Адекватность реакции

В ходе полуторадесятилетнего противостояния с США Россия добилась значительных успехов. США проиграли на Ближнем Востоке, не могут выстроить эффективную стратегию на китайском направлении, даже их противоречия с европейскими союзниками обострились до предела. Американо-европейское единство сейчас серьёзно испытывается на прочность и перспектива не представляется радужной.

Успехи расслабляют. Часть российской общественности начала относится к Америке с чувством превосходства. Любые антироссийские выпады Америки вызывают лишь пренебрежение. Один мой знакомый, комментируя решение США о закрытии российского консульства в Сан Франциско, даже написал, что Америка превращается в Украину. Мол, американцы так же мелочны и неэффективны.

Доля правды во всём этом есть. Но у любого следствия есть причина. Если мы всего лишь констатируем снижение эффективности американской политики и выход дипломатии Вашингтона на базарный уровень, и не зададимся вопросом, чем это вызвано, то вряд ли сможем правильно предвидеть возможные последствия нынешних американских эскапад. 

Да и предпринимаемые нами ответные действия будут страдать неэффективностью.

Между тем, сложившаяся в мире ситуация далека от идеальной. Вооружённый конфликт с участием ядерных держав давно перестал быть чем-то невозможным. Но сейчас он рассматривается частью западных элит не только как вероятное, но даже желаемое событие. В определённом формате такой конфликт остаётся едва ли не единственным шансом США сохранить (я бы даже сказал восстановить уже утраченную ими) глобальную гегемонию.

Для решения американской проблемы, в такой конфликт должна быть, как минимум, втянута Россия (желательно и Китай). Он должен быть долгим и требовать больших ресурсных затрат. В него должна быть втянута Европа, но сами США должны иметь возможность на первом этапе уклониться от участия в военных действиях. В таком варианте у них есть шанс, сохранить свой военный и экономический потенциал до того момента, когда стороны конфликта полностью истощат друг друга и с позиции силы продиктовать разрушенному миру условия нового порядка.

Это крайне рискованная игра, поскольку как союзники, так и оппоненты Вашингтона прекрасно понимают цель Америки. И не факт, что она сама не окажется под ударом. Именно поэтому американская элита в конце правления Обамы (когда стал понятен американский геополитический провал) раскололась на два больших лагеря. Один из них был представлен кандидатом Клинтон, а второй кандидатом (а ныне президентом) Трампом.

Лагерь Клинтон исходил из того, что агрессивную провокационную политику необходимо продолжать любой ценой. Ставка очевидно делалась на ядерный шантаж, на грани срыва в прямое военное противостояние. Лагерь Трампа состоял из людей, считавших, что США зашли слишком далеко и дальше повышать ставки опасно, ситуация может выйти из-под контроля. В конце концов, им было необходимо лидерство в нормальном мире, а не в ядерной пустыне.

Трамп победил на выборах. Но это не значит, что его сторонники получили контроль над государственной машиной США. Они захватили лишь один, пусть и наиболее важный пост, но делавшие ставку на Клинтон интервенционисты не собирались мириться с поражением и признавать право Трампа на коренное изменение политики. В первые же дни после инаугурации новому президенту даже попытались устроить цветную революцию.

Тогда Трампу удалось устоять, хоть и с трудом. Он избежал поражения, но не смог одержать победу. Ничейная, патовая ситуация в американской внутренней политике сохранилась. Обмен ударами между командами Клинтон и Трампа продолжается безостановочно. Сейчас внутриэлитное противостояние в США достигло такого накала, что даже если кто-то из номинальных лидеров противостоящих группировок (Трамп, Маккейн, Клинтон) сдастся и признает своё личное поражение, борьба не будет завершена. По сути дела в США уже идёт холодная гражданская война. А провокации с памятниками деятелям Конфедерации приближают её переход в горячее состояние.

В этом отношении США действительно похожи на Украину 2004-2014 годов, где непримиримый раскол элит, спровоцированный резкой ресурсной недостаточностью, вызвал длительную холодную гражданскую войну, совершившую в феврале 2014 года моментальный (взрывной) переход в горячую фазу. Но есть существенное отличие. Украина была объектом чужой политики и влияние её внутренних неурядиц на глобальную ситуацию было мизерным, да и проявлялось от случая к случаю. США являются не просто субъектом, но одним из главных архитекторов мировой политики.

Тезис, гласящий, что внешняя политика является продолжением внутренней, в режиме реального времени подтверждается американским примером. Внутренняя политика США (борьба элитных группировок) непосредственно отражается на интересах каждого государства планеты.

Как уже было сказано, проигравшие президентские выборы американские интервенционисты не собирались позволять Трампу изменить внешнеполитическую стратегию. Во-первых, они считали, что стратегия верна и должна рано или поздно привести к победе. Во-вторых, и это главное, раскол элит в США также произошёл на основе острой ресурсной недостаточности. Таким образом, сломался механизм стабилизировавший американскую внутреннюю политику последние полтора века. До сих пор оппозиции был гарантирован доступ к ресурсам и возвращение к власти через один-два избирательных цикла. Сейчас речь идёт о том, что группировка, проигравшая политическую и идеологическую борьбу, окажется выброшенной и из финансово-экономических процессов. Кормящиеся перейдут в состояние корма.

