23 февраля в Севастополе двойной праздник.С 2015 года это не только День защитника Отечества, но и День Народной воли. Три года назад на главной площади Севастополя, площади Нахимова,собрался многотысячный митинг Народной воли, который положил начало Русской весне.
Сегодня мы не будем вспоминать, как это было, для этого есть хроника. Сегодня мы будем говорить о том, что изменилось, и какие перспективы появились у севастопольцев. Председатель Заксобрания Севастополя Екатерина Алтабаева и народный мэр, депутат заксобрания Севастополя Алексей Чалый в преддверии праздника ответили на вопросы журналистов.
- Что для вас значит этот праздник, может, в городе появились какие-то символичные места, куда хочется попасть в этот день, какие уже есть традиции у севастопольцев, связанные с этим праздником?
Е. Алтабаева: Естественно, для любого жителя Севастополя события, начиная с 23 февраля 2014 года, - это события, которые изменили нашу жизнь, жизнь России и мира. Поэтому они более, чем значимы. Это события, которые потрясли мир. Конечно, для тех, кто был на площади 23 февраля 2014 года, они связываются с этой площадью. Нужно сказать, что у нас всегда, начиная со дня основания Севастополя, сегодняшние площадь Нахимова и Графская пристань - это тот центр, пульсирующая точка городской жизни, где происходили важнейшие события. Особенно в 20 веке. События революции 1917 года, гражданской войны, великой отечественной, различные политические акции - связаны с этим местом.
А. Чалый: День для меня очень важный. Много лет, можно сказать, я шел к этому дню. Это что касается меня. А для Севастополя это абсолютно точно переломный день. Я думаю, что это дата будет существовать, это не тактическая история, это длинная история...
- За 3 года, которые прошли с этого счастливого события, с момента референдума, - как изменились севастопольцы, на ваш взгляд, изменилось ли их самоопределение, чувствуют ли они себя полноценными гражданами страны, россиянами ?
Е. Алтабаева: Конечно, люди меняются, и за 3 года очень многое менялось, мы стали жителями другого государства, поменяли значительную часть документов, которыми мы раньше пользовались, но... Мы совершенно точно всегда себя чувствовали частью русского мира, мы чувствовали себя эмоциональной частью русского мира, и вот сегодня и юридически мы принадлежим к этому миру. Если люди искренне желали вернуться в состав России, вновь юридически принадлежать к этому миру - вряд ли они внутренне изменились. Их лучшие чаяния, на которые они не надеялись увидеть ответ в этой жизни, реализованы. Я надеюсь, что изменения, которые произошли, воспринимаются как очень важное, нужное и позитивное изменение в их жизни. Несмотря на все сложности, которые сопутствовали переходу.
- Будет ли в Севастополе музей, посвященный возвращению на Родину? Или для надлежащей оценки этого события должно пройти большее время?
Е. Алтабаева: Я думаю, что оценка этому событию - в наших сердцах это эпохальное событие, вряд ли эта оценка будет изменена. Но музеефикация того или иного события, как правило, происходит не сразу же после его свершения, а по прошествию определенного времени. С моей точки зрения, сейчас создавать музей рано. Тем не менее, с конца 2014 и начала 2015 сохранены документы, которые свидетельствуют об этих событиях. Когда через много леткто-то обращается к тому, что происходило в нашей истории, самое важное - это документ эпохи. И если документов недостаточно, то интерпретация событий может быть самая разная. Поэтому очень важно прежде всего сохранить документы. Во вторую очередь - воспоминания, мемуары участников событий. Но они носят субъективный характер. Особенно по прошествию лет. По событиям 2014 года мемуары не только по качеству, но и по содержанию могут быть диаметрально противоположны. Именно потому, что они носят субъективный характер. Но в воспоминаниях живых участников всегда чувствуется вкус эпохи, какие-то детали и особенности, которые документ даже не запечатлел.
По прошествию нескольких десятилетий, может быть, у нас возникнет этот музей. Нам бы ещё музей Севастополя создать. В городе с уникальной совершенно историей нет музея истории Севастополя. Вот если такой музей будет создан, то в нем найдется место и для такой экспозиции о 2014 годе, событиях, которые изменили мир.
А. Чалый: Большое видится на расстоянии. События такого масштаба - смотреть на них должно следующее поколение, лет через 20-25. Нам не надо создавать музеи, включать это в школьные программы и так далее, нам достаточно собственных воспоминаний, и на этом, с моей точки зрения, можно поставить точку. Хорошо, что нам хорошо, и ничего не надо никому навязывать. Когда придет время, все будет.
- Алексей Михайлович, что бы вы изменили, будь у вас шанс вернуться в 2014 год?
