Раскопки академика Янина в Новгороде приоткрыли историю Древней Руси.

Взято отсюда: https://scisne.net/a-1028

У каждого из нас обычно есть несколько человек, близких нам по духу, мы им бесконечно доверяем. Порой они занимают особое место в нашей судьбе, хотя чаще всего мы этого и не замечаем.

Карамзин, Соловьёв, Ключевский… Эти три человека открыли нам прошлое. Их взгляд на события истории, оценка тех или иных её личностей, описание битв и забот пращуров, наконец, предположения и гипотезы — всё это формирует наше сознание и тот «исторический взгляд», без которого нет ни национальности, ни любви к Родине.

Сегодня к «тройке великих» я бы добавил имя четвёртого — без его трудов наше знание о Древней Руси было бы не только не полным, но и ошибочным. Он вернул русскому народу забытые страницы его биографии, а следовательно, совершил столь же великий подвиг, что и его предшественники — Карамзин, Соловьёв и Ключевский. Речь идёт об академике Валентине Лаврентьевиче Янине.

В 1947 году Янин впервые приехал в Новгород работать в археологической экспедиции. Через пятнадцать лет он возглавил её. 24 монографии и более 600 научных трудов, посвящённых истории и культуре Новгорода Великого, принадлежат академику Янину.

Впервые мы встретились, когда Валентину Лаврентьевичу присуждали Демидовскую премию, — из 13 кандидатов-гуманитариев тогда выбрали именно его, проголосовали единогласно! Такое в науке бывает не часто…

— Я узнал о премии из сообщения по радио, — признался академик. — Не буду скрывать: очень обрадовался…

Позже я понял, чему именно обрадовался Янин. Оказывается, в 1998 году на Новгородскую экспедицию, работавшую непрерывно уже полвека, не выделили ни копейки. И тогда академик отдал положенные Демидовскому лауреату 10 тысяч долларов для проведения очередной археологической экспедиции. И так случилось, что именно в этом полевом сезоне было сделано открытие столь значительное и важное для науки, что его обсуждали на заседании Президиума Российской академии наук. Доклад об итогах работы Новгородской археологической экспедиции представляли два академика — археолог В. Л. Янин и лингвист А. А. Зализняк.

— Предки наши жили в деревянных домах в городах, окружённых деревянными фортификациями, — начал академик В.Л. Янин. — В климате древнего Новгорода дерево было предпочтительным строительным материалом, но его периодически пожирал огонь. Летопись изобилует рассказами о пожарах, выжигавших целые города, а раскопки, пробиваясь через толщу напластований, демонстрируют многие десятки «пожарных» прослоек. В пожарах горели книги и документы, иконы и прекрасно украшенная утварь. И вот печальный результат: если говорить об источниках изучения гражданской истории, то уцелели лишь три пергаментных документа начала XIII века и не осталось ни одного листа пергамента более раннего времени. Разумеется, речь не о заметном количестве церковных книг XI-XIII веков, сохранившихся в каменных церквах и монастырях, а о сведениях, касающихся гражданской истории; они содержатся разве только в приписках писцов и владельцев этих книг.

Как ни старались историки представить жизнь наших пращуров «во всех её гранях», этого у них не получалось: не хватало документов — свидетельств тех эпох. Летописи хранили лишь упоминания о войнах да жизнеописание элитного слоя общества. Они рассказывали о князьях и знатных людях, и это были хвалебные сюжеты, потому что каждый властитель, плох он или хорош, старается представить себя потомкам в лучшем свете.

Ну а богослужебные книги также не тот источник, по которому исследователь мог бы восстановить жизнь Древней Руси, описать её убедительно и правдиво. Вот потому многие исторические труды, напоминая скорее полуфантастические романы, особого доверия не вызывают. Однако строго судить за это науку несправедливо — она попросту не располагала необходимыми материалами и документами, они не сохранились, чаще всего погибая не в смутах и войнах, а в огне пожаров.

