Саша Чёрный «Гиацинты ярки...»

1 353


«Гиацинты ярки, гиацинты пряны.

В ласковой лампаде нежный изумруд.

Тишина. Бокалы, рюмки и стаканы

Стерегут бутылки и гирлянды блюд.

Бледный поросенок, словно труп ребенка,

Кротко ждет гостей, с петрушкою во рту.

Жареный гусак уткнулся в поросенка

Парою обрубков и грозит посту.

Крашеные яйца, смазанные лаком,

И на них узором - буквы Х и В.

Царственный индюк румян и томно-лаком,

Розовый редис купается в траве.

Бабы и сыры навалены возами,

В водочных графинах спит шальной угар,

Окорок исходит жирными слезами,

Радостный портвейн играет, как пожар...

Снова кавалеры, наливая водку,

Будут целовать чужих супруг взасос

И, глотая яйца, пасху и селедку,

Вежливо мычать и осаждать поднос.

Будут выбирать неспешно и любовно,

Чем бы понежней набить пустой живот,

Сочно хохотать и с масок полнокровных

Отирать батистом добродушный пот.

Локоны и фраки, плеши и проборы

Будут наклоняться, мокнуть и блестеть,

Наливать мадеру, раздвигать приборы,

Тихо шелестеть и чинно соловеть.

После разберут, играя селезенкой,

Выставки, награды, жизнь и красоту...

Бледный поросенок, словно труп ребенка,

Кротко ждет гостей, с петрушкою во рту».

Художник Гермашев Михаил Маркианович (13.08.1867 - 1930) «Пост завершён».


Они ТАМ еще есть!

Не только с теми, кто на воле, поддерживаю связь. Хотя слово «воля» на Украине весьма условно. Переписываюсь с теми из НАШИХ, кто попал, оказался в СИЗО, ждёт суда. Помочь им я ничем не...

ОЛИГАРХИЧЕСКИЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛ

Социальные, политические, экономические, военные, идеологические, нравственные, техногенные, психологические и прочие рукотворные планетарные нестроения с возрастающей динамикой лавиной...

Обсудить
  • Саша Черный Ламентации Хорошо при свете лампы Книжки милые читать, Пересматривать эстампы И по клавишам бренчать,– Щекоча мозги и чувство Обаяньем красоты, Лить душистый мед искусства В бездну русской пустоты... В книгах жизнь широким пиром Тешит всех своих гостей, Окружая их гарниром Из страданья и страстей: Смех, борьба и перемены, С мясом вырван каждый клок! А у нас... углы да стены И над ними потолок. Но подчас, не веря мифам, Так событий личных ждешь! Заболеть бы, что ли, тифом, Учинить бы, что ль, дебош? В книгах гений Соловьевых, Гейне, Гёте и Золя, А вокруг от Ивановых Содрогается земля. На полотнах Магдалины, Сонм Мадонн, Венер и Фрин, А вокруг – кривые спины Мутноглазых Акулин. Где событья нашей жизни, Кроме насморка и блох? Мы давно живем, как слизни, В нищете случайных крох. Спим и хнычем. В виде спорта, Не волнуясь, не любя, Ищем бога, ищем черта, Потеряв самих себя. И с утра до поздней ночи Все, от крошек до старух, Углубив в страницы очи, Небывалым дразнят дух. В звуках музыки – страданье, Боль любви и шепот грез, А вокруг одно мычанье, Стоны, храп и посвист лоз. Отчего? Молчи и дохни. Рок – хозяин, ты – лишь раб. Плюнь, ослепни и оглохни, И ворочайся, как краб! ...Хорошо при свете лампы Книжки милые читать, Перелистывать эстампы И по клавишам бренчать. 1909