Последнее противостояние германского и русского флотов в годы Первой мировой войны. Операция «Альбион»

Предыстория

12 октября 1917 года началось последнее крупное сражение русской армии и флота на Восточном фронте Первой мировой войны. Ещё с 1914 года, с началом конфликта, германскому флоту, одному из сильнейших и современных в мире, в Балтийском море противостоял русский флот, которых хоть и уступал своему противнику в количестве современных кораблей, тем не менее обладал прекрасной выучкой и организацией, которую удалось во многом достичь благодаря компетентному руководству командующего флотом Балтийского моря Николая Оттовича Эссена. Осознавая преимущество врага, адмирал Эссен избрал оборонительную стратегию — началось активное минирование подходов к военно-морским базам, а флоту было приказано избегать боёв с крупными силами противника. Такая тактика оказалась оправданной — германский флот в 1915-1916 годах предпринял попытки провести рейды в Финский и Рижский заливы, в ходе которых он понёс существенные потери. Русскому флоту тогда удалось не допустить прорывов и высадки десанта.

Однако к октябрю 1917 года ситуация в балтийских водах резко изменилась. В мае 1915 года умер Эссен, один из наиболее талантливых командиров русского флота. Его преемники продолжали придерживаться стратегии, разработанной адмиралом, что позволяло уверенно сдерживать германский флот. Но произошедшая в феврале 1917 года революция в Российской империи подорвала боеспособность флота. Матросы отказывались подчиняться офицерам, на кораблях стихийно проводились собрания, на которых рядовой состав решал — выполнять приказ о исполнении боевых задач или же нет. Постепенно начались активные расправы над неугодными офицерами: одним из ярких примеров стало убийство командующего Балтийским флотом Непенина в марте 1917 года.

Почувствовав слабость своего оппонента, германское верховное командование решило воспользоваться моментом и провести операцию по захвату контроля над Рижским заливом, чтобы ликвидировать угрозу с моря северному флангу Восточного фронта. Русский флот, базировавшийся в Рижском заливе, долгое время сковывал действия немецких войск на суше огнем своей дальнобойной артиллерии.

Германский Императорский флот

Основным замыслом операции, получившей кодовое название «Альбион», было подавление береговых батарей и захват островов Эзель, Моон и Даго с целью установления контроля над Рижским заливом, а также недопущение выхода русских сил из залива.

Для достижения успеха в планировавшейся операции германское командование сосредоточило крупные силы. Это наглядно демонстрируется количеством кораблей, задействованных в сражении, — более трёхсот против чуть более ста русских. Среди этих сил были: линейный крейсер Moltke, линкоры König, Bayern, Grosser Kurfürst, Kronprinz Wilhelm и Markgraf, а также пять устаревших линкоров, 9 легких крейсеров, 6 подводных лодок, более пятидесяти эсминцев и большое количество минных тральщиков, патрульных кораблей, транспортов, плавучих баз и прочих судов обеспечения.

Помимо военно-морских сил, в операции участвовали части 23-го армейского корпуса в составе 42-й пехотной дивизии, двух бригад велосипедистов, некоторых резервных и ландштурменных полков и специальных частей, всего около 23 тысяч человек и 5 тысяч лошадей (им предстояло десантироваться на острова), а также шесть дирижаблей и свыше ста боевых самолётов.

К руководству операцией были привлечены опытные командиры. Флот возглавил вице-адмирал Эрхард Шмидт, участник Ютландского сражения. Общее же командование было отдано генералу Оскару фон Гутьеру, одному из наиболее успешных командиров Первой мировой войны.

Русский Балтийский флот

Русский флот в Рижском заливе уступал по количеству кораблей германскому почти в три раза. Более того, в заливе отсутствовали линкоры. Флот состоял из двух устаревших броненосцев — «Слава» и «Гражданин», а также трёх крейсеров, трёх канонерских лодок, 26 эсминцев, 7 миноносцев, 3 подводных лодок, 3 минных заградителей и других кораблей и судов. В сумме количество кораблей всех типов составляло чуть более ста единиц.

