«Формула Зеленского» против «формулы Штайнмайера»

Классика украинской «дипломатической игры» заключается в том, чтобы занять позицию, представляющуюся на данный момент выгодной (хоть и не обязательно такой являющейся). После чего тупо ждать, когда наконец звёзды сойдутся таким образом, что данная позиция станет выигрышной

Главной проблемой всех постсоветских властей Украины является крайне однобокое и узколобое понимание сути и механизмов политики как таковой (внешней и внутренней). Они считают политику абсолютно статичной композицией, изредка подверженной внезапным изменениям, содержание и смысл которых человеческий интеллект не в силах осознать. Политические процессы для них, как глобальное потепление: возможно, есть, возможно, нет, что с ним делать, не ясно, но в приличном обществе принято постоянно о нём говорить. Поэтому классика украинской «дипломатической игры» заключается в том, чтобы занять позицию, представляющуюся на данный момент выгодной (хоть и не обязательно такой являющейся), после чего тупо ждать, когда наконец звёзды сойдутся таким образом, что данная позиция станет выигрышной.

Такой подход имманентен украинскому сознанию ещё с тех пор, когда Украины не существовало. Он характеризует украинский народ, как характеризуют другие народы русская удаль, германский порядок, британская пунктуальность, французская куртуазность. Как все коренные народные черты, он нашёл отражение в легендарном эпосе, описывающем возникновение народа. В соответствии с украинской легендой, уходящая корнями в вечность возникшая задолго до появления хомо сапиенс нация страдала и мечтала о независимости. Страдала под гнётом ещё не появившихся москалей. Больше ничего не делала, только страдала и мечтала, то есть занимала статичную позицию.

Так прошли тысячелетия, после чего независимость возникла сама собой, а «вороженькы» исчезли «как роса на солнце». Что, впрочем, не помешало москалям и дальше угнетать нацию, теперь уже независимую.

Как видим, легенда, описывающая и формирующая архетип нации, учит, что ничего не надо делать, только мечтать и ждать. Всё когда-нибудь сложится само собой. Правда, при этом ничего существенно не изменится.

Поэтому все украинские «революции», «майданы» и прочие «победы» приводят лишь к смене лиц и символов, а внутреннее содержание системы не меняется. Даже в тех случаях, когда украинские государство и общество имитируют динамику (бурную, даже «революционную» деятельность), на самом деле они пребывают в статике. Образ жизни Украины — идеальная энтропия — является образом смерти для всего живого в мире, которое живо, только пока движется.

За пять лет существования Минских соглашений украинское руководство так и не смогло понять, что минский текст расширяет пространство решений не только для России, Франции или Германии (даже для формально не участвующих в нормандском формате и не подписывавших «Минск» США), но и для Украины. Когда был подписан первый «Минск», я лично опасался, что в Киеве поймут очевидное — готовых решений на случай, если Украина начнёт скрупулёзно выполнять свою часть соглашений, у России нет. Формально необходимо передавать границу под контроль Украины, после чего Киеву не понадобится много времени, чтобы отыграть все уступки. Неформально возвращать Донбасс Украине нельзя, поскольку в среднесрочной перспективе это приведёт к комплексной зачистке в регионе всего русского, что, в свою очередь, подорвёт авторитет России на международной арене и руководства внутри страны.

При этом в случае скрупулёзного выполнения Киевом минских правил Париж и Берлин были бы однозначно на его стороне. Существовала опасность националистического бунта, но адресная работа с лидерами ведущих объединений радикалов позволяла такую угрозу купировать. Необходим был только элитный консенсус.

Уже через пару дней после подписания первого «Минска» я обнаружил, к своему удовольствию, что не просто украинская власть, но вся украинская элита вновь решили занять статичную позицию. Позиция эта заключалась в том, что Украина ничего не будет выполнять, а будет страдать и ждать, когда подействуют санкции и Запад заставит угнетателей-москалей вернуть Украине Донбасс, Крым, Кавказ, Камчатку и заплатить контрибуцию, достаточную для содержания украинского государства со всем его населением в ближайшие триста лет.

Поначалу многие наблюдатели, в том числе и весьма неглупые люди, говорили мне: «Смотри, все (Париж, Берлин, Москва) суетятся, и только Киев гордо стоит, как утёс, осознавая силу занятой им позиции и готовясь принимать капитуляцию Донбасса/Крыма/России». Со временем им пришлось убедиться, что то, что казалось беспредметной суетой, было осмысленным маневрированием, медленно, но верно, менявшим общий расклад сил в украинском кризисе. Если коротко, то постепенно Украина из тарана Запада превращалась в проблему Запада.

Наконец, деструктивная роль Киева, мешающего жить уже не только и не столько Москве, сколько ЕС и даже существенной части США, стала настолько очевидна его западным спонсорам, что они согласованно с Россией потребовали от Украины включиться в процесс движения — начать выполнение Минских соглашений, для начала официально приняв «формулу Штайнмайера» в качестве механизма имплементации «Минска» и письменно засвидетельствовав своё обязательство придерживаться данной формулы.

