О мягкой силе России на Украине

Сейчас достаточно трудно сказать, когда закончится СВО, перерастёт она в нечто больше или нет, встанет на паузу, чтобы разгореться вновь спустя какое-то время или будет планомерно идти дальше, обеспечивая заявленную ранее демилитаризацию и денацификацию. Но какие-то наброски к картине «что будет потом» можно строить не взирая на «туман войны». Уже сейчас понятно, что западные территории бывшей УССР Россией потеряны. Потеряны, как минимум на десятилетия. Даже если условно завтра наши войска выйдут на текущие границы Румынии, Венгрии, Словакии и Польши, рассчитывать на их вхождение в состав РФ крайне сомнительно. В целом по Украине это будут, в лучшем случае, территории по границе СССР далёкого 1939 года. И то далеко не факт.

Никто не будет проводить на ЗУ референдумы по образцу Херсона и Запорожья. Люди там не примут. В этом все прекрасно себе отдают отчёт. Не будет даже 50% «ЗА». А это никому не нужный фарс и трата лишних ресурсов.

Сейчас на территории той республики, про которую пели «Украина золотая», бушуют острые русофобские страсти. «Золото», во всех смыслах, давно опало, а вот коричневая пена вылезла из всех щелей. И не нужно питать иллюзий - её там ой как немало. Конечно, там есть вполне себе наши, русские люди разных национальностей и вероисповедания. Та самая «вата», про которую постоянно твердят в сети и по ТВ нацики. И основная масса таких людей это: Юг, Восток и Центр. Да, в том числе и пресловутый Киев-Куев. В этом старом русском городе тоже хватает наших, русских людей. По духу, мировосприятию.

Десятилетия людям прочищали мозги взращивая русофобию. И началось это всё не вчера и даже не в 2014 году. Скажу больше, крамольнее, что даже не с развалом СССР. Гораздо раньше. Русофобия культивировалась самой советской властью. Возможно, власть даже не понимала, что культивирует её. Возможно. Но когда условный «украинец» в СССР видел, что буквально через речку, поле или дорогу, где уже начиналась РСФСР, запустение, разруха, разброд и шатание, а у него всё в ажуре, то вольно или не вольно человек начинал воспринимать себе выше, чем «кацапы» и «москали». Трудолюбивее, богаче, достойнее. А русские... что русские? Так, пьяное и нищее быдло неспособное ни работать, ни зарабатывать. Сейчас, когда история расставила все точки над «i» и мы прекрасно знаем, как и в каком объеме дотировались союзные республики за счёт РСФСР, та самая разруха не вызывает никакого удивления, а «витрины» из союзных республик становятся понятны. Как и тотальная нищета этих постсоветских республик сейчас, за редким исключением.

А сколько активистов того же «Народного руха», как и сам «Рух», вылезло в последние годы СССР? Они что из воздух взялись? Нет. Их растили, взращивали, большинство было непросто членами, а активистами ВЛКСМУ и компартии. Тот же Тягнибок и Парубий вылезли не в двухтысячных. Они скучковались вокруг «Руха» ещё в том далёком 1989 году. Вдумайтесь — 33 года назад!

Много «деятелей» вскормил комсомол. Удобрил почву и вскормил.

Именно благодаря этой, столь хорошо удобренной заранее почве, так прекрасно проросли лозунги «Через десять лет Украина станет второй Францией». Ну не Россией же? Все видели, что Россия далеко не Франция. Ходить не нужно было далеко. Через речку-дорогу-поле глянуть.

И видели это, в том числе и люди не только Запада УССР. Вот только что выше вспоминал Тягнибока и Парубия. Можно было бы махнуть рукой и сказать, да что вы хотели - они же изо Львова! Бандеровщина чисто воды.

Но ведь нацики, одиозные нацики, появились не только там. Все знают про «правосеков»? Трудно забыть этих мразей. Уж постарались, так постарались. Их лидером стал Ярош. Откуда родом Ярош? Из Днепропетровской области. В том самом 1989 стал членом того самого «Руха».

Из воздуха взялись? Или на бывшей Советской Украине сформировали хорошую питательную среду для появления таких нелюдей? А потом только умащивали и умащивали с получением «незалежности»...

Так что всё потеряно?

Нет. Не всё.

Сейчас русофобия на Украине сильна как никогда. Чёткий водораздел прошёл в 2014 году. Каждый вольно или невольно принял сторону. Даже условные «мы вне политики» неявным образом поддерживают ту или иную силу. Ту, которой выгодно, чтобы было молчаливое стадо. Ту, которая отрешилась от всего, но если её эмоционально качнуть, то она побежит в нужную сторону.