А. Чалый: Пару сволочей бы арестовал. Пошло бы чуть полегче.
- Уточните, кого.
А. Чалый: Не буду, просто есть пару моментов, которые я бы исправил, но они все в этом направлении.
- Сейчас уже поздно что-то сделать?
А. Чалый: Мы преодолели тогда это, но преодолели с большими усилиями, которых можно было избежать, если бы было принято более жесткое решение к нескольким товарищам.
- Митинг 23 февраля действительно стал точкой отчета в жизни города. Три года прошло, назовите, пожалуйста, три главных события в вашей жизни и жизни Севастополя с тех пор.
А. Чалый: В моей жизни - 18 марта, это понятно. 23 февраля все началось, точка была поставлена 18 марта. Второе - точно назову уход С. И. Меняйло 28 июля 2016 года. А все остальное - промежуточные события. Для города это тоже принесло большие изменения, надеюсь, что это начало большого изменения в положительную сторону. Я считаю, что до 2014 года у нас возможности появились, потому что ранее о возможностях говорить было нечего: мы медленно и печально превращались в захолустье, да еще и угнетаемое захолустье. Мы видели, к чему катилась Украина, первая попытка жесткой укранизации была в 2004 году была предпринята, и тогда она, в общем-то, не прошла. Население свое в массе было не готово к принятию такой модели. Знаю, что Ющенко вылетел с поста президента с рейтингом меньше 5 %. В 2014 году - прошло 10 лет, выросло другое поколение. Население было почти готово, только гадать можно, что у нас тут было бы, если бы не произошло то, что произошло. Безусловно, это для города разворотный момент. Теперь вопрос к нам - как попытаться сделать так, чтобы это стало началом серьезных позитивных изменений в городе. Нам меняться нужно, как город. Мы здорово деградировали за эти 23 года.
- Весной 2014 года из Севастополя убрали 2 памятника - памятник гетьману Сагайдачному и некий камень в честь ВСУ на проспекте Нахимова. Их с радостью принял Харьков. Не кажется ли вам, что именно с украинским периодом связано противостояние жителей города-героя, и стоит ли вычеркивать из истории Севастополя украинский период?
Е. Алтабаева: Вычеркнуть этот период невозможно. Как и вообще любую страницу истории - это же не тетрадь, убрал страницу и её нет. Это, может быть, пытаются сделать на Украине, убрать какие -то страницы из истории страны, но на самом деле это невозможно. История - это такая штука, она проучивает тех, кто не умеет учиться. Поэтому мы никоим образом не хотим, чтобы эти страницы были зачеркнуты. Конечно, с одной стороны была укранизация, а по сути уже попытка ассимиляции, а у нас всегда доминировало русское население - по украинской переписи 2001 года 75% населения Севастополя - это люди, которые считали себя русскими, хотя в паспорте у нас такой уже графы не было.
Но вместе с этим, чем больше давление, тем скорее люди осознают свою принадлежность именно к русскому миру. Консолидация такого национального самосознания в Севастополе происходила очень быстрыми темпами. К тому же территориальный патриотизм в Севастополе есть, и отрицать это нельзя. Всё это выпестовалось в то, что произошло 23 февраля 2014 года. Нельзя сказать, что мы благодарны тому руководству, но мы не можем не учитывать, что чем сильнее давление - тем сильнее желание защитить свои идеалы, свои традиции. Зачем что-то вычеркивать? Об этом нужно помнить, как мы жили и выстояли в этих условиях.
По поводу памятников - я чрезвычайно благодарна координационному совету, что все, что было снято у нас - и знаки государственной власти украинские, и памятники - не были разрушены. Севастопольцы никогда не были вандалами. Памятники были тщательно упакованы и отправлены тем, кому они должны принадлежать. Мне кажется, что это достойный пример для подражания.
А. Чалый: Я давал команду снять эти памятники. Как и давал команду предохранить вот эти государственные символы от уничтожения. Потому что только что мы наблюдали, что происходило на Украине, как обращались там с неугодными государственными символами. Даже пришлось в зале к депутатам обращаться по этому поводу, чтобы не занимались провокациями. Очень много было желающих мертвого льва попинать. Я бы ни в коем случае не стал бы ставить знак равенства между демонтажем этих памятников и их отправкой в Харьков и желанием вычеркнуть украинские годы из истории. Я убежден, что надпись, которая была на камне 10 летия ВМСУ на мове, - она бы не устояла. Его бы обливали краской, били. Считаю, что иметь на площади Нахимова такой знак, и по качеству плохо сделанный, невозможно для Севастополя, поэтому считаю, что решение было принято правильно. Их аккуратненько упаковали, спросили, кто из регионов Украины желает получить свое добро обратно. И ничуть не жалею.
