Познакомимся с одним удивительнейшим человеком, жизнь, биография и чудеса которого - прекрасно документированные сотнями известнейших людей. Речь пойдет о человеке, известном под именем графа Сен-Жермена. Это про него сказал возлюбленный мною Мсье Филипп:
— Граф де Сен-Жермен, который теперь умер, определенно жил очень долго. Это не магия. Нужно есть очень мало мяса, не пить спиртного, воздерживаться от блуда, никогда не сердиться. Так что ты можешь получать тело молодого, долго стареющего человека несколько раз подряд.
Возможно про него была и следующая за этой, последняя строчка имеющихся у нас архивных документов с высказываниями Мсье Филиппа:
— Одна за другой падают твои слезы! И этот маленький прозрачный и чистый ручеек, который они образуют в невидимом, возвращается к тебе, чтобы утолить твою жажду. Не думайте, что ваши действия будут напрасны - рано или поздно вы пожнете плоды.
Пожали свои плоды и Сен-Жермен и Мсье Филипп - и пролили свои горькие, горькие слезы. Которые еще утолят твою жажду, очень скоро. Изабель Купер-Оукли в книге о Сен-Жермене пишет:
Среди необычных, таинственных личностей, которыми было так богато XVIII столетие, никто не сумел привлечь к себе столь ошеломляюще всеобщего интереса и внимания, нежели мистик, известный под именем графа Сен-Жермена. Романтический герой, шарлатан, мошенник и авантюрист — богаты и разнообразны имена, которые охотно приписывались ему современниками. Ненавидимый большинством, он был любим и уважаем немногими. Время не сняло еще завесы, скрывающей его истинную миссию от пошлых обывателей-спекулянтов той эпохи. Только немногие люди того времени осознали истинную силу, которой он обладал. Друг и советник королей и принцев, враг министрам, изощрявшимся во лжи, он принес свое великое знание в помощь Западу, чтобы остановить или же, в крайнем случае, приостановить движение грозовых облаков, сгущавшихся, предвещая беду, над некоторыми из европейских государств. Увы! Его предостережения не были услышаны, а советы были пренебрежительно отвергнуты.
Из Википедии:
Граф Сен-Жермен (фр. Le Comte de Saint-Germain, умер 27 февраля 1784[1]) — французский алхимик и оккультист. Происхождение графа Сен-Жермена, его настоящее имя и дата рождения неизвестны. Свободно владел испанским, португальским, итальянским и французским языками, понимал польский и английский, также знал арабский и древнееврейский. Обладал обширными познаниями в области истории и химии. Занимался «улучшением» бриллиантов, алхимическим получением золота. Выполнял дипломатические миссии, пользуясь одно время доверием короля Людовика XV. Чаще всего именовал себя графом Сен-Жерменом, хотя и представлялся иногда другими именами.
(Граф Сен-Жермен разговаривал с русскими на прекрасном русском, о чем свидетельствовал граф Орлов и целый рад других русских, с которыми встречался.)
Кто он? Откуда?
В письме датскому королю Фредерику V Сен-Жермен писал:
По мужской линии я веду свой род от младшего сына короля, царствовавшего в восьмом веке… Мои беды и беды тех, кто был свидетелем моего рождения, принуждают меня умолчать об Отчизне моей и подлинном Имени…—
Ференц II Ракоци
Ландграф Карл Гессенский передаёт со слов Сен-Жермена:
Он поведал мне о том, что, вне всякого сомнения, был плодом брачного союза князя Ракоци из Трансильвании с первой его женой по имени Текели. Совсем ещё ребёнком отдан он был на попечение в дом последнего герцога де Медичи (Джовано Гасто — великого герцога Тосканского — последнего представителя знаменитого флорентийского рода), который обожал младенца и укладывал его на ночь в своей опочивальне. Когда же подросший Сен-Жермен узнал о том, что два его брата, сыновья принцессы Гессен-Ванфридской (Рейнфельсской), оказались подданными императора Карла VI и получили по титулу, называясь отныне Санкт-Карлом и Санкт-Элизабетом, то решил наречь себя Sanctus Germano, то есть Святым Братом. Я, конечно же, не обладаю достаточными сведениями, чтобы доказать его высокое происхождение, однако о могущественном покровительстве герцога де Медичи, оказанном Сен-Жермену, я премного осведомлён из другого источника.
