ЖИЗНЬ ЭНГЕЛЬСА

ЖИЗНЬ ЭНГЕЛЬСА

Борис Ихлов

Справка: Фридрих Энгельс родился 28.11.1820 в вестфальском Бармене (ныне — район Вупперталя) в семье преуспевающего текстильного фабриканта. У Фридриха было 8 братьев и сестёр.

В 17 лет по настоянию отца оставил гимназию, чтобы работать продавцом в семейной торговой фирме в Бремене. Продолжил обучение на торгового работника с августа 1838 г. по апрель 1841 г. Подрабатывал корреспондентом «Штутгартской утренней газеты» и «Аугсбургской общей газеты». Написал первую статью в марте 1839 г., в возрасте 18 лет. С сентября 1841 год проходил годичную военную службу в Берлине, посещал лекции по философии в университете, сблизился с кружком младогегельянцев, но критиковал Гегеля за идеализм. Энгельс писал и говорил на русском, итальянском, португальском, ирландском, испанском, польском, французском и английском, учил арабский (Википедия).

Дорабатывал и подготавливал к публикации второй и третий том «Капитала».

В 3-м томе в дополнениях к обрисовал некоторые черты империализма.

Становление

Капиталист? Вроде бы.

Двадцать лет Энгельс занят бизнесом. Гостившая у него дочь Маркса Элеонора вспоминала: «Тут-то я узнала, что означали для него все эти годы. Я никогда не забуду его ликующего возгласа: «В последний раз!», когда он утром натягивал свои сапоги, чтобы в последний раз отправиться в контору. Несколько часов спустя мы, стоя в ожидании у ворот, увидели Энгельса, идущего по небольшому полю, которое находилось перед его домом. Он размахивал в воздухе своей тростью, пел и весь сиял от радости».

О теоретической борьбе Энгельса сказано достаточно. Какова же практика?

В ноябре 1842 года Энгельс в Кёльне встречается с Марксом в редакции «Рейнской газеты». Перед этим они уже переписывались.

В Манчестере Энгельс входит в рабочую среду, в 1843 году в Лондоне вступает в контакт с первой немецкой революционной рабочей организацией — «Союзом справедливых», организованной Вейтлингом, а также с английскими чартистами в Лидсе.

В 1844 году Энгельс пишет статью «Наброски к критике политической экономии», которая пробудила интерес Маркса к политической экономии.

Как и у всех приличных людей, у Маркса Энгельса проблемы с полицией. За Энгельсом установлено наблюдение, у Маркса - проблемы с французским законом. Поэтому они едут в Брюссель.

В 1946-м Маркс и Энгельс, познакомившись с другими уже готовыми организациями, делают первый самостоятельный организационный шаг: создают с нуля в Брюсселе Коммунистический корреспондентский комитет и создают такие же в Франции, Германии и Англии.

Это еще не практика, но уже подготовка к практике.

Кроме того, они связываются с Немецким рабочим обществом и с Демократической Ассоциацией.

В начале 1847 года «Союз справедливых» предлагает Марксу и Энгельсу вступить в свои ряды. Союз переименовывают в Союз коммунистов.

В апреле 1848 года Энгельс в составе группы рабочих активистов переезжает в промышленный Кёльн. Вместе с Марксом они вступают в Кёльнское демократическое общество.

Следующий шаг – Организация «Новой Рейнской газеты» в 1848-1849 гг. Маркс пишет, что газета – это леса вкруг строящегося здания партии.

Они оба ошиблись. И мы в 1988-м ошиблись вслед за ними.

В газете Маркс и Энгельс в работе «Требования компартии Германии» от 1948 года выступают против идеи экспорта революции в Германию.

В 1949-м выходят из Демократического общества, в 1950-м в Союзе коммунистов раскол, в 1952 за отсутствием состава Маркс и Энгельс объявляют о роспуске Союза коммунистов.

В мае 1849 года в западных и юго-западных землях Германии началась гражданская война. В июне Энгельс принимает участие в вооружённой борьбе в Вуппертале, вступает в Народную Армию Бадена и Пфальца и участвует в Эльберфельдском восстании и в сражениях против Пруссии.

Пулям не кланяется.

