"И вечный бой"

К 80-летию В. Высоцкого

 Как ни крути, а имя Владимира Высоцкого вошло прочно не только в нашу память, но и в сегодняшний день, и главным образом его песнями, - по крайней мере для обычного человека.

Я не буду утверждать, в отличие от многих поклонников творчества Высоцкого, что он - великий поэт. Хотя эпитетом этим нынче грешат сплошь и рядом. Популярный поэт-песенник запросто именуется в газете великим (в данном случае речь шла о Михаиле Таниче). На творческих вечерах, дабы угодить герою дня, порой превозносят его до небес, не боясь выглядеть нелепо. А у бедного читателя или слушателя уже и мозги вкось: что-то нового Пушкина не видно, а великих - хоть пруд пруди, хотя большинство «шедевров» и просто до поэзии не дотягивают. До настоящей поэзии, когда замирает сердце от силы пленяющего слова…

И вот тут я бы отнесла его имя к тому, что называется Личностью. А это и сама его поэзия, и роли в театре и кино, и влияние на умы и сердца современников, которое трудно переоценить.

А начинал он как обычный в те годы бард достаточно немудрёными, с блатным душком песнями - в пику официальной культуре, бывшей под острым каблуком цензуры. И потому какое-то время Высоцкий, по крайней мере для обывателя, мало чем отличался от доморощенных дворовых артистов.

Сколько лет, сколько лет

-Все одно и то же:

Денег нет, женщин нет,

Да и быть не может.

Сколько лет воровал,

Сколько лет старался,

-Мне б скопить капитал

-Ну, а я спивался.…

Только - водка на троих,

Только - пика с червой,

-Комом - все блины мои,

А не только первый.

(«Сколько лет, сколько лет…»)

Хотя нельзя было не заметить уже тогда его талант. Тривиальный сюжет он умел подать ярко и остроумно: «Ах, чёрная икорочка», «Наводчица», и другие песни этой тематики. И уже тогда в каждой строчке чувствовалось желание о многом говорить по-своему...

И вот я в Москве, в театре на Таганке (каким-то чудом достала билет), а на сцене - Высоцкий в роли Хлопуши из есенинского «Пугачёва»... И, как кульминация, знаменитый монолог с финальными строками:

«Проведите, проведите меня к нему,Я хочу видеть этого человека!»

И через тридцать лет слышу эти слова - из глубин страстной и глубокой души, вижу Хлопушу-Высоцкого в разорванной от скитаний одежде, бросающегося в отчаянном порыве на туго натянутый канат, преграждающий путь к атаману... В тот день я поняла, какой ещё и громадный актёрский дар у этого человека. Потом уже видела и фильмы с его участием, но более сильного впечатления, чем от того театрального вечера, не припоминаю.

Параллельно стал раскрываться Высоцкий-бард - тот, каким его полюбили сотни, тысячи, а позднее и миллионы людей на всём громадном пространстве Советского Союза. И о чём бы он ни пел - о любви к Марине Влади, о бюрократах-чиновниках, о подвиге народа в войну - всё это исходило из самых глубин страсти и ума, на уровне обнажённых (и обожжённых жизнью самой!) нервов.

Вцепились они в высоту, как в свое.

Огонь минометный, шквальный...

А мы все лезли толпой на нее,

Как на буфет вокзальный.

И крики "ура" застывали во рту,

Когда мы пули глотали.

Семь раз занимали мы ту высоту

-Семь раз мы ее оставляли.

И снова в атаку не хочется всем,

Земля - как горелая каша...

В восьмой раз возьмем мы ее насовсем

-Свое возьмем, кровное, наше!

А может ее стороной обойти,

-И что мы к ней прицепились?!

Но, видно, уж точно - все судьбы-пути

На этой высотке скрестились.

(«Высота»)

За свои высоты, как и за успех у слушателей, он дорого платил: отчаянием перед всесильной чиновничьей машиной, не устающей вставлять палки в колёса и его творчества, и любимой «Таганки»; нервными срывами, драмами как в актёрской, так и в личной жизни. К слову сказать, и в Союз писателей его не хотели ни в какую принимать, хотя втайне с удовольствием крутили его песни, которые без слов, как известно, не бывают. Но могучий дух этого неказистого внешне человека воскрешал его снова, и миллионы людей слышали от него то, что хотели услышать, чем болели сами. И от души смеялись, когда смеялся он. Чего стоит только «Диалог у телевизора»:

Ты, Зин, на грубость нарываешься,

Всё, Зин, обидеть норовишь.