В 1951 году в Новгороде были найдены первые берестяные грамоты, — продолжает свой рассказ академик Янин. — Мировая наука оценила тогда случившееся не просто как сенсационное событие, но и как этапное: археологи обнаружили новый исторический источник, оставленный нам повседневной жизнью всех слоёв средневекового общества, то есть той жизнью, о которой меньше всего знала история. Из глубины раскопа на лабораторный стол потоком пошли берестяные записки, повествующие о каждодневных заботах и позволяющие проникнуть в такие тайники истории, что до сих пор были скрыты в непроглядной темноте.

К концу полевого сезона 1998 года в Новгороде из земли была извлечена 900-я берестяная грамота. 67 берестяных грамот найдено в других древнерусских городах. В числе обнаруженных документов свыше 400 относятся к XI — началу XIII века.

Образовалось две группы: в одной работали историки В. Янин и Е. Рыбина, в другой — лингвисты А. Зализняк и А. Гиппиус. А реставрацией занимался В. Поветкин. Именно этому коллективу и обязаны мы тем, что берестяные тексты не только восстановлены, прочитаны, но и стали тем «лучом в тёмном царстве» прошлого, который высветил неведомую ранее жизнь предков.

Что же там особенного увидели исследователи? Что считают они главным открытием в своей работе?

Академик В.Л. Янин коротко ответил на эти вопросы:

— Если говорить о конкретных прорывах в науке, то особого внимания заслуживают следующие. Первое. Возникло доказательное представление о двух политических центрах начальной Руси — Киеве и Новгороде, объединение которых дало жизнь древнерусскому государству, привычно именуемому «Киевская Русь». И тот и другой центр сохраняли своеобразие политической культуры, в силу чего Новгород не стал похожим на Киев, а Киев на Новгород. Второе. Получено убедительное решение «варяжской проблемы», на протяжени и более 200 лет занимавшей умы учёных.

Итак, блеск древнего Киева немного тускнеет, а восходит на положенную ей высоту звезда Новгорода… Что греха таить, не все историки разделяют мнение академика Янина. Некоторые из них (особенно из ближнего зарубежья) не хотят согласиться с его выводами. Но на стороне учёного факты.

— В понимании истории Древней Руси мы далеко ушли не только от Карамзина, но и от Соловьёва и Ключевского, — утверждает академик. — На протяжении длительного времени в нашей науке существовало упорное мнение, согласно которому все славянские племена, населявшие Восточно-Европейскую равнину, происходят из одного центра. Где-то в среднем Приднепровье находится прародина восточных славян, откуда они разошлись по всей территории Руси — в Псков, Великий Новгород, Суздаль, Рязань, Курск и во все остальные места этой восточно-славянской ойкумены. В соответствии с этой версией предполагалось, что первоначально существовал и единый язык. Не было диалектов, все говорили одинаково — и в Новгороде, и в Суздале, и в Киеве. Диалекты же появились только с возникновением политических и таможенных границ, когда начался удельный распад Руси, а монгольское нашествие его лишь усугубило.

Однако наши исследования показывали, что процесс этот шёл иначе. Андрей Анатольевич Зализняк, изучавший тексты, установил, что черты древненовгородского диалекта (примерно 30 отличий от южного диалекта) особенно ярко проявляются в документах XI-XII веков, — поясняет В.Л. Янин. — В XIII-XIV веках эти отличия постепенно нивелируются, этому способствует общение Новгорода с Суздалем и другими землями, в том числе и южными.

Возникает проблема: откуда взялись носители северо-западного диалекта, если они не пришли из Киева? А судя по диалектным особенностям, они и не могли прийти из Киева. Аналоги им были найдены в языках западных славян. Данные археологии, результаты изучения антропологических типов, обрядности, фортификаций, керамики показывают, что главный путь проникновения славян в северо-западные земли Древней Руси берёт начало на южных берегах Балтики. Следовательно, весь массив северо-запада изначально был особенным — ни киевским, ни суздальским. А заселение Суздали шло, конечно, с юга. И эта разница в первоначальном заселении севера и юга России сказывается на протяжении всей нашей истории.