После поражения революционной армии Энгельс бежит в Швейцарию, затем в Англию.

Прусское правительство безуспешно добивается от правительства Великобритании выдачи Маркса и Энгельса.

В 60-е – подъем рабочего движения в Европе. Поэтому 28 сентября 1864 года Маркс и Энгельс участвуют в создании Международного товарищества рабочих (1-го Интернационала).

То есть: организация создается снизу, а не навязывается рабочим сверху.

В 1969-м вместе с Бебелем и Либкнехтом Энгельс участвует в создании в Германии Социал-демократической рабочей партии.

В октябре 1870 года Энгельс переселяется в Лондон. С 1871 года он член Генерального Совета Интернационала.

В начале января 1872 г. в Лондоне Маркс и Энгельс приступают к политической и организационной подготовке V конгресса Международного товарищества рабочих.

В 1889 Энгельс руководит подготовкой международной конференции социалистов, в том же году участвует в создании II Интернационала и добивается удаления анархистов и доминирования марксистов.

Отклонения

Дрейфовал ли Энгельс? Отклонялся ли? Еще как.

В брошюре «К истории Союза коммунистов» Энгельс ошибается – правда, вместе с Марксом. Тогда Маркс еще не открыл прибавочной стоимости, потому Энгельс и Маркс в других статьях пишут о цене труда, а не о цене рабочей силы.

По Энгельсу низшая ступень развития общества – это собирательство.

«Средняя ступень развития первобытного общества – начинается с введения рыбной пищи… рыбная пища делается вполне пригодной к употреблению лишь благодаря огню («Происхождение семьи, частной собственности и государства»).

Это, разумеется, неверно т.к. охота и рыболовство возникают одновременно, причем почти одновременно с собирательством.

«Моногамия появилась вследствие экономических причин. Может, она с ними исчезнет? Нет. Она еще более укрепится», ибо проституция исчезнет, - считает Энгельс. В то же время семья перестанет быть хозяйственной единицей общества.

Однако продолжение рода – это не экономическая функция.

«Родовой строй вырос и общества, не знавшего никаких внутренних противоположностей», - пишет Энгельс. Понятно, н имеет в виду отсутствие классов. Но как же он, в таком случае, общество могло развиваться, если в нем не было противоречия?

«Подобно тому, как в Франции в 18 веке в Германии в 19 веке философская революция предшествовала политическому перевороту («Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»).

Это, разумеется, не так, всем философским революциям предшествовала борьба на баррикадах. Однако отметим: в данном пункте Энгельс перечит Марксу. который подчеркивал, что практика выше теории.

В той же работе Энгельс пишет: «Скучный вопрос о личном бессмертии». Да, необычайно скучный, гораздо веселее ждать смерти. В дух словах Энгельс хоронит будущую науку – геронтологию.

А вопрос, что когда-нибудь человечеству не Земле неминуемо придет крышка, для Энгельса неактуален.

Еще раз: в «Диалектике природы» Энгельс переходит от развития как восхождения от низшего к высшему к развитию к круговороту. Если жизнь на земле прекратится – она где-нибудь во Вселенной возникнет вновь. На том же уровне.

Церковники пишут, что Энгельс дрейфовал к христианству, якобы отождествлял социализм и христианство. На самом деле Энгельс писал о раннем революционном христианстве, сходство – в революционности, а не в абстрактном равенстве.

Т. И. Ойзерман пишет: «После поражения революций 1848-1849 гг. Маркс и Энгельс преодолели свои иллюзии относительно близости антикапиталистической революции, что позволило им более трезво оценить повседневную борьбу пролетариата за свои права в рамках буржуазного общества. Они стали говорить о возможности мирных социалистических преобразований, учитывая расширение избирательного права в европейских странах во второй половине XIX века. Так, во введении к переизданию работы Маркса «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 гг.» Энгельс писал, что «рабочие стали оспаривать у буржуазии каждую выборную должность, если при замещении её в голосовании участвовало достаточное количество рабочих голосов… буржуазия и правительство стали гораздо больше бояться легальной деятельности рабочей партии, чем нелегальной, успехов на выборах, — чем успехов восстания» («Учение Маркса - идея насильственной революции», 2004).