Чезаре Канту, библиотекарь главного Миланского книгохранилища, имевший доступ к Миланским архивам, также сообщает в своём труде «История Италии», что Сен-Жермен был сыном князя Ракоци Трансильванского, и что ему покровительствовал последний великий герцог Тосканский из рода Медичи, который и дал Сен-Жермену хорошее образование в Сиенском университете.
Граф Карл фон Кобленц в письме от 8 апреля 1763 года к первому министру Кауницу:
Мне он (Сен-Жермен) показался самым оригинальным из всех людей, которых я имел счастье знать ранее. О происхождении его я затрудняюсь говорить с уверенностью. Однако, я вполне допускаю, что он может быть отпрыском весьма известной влиятельной фамилии, по той или иной причине скрывающий своё происхождение. Обладая огромным состоянием, он довольствуется весьма малым и живёт очень просто и незатейливо. Ему известны, по-видимому, все науки. И вместе с тем в нём чувствуется человек справедливый и порядочный, обладающий всеми достойными похвалы душевными качествами.
Фрагменты биографии
Целые книги написаны о биографии Сен-Жермена, и они просто насыщены яркими событиями. Приведу фрагментарно хотя бы некоторые периоды его жизни.
С 1737 по 1742 год Сен-Жермен находился в Персии при дворе Надир-шаха где он занимался научными исследованиями.
В 1745 году в Англии Сен-Жермен был арестован по подозрению в шпионаже в пользу якобитов, а затем освобожден. В газетах тех времен сообщалось о произошедшем недоразумении. Невиновность его была доказана, а после освобождения он был приглашен на обед к лорду Харрингтонскому, секретарю министерства финансов и казначею Парламента.
С 1745 по 1746 года Сен-Жермен жил в Вене, где занимал высокое положение. Его лучшим другом был премьер-министр императора Франца I, принц Фердинанд Лобковиц. Он же познакомил его с французским маршалом Бель-Илем, посланным королём Людовиком XV с миссией к Венскому двору. Бель-Иль и пригласил Сен-Жермена посетить Париж. В Париже в число близких друзей Сен-Жермена входила принцесса Иоганна Елизавета Ангальт-Цербстская (мать российской императрицы Екатерины II), а также немецкий дипломат на датской службе барон Карл Глейхен и маркиз д’Урфе. Барон Глейхен «последовательно прельщался всеми великими чудотворцами» своего времени.
Датский посол во Франции граф фон Ведель-Фрис 24 декабря 1759 года писал своему министру: «Я не могу в точности сказать Вам, Милостивый государь, кто он в сущности такой. Его не знает никто или почти никто. Он провёл здесь многие годы, оставаясь при этом неразгаданным».
Казанова, который, не зная графа лично, отзывался о нем пренебрежительно, как о мошеннике. Но после встречи с Сен-Жерменом он написал так: «Как ни странно, как будто помимо моей воли, безотчетно граф изумляет меня, ему удалось меня поразить…»
В 1776 году Сен-Жермен побывал в Лейпциге, где граф Марколини предложил ему высокий государственный пост в Дрездене. Сен-Жермен предложение не принял. Сен-Жермен объездил весь мир, был он и в России - о чем напишем отдельно. В разных странах Европы граф Сен-Жермен использовал следующие имена: князь Ракоши, граф Цароги, маркиз де Монферат, граф де Беллами, граф де Вельдон... В России он был известен под своим именем, а также под именем генерала Салтыкова - которое он получил одновременно с генеральским титулом и имением. Интересно, что Сен-Жермену, как позднее и Мсье Филиппу, было присвоено русскими императорами генеральское звание и сшиты генеральские мундиры! За особые заслуги перед Россией - заслуги, о которых русские императоры громко не говорили, чтобы не раздражать церковь, которая почему-то решила, что чудес больше не бывает, и что только мошенники и аферисты занимаются еще чудесами.
