ДМИТРИЙ ЕВСТАФЬЕВ
«Проект Украина-анти-Россия» представляет собой крупнейшую на постсоветском пространстве «инвестицию» американских ресурсов, от организационных и финансовых до политических и военно-промышленных. Но важнее другое: в отличие от большинства государств постсоветского пространства, Трамп не может отделить себя от политики в отношении Украины на протяжении последних 15 лет.
Игра на обострение в военно-политической сфере была начата как раз при Трампе, санкционировавшем начало поставок летального оружия. Таким образом, политика США по Украине может рассматриваться в качестве некоей «верхней планки» вовлеченности в дела постсоветского пространства.
Геополитика Дональда Трампа первых 200 дней, если отсчитывать с декабря 2024 г., когда в США образовался альтернативный центр власти в поместье Мар-а-Лаго, опровергает мысль, что у Трампа есть приоритетные и неприоритетные регионы. Любая точка на карте рассматривается как «актив», даже если США ничего в нее не вкладывали. Причем, либо актив потенциально выгодный, либо такой, который может быть захвачен потенциально враждебной силой. Определяющей становится возможность извлечения из того или иного региона значимых ресурсов при минимизации первоначальных инвестиций.
Трезво оценивая евразийское пространство в контексте геополитики Трампа, можно отметить противоречивость ситуации: с одной стороны, сформировавшиеся в Евразии американские интересы являются наследием эпохи «глобализации демократии», то есть, в известном смысле, элементом «наследия Клинтонов».
С другой стороны, сворачивание американского присутствия в ряде регионов Евразии будет означать возникновение вакуума, который, в логике «мира Трампа», неизбежно должен попытаться заполнить Китай. Трамп, конечно, в меньшей степени затронут антикитайской паранойей, нежели политический Вашингтон в целом. Но и он от этих настроений не изолирован.
Таким образом, вряд ли стоит ожидать какого-то сворачивания американского присутствия в регионе. В конечном счете, Трамп много говорил о необходимости сокращения присутствия в Евроатлантике, но по результатам начального периода его второго срока этот регион утвердился в качестве одного из наиболее значимых для американского руководства.
Одновременно американские позиции в Евразии – это все же актив. И, как показывает практика политики Трампа в отношении Украины, он ни при каких условиях просто так актив не отдаст, тем более, в сложной геополитической ситуации. Трампу принципиально показать, что он борется, в сущности – «торгуется». Другой вопрос, что Трамп не будет склонен никоим образом обеспечивать поддержку проектов, если не будет видеть немедленной отдачи.
В целом, модель «ресурсной сделки», заключенной с Украиной, применима и в отношении Евразии. Но необходимо иметь в виду, что Трамп пришел в Белый Дом во второй раз, имея полностью разбалансированную ситуацию на Украине. Более того, вероятно, одной из задач, включенной в его исторический компромисс с глубинным государством, было сокращение американской вовлеченности в этот конфликт.
Крайне маловероятно, чтобы Трамп рассматривал какую-либо страну постсоветского пространства как объект для повторения подобного опыта. Тем более, история заключения «ресурсной сделки» с Киевом была крайне политически травматична и для Трампа, и для его команды.
================================================
США сократят в бюджете на 2026 финансовый год средства на закупку нового вооружения для поставок Украине, заявил глава Пентагона. @banki_oil
Оценили 22 человека
32 кармы