Что касается того, чтобы забыть историю, это глупо. Мы знаем, что тогда на государственном уровне, не только при Украине, а и при Советском союзе, чего греха таить, пытались вырезать разные периоды из истории. Заканчивается всегда это очень плохо. Если вспомнить 30-е годы, 20-е годы, как пытались вырезать всю историю, которая была до 17 года, или, по крайней мере, сильно ее изменить. А в 42 году пришлось резко к ней возвращаться. Сколько действий было предпринято высшим руководством страны в 41-42 годах и в 43-м, когда офицерам погоны возвращали, когда фильмы начали снимать исторические, когда писали соответствующие стихи и романы, которые обращали нас к истории. Суворов, Нахимов, Ушаков - в их честь появились ордена. Всего лишь в 27 году Нахимова снимали с пьедестала, а через 15 лет орден его имени давала та же самая власть. Это хорошая аллегория - тетрадь, из которой можно выдрать страницу. Чем сильнее дергаете страницы истории, тем сильнее она возвращается. Надо понимать, что всё, что было, может ещё быть. Надо быть готовым.
- Многие задаются этим вопросом: 23 февраля мы на площади Нахимова фактически отказались подчиняться той самопровозглашенной власти, которая пришла путем вооруженного переворота, и мы некоторое время были в подвешенном состоянии. Был создан координационный совет по обеспечению жизнедеятельности города, и город жил. Мог бы Севастополь стать самостоятельным анклавом?
Е. Алтабаева: Если мы с вами вспомним ситуацию, которая сложилась тогда на границах Крыма, мы же понимаем, что угроза была очень велика. События, которые сегодня происходят на Юго-востоке Украины, и то, что могло быть в Крыму и Севастополе, - к сожалению, очень сопоставимые вещи. Думаю, что у нас в Севастополе все это было бы значительно страшнее. Стать самостоятельным анклавом, отделенным от территории Российского государства территорией Украины, это вряд ли было возможно.
А. Чалый: Это одна из развилок, которая не то чтобы обсуждалась, а предлагалась разными людьми. У меня была четкая в этом плане позиция, что это недопустимое положение, которое ни к чему нас не ведет. Посмотрите на эти карликовые территории - ничего бы хорошего у нас не было.
Е. Алтабаева: Разве можно себе представить Севастополь вне России?! Мне сложно это представить. Мне кажется, что мы всегда, даже последние 23 года, начиная с 91 года, когда не были частью Российского государства, по сути, ею были.
- Но дни-то были напряженные, переживали все...
Е. Алтабаева: Вы меня спрашивали о самых важных событиях этого времени...События от февраля до референдума - это не только переворот в моей жизни, но это и период, когда сложные чувства тебя одолевают. Я была одна из тех, кто был под стенами администрации или городского совета. Ты понимаешь, что происходит нечто невероятное, ты - участник важнейших исторических событий...Но чувство страха, особенно в первые 3 дня, у меня было очень сильное. Когда я была на площади со своими друзьями, глядя на это людское море, - я, честно говоря, сколько жила в Севастополе, никогда такого количества людей на площади Нахимова не видела, - я точно понимала, глядя на этих людей, что назад они не вернутся. Вот тогда я не задавала себе вопрос анклав - не анклав, я просто понимала, что если все хорошо для нас не решится, то будет очень страшное. Просыпаешься ночью и слушаешь - идёт или нет техника тяжелая. Это было первые 3 дня...
А. Чалый: Мне проще было, потому, что спать почти некогда было. Я не просыпался, я спал, как убитый.
Е. Алтабаева: Когда ты в гуще событий, когда ты являешься центром событий, - это одно, ты в такой активной позиции, что думать о том, что происходит сложно, а когда ты все-таки чуть на периферии, то как-раз и перебираешь все возможные варианты. А 18 марта - это вообще просто невероятная история, все то, что с нами происходило накануне, было такое ощущение, что это не с тобой происходит, а это как бы ты смотришь со стороны. Фильм, кино. Этого быть не может, но твои предположения невероятные сбываются, ты это понимаешь одной частью мозга, а второй боишься верить. Следующая для меня невероятная вещь, что я стала депутатом Заксобрания. Никогда в своей жизни я не мечтала о политической карьере, и не предполагала, что это может произойти.
А. Чалый: Да, вот и у меня такое ощущение было, как будто это фильм, когда я подписываю документ (в Кремле, - ред.).. И я никогда не мечтал и не мечтаю о политической карьере.
