Кусай и держи! Мысли о текущей стратегии Спецоперации

ИСТОРИЧЕСКИЕ  НАПЁРСТКИ

Чтиво выходного дня. Отвечаю на многочисленные вопросы аудитории, недоумевающей: почему исчезли текущие обзоры боевых действий. Причин много, начиная от политики по тотальной и лютой пессимизации канала «Исторические Напёрстки» (впору думать о закрытии на время данного проекта, пока не изменится политика Дзена), заканчивая объективными причинами из разряда «А что вы хотите услышать?»

Поскольку говорить о продвижениях на 300-500 метров в сутки на отдельных направлениях, тактиках штурмовых подразделений, непрерывном огневом воздействии на противника – можно или бесконечно долго (к вящей радости искушённых кирзовых спецов), либо вообще ничего. Пока не станут очевидны результаты подобной стратегии неослабевающего давления по всей линии фронта с постоянно пульсирующими пятью-семью участками. На карте выглядящими клыками, вгрызающимися в плоть без видимой логики.

О тактике пока буду помалкивать, дабы в анализ потока открытой информации случайно не намешать лишнего и частного от непосредственных участников «демилитаризации», для чужих глаз и ушей не предназначенного. А вот о стратегии поговорим обстоятельно, на исторических примерах.

Позиционные тупики

Сегодняшнее состояние линии боевого соприкосновения (при прочих равных) подходит под данный военный термин. То есть это состояние (положение) военных действий, когда обеим сторонам выгоднее находится в обороне, поскольку она на текущий момент значительно эффективнее активных наступательных действий на большую глубину. По причине неоправданно высоких потерь при переходе в наступление. «Позиционный тупик» может быть организован по тактическим соображениям или стратегическим.

Его причины лежат в равенстве сил и средств противоборствующих сторон, способных в обороне применить средства массового поражения против атакующих, опереться на несколько хорошо укреплённых полос обороны, свободно маневрировать резервами, изолировать поле боя на оперативно-тактическую глубину действием авиации, тяжелой дальнобойной артиллерии (сегодня – ударными беспилотниками и «высокоточкой»).

В результате наступающие (тактически) оказываются в уязвимом положении, лишаются надёжных коммуникаций в полосе прорыва. А на стратегическом уровне наступает кризис снабжения, атакующие отстают в переброске резервов, боепитания и снаряжения от обороняющихся, теряя способность наращивать усилия в прорыве. Хрестоматийным примером «позиционного тупика» считается Первая мировая, но и во Второй такой эпизод был ...

И преодолели его одним и тем же приёмом под названием «Байт энд Холд» (англ. Bite and Hold, «кусай и держи»), применил данную стратегию Командующий Второй армией Великобритании генерал Герберт Плюмер в 1916-ом (Третья битва при Ипре), творчески развил в 1944-ом генерал-лейтенанта Саймондс, командующий 2-м Канадским корпусом. Вынужденный прогрызать германскую оборону в бокажах Нормандии, дабы вырваться из наметившегося позиционного тупика после высадки союзников Дня «Д».

По порядку. Вступая в Первую мировую войну, страны-участники имели собственные взгляды на её ход, абсолютно все были уверены: чередой грандиозных сражений победа будет одержана до Рождества. Но к холодам огромный фронт от Ла-Манша до Восточной Пруссии и Галиции замер в кровавом тупике, войне перешла из разряда «освежающей и молниеносной» в битву мировых держав на истощение. С непрерывным соревнованием Генеральных Штабов, стремящихся вырваться из смертельной для экономик и демографии ловушки глубоких траншей, рядов колючей проволоки, убийственного огня тяжёлой артиллерии и пулемётов. А потом и газов.

Задача перед всеми стояла, на первый взгляд – простая: как успеть прорвать три-четыре линии глухой обороны противника, до предела насыщенной войсками, пулемётами, артиллерией, инженерными заграждениями и массово ввести в прорыв свои вторые эшелоны развития успеха. Раньше, нежели противник успеет перебросить на угрожаемый участок резервы. Главная проблема была скорости передвижения войск. Средневековой, поскольку пехота топала на своих двоих, а кавалерийские части равнялись на последнюю обозную кобылу, еле ковылявшую по перепаханной воронками земле.