Главным преимуществом русских сил были береговые батареи на островах Эзель, Даго и Моон (в том числе с четырьмя тяжелыми 305-мм береговыми орудиями на южной оконечности острова Эзель), которые контролировали входы в Рижский залив.

Для защиты островов на суше были задействованы 15 батальонов, 5 эскадронов, 140 пулемётов, 60 полевых и 108 береговых орудий, однако, нравственное и моральное разложение солдат из-за революционных событий было критическим.

С конца августа 1917 года обороной Рижского залива командовал вице-адмирал Михаил Коронатович Бахирев, талантливый и опытный флотоводец, участвовавший в подавлении Боксерского восстания в Китае, а также отличившийся в годы Русско-японской и Первой мировой войн. Его сослуживец, контр-адмирал Пилкин, дал позднее Бахиреву такую характеристику: «Это был умный, простой и добрый человек. Ему верили, к мнению его прислушивались, он был представителем старых, прежних морских традиций и был очень популярен во флоте.»

Подчиненный Бахиреву контингент войск лишь формально являлся боевой силой — большинство матросов и солдат не исполняли приказания. В итоге оборона Рижского залива напоминала карточный домик, который мог моментально развалиться от лёгкого дуновения ветра.

Оборона Моонзунда: беспримерное мужество и малодушное предательство

Утром 12 октября 1917 года Германский военно-морской флот вплотную подошел к острову Эзель и начал обстрел береговых батарей. Подавив огнём две российские батареи на северо-западной стороне острова, начал высаживаться десант, который постепенно продвигался вглубь острова. Русские гарнизонные войска и артиллеристы, которые должны были сковывать действия противника, попросту бежали, будучи морально разложенными революционными событиями. Лишь малая часть войск всё же не оставила свои позиции, героически оказывая отчаянное сопротивление неприятелю.

Завладев большей частью Эзеля, германские силы начали продвижение к следующему острову — Моону, рассчитывая на легкую победу, однако вскоре возникли трудности.

Во-первых, при подходе к Эзелю на минах подорвались два линкора: Bayern и Grosser Kurfürst. Несмотря на то, что повреждения были незначительны, это вынудило Шмидта временно ограничить применение линкоров, а также направить к острову тральщиков для ликвидации минных заграждений, а также 7 эсминцев и крейсер Emden на прорыв в залив. Они встретили неожиданно ожесточенное сопротивление русских эсминцев и канонерок, среди которых были «Генерал Кондратенко», «Грозящий», «Десна» и «Разящий». Уступая численно превосходящим силам, русские моряки смогли нанести существенные повреждения противнику, что вынудило его отступить.

Во-вторых, главная артиллерийская батарея острова Эзель — Церель — по-прежнему держала под контролем вход в Рижский залив через Ирбенский пролив. Батареи вели бой и не давали противнику зайти в залив. Но судьбу Цереля решило приближение германских войск с суши. Утром 15 октября на помощь батарее был направлен броненосец «Цесаревич» вместе с 3 эсминцами, однако он ничего сделать не смог. Батарея была брошена революционными солдатами и на огонь германских линкоров не отвечала. Вечером того же дня после недолгих переговоров батарея сдалась.

В целом в первые дни Моонзундского сражения русский Балтийский флот показал, что, несмотря на революционные события и моральное разложение в частях, он по-прежнему оставался боеспособной единицей, способной героически сражаться с превосходящими силами противника. Чтобы сковать планы неприятеля, Бахирев приказал установить минные заграждения между островами Эзель и Моон. Эта задача была поручена в том числе и минному заградителю «Припять», однако экипаж корабля провёл собрание, на котором постановил — в море не выходить, мин не ставить. Столь малодушное поведение членов команды «Припяти» в самый разгар битвы ухудшило и без того сложную ситуацию защитников Рижского залива.