- Когда было очень страшно, все говорили "Приходите на 35-ю батарею"...
Е. Алтабаева: В истории не бывает такого, что мы живем отдельно от других пластов. Вот говорят, что наши предшественники за нашими спинами - это ты и чувствуешь, и ответственность огромную перед ними, потому что там такие высоты мужества, героизма, патриотизма, отношения, любви к своей Родине, служения ей, что ты где-то совсем у подножия этого пьедестала...
А. Чалый: У меня тоже был серьезный ограничивающий фактор: вот перед кем было бы, в случае трусости или чего ещё, более всего стыдно - перед ними. Они в два раза меня моложе, в массе основной, или даже в два с половиной...
- Той весной, одна из таких важнейших миссий Севастополя - вернуться в Россию - была завершена. Сегодня, как вы считаете, Севастополю удалось сформулировать новую миссию, новый смысл своей жизни?
Е. Алтабаева: У Севастополя всегда была миссия, мы, безусловно, какой-то центр, генерирующий любовь и патриотизм, мы всегда были форпостом России, были военно-морской базой. Здесь генерируется особенное отношение к своей земле. Наша миссия именно в этом. Мне кажется, что нужно транслировать эти подлинные, не банальные, не придуманные отношения к Родине. Нужно, чтобы сюда приезжали люди, особенно молодые, чтобы они напитывались нашей историей и нашими традициями, и в этом сегодня миссия Севастополя. Дух рождает любые свершения в любой сфере жизни. Не может быть экономики, которая не основывается именно на таких посылах, где нравственные принципы, нормальные, здоровые.
- С момента ратификации договора вхождения Крыма и Севастополя в состав РФ одним из важных вопросов была законодательная интеграция новых субъектов и создание единого правового поля с другими регионами России. Этот процесс сегодня можно считать завершенным, или все таки еще не початый край работы?
Е. Алтабаева: Алексей Михайлович возглавлял Заксобрание в самое тяжелое время, конец 2014-2015. Это, конечно, было то время, когда создавался основной каркас законодательный, по которому и сегодня живет субъект Российской Федерации, город федерального значения Севастополь. У нас была "дорожная карта", по которой мы должны были принять определенные законы, и эти законы, базовые, которые определяют жизнь города. Из этого перечня, в котором порядка 100 законов, не принято всего несколько. Например, закон о гербе и флаге Севастополя, это достаточно спорный вопрос. По совместной договоренности с губернатором, тогда с Сергеем Ивановичем Меняйло, мы отложили этот вопрос. Не принят закон о наградах и почетных званиях, он был ветирован бывшим губернатором, сейчас уже врио губернатора Дмитрий Владимирович Овсянников внес новый проект закона взамен того, который был не проголосован депутатами, мы пытались преодолеть вето, но у нас это не получилось. Все остальные базовые законы приняты.
В 2016 году большая часть законов - это те, которые вносят изменения уже в принятые законодательные акты. Это совершенно нормальная практика, так живут все субъекты Российской федерации. Жизнь подсказывает, какие изменения должны быть в законы внесены, их корректируют в соответствии с тем, какой этап в своем развитии проходит тот или иной субъект. У нас было принято 88 законопроектов за 2016 год. Две трети из них - это законопроекты, которые как раз вносят изменения в законодательные акты.
- Но работы еще предстоит достаточно?
Е. Алтабаева: Я думаю, что у любого законодательного органа субъектов РФ работы предостаточно. К сожалению, у нас не всегда понимают, что деятельность Горсовета и Законодательного собрания - совсем не одно и то же. Горсовет, конечно, принимал свои постановления, распоряжения, которые в том числе касались в первую очередь распоряжения землями Севастополя. У Заксобрания таких полномочий - распоряжаться землями Севастополя - нет. Зато есть другие полномочия: мы принимаем законы, наши, субъектовые, по которым живет город. Законотворческая деятельность - это серьезнейшая работа, я думаю, что многие просто не осведомлены о той повседневной работе, которой занимаются депутаты. При этом еще контрольные функции, контроль за исполнением законов, прежде всего, законов бюджетных. Третья наша функция - представительская, она пересекается с той представительской функцией, которую исполнял Горсовет. Но Законодательное собрание - другой орган с другими полномочиями. Мы не являемся исполнительной властью,когда нам пишут о том, что нужно отремонтировать крышу или дорогу, мы обязательно этим занимаемся, потому что мы представляем интересы народа, но мы не сами ремонтируем, а передаем сигналы о серьезных проблемах исполнительной власти, которая обязана на них реагировать, - в этом и состоит, в этой части, наша функция.
- Прошло 3 года, можно подвести беглый итог: что изменилось, чего удалось достичь?
