В ближайшие годы противостояние России и Запада может перейти в горячую фазу

Россия сделала ставку на себя, на свои вооруженные силы, которые должны завершить конфликт на Украине. Желательно вовремя, раньше, чем в него вступят другие страны.

Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал политический обозреватель МИА "Россия сегодня" Ростислав Ищенко.

- Ростислав Владимирович, как изменилась Россия за 24 года пребывания Владимира Путина у власти, и что нас и самого Путина ждет во время следующей каденции?

- Война ждет. Наши западные оппоненты не собираются сдаваться в ближайшем будущем. Независимо от того, что произойдет на Украине, они собираются давить Россию дальше. В ближайшие пару лет нас ждет противостояние с Западом в форме холодной войны или в форме горячей войны, но все равно противостояние будет продолжаться.

Возможности продолжать горячую войну с Россией Запад будет искать, в первую очередь это будут делать Соединенные Штаты. Поэтому Путин и не ушел, на заслуженный отдых, а продолжает руководиться страной, потому что она находится в критической ситуации, в борьбе с опасным и тяжелым противником. И понятно, что любая серьезная смена власти ведет к нестабильности.

Если сейчас Путин бы ушел, сразу возникло бы несколько реальных претендентов и несколько групп влияния, каждая из которых поддерживала бы одного из них. И соответственно общество начало бы раскалываться по принципу "мы за этого, а мы за того, а ваш плохой, наш хороший" и так далее. Это явно бы не пошло бы на пользу решения внешнеполитических проблем, стоящих перед Россией.

Поэтому он сейчас остался, и тот факт, что он остался, как раз демонстрирует, что как минимум в ближайшие пару лет, может быть и больше, может быть и всю его каденцию, нам не приходится ждать резкого улучшения отношений с Западом.

А как изменялась Россия? У каждого она по-своему изменялась. Одни люди видят огромное количество изменений к лучшему, а другие говорят, что да, где-то изменения есть, а вот в моем конкретном городе вообще никаких изменений нет. Это естественно, ни одно государство не меняется сразу и везде одинаково. Понятно, что Россия стала сильнее, Россия заявила о себе как о вернувшейся сверхдержаве, Россия стала отстаивать свои национальные интересы. Россия постепенно пришла к проведению более жесткой внутренней политики.

Не знаю, насколько это хорошо, думаю, что не очень, но это объективный процесс, потому что во время таких серьезных потрясений требуется внутренняя консолидация общества. В процессе консолидации отбрасываются, отсекаются резко оппозиционные движения. Если в нормальной ситуации их терпят, они даже иногда бывают полезны, то в условиях жесткого внешнего противостояния они становятся деструктивными. Там, где оппозиция не понимает, что она становится деструктивной, когда она продолжает слишком резкое противостояние с властью, там ее приходится отсекать.

Да, там не все негодяи и мерзавцы. Наверное, там есть вполне нормальные люди, которые могли бы в других условиях принести стране немало пользы. Но те из них, кто осознал, понял, что государство находится в сложном положении, они остались и работают. Они не перешли на сторону власти, они продолжают критиковать, но в достаточно умеренных формах, для того чтобы не раскалывать общество в данный момент.

А те, кто свои амбиции поставил выше интересов государства, те оказались за его пределами, и многие уже не вернутся, потому что они так ничего не поняли, ничему не научились. Те, кто понял и научился, сейчас пытаются вернуться. А остальные продолжают составлять новую эмиграцию, они идут по пути коллаборации с врагами собственной страны.

В последние годы по объективным причинам происходило ужесточение внутриполитического режима. Хотя до этого Путин был редким образцом российского государственного деятеля, который, имея не только согласие народа, но даже поддержку, выписанную ему авансом на любые репрессивные действия против любой оппозиции, как раз наоборот старался, чтобы расцветали сто цветов.

Поэтому очевидно, если у нас ситуация стабилизируется и военные действия прекратятся, мы выйдем на какой-то компромиссный мир, внешняя опасность, внешняя угроза уйдет, то очевидно, что и внутренняя политика будет меняться в сторону большей открытости, в сторону большей свободы мнения, когда внешняя опасность не давит на внутреннюю политику.

То есть сразу можно сказать, что совсем уж предыдущее общество никогда не вернется, потому что войти в одну реку дважды невозможно, но можно отыграть жесткость назад. А можно оставить режим таким же жестким, каким он был и на постконфликтное время, просто потому что не будет возможности уже у государственного руководства, если сбавить эти обороты. Это мы узнаем с течением времени. Мы же даже не знаем, до какой степени дойдет наше противостояние с Западом. Пока что все достаточно умеренно еще. Все-таки это все еще прокси-война, она все еще ведется на Украине.