Расчищая малочисленные минные поля около Эзеля и Моона, германский флот уже к 14 октября был в одном шаге от залива. Чтобы не допустить этого, навстречу германскому флоту вышли эсминцы «Победитель», «Гром», «Забияка», «Константин» и канонерка «Храбрый». К ним присоединились броненосный крейсер «Адмирал Макаров» и броненосец «Гражданин». Ведя неравный бой с пятнадцатью эсминцами, крейсером Emden и линкором «Кайзер», в скором времени был выведен из строя и затонул «Гром», однако русским морякам удалось тяжело повредить один из эсминцев, а ещё четыре были выведены из строя, что вновь замедлило продвижение неприятеля.

Однако к 16 октября, после взятия мыса Церель на юге и расчистки большей части минных заграждений на севере, германский флот начал постепенно продвигаться вглубь Рижского залива. Понимая, что катастрофа неизбежна, вице-адмирал Бахирев принял решение об эвакуации частей Балтийского флота из залива на север. Для прикрытия отступления в Моонзундский пролив, где германские тральщики расчищали последние минные препятствия, были направлены броненосцы «Слава», «Гражданин», а вскоре к ним присоединились броненосный крейсер «Баян» и эсминцы «Туркменец-Ставропольский» и «Донской казак». Достигнув пункта назначения, русская эскадра открыла огонь, что заставило противника временно отступить. Однако к германским тральщикам на выручку пришли линкоры König и Kronprinz Wilhelm, которые имели подавляющую огневую мощь по сравнению с броненосцами.

Весьма скоро линкоры смогли нанести критический урон «Славе» — вышли из строя орудия носовой башни, броненосец получил три попадания ниже ватерлинии и принял в себя 1130 тонн забортной воды, но продолжал героически сражаться, выигрывая время для эвакуации Балтийского флота. Однако к 12:30 судьба корабля была предрешена — он приобрел большую осадку, исключающую его проход фарватером Моонзунда, экипаж броненосца был эвакуирован, а для того, чтобы «Слава» не досталась врагу, был отдан приказ открыть кингстоны и подорвать корабль. Чуть позже его дополнительно торпедировали. Броненосец не затонул полностью, став препятствием для прохода германского флота в Моонзундском заливе и сделав невозможным преследование русского флота.

Последствия

По сути, Германии удалось выполнить все цели операции «Альбион» — артиллерийские батареи и острова, охраняющие вход в Рижский пролив, были взяты, в плен попало более двадцати тысяч солдат и офицеров, а также были захвачены 40 самолетов, 130 пулемётов и 141 орудие. Угроза сухопутным войскам с моря была ликвидирована. Однако русскому флоту удалось ускользнуть от неприятеля, что делало успех неполным. Более того, на море русские моряки героически противостояли превосходящим силам врага. Балтийский флот смог избежать уничтожения в Рижском заливе, а значит мог продолжать борьбу.

В итоге русский флот потерял во время операции «Альбион» только броненосец «Слава» и эсминец «Гром», в то время как Кайзерлихмарине лишились четырёх миноносцев, одного тральщика и четырёх патрульных кораблей. Также были выведены из строя пять линкоров, один крейсер и шесть эсминцев. Людские потери в германских частях были незначительны — менее четырёхсот человек, однако значительная часть флота нуждалась в ремонте, из-за чего была окончательно утрачена боеспособность. Поэтому о каких-либо наступательных операциях на море немцам пришлось забыть примерно на год.

Оценивая результаты битвы, командующий русским Балтийским флотом в Рижском проливе вице-адмирал Михаил Коронатович Бахирев так завершил свой отчёт о сражении: 

«…некоторые вышеизложенные факты проявленного мужества показывают, что личный состав не совсем ещё забыл традиции Русского флота, и по рассказам много было случаев, где была проявлена высокая воинская доблесть отдельными лицами; но к сожалению, ни донесений об этих подвигах, ни представлений к наградам отличившихся у меня нет. В отчете мне пришлось говорить о многих печальных делах, которые не внесут светлых страниц в историю дорогого нам Русского флота, но ни умолчать о них, ни затушевать их я не считаю себя вправе, так как Моонзундский период – единственный, где принимали активное участие наши морские силы, в этот во всяком случае весьма интересный момент жизни нашей Родины.»

Материал подготовлен волонтёрской редакцией «Мира Кораблей»