Однако цена высказыванию Ойзермана – грош. Он и в СССР не ценился как философ, а после 1991 года и вовсе перестроился из зарегистрированных марксистами в либералы.

Напр., Энгельс пишет, что всеобщее избирательное право есть показатель зрелости рабочего класса («Происхождение семьи, частной собственности и государства»)

Сегодня это звучит смешно.

Наконец, Ойзерман врет: в 1888 году – позднее быть не может – Энгельс пишет целую брошюру «Роль насилия в истории».

Энгельс писал, что рабочему классу для победы нужно только равное избирательное право – но такого в природе нет. Энгельс, как и Маркс, прекрасно знал никчемность парламентов, знал, зачем буржуазии парламент, он никогда не ставил выборы выше революционного насилия, он был верен положению о диктатуре пролетариата.

Во-вторых, термин «антикапиталистический» - пустой, бессодержательный, Ойзерман его позаимствовал у американских левых реформистов.

В-третьих, в природе нет никаких «социалистических преобразований».

Против либералов

- «Число рабов в Афинах ко времени наивысшего расцвета 365 тыс. рабов и 90 тыс. свободных…

В Коринфе в эпоху расцвета города число рабов 460 тыс., в Эгине – 240 тыс., в обоих случаях в 10 раз больше, чем число свободных…» («Происхождение семьи частной собственности и государства»).

Это камешек в огород тех, которые проповедуют, что в античном обществе рабы якобы составляли меньшинство.

- Если кто читал книгу «На восток от Эдема» Стейнбека, помнит, что Стейнбек в конце книги принимает сторону зла, сторону Каина. И вот что пишет поздний (подчеркнем) Энгельс: «Некоторые думают, - замечает Гегель, -что они высказывают чрезвычайно глубокую мысль, говоря: человек по свое природе добр; но они забывают, что гораздо более глубокомыслия в словах: человек по своей природе зол».

У Гегеля зло есть форма, в которой проявляется движущая сила исторического развития. И в этом заключается двоякий смысл. С одной стороны, каждый новый шаг вперед необходимо является оскорблением какой-нибудь святыни, бунтом против старого, отживающего, но освященного привычкой порядка. С другой стороны, с тех пор, как возникла противоположность классов, рычагами исторического развития сделались дурные страсти людей: жадность и властолюбие. Непрерывным доказательством этого служит, например, история феодализма и буржуазии» («Людвиг Фейербах и конец немецкой классической философии», 1888).

«Насилие – повивальная бабка истории», - говорит Маркс.

Знаете, кому тут дает пинок под зад Энгельс? Всем тем, кто полагает, что революции можно совершать без ненависти.

- «Во дворцах мыслят иначе, чем в хижинах. Если у тебя от голода и по бедности нет питательных веществ в теле, то и в голове твоей, в твоих чувствах и в твоем сердце нет пищи для морали», - объясняет Энгельс. Это плевок в сторону общечеловеческих ценностей.

- А теперь о программе ТСЖ: «… буржуазная и мелкобуржуазная утопия – дать рабочему в собственность домик…» («К жилищному вопросу»).

Против «коммунистов»

Первый удар Энгельса: нынешние «коммунисты» не понимают азов марксизма. На эти азы они смотрят, как баран на новые во рота. Они полагают, что классы возникают в обществе из-за частной собственности. Нет, отвечает им Энгельс в книге «Развитие социализма т утопии к науке»: «… в основе деления на классы лежит закон разделения труда».

Сначала выделяется пастушеский труд, затем ремесло отделяется от земледелия, затем появляется непроизводительный класс купцов, который за счет конкуренции вытесняет из торговли (рыночного посредничества) производителей.

Второй фрагмент, который вызовет ступор у сталинистов:

«Теперь же немецкий пролетариат может даже обойтись без официальной организации, и открытой, и тайной, простая, сама собой разумеющаяся связь одинаково мыслящих товарищей по классу достаточна для того, чтобы без всяких уставов, комитетов, постановлений и тому подобных осязаемых форм потрясти всю Германскую империю. … растет с каждым днем грозная атлетическая фигура немецкого пролетариата… ему достаточно будет только подняться с своего места, чтобы превратить в развалины все здание конституции империи… Международное движение европейского и американского пролетариата теперь настолько окрепло, что не только его первая узкая форма – тайный Союз – но и его вторая бесконечно более широкая форма, открытое Международное товарищество рабочих тали оковами для него; достаточно простого чувства солидарности, основанного на понимании своего одинакового классового положения, чтобы создать из рабочих всех стран и языков одну великую партию пролетариата и сохранять ее сплоченность» («К истории Союза коммунистов», 1885).

