Письмо.

Дорогому Другу Питеру ван Фре!

Мой дорогой Питер! Как ты должно быть знаешь из моих прошлых посланий скитания твоего приятеля все еще продолжаются. С каждым письмом тебе, с каждой страной, что мне открывается я все сильнее влюбляюсь в этот мир! Ни с чем не сравнимое удовольствие видеть все чудеса своими глазами и более того иметь уникальную способность знакомить тебя и возможно других читателей с ними. Я искренне надеюсь, что ты исполнишь свое обещание и будешь предавать широкой огласки мои письма если сочтешь написано в них достойным. Скромно отмечаю, что мой художественный слог и сила изобразительного слова окрепла в странствиях, и я уже не тот неумеха, неспособный и трех слов составить в предложение. Ох сколькими ночами мне снились насмешки однокашников над моими бесполезными потугами…

Но не будем о грустном! Ведь для тебя у меня есть очередная диковина, которую я нашел за морями и жажду ее преподнести тебе мой дорогой друг! Восхитительная страна столь же непохожая на нашу скромную сторону сколь солнце отличается от луны. Поскольку нам повезло зародиться и развиться в полной безопасности от алчных соседей в спокойствии долин Невира на будет трудно, а читателям и совершенно не понятно те трудности и лишения, что довелось увидеть на севере Союза Хребта. Как ты помнишь из прежних писем Союз заключает в себя десять королевств, хотя теперь их только девять, а в скором времени возможно станет еще меньше. Но позволь чуть подробней рассказать как зародился сей союз и где. В прошлых моих посланиях мне было не до того, а теперь же срок пришел.

Несколько поколений назад основные королевства по эту сторону Хребта после долгой междоусобной войны пришли к пониманию мира и на острове посреди великого озера Блед пожелали жить вековечно в мире и согласии. На тот конгресс приехали не только монархические фамилии, но все сколько-нибудь влиятельные аристократы материка. Говорят, собрание было крайне шумным и кое-где доходило до дуэлей, но как-то все обошлось и появившееся согласие, объединившее присутствующих дало начало новой эры. Однако, несмотря на то, что без войн страны стали развиваться крайне быстро и успешно в мире не окончились войны, но позволь об сем в другом письме.

Тот край где я нахожусь по сю пору опустошен, но не войной, а внутренними распрями. Волны за волной идут крестьянские бунты и коронные войска неспособны утихомирить восставшую чернь. Однако, позволю себе заметить причины для недовольства у народа действительно есть, но едва ли только аристократия виновна бедах его. То тут то сям возникают группы мятежников и смутьянов подбивающие бедноту на восстание, и раздувающие недовольство словно угли в очаге. Да, поборы и налоги действительно велики, но тут ничего удивительного все же нет, угроза Островной Империи велика как никогда. Бедолаги, бежавшие из оккупированной соседней страны и затопившие лишь следствие, но и крайне загадочный фактор.

Ах и с прискорбием хочу добавить пока не забыл несколько недель назад была вырезана семья, что дала приют твоему другу! Очень горько думать, что стало причиной трагичной судьбы и кто виновник гибели столь милой молодой пары. Они были аристократами и их постигла судьба многих других родовитых семей этого края. Нити Мойры совершенно перестали пониматься моим слабеющим умом. И я молюсь за жизнь и благополучие дочери моих милых хозяев, но судьба ее мне неизвестна.

И вы не поверите, но даже мне, вашему другу довелось испытать толику страхов и неприятностей доставшихся этой стране! Не далее чем вчера меня пригласили на допрос вы не поверите. Приглашение это было из тех от которых нельзя отказаться и молодой человек его передавший был крайне настойчив хотя и учтив. Видимо мой ученый вид кипа книг повсюду следующая за мной придавало достойный вид, вполне возможно и профессорский.

Видимо лишь только это и спасло меня от дальнейших неприятностей хотя сударь беседовавший со мной был крайне любопытен и дотошен. Настолько, что даже нелюбимый всеми студентами нашей альмо матер мэтр Лагенсдорф был бы посрамлен и мог бы кое чему поучиться у него.

А спрашивали меня об одном случайном знакомом давеча встреченном мной в таверне. Совершенно непонятно отчего местную охранку заинтересовал сей господин, мне лично он показался личностью серой и совершенно не примечательной, но государевы дела меня не касаются и мало привлекают.

Крайне пугает меня будущее мой дорогой Питер поскольку как бы далеко не находилась наша земля от всех этих бед и тревог, но в наше время стремительного развития науки и техники мы все стали значительно ближе. Я тревожусь за вас Питер, вас и вашу семью хоть и понимаю бесплотность этих тревог и печалей.

За сим позвольте отклонятся дорогой друг и пожелать всех благ вашей семье, что подарила столько приятных минут старику.

p.s: Поцелуйте от меня Эсме она все также прекрасна.

Ваш коллега(бывший) Людовик ван Эйк.