Молчание – золото или почему я боюсь покойников.

Во времена отдания кредиторской задолженности Родине (сиречь воинской службы) довелось мне полежать в госпитале. Банально споткнулся на финише, сдавая норматив по кроссу. Причём маковкой о земную твердь приложился настолько удачно, что перед глазками поплыло, в ушках зазвенело, в носике защипало. А через несколько секунд, прощально улыбнувшись выпучившему глаза дождевому червю, я отключился.

Дальше помню смутно. УАЗик, дорога, легкая болтанка и вот, наконец, меня кое-как усадили перед врачом приёмного отделения:

- Сотрясение мозга, - вердикт был категоричен, - в неврологию.

Небольшое отступление.

Армейская неврология, а конкретнее, стукнутые по черепушке бойцы, - это сборище просто придурков и талантливых придурков. Первые – клинические идиоты, например, ломавшие кирпичи об голову (не десант, отмечу, а два связиста, друг друга брали на слабо).

Вторые, загремевшие случайно, - ходячие и полуходячие сказочники, поэты, анекдотчики и не смолкавшие ни на минуту генераторы приколов. Куда там Петросяну с его человеком – пчелой и шутками, списанными с наскальных рисунков! В нашей палате днями звучали настоящие жемчужины устного народного творчества, естественно, только матерные. Это ж армия, а не детский сад. Хотя с детским садом я, конечно, погорячился.

И сейчас помню:

- Сказок много в этом мире, и огромном, и потешном.

В этих сказках, как-никак, побеждал Иван-дурак.

Если вас попросят дети прочитать им строки эти…

…..

- И смотри, не поломай.

Конец.

Многоточие – это четыре страницы задорного ненорматива в рифме. Надеюсь, общую атмосферу вы поняли.

Так как хрястнулся я головой капитально, заслужив «сотрясение второй степени», то был помещен не в многолюдную (человек на двадцать) палату, а в шестиместный солдатский «люкс». Первые дни прошли банально – уколы, капельницы, шум в голове, двоение в глазах и светобоязнь. Но, в конце концов, молодой организм воспрянул духом. Покачивания относительно прекратились, поэтому я смог медленно ходить, не шарахаться от включаемых ламп, а заодно познакомиться с соседом.

На кровати рядом вторую неделю сражался с последствиями ЗЧМТ (закрытой черепно-мозговой травмы) земляк из-под Вилейки, Димон. Простой деревенский хлопец по кличке Птеродактиль, прозванный так за умение развести глаза в разные стороны. Поверьте, зрелище было не просто впечатляющим.

Когда я первый раз увидел, как он смотрит на обе стены одновременно, то потребовал вызвать батюшку и провести соборование. К счастью, лечащий врач, капитан, услышав эту просьбу, не пригласил психиатра, зато поклялся отдать Птеродактиля в мединститут для опытов.

Как-то утром доктор, улыбаясь, зашел в палату:

- Как самочувствие, бойцы?

- Находимся в эрегированном состоянии, - бодро ответил я.

- То есть? – удивился офицер.

- В любой момент готовы выполнить приказы Родины: от защиты рубежей до воспроизводства себе подобных с особями женского пола.

- Ой, смотри, Авдей, когда-нибудь ты доп…ся, - улыбнулся доктор, - присядь.

И, достав традиционный молоточек, военврач приступил к задумчивому постукиванию:

- Так, так, так, хорошо.

- Ну что там, товарищ капитан, про дембель слышно? - встрял Димон, традиционно разогнав глаза в разные стороны.

- Тьфу ты, - вздрогнул врач, - предупреждать надо.

- Виноват, - вскочил Птеродактиль, вернув один глаз на место.

- Мля, я тебе их сейчас на ж..пу натяну, - вскипел капитан, неловко шмякнув молоточком по моей неприкосновенной гордости.

- Мля, - закряхтел я.

- Мля, - смутился Димон, - Андрюха, извини.

- Смирно! – рявкнул офицер, - горизонтальное положение принять, глаза закрыть!

- Есть! – тут же замерли четыре таракана, тащившие таблетку ноотропила (зачем он им, дом строили, что ли?).

- Идиоты, - вздохнул доктор.

- Не обобщайте, - возмутился я.

- Поддерживаем, - отозвались тараканы.

- Молчу, - не открывая глаз, шепнул Птеродактиль.

- Так, Авдей, приляг, - приказал капитан, - и пока я буду тебя осматривать, читай стишок.

- Зачем?

- Чтобы было, - отрезал офицер.

- Своё можно?

