Конец Империи

Бывает, что империи рушатся внезапно, будучи вполне жизнеспособными (как, например, Российская империя в 1917 году). Бывает, империи исчезают после многих десятилетий (и даже столетий) мучительной агонии (как Западная Римская империя в 476 году). Но если империя рушится, всегда должно совпасть два условия: острый глобальный кризис, который империя не в состоянии разрешить за счёт только внутренних средств, и неспособность или нежелание имперской власти адаптироваться к кризису за счёт проведения необходимых реформ.

Запад (США и их вассалы первой очереди: Канада, Австралия, Новая Зеландия, Япония, Республика Корея и ЕС) долгое время отказывался признавать, что созданное им глобальное имперское пространство находится в системном кризисе. В худшем случае признавались периодические экономические кризисы, однако главный тезис гласил, что кризисные явления быстро пройдут, рост возобновится и результаты временного спада будут быстро нивелированы.

Это была неправда. Уже с середины 80-х годов, с правления Рейгана (с его знаменитой «рейганомикой»), руководители США прекрасно знали, что возможность дальнейшего расширения производства за счёт освоения новых рынков и включения в оборот новых ресурсов исчерпана. Свободные рынки и свободные ресурсы на планете Земля закончились. Собственно, идея Рейгана (породившая «рейганомику») состояла в том, чтобы за счёт монополии на печатание доллара (уже тогда валюты международных расчётов) профинансировать текущие потребности США из кармана будущих поколений.

Предполагалось (кстати, совершенно справедливо), что США и СССР одинаково истощены холодной войной и экономическим противостоянием. Победить должен будет тот, кто способен дольше продержаться. СССР мог дольше. США больше не располагали свободными ресурсами для экономического роста. Деньги будущих поколений, закачанные в экономику, начали создавать пузыри, лопающиеся с начала нового века у нас на глазах. Но их хватило для того, чтобы продержаться до Горбачёва и его перестройки. Руководство СССР тогда правильно определило необходимость реформ, только провело их совершенно неумело, не случайно народ до сих пор называет эти реформы умышленным вредительством. Действительно, трудно поверить в столь выдающуюся интеллектуальную недостаточность высшего руководства сверхдержавы. Да, в окружении Горбачёва были и явные предатели. Но первичны в крахе СССР всё же глупость и непрофессионализм. Без глупости и непрофессионализма первых лиц предатели ничего не смогли бы сделать.

После неожиданной оглушительной победы над СССР Америке было необходимо срочно свернуть «рейганомику» и вернуться к нормальной экономической модели. Но во-первых, банки и биржи уже почувствовали вкус лёгких денег. Набиравшие кредиты на бытовые нужды домохозяйства порождали небывалый спрос, который стимулировал продажи и производство. Всем было хорошо, и никто не желал отказываться от незаработанных благ. Во-вторых, и это самое главное, всё равно для сохранения модели экономики Запада, сложившейся в 50–70-е годы, не хватало (как уже было сказано) свободных рынков и свободных ресурсов. Надо было приступать к реформам ― перестройке Запада (но никто не знал, как именно создать новую устойчивую глобальную экономическую модель, не пожертвовав при этом западной гегемонией. В случае же отказа от реформ стимулирование спроса дешёвыми, но ничем не обеспеченными кредитными деньгами оставалось единственным способом продлить существование наличной модели.

Может быть, такая модель даже оказалось бы жизнеспособной, если бы деньги (как это было поначалу) доходили до реального производства. Однако банки быстро осознали, что спекуляции с ценными бумагами дают значительно больший доход, чем инвестирование в реальный сектор. В результате всё больше кредитных средств стало оседать в биржево-банковском (финансовом) секторе, а затем туда стали уходить практически все деньги, выделяемые на разогрев экономики. Более того, для продолжения этого фиктивного роста с каждым разом требовалось всё больше средств. В результате государственный долг США начал расти по экспоненте, а реальная покупательная способность доллара столь же быстро падать (доллар 1950, 1980 и 2010 годов ― совершенно разные доллары). Средний класс в США стал быстро размываться.