«Энгельс, — писал В. Либкнехт, — рассматривал людей и вещи не сквозь розовые или тёмные очки, он всегда глядел на них светлыми и ясными глазами, взор его никогда не останавливался на поверхности, а всегда проникал до самой глубины. Это светлый, ясный взор, это ясновидение в истинном, здоровом смысле слова, эта прозорливость, которой мать-природа наделяет лишь немногих, были весьма свойственны Энгельсу».

Либкнехт сильно заблуждался. Энгельс рассматривал людей как раз сквозь розовые очки.

Конечно, Энгельс идеализирует рабочий класс, все его превосходные характеристики рабочего класса – всего лишь восторженные фантазии.

Конечно, никакое одинаковое мышление, осознание одинаковости своего положения и пр. не может проложить связь между рабочими.

Конечно, сколько бы рабочий класс Германии ни привставал, империи это было почти безразлично, вплоть до 1918 года, когда рабочему классу пришлось не только встать, но и пролить свою кровь.

И не то, что в 1885-м, а в 1941 году немецкие рабочие даже не думали проявлять солидарность к советским братьям по классу.

Но дело в другом. Дело в том, что у Ленина партия – это субъективный фактор, а у сталинистов – вдруг стала объективным. Более того, даже первым среди объективных. И уже неважно, доросли производительные силы до революции, не доросли – главное, чтобы была умная революционная партия, которая скажет, о чем думать и куда бежать. Для сталинистов, анархистов и троцкистов социалистическая революция возможна хоть при рабовладельческом строе. Развился в России к 1917 году капитализм достаточно, не развился – их не интересует.

Энгельс же повторяет «Манифест», слова об организации всего пролетариата в политическую партию.

Ленин выражает мысль наиболее резко: у социал-демократов нет задачи построения партии. Есть задача помощи рабочим в организации всего пролетариата в политическую партию.

Наконец, третий удар.

И Маркс, и Энгельс полагали, что уже к середине XIX века глобализация состоялась, что мир экономически объединен, следовательно, готов к революции. Они рассматривали возможность революции только с точки зрения политической просвещенности рабочего класса и его солидарности («Пролетарии всех стран, объединяйтесь»). Уровень производительных сил они не рассматривали. Единственно, Маркс отмечал, что этот уровень определяется тем, насколько капитализм развил свои силы. Но как именно, с каким содержанием труда – Маркс не уточняет.

Ленин же четко пишет: диктатура пролетариата – не только и не столько насилие, она подразумевает такой уровень развития рабочего класса, что тот может взять всю экономку страны в свои руки. Т.е. не представители рабочих, а сами рабочие.

Были ли в 1917 году рабочие готовы управлять? Нет, конечно. И Ленин сам объясняет рабочим, что ни для этого безграмотны. Именно поэтому н и громит Рабочую оппозицию, которая требовала передать управление рабочим.

И Маркс всё ж дает указание: уровень развития производства определяется тем, насколько наука стала производительной силой. И касается это не только наличия инженеров и сложных станков, но и образования рабочих.

В 1988 году Энгельс едет в Америку, где он пробыл более месяца. Бывает в Нью-Йорке, посещает Зорге в Хобокене вблизи Нью-Йорка, Бостон, Конкорд, Монреаль и т.д.

Ранее оба классика много раз указывали, что мир созрел для социализма. Однако, когда Энгельсу задали вопрос, скоро ли в промышленно развитой Америке будет социалистическая революция, Энгельс огорошил, что до нее еще как до неба.

В 1919 году Ленин на съезде земледельческих коммун повторяет Энгельса: «… едва ли внуки увидят социализм». Потому что социализм – это управление рабочих. А рабочие в отсталой аграрной полуфеодальной России – безграмотны.

***

Два гения пожили так мало.

Май 2025