Сердце Евразии в Большой игре мировых держав

Рассматривая Центральную Азию под призмой пространственного анализа, однозначно, можно сказать, что этот участок Евразии является важным пересечением маршрутов и миграций различных народов. В геополитической картине мира это есть тот самый маккиндеровский Хартленд, сердцевина мира, сердце Евразии, там, где сходятся вечные интересы "хозяев мировой игры". Ее важнейшая роль обусловлена также промежуточным положением между Хартландом и Римлэндом - ареалами перманентного геополитического противоборства мировых держав.

С точки зрения геоэкономической картины мира - это, в первую очередь хаб, где связаны потоки человеческих и природных ресурсов. Страны, входящие в этот узел, так или иначе являются реципиентами этих потоков, наряду с акторами, находящимися в зоне Римланда и Хартланда, которые эти потоки формируют и заинтересованы в их постоянной циркуляции.

Наконец, с геоисторической позиции – это Великий шелковый путь. центр великих исторических государственных мутаций. Шёлковый путь предопределил на многие столетия характер расселения и отношения в республиках нынешней Центральной Азии. Во время переломных эпох именно в середине Евразии появился Чингисхан, оттуда же пошла Орда. Импульсы истории ойкумены исходили из Центральной Азии: нашествия индоевропейцев, гуннов, тюрков, монголов меняли исторический ландшафт. Можно с полной уверенностью утверждать о создании здесь сложной гео-социо-культурно-политической тектоники регионального развития.

Пять стран Центральной Азии - Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан -- общей площадью 4 млн. кв. км находятся в важном пункте, соединяющем Азию и Европу. Эти государства с общей численностью населения около 60 млн. человек обладают богатыми энергетическими и природными ресурсами. По мнению экспертов в регионе большой Центральной Азии, в том понимании, которого придерживается ЮНЕСКО, куда входит и Казахстан и Монголия, содержится более половины всех запасов мирового урана. Республика Таджикистан, в которой сейчас уран практически не добывается, по некоторым западным оценкам, содержит от 14 до 40 процентов неразведанных запасов урана. Узбекистан входит в число стран обладающих крупнейшими ресурсами золота в мире. Запасы золота в этой стране оцениваются в 5,9 процентов от общих мировых запасов. (Кучерский Н. И., Лукьянов А. Н., Кузнецов А. Г. История вопроса, анализ и прогноз развития сырьевой базы производства и потребления золота в мире//Горный информационно-аналитический бюллетень (научно-технический журнал). – 2000. – №. 2.)

В условиях складывающихся современных мировых политических процессов важно отметить, что есть три больших проекта относительно центральноазиатского региона. Первый проект – это проект США и Евросоюза, коллективного Запада. Это превращение региона в большую Центральную Азию. К региону, который имеет принципиально светскую культуру, испытал две российских волны модернизации – одну царскую, принесшую школу, медицину, железные дороги, и советскую, которая принесла индустриализацию, массовую культуру и сформировала национальную интеллигенцию – присоединяется Афганистан, живущий в средних веках. Это религиозная страна, большинство населения которой – пуштуны с населением 30 миллионов человек, что сразу дестабилизирует регион. Это страна почти с 400-летней воинской культурой войны, где нет культуры мира и производства, и которая легко разлагает другие присоединяющиеся к ней анклавные регионы. Технологии хорошо известны и отработаны – это вербовка солдат, формирование сети наркоторговцев и т.д. Тем самым, получается долгосрочный, на долгие десятилетия, очаг нестабильности, очаг управляемого конфликта. Например, исламистское ядро объединенной таджикской оппозиции с территории Афганистана вело борьбу за исламское государство в Таджикистане силами армии численностью 6 тыс. моджахетов. (Зайферт А.К., Крайкемайер А. О совместимости политического ислама и безопасности в пространстве ОБСЕ. Душанбе: Шарки Азод, 2003. С. 10.)

Профессор Ф. Старр, лидер академической группы из американского института Центральной Азии и Кавказа предложил даже рассматривать регион шире, включив в него также Афганистан, северо-западные области Индии, часть Пакистана, Ирана и китайский Синьцзян.

Согласимся, что в рамках глобальной повестки дня, теми кто стремится превратить мир в пространство, хорошо контролируемое из нескольких центров Северной Атлантики и, возможно, Восточной Пацифики, реализуется план, где «стёрты цивилизационные, национальные и культурно-исторические различия; где чётко закреплены монополии на высокую технологию, информацию и ресурсы одних зон и на сырьевую специализацию и бедность – других». (Фурсов А.И. Главная точка на карте. (Отрывок из интервью Андрея Фурсова порталу Культура "Мир на рубеже столетий".). URL.: http://forum.polismi.org/index.php?/topic/5241)

Во многих работах западных исследователей 90-х годов XX века легко угадывается геополитическое послание, которое эксперты адресовали политическим элитам коллективного Запада. ( Olcott M.B. Central Asia s New States: Independence, Foreign Policy and Regional Security. Washington, 1996; Olcott M.B. Central Asia s Catapult to Independence // Foreign Affairs, Summer 1992; Akiner Sh. Central Asia: New Arc of Crisis. London, 1993). Сюда же можно отнести концепцию С. Тэлботта, которую органично продолжает Э. Блинкен (Выступление заместителя госсекретаря США Энтони Блинкена о долгосрочных перспективах США в Центральной Азии. Вторник, 31 марта 2015. Брукингский институт. Вашингтон.URL:http://russian.moscow.usembassy.gov/blinken-central-asia-05312015.html), концепцию "новой Центральной Азии", рожденную под патронажем Трехсторонней комиссии, концепцию "менеджера по безопасности" в качестве оправдания военного присутствия США в регионе, концепцию "стратегического барьера", которая позволяла обосновать построение стратегического барьера, изолировавшего Россию от влияния на постсоветское пространство. После волны "цветных революций" 2003-2005 годов, как утверждают исследователи М. Лаумулин, М. Ауган, можно сделать вывод, что данная концепция была взята на вооружение Вашингтоном. (Лаумулин М. Ауган М. Центральная Азия. Основные подходы в современной политической науке //Центральная Азия и Кавказ. – 2010. – Т. 13. – №. 1.)