Еще не понятно, сумеет ли Запад ее расширить на восточноевропейские страны. Еще не понятно, придется ли нам не только учения проводить, но и в войска отправлять тактические ядерные боезаряды, схлестнемся ли мы непосредственно с НАТО или с частью его членов. Непонятно до какого уровня беды, разрушения дойдет вся планета. От этого будет зависеть и отношение общества к альтернативным мнениям внутри. Потому что даже послевоенное восстановление, если разрушено слишком много, если общество понесло слишком большой ущерб, оно тоже требует консолидации. В таком случае совершенно по-другому воспринимаются разного рода альтернативные мнения, которые предлагают сдаться и пить Баварское.

- МВД РФ объявило в розыск президента Украины Зеленского, экс-президента Порошенко и ряд украинских политиков. Почему это произошло именно сейчас и какой сигнал мы подаем Западу?

- Уголовные дела, по ним были практически с самого начала событий, по кому-то с 14 года, по кому-то с 19-го, по кому-то с 22-го. Какой смысл подавать Порошенко в розыск был в 14-м году, если было понятно, что никто его не будет ловить и отправлять в Россию. Сейчас Украина заканчивается как государство в связи с деструктивным поведением Запада, с его неготовностью к компромиссному миру. Эти политики куда-то уедут или попадут в наши добрые мягкие лапы.

Если они куда-то уедут, то таким образом мы заранее сообщаем нашим западным друзьям, что в процессе переговоров о том, каким может быть прекрасный новый мир, мы будем с ними говорить о том, что неплохо было бы вот этих мерзавцев, которые у нас в розыске, у нас по ним уголовные дела возбуждены и поэтому их надо выдать нам.

И в зависимости от того, насколько критической будет ситуация для Запада, они вполне могут согласиться с этим. Они, конечно, попросят что-нибудь взамен, какой-нибудь уступки в каком-нибудь другом месте, и так далее. Посмотрим, что они попросят, насколько для нас это принципиально.

Когда у нас стали рассказывать, что это сигнал, что мы с ними не будем вести переговоры, это глупость. Потому что тогда почему Запад ведет переговоры с Путиным, они его в розыск объявили. Переговоры ведутся с тем, кто представляет реальную власть и может обеспечить реальное выполнение наших требований. И нам не важно, как его зовут, Байден, Зеленский, кто бы то ни был.

- Сейчас некоторые предполагают, что возможно переговоры будут вестись с Дмитрием Разумковым, о котором сейчас снова вспомнили и которого в розыск пока не объявили.

- Он был председателем парламента, обеспечивавшим процедуру голосования. Я не помню, чтобы он выступал с какими-то призывами, кроме как призывы к миру. Найдут преступления, предъявят претензии. Пока что, очевидно, нечего. Но это не значит, что с ним кто-то будет вести переговоры. Кого он представляет?

- Но его можно назначить исполняющим обязанности.

- Если назначать на Украину кого-то ИО, то это должен быть человек достаточно авторитетный, который должен принести пользу России, чтобы его авторитет усиливал авторитет России на данных территориях. Если идти по принципу, против кого не возбуждали уголовные дела, или кого не объявляли в розыск, то найдется вагон и маленькая тележка. У нас только в России сейчас украинских политиков на любой цвет, вкус и запах можно создавать четыре парламента и пять кабинетов министров. И есть десяток президентов сразу готовых. Только свистни из Кремля, сразу очередь будет.

Так что вопрос не заключается в том, кого туда назначить. Вопрос заключается в том, как вообще этой территорией управлять, каким образом обеспечить гарантии того, что она не вернется в первое состояние. То есть, есть ли необходимость вообще оставлять там независимое государство. С моей точки зрения, нет. Но может возникнуть ситуация, в которой придется это делать. Мир всегда бывает компромиссным.

Ну да, мы понимаем, что в перспективе Америка проигрывает. Но в этой перспективе есть еще ядерная война, которую мы совершенно не хотим. Соответственно, если сейчас мы имеем дело с Америкой, которая проиграет нам через четыре или пять лет, за это время она выпьет из нас тонны крови, в том числе и в буквальном смысле, организовав еще пару прокси-войн, на которых будут гибнуть наши люди, то, безусловно, нам выгоднее пойти на определенные уступки, формальные какие-то, получив для себя главное - безопасность.

Поэтому нет стопроцентной гарантии, что Украину мы полностью ликвидируем. Хотя мы сейчас об этом говорим, что мы уже близки к тому, чтобы поставить на ней крест целиком и полностью. Поэтому какая будет система управления выбрана для этих территорий, это покажет будущее. И сейчас искать какого-то человека непонятно под какую систему, это абсолютно бессмысленное и контрпродуктивное занятие. Будет понятно, что мы там создаем, тогда будет понятно, кто для этого нужен.

Говорить о том, что Россия сделала на кого-то ставку бессмысленно, Россия пока сделала ставку на себя. В первую очередь на свои вооруженные силы, которые должны завершить конфликт на Украине. Желательно вовремя, раньше, чем в него вступят другие страны.

Ростислав Ищенко