- Даже так? - хмыкнул капитан, - ну давай.

И, вытянувшись на кровати, я начал вещать, старательно заменяя нецензурную лексику.

Три девицы под окном пряли поздно вечерком.

Говорит одна девица: если б я была царицей…

Тут вмешалася вторая: не смеши, да ты косая.

- Это я стану царицей.

Третья крикнула девица: ты, подруга, офигела?

- Посмотри на свое тело.

Слово за слово и... ой, девки ринулися в бой.

Разнесли округу в пыль. То не сказка, это быль.

И теперь лежат девицы с переломами в больнице.

Мудрость этой басни в чем? Хорошо быть мужиком.

- Талант, правда? – не открывая глаз, восхитился Птеродактиль.

- Талант, - согласился военврач, - но попомни мои слова, Авдей, все-таки когда-нибудь ты доп…ся.

Наверное, судьба решила поскорее выполнить пожелание капитана, потому что это самое «когда-нибудь» наступило буквально через неделю, когда я уже без опаски прогуливался по огромной территории госпиталя, со вздохом глядя за забор. Там кипела гражданская жизнь, цокали каблучками девчата, трясли хаерами какие-то неформалы, а под сенью деревьев булькало свежее пиво.

Эх, еще почти год носить зеленые джинсы и черные кроссовки. С этими мыслями я вернулся в отделение, где подчеркнуто вежливый дворецкий из господ сверхсрочников уже зазывал «раненых» отужинать в ресторации:

- Я б.. (дама, бесплатно осеняющая мужчин благодатью) уже за… (самозанятость в сексе в прошедшем времени) орать. Вы, бойцы, совсем о..(наелись ухи)? Ходячие, быстро по... (ходьба посредством мочеполовой системы) жрать! А кто про... (воспроизводство себе подобных в настоящем времени), то будет с…(оральные утехи в качестве исполнителя этих утех).

Ну как не уважить человека после такого витиеватого приглашения? Встретившись в коридоре с Димоном и медленно направившись...

- Бегом, п…(нетрадиционщики мужского пола)!

- Всемилостивейший граф, - осмелился вякнуть я, - мы контуженные, посему высочайшей милостью от бега освобождены. Правда, милорд?

- Зрите в корень, ваше сиятельство, - кивнул Птеродактиль.

- Тогда ползком, дол… (что-то вроде перфоратора, воспроизводящего себе подобных методом долбления)!

Звуковая волна орущего сверхсрочника за секунду вдула нас в ресторацию, бесцеремонно шмякнув за стол. На котором уже булькало Шато де Шамбор 1973 года (компот), и аппетитно пахли рябчики, запеченные в ананасах (рыбная котлета и перловка).

После трапезы мы с Птеродактилем вернулись в палату. Димон отрубился через несколько минут, а вот мне не давала уснуть ноющая головная боль.

Поэтому, бесполезно поворочавшись около часа, я тихо оделся и вышел в коридор к дежурной медсестре по кличке Фрекен Бок. Почему Фрекен, не скажу, а вот Бок! Когда Димон в палате разыграл перед ней сценку «смотрю везде», испуганная женщина легким движением могучих телес отправила шутника в полет через три кровати.

Сильная была женщина, очень сильная. Но меня почему-то любила, как сына.

- Опять, - глянув на перекошенное лицо, вздохнула медсестра, - сделать укол?

- Спасибо, Валентина Сергеевна, потерплю. Можно с вами посидеть?

- Чай будешь?

- Буду.

Мы разговаривали около часа, пока женщина не вспомнила:

- Андрей, глянешь первую?

Это палата для тех кому (ничего не поделаешь) помочь было нельзя. Добавлю, что в отделении, кроме солдат, лечились и офицеры, как действующие, так и в отставке, от молодых до старых и очень старых. Поэтому первая палата, к сожалению, пустовала редко. В ту ночь там доживал последние часы 90-летний дедушка.

- Так сходишь? – повторила Валентина Сергеевна.

- Пять минут, - с этими словами я протопал к первой, включил свет и через несколько минут отрицательно замотал головой, - все.

Дед лежал, устремив последний взгляд куда-то в потолок. Руки свисали с кровати, а рот застыл в последнем беззвучном крике

- Поможешь вывезти? - тихо спросила подошедшая медсестра.

- Конечно.

- Руки сложи, а я все оформлю.

И пока Валентина Сергеевна привязывала какую-то писульку к большому пальцу покойного, я аккуратно скрестил безжизненные руки на груди ушедшего в небытие. Через секунду они снова упали. Я опять сложил. Они упали. Я сложил. Они упали. Я сложил. Они упали. Я сложил.