После распада СССР Запад активно содействовал становлению и укреплению государственности бывших союзных республик с целью обретения ими полной независимости и отделения их от России. В этом плане можно отметить ряд конкретных практических шагов и инициатив, как Программа технического содействия странам СНГ (TACIS, с 1991 г.), «Партнерство во имя мира НАТО (с 1994 г.; в 1997 г. создан «Центразбат»), Международная программа сотрудничества в энергетической сфере между ЕС и странами – партнерами (INOGATE, с 1995 г.), Транспортный коридор Центральная Европа – Кавказ – Центральная Азия (TRACECA, с 1998 г.), нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан ( с 199 нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан ( с 1994 г.; первая прокачка нефти состоялась в июле 2006 г.), а также объединение группы государств (ГУУАМ, с 1997 г.) вдоль южных границ России. (Смагулов А. Вооруженное противостояние в Афганистане и политико-экономическое развтие Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ. – Т. 16. – Выпуск 2. – 2013. – С. 150.)

Сама идея нового Шелкового пути и соответственно «Большой Центральной Азии» родилась в недрах института Центральной Азии и Кавказа при университете Дж.Хопкинса в Вашингтоне, которым руководил Ф. Старр. (The New Silk Roads: Transport and Trade in Greater Central Asia / Ed. by S.F. Starr. Washington, DC: Central Asia - Caucasus Institute & Silk Road Studies Program, 2007. 510 pp.) Профессор Ф. Старр и его международный коллектив, который трудился над теорией нового Шелкового пути, закрепил ответственность США в создании и развитии определенной системы евразийских транспортных коридоров, которые отвечали бы исключительно интересам американцев. В марте 1999 года конгресс США принял «Акт о стратегии Шелкового пути», в котором говорилось о поддержке экономической и политической независимости стран Центральной Азии.

Второй проект - это проект Китая, который очень быстро нашел общий язык с местными центральноазиатскими режимами. В отличие от западных государств Пекин вполне устраивал характер этих режимов. В итоге к началу нового тысячелетия Китай стал полноправным участником Большой игры в Центральной Азии. Он видит в этом регионе свой традиционный доминион, протекторат, а также имеет колоссальные, прежде всего, человеческие ресурсы и везде сейчас реализует стратегию сырьевой анаконды. При этом в продвижении своих интересов он не агрессивен, а наоборот следует в русле доктрины "мягкого лидерства" или "мягкой гегемонии". Китайскую сторону интересуют четыре направления для инвестирования - это цветная и черная металлургия, гидроэнергетика, транспортная инфраструктура, телекоммуникации. Многие, прежде всего, зарубежные исследователи предрекают решающую роль Китая для будущего региона, сравнивая с той ролью, которую сыграла Российская империя и советский Союз в XIX и XX веках.

Приглашая центральноазиатские республики присоединиться к экономическому поясу нового Шелкового пути, китайские власти, по сути, предложили им шанс «поехать на поезде Китая», тем более что уже на данном этапе проделана колоссальная работа с его стороны.

В марте 2015 года в Китае был принят важный правительственный документ "Концепция и план действий по совместному строительству экономического пояса Шелкового пути и морского Шелкового пути XXI века", который был подготовлен Государственным комитетом по делам развития и реформ КНР, а также двумя министерствами - иностранных дел и коммерции. По сути, документ - это рамочная "дорожная карта", которая подробно структурирована по базовым характеристикам - географии, целям и задачам, принципам, направлениям и механизмам реализации.

Прежде всего, Концепция уточнила внутренний и внешний географический охват нового Шелкового пути, дав представление о пространственном масштабе проекта. Согласно документу "сухопутный пояс", начинаясь в Китае и пролегая по территории Азии, Европы и Африки, включает три главных направления - через Центральную Азиюв Россию и Европу (Балтию); через Центральную Азию, Западную Азию в страны Персидского залива и Средиземноморья; в Юго-Восточную и Южную Азию и Индийский океан. Морской путь, стартуя от берегов Китая, имеет два главных маршрута – через Южно – Китайское море и индийский океан в Европу; через Южно – Китайское море в южную часть Тихого океана. При такой постановке вопроса непосредственная «Шелковая зона» существенно расширяется. В 2015 году многочисленные китайские эксперты вели речь уже о 65 странах с населением 4, 4 млрд. человек.

В Концепции подчеркнут определяющий статус «политической координации», которая названа важной гарантией реализации проекта нового Шелкового пути. Совершенно очевидно, что это обещает высокую степень активности китайского руководства, которое, укрепляя с десятками отнесенных к проекту стран межправительственные контакты, намерено придавать им разнообразный и многоплановый характер. Не случайно, более активный «выход КНР вовне» авторитетные китайские эксперты называют «принципиальной составной частью проекта».