Она была спокойна и строга...

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                             Т. Ш.

Она была спокойна и строга,

И повода мне, в общем, не давала...

А с ней я познакомился тогда,

Когда, казалось, смысла в этом - нет.

      Она до боли стала дорога,

                Тогда, когда фатально уезжала,

                             Без шансов уезжала. Навсегда.

И на трюмо уже лежал билет...

Ах, эта - заграничная мечта,

Как многих нас тогда перекроила,

Постылой показалась вдруг зима.

И все решили срочно - уезжать.

Сомненья. Жалость. Слёзы. Суета...

И пусть она совсем и не спешила,

 Но там её, увы, ждала семья.

И что тут, если честно, обсуждать...

                           Да, что тут обсуждать - когда метёт...

А там давно - созрели абрикосы...

                              И, в целом, у понятливых мужчин,

                    Такое переносится - вполне...

          И разве кто-то что-то разберёт: 

Мы с ней не целовались даже вовсе...

                                           А просто улыбались без причин,

                                          Чуть-чуть качаясь вместе на волне...

Турбины рёв... И время - понеслось...

         Она там где-то как-то - состоялась.

                  И в мяч на отбивание с судьбой 

Играла удивительно легко.

             Но обхитрить себя не удалось,

И помешала ей такая малость.

                     Смешная малость. Русская она...

"Ах, как, Андрюша, хочется домой."

Три года - срок... Пузатый самолёт

        Её спустил из облаков на землю.

              Она возникла рядом как мираж,

Который почему-то загорел...

         Я пел ей что-то ночи напролет

      И что-то говорил самозабвенно.

Она молчала, плакала и наш

Привычный мир - шатался и летел...

Она ещё два раза приезжала.

                   И трижды возвращалась в никуда...

                                       Рвала себя, искрилась и искала,

                   И потихоньку в вечность уплыла...

 Не знаю - чем, не знаю - почему,

              Но всё про это - очень режет душу

                И сушит. 

                              Жжёт...

                                         И дело вновь - к зиме...

Зачем пишу - не знаю.

                                        Может - трушу.

Хоть и причина - в брошенной стране,

                                           И всё же, очевидно -

                                                                              и во мне...