Белочка

(очередной полный глюк, лицам со слабой психикой, повышенной эмоциональной восприимчивостью, беременным женщинам и кормящим матерям, а также депутатам государственной думы читать строго воспрещено).

Полдень. Разморенная летней жарой природа посапывала под ласковыми солнечными лучами. В лесном бору, вокруг небольшой полянки, тихо и незаметно кипела жизнь. Слизень, задумчиво покачиваясь на стебельке, то ли о чем-то задумался, то ли медитировал, а, может, просто дрых. В принципе, было абсолютно невозможно определить, чем именно занят наш герой, которому история предоставила почётное право стать началом большого шухера.

С громким гудением взад-вперёд летал чем-то озадаченный огромный жук. Возле дуба, забавно фыркая, под ворохом прошлогодних листьев копошился ежик. Взлохмаченная белка, сидя на ветке и неторопливо щелкая орешки, неодобрительно поглядывала на полянку, где булькала разливаемая по пластиковым стаканам ароматная жидкость: бригада отмечала окончание трудовой недели.

Юркая мышь, с вожделением поглядывала на кусочек хлеба, которым только что занюхал один из работяг. Затаившись в траве, она выжидала удобного момента, чтобы, так сказать, провести некий элемент продразверстки у непрошенных гостей. Тем более, что сами гости, разморенные летним днём и алкоголем, сидели тихо, нарушая тишину лишь редким «Вздрогнем» или более частым «Разъедрить твою в тудыть…». Последнее относилось к тройке воробьев, с громким чириканьем и свистом пролетавших над головами расслабляющейся компании. Согласитесь, в атмосферу всеобщей нирваны воробьиное трио вносило некую нотку диссонанса, тем более, что вскоре к пернатым «забегам» присоединился стриж и полёты над полянкой участились.

Где-то рядом раздавался торопливый стук: два дятла, оттянув себя за хохолки и резко отпустив, со скоростью перфоратора долбили полусухую берёзу, которая только изредка поскрипывала, то ли от наслаждения, то ли от вселенского пофигизма.

Юркая мышь, проведя рекогносцировку местности и, убедившись, что мужикам в принципе не до неё, не дыша, цапнула вожделенное лакомство и, воровато оглянувшись, на цыпочках приступила к стадии «тактическое отступление».

«Вздрогнем».

Мышь вздрогнула, крепко прижав к себе добытый провиант. Она с ужасом смотрела, как огромная мозолистая ладонь елозит по пластиковой тарелке, пытаясь нащупать традиционный занюх.

«Это п…», - подумала бедняга.

«Это, п…, кто хлеб забрал!» - взревел мужик.

Звуковая волна подбросила огромного жука, который, войдя в штопор, зацепил стебелёк, с медитирующим пока еще главным героем повествования. Потревоженный стебель встряхнулся и отправил в полет надоевшего слизня, который, так уж получилось, рухнул в стакан с ароматной жидкостью.

«А водка-то паленая», - подумал бедняга, - «как бы…».

Что «как бы…» мы так никогда и не узнаем, потому что уже вошедший в крутое пике жук прервал нетрезвые размышления слизня, брякнувшись сверху. Возмущённое гудение быстро сменилось на что-то мелодичное, напоминающее бессмертное «напилась я пьяна». Потревоженная водка укрыла несчастных ласковой ароматной волной.

Юркая мышь, воспользовалась моментом и, посрамив всех мыслимых и немыслимых рекордсменов в беге с препятствиями, пулей понеслась к своей норке. Бедное создание задыхалось от быстрого бега …

«Разъедрить твою в тудыть…»

Огромная ладонь схватила стакан с двумя изрядно впитавшими в себя алкоголя жертвами и, размахнувшись, выплеснула содержимое в сторону. Жук и слизень, обрамленные сверкающими, как бриллиант, каплями, весело закружились над полянкой.

… Крохотный ротик открылся и прямо с неба в него полилась прозрачная пекущая жидкость. От неожиданности мышь замерла, глазки выпучились, а лапки непроизвольно уронили хлеб. Крохотное тельце накрыла горячая волна. Солнце засияло фиолетовым с оранжевыми прожилками, травы налились яркими красками и вот уже, нет, не мышка, а мышезавр, да, именно так, великий и могучий мышезавр, с презрением оглянувшись на крохотных людишек, медленно поднял с земли огромную буханку и, слегка покачиваясь, двинулся к своей пещере, где его с нетерпением ждала мышезавриха с мышезавренятами.

Итак, первой жертвой паленого алкоголя оказалась крохотная мышка, простите, гигантский мышезавр.

Следующие два уже знакомых нам и пьяных в зюзю летчика с полным безразличием ко всему окружающему, тихо парили в воздухе, изредка добавляя в него легкие нотки перегара. Жук на лету был склеван тройкой воробьёв во главе со стрижом, а растёкшийся слизень удачно приземлился прямо под нос уставшему копошиться ежику.

Который сильно удивился обновлённому сервису доставки блюд и с огромным удовольствием закусил. Хотя, если по справедливости, то выпил и закусил одновременно.

Время неторопливо отсчитывало последние секунды трезвой жизни у пернатых и колючего любителя слизней. Это понимала и взлохмаченная белка, ошарашенным взглядом созерцавшая динамично развивающийся экшн. Нервно сглотнув и, стараясь не дышать, она на цыпочках двинулась к дуплу, хвостом чуя, что если задержится хоть на минутку, то станет участницей какого-то необыкновенного действа.

Такое родное, уютное дупло было уже на расстоянии пары сантиметров…

- Хальт.

- Предъявите документы и права на машину.

- А вы верите в Бога?