А. Чалый: С моей точки зрения, у нас появилась надежда, и есть подвижки в этом направлении. Когда мы проводим какие-то сравнения, исходя из того, что сегодня бросается в глаза или не нравится, неплохо было бы помнить, где мы были 3 года назад. Я напомню, где мы были.
У нас, по большому счету, развалились практически все институты. Образование: нас учили, что мы вообще неправильный народ, нашим детям втюхивали какие-то учебники про 40-тысячелетний украинский народ и прочую ерунду историческую на полном серьезе. Если говорить про вузовское образование: у нас было 34 вуза, из которых большинство были конторами по выписыванию дипломов, никакого отношения к высшему образованию две трети субъектов этой деятельности не имели вообще, была просто демонстрация деятельности.
Если говорить про экономику: вы знаете, что у нас за 20 с чем-то лет разрушилось почти все, все базовые отрасли, на которых Севастополь стоял. Самое здоровое предприятие, самое большое, которое у нас осталось, которое раньше никогда не входило в список крупных предприятий, - это 13-й завод, который принадлежал МО РФ. Он в итоге оказался самым крупным предприятием, хотя он был наверное 5пятым или шестым в 89-91 годах.
С точки зрения гражданских прав, с точки зрения языковой: у нас было полное поражение. Вещание было на русском языке 25% по телевидению. Притом, что население - 75% русских, а тех, для кого русский язык является тем, на котором говорят, - и вообще 95% с плюсом. И в таком городе нам давали вещания местному каналу на русском языке 25%, и это было нормой жизни. Рекламу на русском языке нельзя было размещать вообще, это было достаточно жестко, поэтому было это был единственный способ существования СМИ.
Вот Горсовет - тут сидели люди, которые делили главный ресурс городской, который у нас оставался, - землю и недвижимость. Потому, что у нас рухнула промышленность, рухнула экономика, сельское хозяйство.
Здравоохранение ещё давайте вспомним. Ведь получить бесплатные услуги было невозможно вообще никакие. Ты приходил за элементарной вещью, тебе выписывали счет, который включал бинты, шприцы, ты должен был идти в аптеку совершенно определенную, которую тебе рекомендовали, которая оказывалась связана с руководством этой самой отрасли. Человек, находящийся в очень тяжелом положении, не мог получить бесплатную помощь.
В Севастополе самым дорогим ресурсом оставалась земля.Так вот эта самая земля роздана вся. Сейчас нам предстоит очень тяжелый процесс, попытки вернуть её, включая леса, озера, реки, розданные с нарушением всех мыслимых и немыслимых правил. Нам теперь очень трудоемкий юридический процесс предстоит, чтобы развернуть это назад и все-таки сказать: слушайте, там лес, а у вас там коттедж - это же явные противоречия. Да, со стороны 6 ФКЗ какой-то товарищ может владеть в лесу четырьмя сотками, но это лес, строить на них он не может. Вот куда мы забрели. Застройка дворов, скверов, прибрежных полос, я не буду называть конкретные фамилии и конкретные объекты. Вы достаточно хорошо их знаете. Была заложена юридическая основа для полного уничтожения города и раздачи всех природных ресурсов, которые у нас существовали. Вот где мы были.
Надо сравнивать две базы: можно сравнивать с тем, где мы хотим быть, это будет одна база сравнения, а есть другая база сравнения, тоже имеющая право существовать, - сравнивать с тем, где мы были 3 года назад.
Я не буду выступать в качестве безудержного оптимиста, хотя бы потому, что, честно говоря, рассчитывал быть в гораздо более приличном состоянии через 3 года, но, тем не менее, вряд ли по этим пунктам, которые я озвучил, кто-то сможет сказать, что у нас нет существенных подвижек.
Да, у нас еще не сильный Университет, да, он не набрал, не сориентировался, но по крайней мере уже организационно собрался в форму, которая имеет шансы на существование. То, что было до этого - это просто имитация была образования. Если говорить про промышленность и сельское хозяйство: впервые за 25 лет стали выдергивать старый виноград из земли и сеять новый. Вы помните такое за 25 лет?! У нас все виноградники 30-летние, последние посадки осуществлялись в 89 году. Конечно, на фоне наших десятков тысяч гектаров, которые имеются, те сотни га, которые сейчас засаживаются, это единичный процент, но это хоть разворот в другую сторону.
Ни одна теле- и радиокомпания Севастополя не имеет языковых ограничений в своем вещании. Хочешь вещать на украинском - вещай. Не вещают - спроса нет. Но запрета государственного не существует. Учебники истории не рассказывают, что русский народ угнетал украинский на протяжении многих веков.