… Хочу заметить, что к такому выводу академик Янин пришёл давно, задолго до распада СССР. А потому нынешние «размышления» некоторых националистов на Украине о том, что «украинский язык перворожден, и москалям надо учить его, а не нам русский», не выдерживают критики. Спор о первенстве несостоятелен: диалекты равны, они рождались одновременно!

— А что наиболее близко нам из Древней Руси? — спросил я учёного.

— Время варягов, — быстро ответил он. — Хорошо известно, что демократия существует для какого-то круга людей — узкого или широкого, но не для всего общества. В Новгороде возникает боярская демократия, в Киеве — монархия.

А началось всё с летописи ХII века, где значилось, что варяги владели северными землями. Потом их изгнали новгородцы, кривичи и меря, которые в конце концов объединились. Одно время они довольно успешно управляли своими землями, но все же перессорились, так как не могли выбрать из своей среды правителя. И тогда они обратились к варягам: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: идите княжить и владеть нами».

Эта легенда ещё Ломоносовым была воспринята как некое сообщение, наносящее урон национальному престижу русских: в своей среде не могли найти князя и послали за ним к варягам! — комментирует академик В. Янин. — На протяжении ХIХ и даже ХХ веков продолжалась дискуссия между сторонниками и противниками норманской теории…

Именно «скандинавская вуаль» наброшена на историю этого края, но содержание её совсем иное, чем представлялось раньше. И раскрыть его помогли раскопки в Городище, расположенном в трёх километрах от Новгорода. Там располагалась княжеская резиденция. Экспедиция здесь работала под руководством директора Института истории материальной культуры РАН Е.Н. Носова.

— Княжеская резиденция появилась в середине IX века, — продолжает рассказ академик В. Янин. — Многие находки говорят о пребывании здесь варяжской дружины: определённое доказательство реальности самого факта призвания скандинавского князя. Он действительно был призван, потому что три составные части конфедерации — новгородцы, кривичи и меря — не могли выдвинуть на княжеский стол кого-либо из своей среды. Они нашли князя на стороне. Важно, на каких условиях он был приглашён! Эти условия реконструировались на основании совокупного анализа сведений о договорах с князьями и текстов берестяных грамот. Два составных элемента этого договора восстановлены идеальным образом. Во-первых, князь, княгиня, княжеские дружинники и бояре не имели права владеть (на основе частной собственности) вотчинами на территории Новгородской земли. Им выделялись лишь луга для содержания коней. Князь был как бы приглашённый чиновник на жалованье.

Далее, князь, княгиня, княжеские люди не имели права самостоятельно собирать государственные подати на территории Новгородской земли. Здесь не было того самого знаменитого полюдья, которое существовало в южных русских землях. Подати собирали новгородские бояре, и часть их выделяли князю в виде жалованья. Так что ничего ущемляющего национальную гордость новгородцев в договорах с варяжскими князьями нет.

… Ещё тысячу лет назад наши пращуры прекрасно понимали, что если они допустят иноземцев к «финансовым потокам», то беды не оберутся, а потому все хозяйственные нити крепко держали в своих руках.

Итак, в Древней Руси образовалось два центра: Киев и Новгород. Какие были между ними отношения? Это интересовало всех во время заседания Президиума РАН, и Валентин Лаврентьевич Янин ответил на этот вопрос довольно подробно.

— В середине IX века жители северо-запада приглашают варяжского князя. Он поселился в Городище (Новгорода ещё нет). Призвавшие князя люди живут пока в своих родовых владениях. В конце IX века князь Олег, нарушив договор, уходит из Городища, завоёвывает сначала Смоленск, а потом Киев. Возникает политический вакуум, который «стягивает» на место будущего Новгорода всю племенную верхушку, в своё время пригласившую князя на правление. И вот тогда на самом выигрышном месте на северо-западе России, на скрещении торговых путей «из варяг в греки» и путей в Прибалтику возник Новгород. Конечно, он в известной степени враждебен по отношению к киевскому князю, хотя жители Новгорода некогда сами его призвали. В XI веке при Ярославе Мудром неприязнь между Новгородом и Киевом сглаживается. Новгородцы получают даже некую льготу от Киева в виде устава и грамоты, по которой они «должны ходить». Иначе говоря, они получают конституционные основы вечевого строя. А в 1136 году в результате антикняжеского восстания новгородцы добиваются права не только приглашать князя, но и изгонять его…

