкции против России и многих союзников Путина, и, чем больше в мире горячих точек, где Россия способна осуществлять свое влияние, тем больше у Путина будет возможностей для того, чтобы добиться смягчения санкций. Другими словами, Путин вмешивается в дела различных стран мира так же, как игрок раскладывает свои фишки на столе.
Сыграют ли эти ставки? Невозможно выиграть, если не играть. Некоторые инициативы России действительно могут помочь уменьшить напряженность в зонах конфликта. К примеру, на мирной конференции, которая прошла в Судане в прошлом году, Россия сумела собрать представителей воюющих сторон в Центрально-Африканской Республике за общим столом для переговоров. «Необходимо признать, что они нам помогли», — сказал посол Смаил Шерги (Smail Chergui), который был председателем на тех переговорах.
Что касается Венесуэлы, если бы Россия действительно захотела положить конец конфликту между Мадуро и оппозицией, Кремлю не составило бы труда усадить диктатора за стол переговоров, поскольку его режим полностью зависит от поддержки Москвы. Российские энергетические компании приобрели доли в богатых нефтяных месторождениях Венесуэлы по бросовым ценам.
Однако чиновники США не видят в поведении Москвы никаких признаков альтруизма и не считают, что она способна взять на себя роль посредника. «Стратегия России заключается в том, чтобы поддерживать этот режим, — сказал в марте Эллиот Абрамс (Elliott Abrams), спецпредставитель США по Венесуэле. — Их совершенно не волнуют масштабы репрессий, к которым режим прибегает. Они пытаются защитить те деньги, которые Венесуэла им задолжала».
Кроме того, за Путиным закрепилась репутация защитника. В Сирии, Судане и других частях арабского мира, а также в Африке и Латинской Америке его считают опорой для диктаторов, человеком, который будет защищать суверенитет своих союзников, независимо от силы давления, которое на них оказывает Запад. Именно это и есть основная причина, по которой Россия создала себе разношерстную империю из автократий-изгоев и наполовину недееспособных государств. Именно поэтому диктаторы по всему миру выстраиваются в очередь, чтобы подписать соглашения о сотрудничестве с Россией.
Москве это помогает. Спустя восемь месяцев после встречи с аль-Баширом в Сочи российский президент уже принимал у себя Чемпионат мира по футболу. Однако он не упустил возможности еще раз встретиться с президентом Судана — на этот раз в Кремле. Путин отметил, что за те восемь месяцев, которые прошли с момента их предыдущей встречи, объемы торговли между странами удвоились, а военные связи стали крепче. Аль-Башир, который чувствовал себя намного более уверенно по сравнению со встречей в Сочи, поблагодарил Путина за то, что тот сыграл роль «противовеса» Западу в Совбезе ООН. Он был рад тому, что Россия потребовала вывести миротворцев из Дарфура.
Та встреча оказалась короткой. Оба лидера планировали посмотреть финал чемпионата, который прошел на следующий день. Но, прежде чем попрощаться с человеком, которого обвиняют в осуществлении самого страшного геноцида 21 века, Путин улыбнулся и сказал: «Мы рады вас видеть, г-н президент. Добро пожаловать!»
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
https://inosmi.ru/politic/2019...
Оригинал публикации: How Putin Built a Ragtag Empire of Tyrants and Failing States
Оценили 22 человека
38 кармы