На самом деле налицо большое количество подвижек. Я надеюсь, что с приходом эффективной управленческой команды, - пока я не могу еще заявлять,что она эффективная, - но я могу заявить, что есть достаточно серьезный потенциал на сегодняшний момент. Я испытываю доверие к этой команде, я имею в виду губернатора и 5 его заместителей. Молодые и грамотные ребята, с хорошими намерениями. Я надеюсь, что у них все получится, буду помогать лично.
К сожалению, мы многие возможности потеряли, правительство, которое создал Сергей Меняйло (или правительства, которые он создавал, - текучесть кадров была беспрецедентная) оказалось крайне не эффективным, оно было укомплектовано в значительной степени людьми, совершенно не пригодными для службы Отечеству на этом поприще, и зачастую вообще неграмотными и неприличными. Таких было очень много, к сожалению. В этом плане город понес гигантские потери, к сожалению. Мы могли бы сегодня быть в другом совершенно месте. Вот недавно прикатила "веселая" новость - товарища Казурина арестовали. А мы о чем говорили некоторое время назад?! Все познается в сравнении.
- Вы сказали, что земля была главным ресурсом в условиях глубокого экономического спада. Но ведь сейчас земля и остается главным ресурсом у нас?
А. Чалый: Да.
- Научно-производственный кластер в Севастополе не работает, Технопарка у нас до сих пор нет. И город, как и в целом полуостров, развивается по пути эксплуатации его природно-климатических ресурсов. Есть какой-то свет в конце тоннеля?
А. Чалый: Он точечный, но есть. Ну вот смотрите, оспорьте, если сможете: за последние 3 года в два раза увеличилось производство вина, в 2 раза за 3 года! Это почти невозможное достижение, если вы возьмете любой бизнес, с двумя нулями в процентах - это очень редко получается, а 3 года подряд - совсем редко получается. Это результат. Я должен поблагодарить своих коллег из Заксобрания, что мы в свое время выступили жестким фронтом, несмотря на то, что не все население города разделяло эту позицию, и не позволили национализировать известные вам предприятия - Инкерманский завод и "Золотую Балку". Теперь это предприятия с приличными собственниками, которые вкладывают достаточно много денег в целенаправленное их развитие.
- Именно они обновляют виноградники?
А. Чалый: Да. У нас "Золотая балка" закладывает шампанское по классической технологии, которой никогда не было ни в советские, ни в какие времена. Тем более, они хотят не быть сырьевой базой для Нового Света, а сами выходить, своим брендом, тут подвижки есть.
Сказать, что есть подвижки в судостроении, я всерьез не могу, хотя, опять же, только организационные фонды созданы, "Звездочка" и так далее. Пока еще там с заказами тяжело, но, по крайней мере, тоже вроде бы свет в конце тоннеля есть.
Если говорить про приборостроительный кластер: это вообще сложный объект для управления и для создания, с высокой добавленной стоимостью, высокотехнологичное производство. Это очень сложная история. После 2014 года был большой энтузиазм, было большое количество людей из разных регионов русского мира, серьезных инвесторов, которые высказывали желание что-то делать именно в Севастополе. Позиция, которую заняла тогда исполнительная власть, была такова, что эти люди просто уходили. Собирать заново таких людей очень сложно, того энтузиазма больше нет, доверие утрачено, я лично заниматься таким проектом в таком широком масштабе больше не буду.
Мне кажется, что гораздо эффективней может получиться, если я буду использовать свои профессиональные навыки, о которых вы знаете, в том проекте, который мы пытались собрать вокруг "Энержинет". Он тоже касается достаточно большого количества российских компаний. Такие проекты собираются очень медленно. Поэтому в чем-то подвижки есть. Да, если сравнивать с тем, где мы могли быть и где бы нам хотелось, - это немного, но подвижки есть.
- Если говорить о концепции развития Севастополя, произошли какие-то изменения с 2014 года?
- Во-первых, я должен сказать, что на сегодня концепция 2016 года, теперь она называется стратегия 2017 года, - её пока еще нет. Она находится в работе, поэтому окончательно сравнивать эти документы достаточно сложно. Формально сравнивать нечего. Более того, та стратегия, которая опубликована на сайте правительства, как следует из результатов встреч, которые состоялись, будет подвергнута достаточно серьезным изменениям.