Тут за день так накувыркаешься,

Придёшь домой - там ты сидишь!

И даже в не менее известной «Утренней гимнастике» столько доброго юмора и оптимизма! А ведь многие его до сих пор считают человеком более чем колючим. Хотя и этого было в нём с лихвой, когда давили на душу обстоятельства.…

Ну всё, - теперь, конечно, что-то будет.

Уже три года - в день по пять звонков.

Меня к себе зовут большие люди,

Чтоб я им пел "Охоту на волков".

(«Прошла пора вступлений и прелюдий»)

Известный, популярный... Таковых и есть, и будет немало. Высоцкий же сгорал на огне искренности и правды - такой щемящей, такой необходимой людям, что поневоле становился частью их самих...Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог -Кто считал, кто считал!..Сообщается в сводках ИнформбюроЛишь про то, сколько враг потерял.(«Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог…»)Но живущее на пределе сердце не могло гореть слишком долго. И его уход стал для многих неожиданным и горьким.Прошли годы, Советский Союз сузился до границ России, а там и вовсе «отдал концы». Для меня нет сомнений, как бы вёл себя сегодня Владимир Семёнович, на чьей стороне бы «воевал». Думаю, и для истинных его поклонников это тоже ясно. Трудно назвать более страстного врага любой лжи и любой фальши, - чем ныне отнюдь не бедно наше общество.

Мелодии мои попроще гамм,

Но лишь сбиваюсь с искреннего тона

-Мне сразу больно хлещет по щекам

Недвижимая тень от микрофона.

(«Я весь в свету…»)

Высоцкий бы снова был востребован самой жизнью. Не случайно многие из его песен остаются актуальными поныне. Включите радио в конце января - и весь эстрадный мусор, которым так «богат» нынче эфир, разлетится пылью от огня его строк... И «Парус», и «В холода, в холода», и «Кони», и незабвенная «Песня о друге», и многие другие - снова порадуют нас своей истинностью, правдой сердца, где каждое слово - не бездумные трали-вали неизвестно о чём, а живое чувство и живая, порой острая, мысль. И вечная битва за честь и справедливость.

Кто остался с похоронной

-Прочитал: "Ваш муж, наш друг...

"Долго будут по вагонам

-Кто без ног, а кто без рук.

Чем и как, с каких позиций

Оправдаешь тот поход?

Почему мы от границы

Шли назад, а не вперед?..

(«Реже, меньше ноют раны»)

О масштабе его таланта можно судить и по замечательным лирическим песням, таким, как «Беда», которую прекрасно пела Марина Влади, «Лирическая» («Всё-равно я отсюда тебя заберу…»), и другие.…

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

Пусть дождем опадают сирени,

Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.…

Пусть на листьях не будет росы поутру,

Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,

Все равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.…

Украду, если кража тебе по душе,

-Зря ли я столько сил разбазарил?

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял!

Когда впервые мне в руки попал сборник стихов Высоцкого, одно из них буквально заставило замереть: «Он не вернулся из боя». Конечно, эти строки – не о себе, а на самом деле – это он сам не вернулся из боя. Привычные блоковские слова «И вечный бой! Покой нам только снится…» - это о нём, Высоцком. Не буду пересказывать его судьбу, большинство читателей знают о ней немало, и потому верят каждой весомой строчке в его стихах и песнях, и потому помнят о нём, потому что такие люди остаются не в головах, а в душах тех, кто знает цену Слову и Личности.…

То, что пусто теперь, - не про то разговор:

Вдруг заметил я - нас было двое...

Для меня - будто ветром задуло костер,

Когда он не вернулся из боя.

Нынче вырвалась, словно из плена, весна,

По ошибке окликнул его я:

"Друг, оставь прикурить!"- а в ответ тишина...

Он вчера не вернулся из боя.…

Нам и места в землянке хватало вполне,

Нам и время текло - для обоих...

Все теперь - одному, -только кажется мне

-Это я не вернулся из боя.