Один из таких «я вне политики», родом из Харькова, в феврале-марте засыпал меня и всех своих партнёров по бизнесу в Москве агитационными роликами хутора.

Водораздел прошёл.

Ужесточившаяся цензура всех этих «вне политики» медленно и уверено перетягивала и перетягивает в лагерь нациков. Как мы видим, достаточно успешно.

У нас бытует мнения, что нацики идиоты. Может быть. Но у них есть очень хорошие учителя. Да и опыт обработки населения. И они знают по кому бить в первую очередь, на кого делать ставку. На детей. И у них получается. Думаю все насмотрелись на огромное количество роликов с зигующими мальчишками и девчонками. «А шо такого?». 

Только вот так ли уж глупы нацики? Смену себе они уже подготовили.

Так что же про мягкую силу? Кого нужно напичкать деньгами, к кому отправить резидента СВР?

Все предыдущие годы работа с политиками Украины показала бесперспективность и даже вредность проделанной работы. Даже бежавшие в Россию Янукович или Азаров вели осознанную русофобскую политику. Играли против нас. Ни один якобы пророссийский президент никогда не вёл пророссийской политики на Украине. Не для того они шли во власть. Симоненко, этот якобы коммунист, вполне себе уживался с нациками после 2014 и даже пытался пролезть в президенты.

Так что же? Или кто?

Кто есть такой вездесущий и влиятельный, кому или чему доступны и Восток, и Центр, и Запад?

Ахметов с его ДТЭК? Коломойский с Приватом и который привёл к власти Зеленского?

Нет.

В далёком 2009 году по делам мне пришлось съездить в богом забытый регион на Западной Украине, в Закарпатье, в Рахов.

Ехать довелось своим ходом, на машине.

Современных навигаторов, как вы понимаете, в те далёкие годы не было. По этому маршрут я набросал вручную при помощи карты и имевшегося у меня Garmin-а. В качестве «штурмана» пошла женщина-киевлянка с родственниками из тех мест.

Так уж получилось, что свой маршрут я строил по самому кратчайшему пути и получилось, что в обход основных трасс. От того, наверное, маршрут получился и более любопытным. Не просёлочные дороги, но и не автобаны. Обычные такие дороги между самыми обучными сёлами и маленькими городишками. Маршрут наш лежал через город Хмельницкий, некогда Проскуров, потом была Коломыя, а за ней, собственно, Рахов.

И вот едешь ты, останавливаешься, общаешься с людьми и наблюдаешь как они меняются. В первую очередь говор. Уже привычный суржик, так похожий на говор в той же нашей Ростовской области, исчезает где-то за Хмельницким, в районе уже упомянутой «границы 1939 года». Сам Хмельницкий-Проскуров в том далёком 1939 году являлся областным приграничным центром. За ним была русофобская и враждебная Польша.

Если не прислушиваться к людям, не смотреть на вывески и номера машин, то может сложиться впечатление, что едешь по российским дорогам. Те же бескрайние поля засеянные где пшеницей, где подсолнечником, где ещё чем. В сёлах и городках можно встретить монументы павшим воинам. Всё привычно. Можно сказать, всё как у нас. И русскую речь понимают и нос не воротят. Да, если честно, великолепно нас понимали и в Коломые, и в Закарпатье, но сейчас не об этом.

Но вот мы пересекли условную «38-ю парралель» и… ничего не изменилось. Те же поля, те же дороги. Вот только чем выше становились холмы превращаясь в предгорья Карпат, тем чаще в сёлах стали появляться не памятники советским солдатам, а монументы бандеровцам. Бывает — западенщина, скажете вы. Я даже кивну в ответ. Бывает. Западенщина.

Самое большое количество таких монументов мы видели при подъезде к Коломые. Сам городок небольшой и ключевым он стал для нас тем, что за ним недалеко расположен перевал, который, собственно, и отделяет Закарпатье от условного бандеровского края. И вот проезжаем мы перевал, и… словно отрубило. Ни в одном селе нет ни одного памятника бандеровцам. Может, конечно, мы были невнимательны, но обычно такие монументы стояли у дорог, а сёла сосредоточены и вытянуты ниточкой вдоль этой естественной артерии жизни. Мы потом катались до Берегового и Солотвина по Закарпатью. Тоже не нашли. Словно не было там бандеровцев никогда. Хотя вот он перевал. За ним Ивано-Франковская область, дальше Волынь и Львов, край бандеровцев и жестоких преступлений, а тут тишина. И вроде те же гуцулы есть, что и в Прикарпатье, которые и стали питательно средой для бандеровщины.