Ехидное пьяненькое хихиканье, прерываемое икотой, намекнуло любительнице орешков о том, что мир перевернулся, причем несколько раз и в быстром темпе.

Три воробья, поддерживая друг друга, покачивались перед входом. Откуда они знали немецкий, Библию и работу ГИБДД, белка понять не успела, т.к. подкравшийся сзади стриж, видимо, припомнив старые обиды, ото всей души замахнулся и…

- Слушай, а что я в тебя такой влюблённый!

Стриж оглянулся и рухнул вниз.

Белка замерла, боясь даже представить, что творится у неё за спиной. А судя по тому, как мгновенно слиняли воробьи, сзади появилась проблема.

Проблема пыхтела и кряхтела, разгоняя алкогольным амбрэ пролетавших мимо комаров.

- Ну так что, ты меня салям – алейкум, детка?

Белка почувствовала, как покрывается инеем.

- Не тушуйся, красавица, я ведь, ик, ещё, ик, ай, бл…..

Рыжая аккуратно обернулась – никого. Боясь вздохнуть, она шагнула к дуплу.

- Куда, б… Стоять!

Неудавшийся герой любовник, натужно кряхтя, вновь заполз на ветку.

- От меня ещё никто не уходил.

Замерев в очередной раз, белка с тоской вспоминала счастливые времена, когда пинка под зад можно было получить только от стрижа. А сейчас…

Набравшись смелости, она обернулась.

Умильно шевеля носиком, к ней карабкался ежик.

- Уси пуси, моя мормулэточка.

Рыжая почувствовала, что седеет.

Вы спросите, как ежик мог забраться на дерево. Дело в том, что, к сожалению, этот вопрос учёными – зоологами детально не изучен, поэтому нам остаётся только гадать, какие скрытые резервы организма просыпаются в безобидных зверках и птичках под воздействием водки, тем более паленой.

Полуседая, покрытая инеем белка, не касаясь ветки, нырнула в спасительное дупло.

Дрожа каждой шерстинкой, она с ужасом прислушивалась к призывному кряхтению снаружи: колючий придурок, выпучив красные с перепою глаза, неумолимо приближался. Несчастную могло спасти только чудо.

И оно произошло: раздался удар, ствол задрожал, еж замер, белка затихла. Ещё удар: ствол задрожал, еж икнул, белка поседела полностью. Третий удар и колючий ловелас, не удержавшись, рухнул вниз.

Где огромный мышезавр, махая палицей, лупил по дереву, требуя открыть пещеру. То, что родная норка была в метре левее, его не волновало. Ляпнувшийся рядом ежик тихо дернул лапками и затих. Мышезавр посмотрел на валяющийся колючий комок, зачем-то пару раз ткнул в него деревяшкой и выдав:

- Слышь, мобила есть, а если найду? - икнув, рухнул рядом.

Седая страдалица, глядя из дупла на развернувшееся действо внизу, только собралась вздохнуть с облегчением, как…

- Здравствуйте, я почтальон Печкин, принёс записку для вашего зайчика, – на ветке покачивался взъерошенный стриж.

Белка издала горловое рычание и скрипнула зубами, решив, вероятно, завязать с вегетарианством и стать плотоядной, тем более, что нахальная птица, размахивая крыльями перед самым носом, уже что-то орала про «вся власть крестьянам, земля рабочим, фабрики советам».

Злобно улыбнувшись, рыжая, простите, седая героиня нашего повествования протянула когтистые лапы к агитатору, как…

- Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Если вы не можете оплатить услуги адвоката, он будет предоставлен вам государством. Понимаете ли вы суть всего сказанного? - нетрезво прочирикало из-под хвоста.

Кто бы сомневался, воробьиная компания решила далеко не улетать и спряталась в самом безопасном месте, логично предположив, что, в крайнем случае – улететь всегда можно, а здесь хоть и страшно, но интересно.

Уже в полупрединфарктном состоянии, в очередной раз напуганная, измочаленная белка молча выпорхнула из дупла, сбив хвостом неугомонного стрижа, и, сигая с дерева на дерево, перелетела через полянку. Там, пинками растолкав остановившихся передохнуть дятлов, молча уселась на ветке полусухой берёзы.

***

Полдень. Разморенная летней жарой природа посапывала под ласковыми солнечными лучами. В лесном бору, вокруг небольшой полянки, тихо и незаметно кипела жизнь. Слизень задумчиво переваривался в желудке похрапывающего ежика, развалившегося под деревом. Рядом, обняв палочку, сопела мышь. По кусочку хлеба с тихим шелестом бегали вездесущие муравьи.

В дупле вяло копошились три воробья и стриж. Изредка оттуда доносилось нестройное «заходите, девки, в стойло».

А на ветке полусухой берёзы, задумчиво жуя кору, сидела седая белка и с ненавистью смотрела, как расположившиеся на полянке гости в очередной раз разливают по пластиковым стаканам ароматную жидкость: бригада отмечала окончание трудовой недели.

Разморенные летним днём и алкоголем, мужики сидели молча, нарушая тишину лишь редким «Вздрогнем».

- Ну что, ж, я вам вздрогну, - беличьи глаза с ненавистью сощурились, - я вам так вздрогну, что от страха заикаться станете.

И злобно захохотав, она ускакала вглубь леса.

С тех пор к тем, кто любит выпить, да ещё и без меры, может зайти в гости хмурая седая белка. Она расскажет о том, как её на ветке домогался ежик, что воробьи ругаются на немецком и завербованы свидетелями Иеговы. Сделав огромные глаза, зловещим шепотом она поведает, что стриж – это реинкарнация Ленина, а бешеная мышь на раз сломает любое дерево.

В народе это так и называют – «пришла белочка».

Автор - Андрей Авдей