Беженцы: сумерки Европы

Президент Хорватии Колинда Грабар-Китарович приняла участие в международной конференции GLOBSEC 2017, проходившей в Братиславе (Словакия). Словацкие журналисты захотели взять у нее интервью. И госпожа президент им не отказала. Благодаря этому стечению обстоятельств нам удалось узнать много нового и интересного.

В частности, президент Хорватии признала, что Европа не может ни остановить процесс миграции, ни принять всех мигрантов. Госпожа Грабар-Китарович оценила потенциал миграции в Европу в ближайшие годы в 200 миллионов человек. Подчеркну, президент Хорватии говорила о годах, а не о десятилетиях. Таким образом, выйти на указанную цифру Европа должна не позже 2026 года.

Это значит, что в ближайшие девять лет ЕС должен ежегодно принимать не менее 22 миллионов мигрантов. К концу этого срока его население должно увеличиться на треть. Причем поскольку, по сведениям Колинды Грабар-Китарович, большинство среди мигрантов составляют мужчины 16-18 лет без семей, демографическая ситуация в Европе также должна будет драматическим образом измениться.

Мужчины в районе Сталинград в Париже, где находится лагерь беженцев

Чтобы понять, о чем идет речь, необходимо представить, что во время Великого переселения народов, разрушившего Римскую империю, в Европу за сто пятьдесят лет переселились племена общей оценочной численностью 1,5-2 миллиона человек, составлявшие от 2% до 4% ее тогдашнего населения. Президент Хорватии говорит о переселении 40% от численности европейского населения за 10 лет. Это нельзя назвать даже социальной катастрофой. Падение метеорита, подобного Тунгусскому, в самом густонаселенном районе Европы нанесло бы ей меньше ущерба.

Если госпожа Грабар-Китарович ошиблась, оговорилась или даже умышленно сгустила краски, и речь идет не о двухстах, а "всего лишь" о двадцати миллионах, ЕС будет немногим легче. Просто ужасный, но практически мгновенный конец превратится в ужас без конца.

Достаточно вспомнить, что год назад Европа пережила страшнейший миграционный кризис, разрушивший европейское единство и серьезно пошатнувший основы ЕС. Так вот, тогда за год в ЕС прибыло около миллиона мигрантов, а выходить из-под контроля ситуация начала тогда, когда общая численность переселенцев приблизилась к полумиллиону. Если заставить ЕС принимать даже не по двадцать, а всего лишь по два миллиона мигрантов в год на протяжении десяти лет, Великое переселение народов покажется детской игрой в песочнице.

Впрочем, есть основания считать, что если президент Хорватии и преувеличила численность потенциальных мигрантов, то не на порядок, а всего-лишь в два-три раза. В Сирии до гражданской войны жило почти 23 миллиона человек. Сейчас — менее 18 миллионов. Количество убитых оценивается 200-300 тысяч человек. Остальные почти пять миллионов — беженцы. В Ливии до катастрофы жило более пяти с половиной миллионов человек. Но разрушена Ливия куда основательней Сирии, и надежды на восстановление там нормального порядка значительно отдаленнее.

Украина за три года, прошедшие после переворота и разрушения государственности, потеряла пятнадцать миллионов человек. Из них только пять миллионов — жители Крыма и ДНР/ЛНР, оставшиеся на своем месте, но сменившие государственную принадлежность. Остальные — мигранты, в основном экономические.

Если шансы на урегулирование сирийского кризиса дают надежду, что бегство населения из этой страны в скором будущем может прекратиться, то в Ливии до успокоения далеко, на Украине самое худшее даже не наступило — она вполне может выплеснуть за свои границы еще миллионов десять мигрантов. А еще есть разорванный на части и раздираемый гражданской войной Ирак. Есть перманентно воюющий Афганистан. Есть Черная Африка, население половины государств которой готово бежать с родины едва ли не в полном составе (хотя, конечно, не всем удается реализовать эту мечту).

Африканские беженцы

То есть даже ориентировочно, на глаз прикинутый потенциал мировой миграции в ближайшие годы реально составляет более ста миллионов человек. Латинскую Америку, откуда народ бежит в США, мы в этих подсчетах не учитываем. Этим ста (или двумстам, по подсчетам президента Хорватии) миллионам удобнее бежать именно в Европу, а не в США, Австралию, Канаду или Новую Зеландию. И они побегут.