Ещё более сложная задачка стояла перед артиллеристами, вынужденными по лунному пейзажу тащить свои тяжёлые орудия на руках, дабы поспеть за шагающей пехотой. Слыша за трескотнёй выстрелов далёкие гудки паровозов со стороны противника, вальяжно перебрасывающего резервы по железной дороге у себя в тылу. Так встал вопрос «общевойскового боя», который должен был сменить линейную тактику и разобщённость действий родов войск. Да, появилась ещё авиация, пропеллерами разведчиков разгонявшая «туман войны» на оперативно-тактическую глубину, наблюдавшая за любыми перемещениями войск, расстановкой батарей, состоянием инженерного обеспечения закопавшихся в землю войск. Требовались новые тактики.

Первыми решили попробовать немцы, устроив Верденскую Мясорубку. Задача была чисто математической и политической, по задумке генерала Эриха фон Фалькенгайна французы просто должны сгореть в его Доктрине «ведения стратегического наступления недостаточными силами с решительной целью». Задумка кайзеровского начальника Генерального Штаба состояла в том, чтобы стратегические резервы противника контролируемо и строго по графику (из-за слабой транспортной обеспеченности данного участка фронта) прибывали на утилизацию тяжёлой артиллерией и пулемётов немцев, стремясь отбить военно-политический символ Республики – крепость Верден.

Первые попытки

Итак, Верденская операция началась 21 февраля 1916-го, была просчитана генштабистами до последнего снаряда, пулемётной ленты, штурмовика-гренадера, шедшего на форты Вердена в рамках первоначального замысла прорыва французской обороны. Используя тотальное превосходство в больших калибрах, отравляющих газах, применив новую тактику малых штурмовых групп из специально подготовленных солдат – немцы с лёгкостью прорывают две линии обороны, овладевают почти всеми фортами крепости, безалаберно оставив всего два незанятыми, что потом им аукнулось потерями.

Но французы после смены командующего энергично выскользнули из расставленной «логистической ловушки», наладив автомобильную «дорогу жизни» от городской железнодорожной станции подле Вердена, а свою артиллерию реорганизовали, начав гвоздить не по передовым позициям немцев, а по флангам и путям подвоза снарядов и подхода подкреплений. Круглосуточно и методично разрушая стройные математические выкладки умников фон Фалькенгайна, упрямо старавшихся навязать «сражение на истощение» с минимальными для себя потерями.

Не вышло, скоро потери сравнялись, а потом германцы просто пали духом, потрясённые жутким состоянием своих обескровленных дивизий и корпусов. План «маасской мельницы» провалился, «стратегический замысел кампании 1916-го ведения наступления недостаточными силами с решительной целью» привёл к жуткому упадку духа немецкой армии и стремительному истощению военного потенциала Германии. В конце августа Фалькенгайна отправляют в отставку, Берлин начинает готовиться к неизбежному ответному удару.

Немцы тоже немало полезного вынесли из Верденской Мясорубки, они понесли свои чудовищные потери на втором этапе эпической битвы, а пришлись они на первые оборонительные линии, куда хладнокровные мясники в генеральских погонах гнали десятки тысяч прибывающих резервов. Дабы их методично истребляла французская артиллерия перед своими контратаками.

Так была выработана стратегия «чистой первой полосы», согласно которой противнику специально отдавалась первая-вторая линия траншей, в которых находился самый минимум солдат. Выполнявших роль боевого охранения и наблюдения. Наиболее широкое распространение такая тактика получила во время Битвы на Сомме, проходившая с первого июля по восемнадцатое ноября 1916-го, закончившаяся миллионом жертв. Прибывавшие из-под Вердена немецкие полковники буквально через колено сломали командующего 2-й Армии генерала фон Белова, заставив его пересмотреть планы оборонительного сражения сменой тактики. Успели ...

Операция на Сомме англичанами планировалась в рамках придуманной ими стратегии прорыва эшелонированной обороны немцев путём методичного и последовательного захвата одного рубежа за другим по принципу «артиллерия опустошает, пехота наводняет». Подготовка к сражению велась почти полгода, на каждый артиллерийский ствол прорыва (всего задействовали 3,5 тысяч орудий) было заготовлено 2-3 тысячи снарядов, более двадцати дивизий прошли тактическую подготовку ведения наступления под прикрытием катящегося впереди пехоты «огневого вала».