- Ху, - возмущенно выдохнул мертвец.

- Ух, - согласно пискнул я, потеряв сознание.

- …нулся, Слава Богу, подхватить успела, - бормотала перепуганная медсестра, - что случилось?

- Он дышит!

- Нет, - тихо рассмеялась женщина, - ты просто выгнал из его легких воздух. Вот и…

- Аааа, мля, - задумчиво просипел я, глянув в сторону покойника. Тот подмигнул.

- Мля, ааааа! - покрылись инеем фаберже, - может, лучше спать?

- А? - повторила Валентина Сергеевна, - иди в палату, я вызову дежурных.

- Нет, все нормально, - зажав ногами звеневшие бубенцы, решительно ответил я, - докатим до морга, не волнуйтесь.

В ту минуту, уверен, мой ангел – хранитель истерично махал крыльями:

- Куда б.. (дама, бесплатно осеняющая мужчин благодатью) собрался? П…(быстрая ходьба посредством мочеполовой системы) спать. На… (мужская гордость) мне это надо! Он будет в морге шаро…(воспроизводство себе подобных в чем-то сферическом), а мне спасай? Как ты меня за… (самозанятость в сексе в прошедшем времени).

Но, во-первых, показывать слабость перед женщиной стыдно. Во-вторых, за то, что меня напоили чаем и накормили булочками, я просто был обязан помочь.

- А в-третьих, - вздохнул ангел – хранитель, - ты полный дол… (что-то вроде перфоратора, воспроизводящего себе подобных методом долбления)!

Но против ожидания, до морга добрались спокойно. Усопший, видно постыдившись за свое поведение, лежал смирно и не дергался. Наверное, он был несказанно рад, увидев мрачную дверь приемного покоя, последней обители мертвых. Её тускло освещала единственная лампочка, качавшаяся на столбе с жутким скрипом. В общем, типичный антураж низкопробного ужастика.

- Вот и все, - улыбнулся я.

- Почти, - хмыкнул ангел-хранитель, закуривая.

Закатив тележку в приемный покой морга, мы с медсестрой на секунду замерли от удивления: целых семь каталок с пациентами, укрытых простынями, спокойно дожидались утреннего обхода.

- Сколько народу-то, - перекрестилась Валентина Сергеевна.

- Здорово, мужики, - храбро крякнул я, добавив, - а нашего куда засунуть?

- Может, туда, - медсестра показала на стоявшие в метре друг от друга каталки.

- Точно, - я решительно подтолкнул нашего деда в свободную нишу, - блин, не проходит.

- Сейчас будет самое интересное, - и ангел-хранитель прикурил новую сигарету.

- Андрей, там какой-то брусок лежит, мешает, - подсказала Валентина Сергеевна.

- Сей момент, - с этими словами в позе эволюционирующей рептилии я втиснулся в нишу, - блин, не развернуться.

И, толкнув соседнюю каталку, зачем-то буркнул:

- Подвинься, разлегся тут.

Всё-таки покойники очень обидчивые. Это стало понятно, когда ледяная рука крепко схватила меня за шею. И так крепко!

- Вот и до…ся, - подумал я, теряя сознание.

***

Очнулся в своей палате. Как рассказала Валентина Сергеевна, от толчка соседней каталки рука покойного выскользнула и очень «удачно» приземлилась мне на шею. Мало того, пальцы мертвого были скрючены, что только добавило реализма. Я тогда еще подумал, хорошо, что не нога и под зад не пнула. И уносить бы меня не пришлось, все на месте - и морг. и специалисты, и компания единомышленников.

Дальше неинтересно. Вытащили меня срочно вызванные дежурные по госпиталю. А утром лечащий врач, матерясь, внимательно осматривал «дятла, задолбавшего даже мертвых».

- Все нормально, боец, - через несколько минут капитан довольно подмигнул, - ухудшений нет. Кстати, если хочешь, можем сделать экскурсию в морг, ты теперь местная знаменитость. Хочешь на вскрытии побывать?

- Сейчас кто-то до…ся, и его самого вскроют, - заскрипел зубами ангел-хранитель.

- Да ладно, я пошутил, не бледней, - доктор поднялся и, стоя в дверях, вдруг ехидно добавил, - но если надумаешь, только свистни.

С тех пор я к мертвым не подхожу ближе, чем на три метра. Кстати, и свистеть перестал, мало ли.

Автор: Андрей Авдей

Совместный блог Андрея Авдея и Павла Гушинца (Доктор Лобанов) на Яндексе