Но этот процесс - создания стратегии - практически завершен. Второе: за это время произошли существенные изменения в федеральном законодательстве, соответствующий закон о концепции стратегии Госдумой был принят летом 2014 года, имплементирован в 2015 году. Сейчас это требование является обязательным для всех субъектов РФ. Хотим мы или не хотим, а ту идеологию, которую мы пытались выстраивать в 2014 году из собственных соображений, сейчас придется правительству делать. Придётся создавать стратегию развития, из стратегии создавать государственные программы, дальше бюджет должен стоять. Иерархия того, как это все должно делаться - теперь определена федеральным законом. Конечно, появилось много дополнительных требований, которых в 2014 году не существовало. С другой стороны, у нас очень здорово поубавилось международного и национального энтузиазма по отношению к Севастополю, с этим тоже нужно считаться. Кстати, если говорить про основные направления развития, скорее всего наши из 2014 года таковыми и останутся, хотя будут другие цифры или подходы, но приоритеты останутся ключевыми.
- Алексей Михайлович, вы упомянули об Инкермане, о Севморзаводе и о "Золотой балке", о 13-м заводе, из чего складывается рост производства в Севастополе сегодня, что является локомотивом?
А. Чалый: У нас рост производства сейчас складывается из низкой базы прежде всего. От нее легче "прыгать". Самым крупным предприятием города является 13-й морской завод, я уже сказал. Рост производства планируется в этом году, по сравнению с 2016, как утверждают компетентные люди изМО, в ближайшие годы очень сильный, серьезный рост на уровне 10-12% в год. Связано это с тем, что завод все больше и больше втягивается в обслуживание. Приходят новые корабли, вы знаете, что на протяжении 23 лет флот не обновлялся по известным политическим причинам. Теперьэти политические барьеры сняты, появляются новые перспективы. Существовала, кстати, еще масса ограничений искусственных, которые наша бывшая страна пыталась выдумать по отношению к этому самому 13-му заводу. Таможенные ограничения: доходило до смешного, когда заправка топлива происходила в нейтральных водах, чтобы не платить таможенную пошлину. Специально выходил танкер ЧФ и заправлял в 12 -мильной зоне, это тоже было нашей нормой жизни. Понимаете, что в таких условиях об инвестициях, каких-то серьезных вкладах в развитие предприятия, даже государственных, речи не шло. Никто не понимал, что будет завтра.
В этом сегменте драйвером развития, конечно, является измененная политическая ситуация. С другой стороны, понятно, что это развитие имеет ограничение, оно будет ограничено потребностями ЧФ. Он никогда уже не будет тех размеров, которые те, кто здесь давно живут, привыкли видеть в своей юности. Но с другой стороны - это будет скорее всего добротное, нормальное предприятие.
Что касается Севморзавода - это более сложная история. Стратегия развития Севморзавода не определена. Да, он является филиалом "Звездочки". Но как нарезать этот пирог, и как будет это стратегически, мне это неизвестно. Как даты выцарапать, что предполагается в отношении Севморзавода - этого я не знаю.
Следующее у нас самое крупное промышленное предприятие - "КП коммуникационной аппаратуры", мы вторые по размеру. Здесь, я думаю, хорошие перспективы роста, связанные с проектом Энерджинет, если он по Севастополю случится. Почему "если": есть небольшая проблема, которую надо преодолеть, связанная с нашей недавней историей. Энергосети и инфраструктура, которая сегодня заявлены, как пилот для всероссийского эксперимента международного уровня, как пилотная площадка, - принадлежат сегодня компании под украинской юрисдикцией. Понятно, что никакие федеральные деньги в компанию в таком статусе вложены не будут. Эта административная проблема, которую придется решать в ближайшее время. И вообще это наша совместная большая проблема, даже если забыть про Энерджинет. Эта проблема связана с тем, что наши тарифы сегодня существенно ниже, чем тарифы, при которых может обеспечиваться работоспособность этой компании. А разницу доплачивает Россия. Ситуация щекотливая. Она все равно требует разрешения, нужно политическое экономическое решение. Здесь хорошие есть перспективы. Компетенция у Севастополя в этом плане очень высокая, я бы сказал, самая приличная в стране в этом сегменте. Здесь можно было развиваться, но это развитие не пойдет само по себе. Известно, что дела, предоставленные сами себе, предпочитают развиваться от плохого к худшему. Чтобы они развивались в противоположном направлении, надо предпринимать достаточно много проектных усилий.
- Как вы думаете, сильно ли изменит нашу жизнь Керченский мост, в условиях сохранения санкций против России в целом и Крыма в частности, не получится ли так, что большие ожидания, которые с этим связаны, не вполне подтвердятся, крупные-то компании сюда не заходят, есть и другого рода ограничения...