И что Киев? Киев опять попытался имитировать движение, оставаясь на месте. Киевские политики делали массу противоречащих друг другу заявлений (то принимали формулу, то отвергали формулу), но так и не подписали требуемый документ, дезавуировав устами Кучмы свои собственные обещания. При этом министр иностранных дел Украины Пристайко немедленно, как только стало известно, что украинская делегация по сути сорвала встречу минской рабочей группы, а значит, незачем встречаться и министрам иностранных дел, тем более президентам, заявил, что он-то формулу принимает (жаль, у него не спросили до или после еды).

Сейчас некоторые наблюдатели (особенно украинские) пытаются рассказывать о деструктивной роли маразматика Кучмы, о том, что в процесс нагло вмешался Волкер и т.д. Мол, очень хотели договориться, но обстоятельства не позволили.

Что мы можем сказать по этому поводу? Кучма, конечно, старый и уже даже маразматик. Волкер, конечно, нагло вмешался и публично изложил свои подходы к признанию «формулы Штайнмайера», которые, как и следовало ожидать, не совпали с российско-франко-немецкими подходами. Но любому непредвзятому человеку понятно, что мелкий чиновник Госдепа, к тому же оппонирующий курсу действующей администрации Трампа, и экс-президент Украины не могут создать обстоятельства непреодолимой силы, не позволяющие киевской власти выполнить требования гарантов минского процесса.

Пристайко никто не заставлял ни выходить с Волкером на совместную пресс-конференцию, ни тем более поддакивать его деструктивным заявлениям. Что же касается Кучмы, то он за несколько дней до встречи минской рабочей группы заявил о неприемлемости для Украины «формулы Штайнмайера». Дедушка старый, так что сомнительно, что он помнит содержание формулы и понимает причины её «неприемлемости», но киевская власть, прекрасно зная, кто и зачем вдалбливает Кучме позднее озвучиваемые им мысли, могла бы озаботиться заменой столь деструктивного члена украинской делегации. Потери этого «бойца» украинский народ точно бы не заметил.

Более того, после того как информация о действиях украинской делегации (а не одного только Кучмы) стала достоянием гласности, любой вменяемый министр иностранных дел на месте Пристайко (если бы он действительно считал поведение делегации неправильным и желал бы спасти переговоры) заявил бы, что делегация нарушила данные ей инструкции и превысила свои полномочия, в связи с чем против его членов будут возбуждены уголовные дела, а сам он готов в любой момент отправиться куда угодно (хоть в Ростов-на-Дону), чтобы подписать от имени Украины требуемые документы, ускорив тем самым процесс подготовки встречи в нормандском формате на высшем уровне.

Но Пристайко начинает нести какую-то чушь о «формуле Зеленского», которая якобы существует и является (с точки зрения официального Киева) более эффективной, чем «формула Штайнмайера». После пары суток рекламы «формулы Зеленского» становится известно, что суть её заключается в том, чтобы развести войска не в нескольких «пилотных» районах, а по всей четырёхсоткилометровой линии соприкосновения. Больше о «формуле Зеленского» неизвестно ничего, кроме того, что он обещал сформулировать её вместе с украинским народом. Вот так хором и будут формулировать.

Если мы к тому же вспомним, что номинальный президент Украины Зеленский, реальный хозяин всей украинской власти Коломойский «и другие официальные лица» неоднократно заявляли о невозможности внесения изменений в Конституцию, которые зафиксировали бы особый статус Донбасса, об отказе выполнить требование всеобщей амнистии воевавших, о необходимости ввести в Донбасс миротворцев, то мы обнаружим, что позиция новой власти ничем не отличается от позиции Порошенко. Украина продолжает сохранять состояние статики, имитируя динамику.

Задача-минимум — не продвинувшись ни на миллиметр, убедить как украинский народ, так и западных партнёров в том, что Зеленский прилагает максимум усилий для урегулирования кризиса, но Путин не идёт ему навстречу. Задача-максимум — обманом добиться встречи в минском формате на уровне президентов и там зафиксировать украинскую позицию по поводу «формулы Зеленского», заставив Париж, Берлин и Москву месяцами обсуждать бессмысленное, не имеющее никакого реального наполнения словосочетание, уводя их от требований к Украине выполнить Минские соглашения в обсуждение абстрактных проблем.

После данного демарша нет смысла проводить «нормандские встречи» не только на уровне министров иностранных дел, но даже на уровне экспертов. Следующую встречу рабочих групп имеет смысл проводить, только если Украина официально разошлёт в Париж, Берлин и Москву письма, подписанные президентом, или, на худой конец, главой МИД, подтверждающие её согласие с «формулой Штайнмаейера» и готовность зафиксировать это согласие в любом документе в четырёхстороннем формате.

Кстати, именно такой результат в случае продолжения саботажа «Минска» Украине и обещали.

«Под лежачий камень вода не течёт», — гласит пословица, афористично описывающая отношения статических и динамических систем.

Ростислав Ищенко