И вот ... перед всей этой изготовившейся мощью встала Вторая армия фон Белова, всего 8 второстепенных дивизий, которые (по меткому высказыванию современников) умели великолепно делать только одно – копать, поскольку на стрелковую подготовку в 1916-ом немцы уже откровенно жали боеприпасы. Генерал, наслушавшись ужаса от творящемся под Верденом, когда один тяжёлый французский снаряд отправлял в Валгаллу роту бравых гренадер, сидящих в первой траншее – принимает решение пересмотреть наполнение войсками всех 12 рубежей обороны (три линии). За два года прекрасно укрёплённых бетоном, инженерными заграждениями и тд.

Немцы держались тактики свободной «первой полосы обороны», оставляя на передовой линии немного войск, главный бой завязывая на почти бесконечных дополнительных рубежах в глубине. Поджидая уставшую и вымотанную английскую пехоту, вывернувшую все ноги и потерявшую строй после пересечения изрытой снарядами нейтральной полосы и первых линий траншей. Таща на себе всё: боекомплект, воду, пайки, снаряжение, раненых.

Самое главное – неизбежно выскальзывая из-под прикрывающего купола огня своей артиллерии, неспособной в жутких погодных условиях своевременно перемещаться на новые позиции. Так рвущиеся вперёд (с футбольными мячами в боевых порядках) нестройные толпы англичан быстро преодолевали перепаханные вдоль и поперёк первые линии обороны немцев, выскакивали на нетронутые снарядами французские пейзажи ... чтобы попасть под убийственный огонь и стремительные контратаки.

А в тылу германцев уже пыхтели паровозы, быстро перебрасывая дивизию за дивизией с других участков фронта. Немедленно начинавших закапываться в землю на заранее размеченных позициях. Так работала стратегия «Материальшлахт» (Materialschlacht, битва ресурсов), с которой столкнётся Красная Армия во времена Ржевской Битвы, стоившая советскому солдату огромных потерь. Но сначала была река Сомма 1916-го, когда немцы с огромным успехом перемололи грандиозное наступление англичан.

В Бельгии 1917-го, перед подготовкой к Третьей битва за Ипр (Резня в Пашендейле), английский командующий Дуглас Хейг вновь решил применить стратегию Соммы, долго-долго перепахивать передний край немцев артиллерией, потом густыми цепями бросать вперёд пехоту под прикрытием «огневого вала». Но в рядах томми нашёлся смелый человек, генерал сэр Генри Роулинсон, посмевший упёртому фельдмаршалу перечить.

Предложив консервативную частную тактику «кусай и держи», ставшую родоначальницей теории общевойскового боя конца 1920-х годов. Но подготовить всю армию (56 дивизий!) не удалось, Третья Битва за Ипр закончилась ничем из-за непомерных амбиций английского командующего, спалившего в старой тактике «ползучего заградительного огня» сотни тысяч пехотинцев, попадавших на тыловых рубежах немцев под ливень снарядов и разящие контратаки. А когда потери начали зашкаливать, паникующий Хейг (на которого благим матом орали в Лондоне) разрешил генералу Роулинсону испробовать его «укуси и удержи» в частной операции при Вими-Ридж.

Убедив своего друга, командующего Второй армией генерала Герберта Плюмера, увязать воедино взрыв подземных галерей под позициями немцев со стремительными бросками пехоты (под прикрытием лёгких орудий, установленных в траншеях). При поддержке танков и заградительного огня крупными калибрами не по траншеям германских войск, а огневым площадкам в глубине обороны. Английских солдат полтора месяца выматывали изнурительными тренировками в тактике «стремительных бросков» без управления унтер-офицерами и офицерами на небольшие расстояния, организации на захваченном рубеже обороны и помощи артиллеристам.

Дабы они как можно быстрее преодолевали изрытые пространства и могли прикрывать пехотинцев для следующего броска или отражения контратаки. Именно в быстром перемещении легких гаубиц и миномётов и заключалась стратегия «Bite and Hold», слаженная работа сапёров, пехоты, пушкарей, пулемётчиков, танков и авиации, сообщавшей сбросом вымпелов важнейшую оперативную информацию. Несмотря на полное одобрение новой тактики наступления премьер-министром, командующий Хейг ослушался Даунинг Стрит, 10 и не позволил генералам Плюмеру и Роулинсону распространить свои наставления и директивы на всю армию.