(фото не мои, мои не сохранились)

Закарпатье вообще интересный край. Этакий русский партизанский отряд на западенщине. Даже при развале союза там было меньше проголосвавших "ЗА" "незалежнисть", чем в некоторых центральных и восточных регионах УССР. Что уж говорить про Галицию...

Возможно, причина кроется в том, что Закарпатье входило в состав Австро-Венгрии, а потом уже и просто Венгрии. И в населении большая доля тех же русин и венгров. Может ещё в чём. Гадать не буду. Не скажу так же, что в остальной части Закарпатья всё так же радужно.

Но вот что отметил на всём маршруте следования. Везде, где не встречал постаментов и была возможность остановиться, да и на самом Закарпатье, везде, повторюсь и выделю, везде присутствовала церковь.

Закарпатье, Раховский район, с. Диловое (До ВОВ - с. Требушаны)

Да, вы всё верно поняли, не просто церковь, а именно УПЦ Московского Патриархата. Я не ручусь, что где-то, где она стоит, нет такого постамента, ведь есть националисты и среди священников УПЦ МП. Мы все видели их на «скачках» в Киеве и других городах. Священники, не взирая на сан, всё же обычные люди. Подвержены всё тем же страстям, что и прихожане. Тот же Филарет вышел из РПЦ, которая на Украине трансформировалась в годы «незалежности» УПЦ МП. Но там где я был до Закарпатья, на самом Закарпатье — постаментов нет.

Мне очень понравился гостепреимный край Закарпатья. На бытовом уровне не возникало никаких проблем. Даже испытывая некоторые проблемы от общения на русском языке, мы в целом находили решения. Да люди говорят там на своём, далеко не украинском говоре. Где куча всё тех же венгерских, румынских и словацких слов. Но они легко понимали и мой чисто русский язык. Возможно мне возразят, что это потому, что со мной был кто-то из местных. Не буду спорить. Может быть и так. Может на моё восприятие повлияло ещё и то, что я люблю горы, а Закарпатье в районе Рахова это именно горы.

Мне доводилось бывать и во Львове, и в Ивано-Франковске. Города, особенно Львов, не смотря на распиаренность среди украинцев, мне совершенно не понравились. А вот маленький Рахов и его окрестности, люди — очень.

Если вы думаете, что за это «понравилось» я «всё прощу и забуду», их агнцами невинными восприму — нет. Запад Украины, в том числе и Закарпатье, поддержало Майдан по полной. Как говорится «всей душой и всем сердцем».

В 2014 году я был в донецком ополчении. И разного насмотрелся. Описывать не буду — бессмысленно, да и речь не о том. В том же 2014 году на Донбассе отметилась 128 горная бригада из Закарпатья. Возможно, среди тех «горняков» были и те самые мужики, что так потчевали меня «хлебом-солью», домашним вином, замечательными чешскими кнедликами и ещё кучей разных блюд, а потом в дорогу напихали банок с различными вкусняшками. Возможно, возможно.

Но речь не о них. Я начал с мягкой силы и водораздела 2014 года.

Ярых нациков нам не переубедить. Это просто бессмысленно. В их системе координат нет логики. Только ненависть. Потому и не работали все эти ЕАЭС и прочие плюшки, которые предлагала Россия Януковичу. Хоть тушкой, хоть чучелом им нужно в Эуропу, подальше от нас. И за счёт нас.

Тех кто за нас — переубеждать не нужно. Многие уже давно с нами: или уехали, или вошли в состав России. Это и Крым, и Донбасс, и так нелюбимый мною Херсон. Не любим он чисто потому, что больше всего нациков я встречал, если не брать западенщину и Киев, именно из Херсона.

Или ждут.

Но есть огромная прослойка вот тех «мы вне политики». Их большинство. И на Западе. За которых и стоит бороться.

Долгие восемь лет они закрывались в своём маленьком мирке и твердили, что ничего нет. У них там розовые пони и бабочки. И всё хорошо. А 24 февраля что-то пошло не так. Чаще всего именно они и говорят «Тут все хотят мира», «А нас за шо». И пропаганда нациков направлена именно на них. «Своих» им убеждать не нужно.

За годы, что прошли с майдана, там ужесточилась цензура, СБУ лютует похлеще пресловутого Гестапо. В давно забытом феврале 2014 года СБУшники отбивались, в том же Хмельницком, от озверевшей толпы, а их жгли. Жгли как Беркут в Киеве. Те самые «мирные протестующие». Ага.