Если мы посмотрим на внешнеполитическую активность США сквозь призму внутриполитического противостояния элитных группировок, то вроде бы хаотические и необъяснимые шаги обретут цельность и логичность.

С одной стороны Трамп пытается провести изменения, которые сделают его политику необратимой. В этом ряду находится отказ от трансатлантической и тихоокеанской зон торгового и инвестиционного партнёрства (TTIP и TTP), шаги в сторону дезавуирования североамериканской зоны свободной торговли (NAFTA), слухи о подготовке Трампа к отказу от зоны свободной торговли с Республикой Корея. Трамп целенаправленно демонтирует международные механизмы, обеспечивавшие экономическое господство его внутриполитических противников.

Интервенционисты, в свою очередь, пытаются, используя сохранившиеся рычаги политического влияния (в конгрессе, в минобороны, в спецслужбах, в госдепартаменте) поднять напряжённость в отношениях с Россией на такой уровень, чтобы никакой Трамп не смог бы эти отношения восстановить. Отсюда высылки дипломатов, арест российского имущества, грубейшие демонстративные нарушения венских и женевских конвенций и прямые военные провокации в Сирии. Они хотят добиться, чтобы Россия сама отказалась говорить с Трампом.

Это очень опасный путь. Уже сейчас дипломатические отношения с США находятся на грани разрыва. В конце концов, дипломаты нужны, чтобы вести переговоры, а не для того, чтобы над ними изгалялись. МИД России, впрочем, пока ещё проводит чёткую грань, между действиями США, которые нарушают все возможные международные нормы и командой Трампа, с которой Россия всё ещё согласна говорить тогда, когда (и если) эта команда сможет самостоятельно и ответственно выступить на мировой арене. Но для этого Трампу надо победить в американском внутриполитическом противостоянии, а там баланс сил в последние недели складывается не в его пользу.

Соответственно в ближайшем будущем мы можем ждать очередных провокаций, которые будут инициированы американскими интервенционистами посредством активизации вассальных государств. Сирийскую кампанию США очевидно проигрывают. Ставка на курдов слаба. Чтобы укрепить свои позиции и не оказаться выброшенной из региона Америке необходимо отвлечь внимание России серьёзным кризисом в другом месте.

Именно поэтому в Киеве внезапно вновь заговорили и «хорватском сценарии» для Донбасса. Совсем недавно украинские политики признавали, что Донбасс не вернуть, говорили что надо думать как не потерять всё остальное, констатировали, что военная победа над Донбассом невозможна, поскольку за ним стоит Россия. И вдруг осмелели и уже готовы воевать, хоть Россия никуда не делась — на том же месте находится.

В Прибалтике продолжается военная истерия. Там едва ли не каждый день ждут нападения России и зовут к себе побольше американских и западноевропейских войск. При этом США, ещё при Обаме, не стремились разместить в Прибалтике свой контингент, хоть это было проще простого. Наоборот, Вашингтон настаивал на переброске туда западноевропейских подразделений. Частично ему это удалось. Большая часть размещенного в Прибалтике НАТОвского контингента представлена европейскими союзниками. США также подталкивают восточноевропейских членов ЕС и НАТО в занятию более агрессивной позиции по отношению к России, в том числе и по украинскому вопросу.

Фактически сценарий крупномасштабной военной провокации готов. Украина начинает, нападением на Донбасс. Соответственно прекращается действие минских соглашений. Восточноевропейцы активизируют военно-политическую поддержку Украины, вплоть до посылки контингентов регулярных войск «на войну с Россией» (хоть это и не обязательно). В Прибалтике военная истерия бьёт новые рекорды, звучит требование увеличить численность западноевропейских контингентов, «защищающих» «передовой рубеж демократии».

Отношения России и Европы резко ухудшаются. Возникает опасность военного столкновения в регионе, где размещены контингенты западноевропейских стран. США формально не причастны, но их ценность для европейских союзников, как «защитника от российской агрессии» резко возрастает.

Кризис подобного масштаба сразу ослабит возможности России на Ближнем Востоке, а также существенно изменит сложившийся на сегодня расклад сил в мировой политике. Не факт, что кризис завершится с выгодой для США. Они всего лишь разрушат статичную позицию и перейдут к манёвренным действиям, а на этой площадке Москва в последние годы постоянно переигрывала Вашингтон. Но, опять таки, если обратить взгляд на американские внутриполитические проблемы, то Трампу будет нанесено серьёзное поражение, задекларированное им на выборах изменение американской внешней политики станет практически невероятным. Его ядерный электорат, который уже сейчас начинает сомневаться в Трампе, окончательно от него отойдёт и второй президентский срок станет нереальным.

Опасность текущей американской внешней политики определяется именно тем, что механизмы международных отношений используются для достижения внутриполитических целей. Вы можете найти компромисс по любой разделяющей страны проблемы. Но вам это не удастся, если причины кризиса находятся во внутриполитической сфере партнёра, на которую вы не в состоянии воздействовать напрямую. Придётся переигрывать оппонента в ходе им же спровоцированного кризиса. В конце концов, до сих пор получалось неплохо. Правда и опасность военного конфликта была поменьше.

Ростислав Ищенко