Интересно также, что Сен-Жермен стремился предотвратить французскую революцию и настоятельно увещевал французскую королеву предпринять ряд шагов, чтобы избежать трагедии. Королева не прислушалась к его советам и закончила на гильотине. Таким же образом Мсье Филипп будет всячески пытаться предотвратить русскую революцию.
Знания и наука
Никто из современников не мог сравниться с Сен-Жерменом ни объемом, ни качеством знаний, ни способностью к практическому применению этих знаний - опережая время на столетия.
В 1759—1760 годах Сен-Жермен обращался к мадам де Помпадур и датскому королю Фредерику V с рядом проектов, где предлагал соорудить непотопляемый быстроходный корабль без парусов и ряд других изобретений, которые и спустя сто лет будут казаться почти фантастикой. Датский посол фон Ведель-Фрис и министр иностранных дел фон Бернсторф замечали: «его проекты показались мне столь обширными, чтобы не сказать парадоксальными, что я хотел избавиться от него…»
В конце концов министры вынудили короля Дании отказаться от предложения Сен-Жермена построить принципиально новые корабли, которые, к тому же, могли на любом расстоянии поддерживать связь друг с другом и с землей. Ни король, ни министры так никогда даже и не взглянули на чертежи Сен-Жермена, которые они сожгли. Им просто "было ясно", что такого в принципе не может быть.
В 1779 году Сен-Жермен обосновался в Эккернфёрде, в герцогстве Шлезвиг, у князя Карла Гессен-Кассельского, состоявшего в родстве с российским императорским домом. Согласно Ж. Ленотру, граф занимался теперь исследованиями, касающимися стойких красителей и лекарствами из трав. Невероятный объем знаний, совершенное владение самыми разными, в том числе древними языками, великолепная игра на пианино и на скрипке (и кто знает на чем еще?), его знание химии, знание истории, знание литературы и личное знание людей другой эпохи, состарившихся и ушедших из жизни, было столь же очевидным, как и невероятным. Посмотрите вкратце всего на одну, как бы малозначительную сторону его деятельности - музыка. Среди музыкальных произведений Сен-Жермена: английские песни (соч. 4-7), итальянские арии (соч. 8-46) и музыкальные произведения, навеянные другими европейскими культурами и жанрами. Его музыкальные сочинения принадлежат к самым различным жанрам, которые никто в таком диапазоне еще не охватывал. Многие вокальные произведения были написаны на собственный текст Сен-Жермена. Есть многие свидетельства о его виртуозном владении скрипкой и о его концертах, поразивших таких известных композиторов и музыкантов того времени как Глюка, Франческо Джеминиани и других.
Первый крупный публичный концерт, на котором исполнялись только произведения Сен-Жермена, состоялся 28 ноября 2002 года в прибалтийском городке Эккернфьорде. Сочинения графа исполнялись Ensemble Phoenix по инициативе виолончелиста Маттиаса Хан-Энгеля. В России Соната для скрипки и basso continuo до минор вошла в репертуар ансамбля «Солисты Екатерины Великой» (Санкт-Петербург).
Возраст Сен-Жермена
Мсье Филипп обращал внимание своих слушателей к почтенному возрасту графа Сен-Жермен. Сколько же ему было лет? По словам Ленотра, Сен-Жермен признался в 1779 году, что ему 88 лет. На вид же ему, согласно воспоминаний современников, было в ту пору лет тридцать - тридцать пять. Вероятно вслед за историей Сен-Жермена Арагорн — один из главных персонажей романа «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкина, признается, что ему 88 лет. Арагорн у Толкина - не простой следопыт. Он один из дунаданов. Королевская кровь, текущая в жилах дунаданов, позволяет им жить дольше обычных людей. Это наследие - главная причина долголетия, и Арагорн не единственный персонаж "Властелина колец", которому повезло быть одним из дунаданов. Арагорн в романе участвовал в нескольких крупных сражениях прошлых дней и путешествовал по различным регионам Средиземья, и его солидный возраст означает, что он прожил долгую, полную приключений жизнь, ещё до "Властелина колец". Для меня вполне очевидно, что Толкин использовал историю Сен-Жермена как прообраз Арагорна - Белого царя.