Но кто об этом помнит? Даже среди них?

Кто из «мы вне политики» вообще пытался копаться в этом дерьме, под названием Майдан, его «Перемога» и в целом «украинское государство»?

Никто.

Они просто закрывались в своём мирке, где не было войны, не было смерти, а были розовые пони и походы в магазины-кафе-театры.

Сейчас война заглянула в их окна. И людям стало страшно. Очень страшно. Их мирок разрушился. И они побежали за ответами. И если первый месяц-два им нравились ответы в привычных пабликах и чатиках, пусть они и были страшными эти ответы, то потом «опять что-то пошло не так». Некоторые побежали уже в российские чатики.

Да это, наши телеграмм-каналы, тоже сила, уже не совсем мягкая, но сила. Она не учит любви к России. Мы в этих чатиках отнюдь не расписываемся в ней. Всех, кого опалил 2014 год, любовь к России безусловна. Она не требует ни доказательств, ни обучения. Для тех ребят, кто стекался в Донецк и Луганск со всей «нэньки» - она, Россия, была последней опорой и надеждой. Позади была только она. А перед собой мы все видели зверьё. Мы не любим зверьё. И не можем научить его любить нашу Родину.

Я помню замечательного парня, экспедитора из Новосибирска, с либеральными взглядами, который рассказывал, что это всё пропаганда и там тоже люди, и нужно только чуть потерпеть и всё рассосётся, вылечится. В пулемётчики пошёл. Лечить, наверное. 

Ещё мы не любим Украину, в том виде к которому привыкли «мы вне политики». Потому что она и есть то самое зверьё.

Но мы сейчас ведём войну. Тяжёлую войну. И не с бешеной шавкой под названием бандеровская Украина, а со всем «цивилизованным» Западом, который в очередной раз пытается убивать русских людей силами русских людей. Пусть и бывших русских.

А любая война это, в первую очередь, про экономику, про ресурсы. Свои сохранить, у врага отнять.

Люди это тоже ресурсы. Кому-то этот факт трудно воспринять, мне, как руководителю, проще. И человеческий ресурс один из сложно восполняемых. Танк можно сделать новый, отремонтировать повреждённый, купить в конце-концов у другого государства. В него нужно посадить только тот самый «человеческий ресурс».

С человеком всё куда сложнее. Человек сам создаёт ресурсы. И даже не поддерживая нас, он может работать нам во благо. Просто впахивая на своей работе. Внося в клад в нашу экономику. Но для этого он, как минимум, не должен вредить.

У России есть большой опыт по перековке врагов. Мои знакомые, кто прошёл Чечню, не любят кавказцев. Как и я, они не любят вспоминать про то что было, но выделяет их именно та самая нелюбовь. Я же отношусь к ребятам с Кавказа спокойно. Потому что в Донецке мы были в одной упряжке.

И оказались мы там вместе именно потому, что Россия из врагов смогла сделать друзей. При помощи той самой «мягкой силы». 

Сейчас ребята Рамзана, да и сам Рамзан, наверное, более русские, чем мы.

И если в Чечне, условно говоря, мы могли зайти в любой аул для перековки и воспитания, то на Украину у нас хода нет, кроме как на освобождённые территории. Зато есть ход церкви. И через неё, как столетия назад, когда наступала Польша и католицизм, мы снова можем биться за души и сердца людей.

Да, среди нас много атеистов. Много людей разных вер. Я не знаю, есть ли кто главный у евреев или мусульман, через кого мы бы могли продвигать свои интересы. Не интересовался какое отношение имеет тот же Муфтият России к Украине. Но нам нужно мягко, ненавязчиво, но возвращать наших людей. В среде православных — есть возможность, есть. И владения этой церкви, что говорится, от края до края.

В минуты испытаний, в минуты скорби, многие идут в церковь. Люди слабы и им нужна помощь, утешение, защита. Я не говорю, что там должны призывать взяться за оружие и бороться с бандеровцами. Увы, но это гражданская война. Гражданская война на окраине нашей большой Родины. И простому человеку очень трудно разрушить свой мирок, и пойти на друга или родича. Для этого нужен слом. Сильный слом.

Но вот менять сознание Церковь может.

Когда и как закончится СВО - неизвестно. Да, будет наша Победа, но какая и где - это мы узнаем потом. В 1945 году тоже была Победа. А потом десять лет войны в Прибалтике и на Западной Украине.

Западная Украина когда-нибудь вернётся обратно. Но на это уйдут годы. И все эти годы нам потребуется мягкая сила. Единственная сила, которая есть там - Церковь.