В Европе за счёт перекладывания на Америку расходов на оборону и традиционно мощных программ социальной поддержки этот процесс удалось затормозить, но не остановить. Сейчас по скорости размывания среднего класса ЕС быстро догоняет США. Только Европа имеет свои особенности. До последнего момента ей удавалось сохранять приемлемый уровень доходов среднего класса в «старом ЕС» и на богатом Севере за счёт прогрессирующего обнищания «нового ЕС» (постсоциалистических стран, вступивших в Евросоюз), бедного Юга, а также за счёт привлечения массы мигрантов.

Как видим, все принимаемые Западом меры позволяли отсрочить наступление кризиса, вернее, даже сделать его менее заметным для широких слоёв населения, но они были не просто недостаточны для того, чтобы решить проблему, они её лишь углубляли. Поскольку денег будущих поколений стало банально не хватать для поддержания видимости благополучия (вопреки расхожему мнению, США не смогли напечатать достаточное количество необеспеченных долларов, хотя и очень хотели), Запад попытался отсрочить кризис за счёт присвоения ресурсов всего остального мира. Отсюда возникли неразрешимые противоречия во взаимоотношениях Запада с Китаем, Ираном, Россией, а также началась эпоха «войн за демократию» и «цветных революций». Всё это были лишь средства перекачки ресурсов на Запад. Но ресурсы всех государств планеты не бесконечны, поскольку же потребности Запада росли по экспоненте, закончились они быстро. Тем более что до российских, китайских, иранских, венесуэльских и некоторых других добраться не удалось. При Обаме и Трампе США попытались в несколько заходов раскулачить своих европейских союзников. Пока безуспешно, но Вашингтон продолжает над этим работать.

Тем не менее было изначально ясно, что признание факта кризиса можно отсрочить, но нельзя избежать. Более того, чем дольше наличие кризиса не признавалось и продолжали действовать исчерпавшие себя глобальные финансово-экономические механизмы, тем страшнее (для всего мира) должен был быть обвал. Не в последнюю очередь поэтому каждая очередная американская администрация отказывалась признавать очевидное, действуя по принципу «на наш век хватит, а там хоть потоп» ― за него будет отвечать следующий президент.

Кризис, как некоторые болезни: чем дольше он оставался в скрытой форме, тем более разрушительны были его последствия. С 2016 года его наличие стало больше невозможно скрывать. Отсюда феномен Трампа и «новых правых» в Европе, выступающих против глобализма. Фактически они говорят о необходимости смены исчерпавшей себя экономической и политической системы. Впрочем, поскольку Трамп и «новые правые» ставят перед собой сразу две задачи: реформировать систему и преодолеть кризис, не поступившись западным политическим и экономическим доминированием, ― можно смело утверждать, что они не решат ни одной из них. Тем более что их возможности ограничены расколом элит. В то время, как часть традиционных элит Запада осознала и приняла необходимость реформ (хоть и пытается их проводить не более качественно, чем Горбачёв свою перестройку), сильные позиции в правящем истеблишменте остаются у глобалистов, которые ничего не желают менять, рассчитывая, что им удастся «пересидеть» Россию и Китай, как «пересидели» СССР, победив на выдохе.

Постепенное разрушение империи Запада (во главе с США) могло происходить ещё долго. На Западе делали бы вид, что кризиса нет, а на Востоке притворялись бы, что верят, пытаясь обеспечить Западу «мягкую посадку», поскольку при обвальном падении последствия были бы трагичными для всей глобальной экономики и в большей или и меньшей степени задели бы всех. Историю, как всегда бывает, изменил случай.

Пандемия коронавируса стала соломинкой, ломающей хребет верблюду западной империи. Меня удивляют люди, пытающиеся объяснить происходящее в рамках теории заговора. По мнению одних, «Китай прикрыл коронавирусом учения по развёртыванию системы гражданской обороны в особый период». По мнению других, «Запад прикрыл коронавирусом мировой кризис». Никто из «разоблачителей» не задаётся вопросом, что же там прикрывали, если о кризисе уже с год не говорит только ленивый, а продолжается он уже лет двадцать? Никого не интересует, как могли сговориться власти полутора десятков враждующих между собой стран с тем, чтобы продвигать одну и ту же версию. Никому невдомёк, что на борьбу с вирусом и карантинные мероприятия уже потрачены триллионы совсем не лишних мировой экономике долларов, а общие потери будут на порядок больше. И всё это для того, чтобы обмануть сантехника Васю, журналиста Петю и «золотую» девочку Лену, «работающую» в инстаграме? Дороговатый обман выходит.