Грянула битва при Вими Ридж ... Английская пехота после мощных и коротких артиллерийских ударов стремглав выскакивала из окопов и мчалась к первой линии траншей немцев, хотя там ещё поднимались огромные кусты разрывов. Пока бравые померанские гренадеры трясли головой и выползали из своих глубоких казарм-блиндажей, их уже ждали не менее бравые «томми», совершившие спринтерский забег. И самозабвенно машущие лопатами и кирками, разворачивая в сторону второй линии обороны немцев секторы обстрела, расставляя пулемёты, пункты для наблюдателей.

А следом накатывала волна матерящихся сапёров и пушкарей, буквально на руках кативших 4,5-дюймовые гаубицы. Чтобы смести мощными залпами бросившихся в контратаку немцев, привыкших с лёгкостью опрокидывать потерявших строй дисциплинированных англичан, строго по свистку выполнявших приказы неопытных офицеров, вчерашних банковских клерков, учителей и мелких лавочников. Так германцы начали нести просто ужасающие потери, в каждой своей попытке отбить захваченные позиции теряя солдат в соотношении «10 к 1». А британцы, на одном участке обороняясь в прекрасно оборудованных чужих траншеях – совершали очередной «бросок-укус» поодаль, растягивая прибывавшие резервы врага и подводя его под перекрёстный огонь пушек, пулемётов, миномётов и стрелков.

А если немцы собирали до полка или бригады на месте прорыва, в дело вступала английская тяжёлая артиллерия. По чертежам Вердена вынося единичными снарядами целые роты, накапливающиеся во второй линии траншей перед атакой (таковы были немецкие Уставы, обязывающие офицеров от ротного и выше в случае утраты позиции – тут же контратаковать).

Да, немцы записали себе в актив Третью битву при Ипре и устроили командующему Хейгу кровавую баню при деревушке Пашендейле, но немцы понесли не меньшие потери благодаря удачным действиям Второй Армии генерала Плюмера. Сумевшего своей кусачей стратегией перемолотить все оперативные резервы Людендорфа в числе шести дивизий. И продвинуться куда дальше, нежели воевавшие по старинке бестолочи из окружения Хейга. О которых после этой битвы говорили – это ослы, командовавшие львами.

слева - генерал Плюмер, не проигравший ни одного сражения первой мировой

В 1918-ом году тактика Плюмера-Роулинсона стала обязательной для всего экспедиционного английского Корпуса, её расшили на оперативном уровне, одновременно организуя на огромных участках фронта сразу несколько «укусов-удержаний». Сбивая с толку немецкое командование, бесцельно метавшегося с резервами в полном неведении о возможном главном ударе. Теряя в контратаках своих измотанных солдат в чистом поле или траншеях вторых-третьих линий под ливнем английских снарядов.

Дайте солдатам лопаты!

Это выдержка из Директивы генерал-лейтенанта Саймондса «Об оперативной политике», изданной 17 февраля 1944 года, на которую наложил положительную резолюцию генерал-лейтенант Демпси, командующего Второй британской Армией. Так завершилась эпопея и жуткие дрязги в стане союзников, взявшихся осмыслить боевой опыт по результатам высадки в Нормандии. И позорного топтания в ландшафтных крепостях-бокажах с огромными потерями против малочисленных некомплектных частей вермахта и СС, уступавших англосаксам численно в 12-15 раз.

Гай Саймондс мучительно учился на потерях своего Второго канадского Корпуса, подойдя к знаменитой Битве при Шельде (операция по освобождению северо-западной Бельгии и юго-западных Нидерландов 2 октября-8 ноября 1944-го года) с огромным скептиком. Разочарованным вбитыми в него знаниями о прорыве оборонительных порядков и поступающими приказами от главнокомандующего Монтгомери, воевавшего всегда «налегке», при чудовищном перевесе в силах (особенно танках и авиации).

