Лирики начинают и выигрывают

На фундаментальном уровне (ФУ) физика и математика – это одно и тоже. Разницы между теорией и реальностью в данном случае нет никакой. Мало того, на фундаментальном уровне существуют исключительно чистые формулы и такие положения, как «число», «прибавить», «умножить», «разделить» и прочие математические действия не поясняются никак и даже не соответствуют первичному их пониманию.

На фундаментальном уровне нет жизни, а действуют аксиоматические теории и миры, то есть таковые модели, которые не требуют доказательств. В любом ином месте есть формулы описывающие реальность, но только не на ФУ. Это голая теория, в которой нет пояснения словами и время, обозначенное t - просто участник построения формулы, точно такой, как скажем число Пи или простое число 19.

И t, и Пи, и 19 существуют в математических структурах вне зависимости от желания их посчитать. Они существуют просто так, вне времени и пространства, а там где нет ни времени, ни пространства, все равно существуют.

Образно говоря, ФУ дает четкий ответ на вопрос, почему существует Вселенная? Потому, что может существовать. Правда, при этом, не сообщая причину ее существования. А зачем? ФУ описывает формулы, и ему не знакомо выражение «В начале было Слово».

У формулы много значений, нас же интересует математический закон, записанный алгебраическими знаками. Или точнее вот такое определение формулы: «условное выражение числами, буквами, знаками каких либо величин, отношений, составов, элементов и т.п.».

То есть все участники построения формулы являются условными выражениями чего либо.

Условные выражения—это выражения, которые возвращают одно из двух значений «истина», если условное выражение выполняется или «ложь», когда не выполняется.

То есть ФУ это не что иное, как инструментарий, призванный проверять истинность или ложность исследований. А это значит, что то, что мы сегодня именуем фундаментальной наукой (ФН), таковой не является, поскольку есть проверочный механизм, возможно лекало, но не исследование. Это просто методика проверки истинности утверждения.

Я думаю, что в этом нет ничего обидного, поскольку в математике, как и в любой науке, существует необходимость создания приборов для исследования самой математики. И это не счетно-решающие приспособления технического характера, а именно инструменты в виде формул и вообще оценочных возможностей в установлении истины. Как в геологии работает экскаватор, снимая громадные земельные массы, обнажая ее многослойность, так и в математике работают формулы. Геологи экскаватор сделали из элементов земли, математики свой бур из знаков и формул. У кого какой материал под рукой, тот с ним и работает.

А вот что их объединяет, так это операции отношения и логические операции. Вот потому, если отбросить лирику, то на ФУ физика и математика одно и то же.

Однако, развивать инструментарий ради инструментария не совсем правильно. Инструмент хорош, когда он работает и показывает результат «истинно-ложно».

Примером применения инструментов фундаментальной математики может быть научное направление «Новая Хронология» доктора ф.м.н, академика РАН Фоменко А.Т. и его соавтора кандидата ф.м.н. Носовского Г.В., в которой, как раз, применены точные математические механизмы, позволившие показать массовые фальсификации истории. Можно быть недовольным тем, что они сделали, но от этого положение дел в системе «правда-ложь» совершенно не изменится.
Их «гаечные ключи и отвертки» свершили свое дело, и вскрытая машина истории оказалась совсем с иным наполнением, чем веками рассказывали историки.

Так бывает всегда, когда за дело берутся специалисты. Утверждение, что спортсмен быстро бегает, моментально разбивается вдребезги, как только появляется тренер с хронометром или стартовый и финишный судья с этим же прибором.

А причина простая – математические структуры не существуют во времени или пространстве, они просто существуют и каким образом их существование осуществляется, придется решать не математикам, а психологам.

Математическая психология известна давно и она используется для применения сходного математического аппарата в решении исследовательских задач, в области практической психологии. А вот психологии математики, как скажем, существующей психологии права, сегодня нет и это большой пробел для моей науки. Дело в том, что эффективность науки мыслится в обмене знаниями и влиянием ее отраслей друг на друга. Так происходит практически во всех науках, кроме математики, которая участвует везде, но к себе мало подпускает. И дело тут не в злобности математиков или элитарности их клуба – вполне нормальные обычные люди. Дело тут в неподготовленности тех же психологов к работе в этой отрасли науки.

Возможно, математики и обидятся на меня, но элемент «исключительности» присутствует в их жизнедеятельности. Знаете, мой хороший приятель-математик всегда любит утверждать, что лирику очень трудно стать математиком, а математику, для того, что бы стать лириком, достаточно хлопнуть рюмку-другую у костра и спеть под гитару. Отчасти он прав, но однажды серьезно поплатился за свои слова. Я просто показал ему некоторые возможности психологии, и он был потрясен, а ведь совершенно недавно грозился описать формулами все, что в этой науке происходит.

Неоднократно предпринимались попытки сделать психологию «нормальной экспериментальной наукой», развивающейся по аналогии с физикой. Разрабатывающие психологию ученые мечтали получить в своей области уравнения, подобные ньютоновским. Но связь психологии с психиатрией оказывалась гораздо сильнее, чем эти желания.

Вот прочитайте отрывок из письма Н.Н. Лузина своему ученику А.Н Колмогорову, одному из немногих известных российских математиков, рассматривающих прикладную математику в качестве важного инструмента в любой научной области. Когда в начале 20-х годов Колмогоров прошлого столетия, уже получивший признание среди своих коллег, решил заняться теорией вероятностей (одной из наиболее прикладных в то время математических дисциплин), его учитель не скрывал своего разочарования:

«...Мое желание, чтобы Вы несколько удалились от работ по теории вероятностей. И вовсе не потому, что Ваш вклад в нее не фундаментален: я прекрасно знаю, что он оценивается всеми как равноценный вкладу классиков. Но самое-то теория вероятностей не стоит Вас: ее источники сомнительные... и ее действие на работающих в ней не положительное. Вам дан высокий ДУХ, и я хочу, чтобы Вы его силы берегли для вещей, которые под силу очень немногим».

Видите, математик уловил, что теория относительности Эйнштейна – это теория угнетения духа и «действия на работающих в ней не положительное»

Я, к сожалению, не занимаюсь психологией математики, поскольку изучаю иррациональную психологию, с прицелом в дальнейшем выйти на психологию иррациональности.
Но, мне знаком, пока небольшой круг ученых, которые исследуют это направление, и я по их просьбе, заявляю читателям, что назревает конфликт психологов и математиков (физиков), поскольку за ФУ наступает нечто новое.
То новое, где нет расширяющейся Вселенной, теории относительности, а значит, нет при тех же законах физики, других начальных условий и других физически констант, нет интерпретации Эверетта (я про это писал в отдельной работе) и нет много другого, в том числе и привычного инструментария в виде формул и символов, которые теряют право на существование.