Дело в том, что народ бежит из несостоявшихся государств и разрушающихся обществ не столько потому, что там могут убить, и совсем не из-за того, что "ленивые и работать не хотят". Бегут в основном те, для кого нет работы в коллапсирующей экономике родины. Это прекрасно видно на примере Украины, количество экономических мигрантов из которой за три года увеличилось в три раза на всех направлениях. Плюс, как правильно отметила президент Хорватии, бежит молодежь, не видящая для себя дома никаких перспектив. Люди бегут оттуда, где больше не могут прокормиться, туда, где такая возможность пока существует.

У меня нет никаких оснований считать, что экономики Ливии, Сирии, Ирака, Афганистана, Сомали, Южного Судана, Украины и других разрушенных или разрушающихся государств в ближайшие годы заработает. Скорее наоборот, в условиях глобального системного кризиса ситуация будет ухудшаться.

Беженцы-мусульмане на границе

При этом многомиллионные толпы мигрантов, бегущие в относительно благополучные страны, создают критическую нагрузку не только на социальную среду, но в первую очередь на экономику, стимулируя разрушение все новых и новых экономик и появление миллионов новых мигрантов из вчера еще благополучных стран.

Мы, конечно, можем радоваться европейским проблемам, можем говорить: "Сами виноваты, не надо было заниматься продвижением в мире "демократии" и европейских ценностей, сейчас бы ливийцы и сирийцы спокойно жили у себя дома". Но современный мир, очень тесен, хрупок и взаимосвязан.

Десятки миллионов или даже миллионы мигрантов разрушат европейскую стабильность и не найдут в ЕС желаемого благополучия. Попробуйте с одного раза угадать, куда они двинутся дальше, если на Севере и на Западе океан, с Юга они прибыли, а на Востоке Россия.

В пору ощутить горькое удовлетворение от распада СССР. Эта геополитическая катастрофа двадцатипятилетней давности кроме нанесения огромного ущерба еще и окружила Россию поясом буферных государств, включая прорвавшихся в Европейский Союз наших бывших социалистических солагерников. Теперь именно они примут и уже принимают на себя первый удар миграции, давая России отсрочку.

Восточноевропейцы, включая прибалтов, достаточно успешно сопротивляются проникновению на территории их стран афро-азиатских мигрантов и при этом снимают с России примерно половину бремени экономической миграции с Украины. Миграция из государств Средней Азии контролируема, при этом сами они служат надежным щитом от проникновения афганских и прочих центрально-южноазиатских мигрантов.

Но все это не будет продолжаться вечно. Западная Европа не будет одна захлебываться в миграционной волне — она сломает Восточную и заставит "равномерно распределять" миграционную нагрузку между всеми членами ЕС. Восточноевропейские государства экономически и политически менее устойчивы, чем их западноевропейские собратья, и миграционный вал дестабилизирует их практически сразу. А это уже границы России.

Стабильность в Средней Азии можно поддерживать, пользуясь механизмами ОДКБ и ЕАЭС, но вот на Западе у России таких механизмов нет. Тысячи километров границы Украины с Россией и Белоруссией практически открыты для проникновения в любом месте (свою "стену" Яценюк так и не построил). Как происходит "прибытие беженцев", можно было увидеть на примерах прошлогодних штурмов оборудованных инженерными заграждениями и охраняемых многочисленными полицейскими заслонами границ Венгрии, Сербии, Македонии.

Беженцы из стран Ближнего Востока на сербско-венгерской границе

Сегодня президент Хорватии, ни на что уже особенно не надеясь, говорит, что Европе необходимо решать проблему беженцев в местах их проживания. Не принимать их к себе, а пытаться убедить остаться дома. Наверное, это единственный эффективный способ остановки миграционного нашествия (не выдвигать же на границу против беженцев пулеметы). Поскольку же потенциальная мигрантская угроза России исходит не из Африки, а из Европы (Россия попадает под второй, постевропейский, удар мигрантской волны), необходимо содействовать приобретению восточноевропейским антимигрантским буфером достаточной устойчивости, чтобы он был в состоянии удержать нашествие. Для этого канал "Западная Европа — Восточная Европа — Россия" должен стать для мигрантов более сложным и опасным, чем канал "Западная Европа — США — Канада".

Очевидно, что многомиллионную мигрантскую волну, которая уже пришла в движение, нельзя развернуть вспять. Ее можно только перенаправить, как когда-то Восточный Рим перенаправил ударившую в него волну Великого переселения на границы Западного Рима. Через сто лет Западного Рима не стало, а Византия просуществовала еще тысячелетие и погибла совсем по другой причине.

Ростислав Ищенко, обозреватель МИА "Россия сегодня"