А. Чалый: Понимаете, зависит от степени ожидания. У меня они не очень высокие, так скажу. Я напомню, что мы вообще в 300 км находимся от Керчи, если ехать кому-то дальше всех -разве что в Черноморское чуть дальше, а так - мы из самых последних на раздаче. Я не думаю, что это радикальным образом повлияет на Севастополь. Это мое личное частное мнение. Может, цена на продукты упадет, в смысле их станет чуть легче везти, хотя, честно говоря, известно, что самый дешевый транспорт - это морской, поэтому есть сомнения, что что-то изменится радикально. Строительство моста ничего в принципе для нас сразу не изменит, пока не будет построена эта самая трасса Таврида. Для того, чтобы изменилась существенно логистика, должен случиться не только мост, а, извините, и вот те 300 км другой дороги. А это на какой год запланировано? - вопрос в задачнике. Я особо больших надежд в этом плане не питаю, не надо на это рассчитывать, надо создавать самим. Самые большие ценности создаются не дорогами и мостами, а людьми. У нас есть возможность, надо засучивать рукава, придумывать и делать.
Е. Алтабаева: Безусловно важна и для нас, и для граждан других регионов РФ та часть работы, которая будет связана с прокладкой железнодорожного сообщения, когда появится возможность не только прилетать самолетом в Крым, а приезжать по железной дороге: наверное, туристический поток все-таки увеличится. Для нас в Севастополе очень важно создание инфраструктуры, чтобы его принимать. Если их ожидания не удовлетворить, то тогда толка от этого никакого, а тем более, дохода в казну города, не будет. К этому нужно очень серьезно готовиться.
- С 2015 года в Севастополе действует СЭЗ, создали благоприятные условия для предпринимателей, и они хлынули, более сотни проектов осуществляется, наиболее крупные и значимые для Севастополя какие бы вы назвали?
А. Чалый: Насчет "хлынули"- их не так много, как кажется. Большинство предпринимателей просто перерегистрировали предприятия, которые итак работали в городе. И это, кстати, вызывает вопрос у правительства: почему эти субъекты, которые не изменили свою деятельность, получили льготы? В СЭЗ идея состояла в том, чтобы заманить новые субъекты предпринимательской деятельности, а не дать право уже существующим и занимающимся той же самой деятельностью просто платить меньше налогов. Как раз с моей точки зрения - не очень хлынули, я не смогу назвать вам какие-то крупные проекты, но некоторое количество проектов относительно небольшого масштаба все-таки зашли в город или только появились.
- В самом конце вернёмся к празднику. Несколько слов для севастопольцев...
Е. Алтабаева: Прежде всего, конечно, хочу поздравить севастопольцев с праздником Народной воли, народного единства. Очень символично, что праздники Защитника Отечества и Народной воли для нас слились не только в одном дне, но и по смыслу. То, что произошло в Севастополе в 2014 году, в Крыму, начиная с февраля 2014 года - это и есть подлинная защита своего Отечества. Мне очень хочется пожелать севастопольцам, кроме здоровья физического (это обязательное условие нашего процветания), но и здоровья духовного. Духовное здоровье - это и те чувства, которые у нас всегда были: гражданственности, патриотизма; нам нужно еще формировать и то чувство, которое у нас есть, но, может быть, не в должной степени проявляется - это чувство гражданской ответственности. Гражданской ответственности за тот мир, в котором ты живешь. За наш Севастополь. Это чувство может проявляться в самых разных формах. И в том, что ты не равнодушен, хорошо делаешь дело, которому ты служишь, и в том, что умеешь ухаживать за тем местом, где живешь, и в том, что ты умеешь не разрушать те основы общественного согласия, которое у на есть, что ты умеешь в первую очередь спрашивать с себя. Это чувство гражданской ответственности очень важно.Мы с вами можем пожелать друг другу развивающегося, процветающего, счастливого Севастополя в самом ближайшем будущем.
А. Чалый: Я бы пожелал добиться успехов в развитии нашего города. И понять, что это в самой большей степени зависит от тех, к кому я сейчас обращаюсь, - от всех нас. Не надо кивать на кого-то. Нельзя допускать, чтобы кто-то, спекулируя святыми понятиями, попытался под себя загрести общественные ценности. Просто противостоять - недостаточно, нужно быть созидателем. Этот интегральный успех зависит от всех нас в первую очередь. Всем хочу пожелать в этом успеха для совместного труда, для того, чтобы начать менять нашу жизнь, нам это нужно.
Источник: http://sevastopol.su/news.php?...
В. Горелов. «Чегевара прилетает утром…» Воспоминания сепаратиста (Полная версия)
Севастополь 23 февраля 2014. Слoво и дело. Михаил Чалый: «Мы бежали по горящему мосту»
Оценил 1 человек
1 кармы