Еще один сосед Украины вспомнил о вечной России

Пётр  Акопов

Очередной этап выборов в Румынии (в минувшие выходные прошли парламентские выборы, а неделю назад — первый тур президентских) стал неприятным сюрпризом для Европы — и не только для нее. Хотя 20-миллионная страна относится не к ключевым, а к беднейшим государствам Европы, ее значение сейчас куда выше удельного веса в экономике ЕС. Все дело в том, что у Румынии самая протяженная граница с Украиной и, кроме того, она граничит (и фактически претендует на поглощение) с Молдавией, которую на Западе рассматривают как важнейший и более чем вероятный фронт противостояния с Россией. Так что на Румынию у Запада большие виды: география имеет значение. Военные поставки на Украину и обеспечение украинского экспорта — и это не говоря уже о значимости Румынии в случае реализации худшего для Запада сценария — потери Украиной выхода к Черному морю.

То есть Запад никак не может себе позволить, чтобы Румыния стала "слабым звеном" в выстроенном заградительном валу против России, причем вне зависимости от судьбы Украины и ее южной части. И все последние годы (да и все постсоветские в целом) Бухарест не давал атлантистам повода для беспокойства — Румыния и до вхождения в НАТО (в 2004), и после была в ряду самых негативно настроенных к России стран. И это притом что самим своим возникновением она во многом обязана нашей стране — Балканские войны России принесли румынам освобождение от турок. Но ни этот факт, ни общее православие не гарантировали ориентации на Москву: румынские элиты в лучшем случае играли в многовекторность, а в худшем — присоединялись к противникам России. Бухарест ориентировался то на Париж, то на немцев, пока по итогам Второй мировой не попал под руку Москвы.

Но и в социалистическом лагере Румыния скоро стала самой самостоятельной сестрой — внешняя политика Николае Чаушеску резко выделялась среди общего курса стран Варшавского договора. Хотя Румыния не выходила из военного пакта, она вела себя так, как будто не принадлежит ни к восточному, ни к западному альянсу. Чаушеску ездил в Пекин в годы самого большого напряжения в советско-китайских отношениях (и даже внес свой вклад в восстановление отношений между Китаем и США), его обхаживали американцы и англичане (у которых он брал кредиты), он не разорвал дипломатические связи с Израилем и пиночетовской Чили, не признавал просоветские афганские и камбоджийские власти. В общем, вел себя совершенно независимо — и его терпела Москва. Почему? Потому что он не собирался ослаблять единство Варшавского блока в Европе, да и страна его была окружена соседями из соцлагеря, то есть Румыния не пыталась изменить баланс сил в регионе.

Почему это важно сегодня? Потому что сейчас с румынской претензией на самостоятельность столкнулись Евросоюз и НАТО — и нет никакой уверенности, что они будут столь же терпимы, как Брежнев.

Первый тур президентских выборов в Румынии выиграл Кэлин Джорджеску — он набрал меньше четверти голосов (22 процента), но это стало полнейшей неожиданностью для всех. Потому что Джорджеску — националист, традиционалист, евроскептик, отчасти даже антиглобалист, но при этом обогнал всех системных и несистемных кандидатов. Его тут же записали в пророссийские политики, хотя для этого нет никаких оснований. Было решено пересчитать голоса, а в понедельник Конституционный суд Румынии должен был рассмотреть вопрос об аннулировании итогов первого тура президентских выборов. Но даже если это и произойдет, то поддержка Джорджеску лишь вырастет: в новом первом туре он наберет еще больше голосов. Потому что за несистемного политика голосуют в том числе и из протеста против надоевших политиков двух основных правящих партий — социал-демократов и либералов. Они стандартно прозападны и согласно духу времени антироссийски настроены, а Джорджеску говорит о румынских национальных интересах и нежелании во всем следовать жесткой линии конфронтации с Россией за Украину.

Хотя Румыния и не президентская республика, полномочия главы государства достаточно велики, и если Джорджеску выиграет выборы, это станет дополнительным симптомом недовольства части стран Восточной Европы курсом на бессрочную конфронтацию с Россией. Уже два соседа Незалежной — Венгрия и Словакия — настаивают на необходимости поиска компромисса с Москвой, и теперь к ним может присоединиться еще и третий — Румыния.

Да, Джорджеску еще надо выиграть выборы — но, судя по прошедшим в воскресенье парламентским выборам, у него есть шансы на победу. Потому что на выборах в парламент правые (евроскептики и националисты) показали трехкратный рост поддержки, набрав все вместе более трети голосов. Да, на первом месте идут пока еще правящие социал-демократы — у них более 23 процентов голосов, но вторая партия правящей коалиции (либералы) получила 14 процентов. То есть даже вместе у них нет большинства — которое, впрочем, они смогут добрать за счет небольших партий (в том числе нацменьшинств). Однако столь низкие результаты правящих партий показывают, что никакой мобилизации их сторонников нет. И поэтому Джорджеску может стать лидером и во втором туре.

В котором, впрочем, еще непонятен его соперник — сейчас это Елена Ласкони, лидер оппозиционной либеральной партии "Союз за спасение Румынии". В прошлые выходные она всего на несколько тысяч голосов обошла Марчела Чолаку — премьера и лидера социал-демократов, но пересчет голосов сейчас может поменять их местами. К тому же на парламентских выборах партия Ласкони получила всего 11 процентов голосов — на фоне тех 19, что сама Елена получила неделей раньше.

Джорджеску — даже в случае его победы — попытаются уравновесить проатлантическим правительством новой коалиции, однако важна сама тенденция. Румыны проснулись — и народ явно недоволен итогами правления проевропейских элит. А чем больше Европу будут накачивать антироссийскими настроениями, тем больше румыны будут склоняться к тому, чтобы попытаться найти общий язык с Россией. Потому что ни воевать за "европейскую Украину", ни тем более умирать за нее на своей территории они не собираются — веры в европейскую будущность Украины у них немного, а вот память о том, что Россия всегда рядом, еще осталась.