В 1998 году раскопы, где велась работа, — продолжает рассказ академик Янин, — Троицкий–11 и Троицкий–12: начиная с 1973 года они составляют часть исследуемого массива, его общая площадь сегодня достигла 6300 квадратных метров. Здесь обнаружены три древние улицы — Пробойная, Черницына и Ярышева, по сторонам которых удалось полностью или частично исследовать 16 средневековых городских усадеб, проследив их историю на протяжении X-XV веков. На Троицком раскопе за 26 лет найдено 346 грамот, из них около 280 относятся к древнейшему периоду. На раскопе Троицкий–12 вскрывались напластования 30-70-х годов XII века, и здесь нас ожидал сенсационный успех.

Основная часть этого участка (его площадь 1200 м2) занята средневековой усадьбой — археологи присвоили ей обозначение «Е». Усадьба совершенно необычна. Прежде всего удивляли её огромные размеры. Неужели в ней жил какой-то «особо важный» человек? С другой стороны, усадьба не походила на жилую. Но вот археологи находят настил из шестиметровых сосновых плах. С отверстиями для столбов. Значит, над настилом был навес. Следовательно, даже в непогоду здесь могли собираться люди.

Дальнейшие раскопки ещё больше обрадовали учёных: они нашли 92 берестяные грамоты! Рекордное число для одного определённого места. Такого раньше не бывало! Странно только, что все грамоты повреждены, но разорваны они явно специально, дабы любопытствующие не могли их прочесть. Так что же происходило в усадьбе «Е», если её обитатели старались сохранять тайну?

Навыки читать берестяные письма из прошлого у наших учёных за полвека уже накопились, а потому удалось восстановить и многие разорванные тексты. Вот некоторые из них в современном переводе (все берестяные грамоты имеют свой номер).

№ 819. «От Боряты к Борису. Доверяй своему судебному исполнителю собирать сколько необходимо (денег): он прав. Шли его на очную ставку к селянам: он прав — я это расследовал. А те же две гривны возьми со Сватяты».

№ 834. «Вот, Илька, меня обвинили. А погост заставил меня принести клятву. А я не должен ни векши. Пошли же судебного исполнителя на погост…»

№ 821. «От Негла к Петроку и Якше. Взял в совместную аренду землю на 5 лет, а теперь соарендаторы пришли и согнали. Пусть же судит староста и Неслуй».

№ 502. «От Мирослава к Олисею Гречину. Тут войдет Гавко полочанин. Спрашивай у него, где он стоит на постое. Если он видел, как я Ивана арестовал, поставь его перед свидетелями, как он ответит».

№ 603. «От Смолига к Гречину и к Мирославу. Вы оба знаете, что я тяжбы не выиграл. Тяжба ваша. Теперь жена моя заплатила 20 гривен, которые посулили князю Давыду».

— Уже этих примеров достаточно, чтобы сделать вывод о существе открытого комплекса, — подводит итог академик Янин. — Усадьба служила местопребыванием суда. Впервые мы воочию увидели в действии суд 800-летней давности.

Новые работы наших археологов, историков, лингвистов заставляют иначе посмотреть на многое в истории России. Проникая глубже в жизнь предков, мы лучше понимаем их психологию, нужды и заботы. И не только это. Нам не грешно многому поучиться у наших пращуров, ведь каждый свой шаг в будущее, то есть в нашу действительность, они оплачивали не только потом, но и кровью. Им завтрашний день обходился намного дороже, чем нам, поскольку их опыт прошлого был намного беднее.