Карантинные мероприятия действительно нанесут как по мировой экономике, так и по экономике отдельных стран серьёзный удар. Если бы это происходило в момент подъёма, посчитали бы убытки, отряхнулись и забыли, начав вновь наращивать производство. Но удар пришёлся в момент резкого обострения глобального системного кризиса. Карантинные меры разрывают традиционные торгово-экономические связи, заставляя различные национальные и региональные экономики переходить в режим частичной или полной автаркии.

Это, в свою очередь, бьёт по большинству интеграционных проектов. Проекты евразийские пока серьёзно не пострадали: Китай быстро остановил распространение эпидемии, а Россия пока не переступила эпидемический порог, а именно от них зависит устойчивость евразийских интеграционных проектов. А вот с ЕС всё совсем плохо. Не только и не столько потому, что закрыты внутренние границы. Просто ЕС показал себя беспомощным, вся тяжесть борьбы с вирусом пала на национальные правительства. А они сразу же начали проводить эгоистичную политику, пытаясь отгородиться от наиболее пострадавших стран, оставив их один на один с эпидемией.

В результате в Италии уже заявляют о необходимости отказывать в госпитализации пожилым заболевшим ради спасения более молодых. Национальная система здравоохранения перенапряглась, в больницах не хватает мест. Что происходит в США, вообще непонятно. Они там у себя никак не могут решить, когда у них началась эпидемия и сколько на самом деле людей заболело. Уже высказываются предположения, что значительная часть «смертей от гриппа» в США была на деле от коронавируса. Но это, в принципе, неважно, важна беспомощность и некомпетентность «мирового гегемона» перед лицом эпидемии. Можно не справиться с потоком больных, но не суметь их подсчитать ― это за пределами добра и зла.

Запад атомизируется, страны закрываются друг от друга. Думаю, что у гордых восточноевропейских лимитрофов в нынешних условиях почти нет шансов добиться сохранения многомиллиардной помощи ЕС для их бюджетов. Лишних денег уже ни у кого нет. А «европейское единство» отступает на задний план перед национальными проблемами.

Я не хочу сказать, что Европейский союз в ближайшее время распадётся (хотя возможен и такой результат), однако его политическая и экономическая связность значительно ослабеет, а центробежные силы окрепнут. Ослабеет единство ЕС. Более слабые государства-члены могут получить нокаутирующий удар, от которого не умрут, но навсегда останутся инвалидами.

Такие «евроориентированные» страны, как Украина, потеряют значительную часть внимания и поддержки Запада. Когда рушится привычный миропорядок, когда ресурсов не хватает на насущные потребности, уже не до игр на задворках империи, а тем более в чужом заднем дворе. Украина, как и прочие слабые звенья глобальной системы, ― первый кандидат на сброс в качестве балласта. Запад не будет её специально убивать. Он просто не сможет больше помогать ей выжить.

Что же касается России, то времена нас тоже ждут непростые. В конце концов мы были составной частью глобальной империи Запада с 1991 по 2005 год (как минимум, возможно, и до 2008-го). За последние десять лет (особенно активно после 2014 года) Россия дистанцировалась от западной системы, но множество связей остались неразорванными, а самочувствие российской экономики пока ещё напрямую зависит от состояния экономики мировой. Мы переносим кризис легче, но это всё-таки кризис, а не воскресный пикник. Кроме того, мы ещё не знаем, накроет ли нас эпидемия коронавируса и насколько разрушительной она окажется (если накроет) для национальной экономики.

Тем не менее можно констатировать, что запас прочности у России самый большой в мире. Она единственная обладает самодостаточной экономикой, позволяющей выжить в состоянии полной автаркии. Как всегда бывает во время глобальных системных кризисов, губящих империи, выживет тот, кто дольше продержится. Запас прочности для этого очень важен. Но история с развалом СССР показала, что не менее важно и осознание необходимости выстоять. Мириться с бывшим врагом можно (хоть и не всегда нужно) после того, как он сдался нам, а не после того, как мы сдались ему.

В результате текущего системного кризиса мы обязательно увидим конец империи. Есть все основания полагать, что это будет империя Запада. Но само собой ничего не делается, и для того чтобы самим не оказаться «жертвой обстоятельств», предстоит приложить ещё немало усилий.

Ростислав Ищенко