Но желчный корпусной начальник Саймондс (ставший командующим Первой Канадской Армией перед Битвой при Шельде) не имел материально-технических средств заносчивого Монти, он всегда был вынужден воевать при небольшом численном перевесе, поскольку канадцами затыкали самые гиблые дыры. Ещё в Нормандии он заметил, что правильно организованная артиллерийская подготовка всегда с лёгкостью сгоняет немцев с передовых рубежей, а вот дальше начинаются лютые проблемы у его бравых солдат и союзников-британцев. Одна-две контратаки с минимумом германских самоходок, короткие миномётные обстрелы и ... позиция утеряна с огромными потерями. Особенно обидно – большим числом пленных.

Сначала (против всех наставлений) канадец начал посылать вместе с пехотой танки непосредственной огневой поддержки, после больших потерь придал им противотанковые орудия, дабы держать подальше дерзких немецких танкистов. Когда не помогло – вытребовал из вышестоящих штабов «артиллерийских офицеров передового наблюдения» в больших чинах, дабы те матерным лаем приводили в чувство ленивых пушкарей в глубоком тылу, на запросы канадской пехоты отзывавшихся редко, с большой неохотой.

А потом генерал Саймондс вспомнил о «дивизионной стратегии наступления» генерала Роулинсона, наставившего героя первой мировой Плюмера тактике «Bite and Hold». Уже первого июля 1944-го года, глубоко завязнув в непроходимых бокажах Нормандии, канадец издаёт наставление для своих штурмовых рот. Требуя любую атаку разбивать на четыре этапа: захват позиции – зачистка позиции – немедленное рассредоточение по занятой позиции и переоборудование оной – отправка разведки вперёд и обеспечение скорейшего подхода танков и/или противотанковых орудий.

На дерзкого канадца благим матом орали штабные, на него жаловались приданные его пехотинцам танкисты и артиллеристы, медики и тыловые крысы, которых он тащил на дымящийся передок для закрепления позиций и организации обороны, боепитания, эвакуации раненых и пленных. Уроки первой мировой впрок английскому генералитету не пошли, по всем наставлением после успешной атаки пехоте было положено давать отдых, поскольку она «измотана». А для закрепления захваченных позиций полагалось вызывать военных инженеров, как было прописано во всех обязательных к исполнению инструкциях Школы Королевской пехоты.

Дело дошло до самого Монтгомери, который наговорил кучу умных слов про следование Инструкциям и «что атакующие подразделения не должны останавливаться на достижении цели, а развивать наступление и перестраиваться только за пределами захваченной позиции», поскольку она прекрасно известна вражеским артиллеристам и миномётчикам. Если есть угроза контратаки – оборудуй новый рубеж. Склока получилась жуткая, но упрямый генерал Саймондс плевать хотел на Монти, поскольку нахлебался от немецкой тактики активной обороны, сметавшей любые попытки организовать удержание занятых позиций по выданным наставлениям.

Порядки во Втором канадском Корпусе он завёл драконовские. Запретил организовывать «солдатские ночлеги» (мелкие щели или норы на одного бойца) на новых позициях, снабдил каждого своего солдата кайлом и лопатой, заставив на каждом выданном инструменте выжечь свои инициалы с идентификационным номером. И держать инструмент на рубеже перед атакой, соколом возвращаясь за им после успешной операции, либо поджидая грузовик снабжения, обязанный примчаться после сигнальной ракеты.

После этого потери канадцев резко пошли на убыль, а немецкие контратаки внезапно стали безуспешными и заканчивались огромными потерями для них. Даже когда канадцы задерживались на «чужих позициях», хорошо известных немецким артиллеристам. Так появились практические наставления под названием «Уроки Тилли», «Уроки Кана», «Уроки Вирфлерса» и так далее, где подробно описывались конкретные боевые эпизоды в самых разных условиях ведения наступательных действий с успешным отражением контратак. А по войсковой «горизонтали» тактика «кусай и держи» буквально за пару месяцев расползлась по пехотным батальонам всей 21-ой Группы Армий в Нормандии, став фирменным стилем войск Британского Содружества.

О чём начали с восхищением рапортовать Королевские Инженеры, прибывая после атак на захваченные у немцев позиции. Видя перед ними груды битой техники и нагромождения вражеских трупов, поскольку оборонявшиеся солдаты больше походили на проходческие машины, а не на бравых стрелков лёгкой пехоты. Рыли траншеи даже во время ужина и вместо сна, приговаривая присказку своего командующего «копай или умри».