Может быть, на этой ноте и следовало бы закончить рассказ о встрече на Президиуме Российской академии наук, о докладе на нём академика В.Л. Янина, о его размышлениях по поводу берестяных грамот. Однако, на мой взгляд, читателям будет интересно узнать мнение крупнейших учёных Академии наук о выслушанном докладе.

Академики забросали В.Л. Янина вопросами, потом началась дискуссия. В ней приняли участие не только (точнее — не столько) учёные-гуманитарии, а прежде всего физики, математики, биологи, то есть те, кого мы традиционно называем «естественники». Меня удивило, насколько глубоко они знают историю России и Европы и сколь обеспокоены судьбой этого направления в науке и жизни общества.

Вот несколько фрагментов дискуссии. Предоставим слово коллегам В. Янина — историкам.

Академик В.С. Мясников: Археология во многом развивалась как кладоискательство. Взрывными моментами в мировой археологии стали открытия таких материальных предметов, как золото Шлимана или золото скифов. Потом такого рода находки переходят в музей. В Новгороде обнаружены остатки письменной культуры. Столь уникальный археологический памятник открывает нам древнейшие страницы истории нашей страны. Мировой археологии известны буквально единичные находки такого большого числа древних источников, как в Новгороде. Поэтому результаты работы Новгородской экспедиции — это качественный скачок не только в отечественной исторической науке, но и в мировой археологии.

Член-корреспондент РАН Н.А. Макаров: Главный итог работы Новгородской экспедиции — коренное изменение наших представлений о роли Новгорода в истории средневековой Восточной Европы. Напомню: раскопки в Новгороде начинались как изучение одного из многих региональных центров Древней Руси, яркого и самобытного, но всё же стоящего в одном ряду с прочими региональными центрами. Сейчас стало ясно, что значение Новгорода выходит за рамки региональной истории. В нём найдено огромное количество вещей, связанных с функциями власти, управления — как светского, гражданского, так и церковного. Ни в одном другом древнерусском городе такого не выявлено. Всё это бесспорное свидетельство того, что Новгород не равноценен другим городам. Его политическое влияние в Средневековье огромно, он действительно был одним из двух центров, с возникновения которых началась история Древней Руси.

Член-корреспондент РАН В.В. Седов: Что же такое археологическое наследие? Это прежде всего научный источник по истории, экономике, культуре человечества, начиная с отдалённых древностей. Без этого источника мы не можем изучить историю человечества. Археология и археологические памятники помогают разобраться в палеоклиматологии, в истории растениеводства и животного мира. Заметим, что все антропологические материалы поступают только из археологических раскопок. Лишившись археологического наследия, мы полностью исключим себя из процесса изучения древности…

Деятельность Новгородской экспедиции представляет интерес для всего восточно-славянского региона. Ежегодно её участники находят новые источники, имеющие большое значение для познания истории не только Новгорода и Новгородской земли, но и восточных славян, я бы сказал, всего славянского мира.

Подвёл итог дискуссии математик, президент РАН академик Ю.С. Осипов:

— Мы все прекрасно понимаем, что работы, которые ведут в Новгороде наши археологи и филологи, закладывают фундамент истории отечественной культуры. Думаю, что будет правильно, если Новгородская археологическая экспедиция войдёт в число программ, имеющих общеакадемическое значение, и станет финансироваться «особой строкой»…

Охраной археологических памятников должна заниматься серьёзная государственная структура. Попробуем ещё раз представить в Государственную думу проект закона об охране археологического наследия и будем за него бороться. Параллельно обратимся в правительство с просьбой создать в рамках Министерства культуры самостоятельную структуру по охране археологического наследия сверху донизу. И если эта структура будет пусть нищая, но жёсткая, может быть, не появится столько глупостей, сколько сделано в последнее время, в том числе даже и в Москве.

Следует напомнить, что всего лишь несколько научных работ, которые имеют сверхважное значение для Отечества, входят в программы централизованных расходов Президиума РАН. И вновь, как и с присуждением Демидовской премии, все учёные были единодушны: в истории Российской академии наук Новгородская экспедиция — явление уникальное!

Владимир Губарев