«... лопата стала могучим оружием войны, сокровищем, которое нужно бережно хранить, чтобы его не выхватил какой-нибудь воришка: без лопаты чувствуешь себя таким же голым, как человек на Пикадилли без штанов» (И. Райт, сержант Хайлендской легкой пехоты)

Выводы не нужны, надеюсь ... всё стало понятно по текущей обстановке и стратегии нашей Армии. Во время битвы при Шельде генерал Саймондс продемонстрировал несколько вариаций на тактическую схему «Байт энд Холд», в сложнейших условиях затопленных полей и взорванных плотин отгрызал у прекрасно подготовленных к обороне немцев кусок за куском пригодную для маневра территорию. Чередуя мгновенные дерзкие броски с плотным заградительным артиллерийским огнём, фланговыми обходами, тактическими отходами и постоянно множил свои «укусы-удержания».

Выбив резервы и ресурсы генерала от инфантерии Густава фон Цангена на два месяца раньше расчётных, загнав остатки германской группировки в Антверпен. Если говорить о наших днях, то множество признаков стратегии «кусай и держи» просматривается именно с нашей стороны, а с противоположной ... отчётливо проступил немецкий «Мaterialschlacht», Битва Ресурсов/Материалов. Как сообщил о подобной стратегии командир 6-й немецкой пехотной дивизии Хорст Гроссман под Ржевом: «ни русское, ни наше наступление не может состояться, они срываются обеими сторонами, идёт боксёрский поединок с большими потерями у всех»

Специально упоминаю Ржевскую Битву, поскольку она полностью повторяла Верден в логике «войны на истощение» со стороны нацистов, а в Генеральном Штабе сидели ровно такие же умники, подтолкнувшие фон Фалькенгайна устроить надлом экономики и мобилизационного ресурса Франции в годы первой мировой. Вот и в начале 1942-го, когда рассудительные генералы посоветовали фюреру оставить опасный Ржевский Выступ, тот упрямо гнал туда резервы и драгоценные ресурсы вермахта.

Не для удержания плацдарма для повторной атаки на Москву (там для стратегического наступления слишком гиблые места), а для подрыва экономического потенциала СССР. Кстати, Курская Битва затевалась ровно для таких же целей, если что. Немцы почуяли, что под Ржевом Красная Армия отбивается страшными по потерям контратаками, а танков и артиллерии очень мало.Поэтому и решили во второй раз сыграть Верденскую Партию, насытив Девятую Армию вермахта тяжёлой артиллерией, миномётами, тяжёлыми пулемётами с избыточными средствами связи и всеми новинками европейского ВПК. Например, новейшими 75-мм противотанковыми Pak 40, способными кумулятивными снарядами останавливать неуязвимые КВ-1. Или только пошедшими в серию истребителями «Фокке-Вульф FW-190».

Вот и сегодня мы наблюдаем два подхода к противостоянию Россия – НАТО, когда с одной стороны кое-кто старается продемонстрировать «Мaterialschlacht 2.0» в полной уверенности безграничности людских ресурсов гетманщины с военно-техническим превосходством Четвёртого Рейха. А ответом стала крепко подзабытая самими англосаксами стратегия «Байт энд Холд». Творчески переосмысленная, идущая поперёк всем Уставам Красной и Советской армий. С проникающими наступательными действиями на всю оперативную глубину стремительных танковых и механизированных соединений.

Нет у нас сейчас таких Танковых Армий (но будут) и миллионных фронтов. Да и задачи стоят совсем другие. Например, как находящегося в обороне противника максимально обескровить, неся при этом меньшие потери в разы. Не долбиться в лоб бесчисленным Линиям Мажиненко или Манннергейменко с шашкой наголо, а нудными и сложными тактиками «кусай и держи» вымывать стратегические резервы противоположной стороны в людях и технике.

С чего-то уверенной, что её мобилизационный ресурс безграничен. Он может сжигать по десять пехотный бригад в месяц, и они будут бесконечными. Очень хочется посмотреть на высоколобых умников, приговоривших целую страну к подобному способу ведения военных действий. Без превосходства в воздухе, ударных системах, самое главное – старой доброй артиллерии, боеприпасах и личном подготовленном составе. Против державы с почти неограниченным материальным ресурсом. А ещё говорят, что на ошибках прошлого учатся умные. Видим. Кусайте и держите, мужики. Грызите до талого!