В герцогстве Шлезвиг 27 февраля 1784 года, как следует из записи, сделанной в церковной книге Эккернфёрде, Сен-Жермен умер. Получается, ему было 93 года. Выглядел он, как писал граф Карл Гессенский, лет на сорок. Но многие знавших Сен-Жермена людей считали, что он должен быть гораздо старше ста лет.
Но умер ли тогда Сен-Жермен? Имеются рассказы о том, что Сен-Жермена видели после "смерти" в 1784 году. Согласно ряду данных, в 1785 году Сен-Жермен присутствовал в качестве официального делегата на одном из конгрессов в Париже.
Графиня д’Адемар в своих мемуарах утверждает, что Сен-Жермен являлся ей и некоторым её знакомым неоднократно на протяжении всей жизни вплоть до 1820 года («при казни королевы, потом накануне 18 брюмера, потом на следующий день после гибели герцога Энгиенского, в январе 1815 года, накануне убийства герцога Беррийского»). Согласно рассказу графини д’Адемар, граф Сен-Жермен неоднократно предупреждал королеву Марию-Антуанетту о готовящейся революции. В 1843 году Франц Греффер описал встречу 1790 года своего брата Родольфа и барона Линдена с графом Сен-Жерменом в Вене. Между ними состоялся разговор, в котором Сен-Жермен якобы сообщил, что уезжает «в Константинополь, затем отправлюсь в Англию, где подготовлю два важнейших изобретения следующего века: паровоз и пароход. Они будут особенно нужны в Германии». А в конце добавил: «В конце нашего века я исчезну из Европы и вернусь в Гималаи. Там отдохну, мне нужен отдых. И вновь я появлюсь здесь через 85 лет».
Выдержки из книги Изабель Купер-Оукли
Таким часто изображают Сен-Жермена
МИСТИК И ФИЛОСОФ
В последней четверти каждого века упомянутыми мною ранее Учителями предпринимается попытка помочь духовному прогрессу Человечества. В завершении любого столетия вы неизбежно обнаружите присутствие мощной волны всенарастающей духовности — или же, если вам угодно, назовите это мистицизмом. Один или несколько из этих Учителей появляются в мире как проводники этой духовности, оставляя в завет человечеству некую меру знания или учения. (Е.П. Блаватская. "Тайная Доктрина".)
Среди необычных, таинственных личностей, которыми было так богато XVIII столетие, никто не сумел привлечь к себе столь ошеломляюще всеобщего интереса и внимания, нежели мистик, известный под именем графа Сен-Жермена. Романтический герой, шарлатан, мошенник и авантюрист — богаты и разнообразны имена, которые охотно приписывались ему современниками. Ненавидимый большинством, он был любим и уважаем немногими. Время не сняло еще завесы, скрывающей его истинную миссию от пошлых обывателей-спекулянтов той эпохи. В то время, как и ныне, оккультист наделялся невеждами простецким званием шарлатана. Только немногие люди того времени осознали истинную силу, которой он обладал. Друг и советник королей и принцев, враг министрам, изощрявшимся во лжи, он принес свое великое знание в помощь Западу, чтобы остановить или же, в крайнем случае, приостановить движение грозовых облаков, сгущавшихся, предвещая беду, над некоторыми из европейских государств. Увы! Его предостережения не были услышаны, а советы были пренебрежительно отвергнуты.
Тот факт, что граф Сен-Жермен был связан близкими отношениями со многими личностями высочайшего ранга многих стран, является совершенно неоспоримым, свидетельств этому факту — великое множество. А то, что такие отношения способствовали возникновению ревности, зависти и неприличным спекуляциям, является делом, к сожалению, весьма обычным в любой стране и в любую эпоху. Послушаем же, что говорят о нем некоторые из его высокопоставленных друзей. Ландграф Гессен-Филип-Барфельдский на вопрос ерцога Карла Августа о сверхъестественном возрасте мистика ответил:
"По этому поводу трудно что-нибудь утверждать с уверенностью, однако нелегко опровергнуть тот факт, что граф знаком с некоторыми историческими деталями, которые может знать только современник давно минувшей эпохи. В Касселе, например, стало модным уважительно прислушиваться к его заявлениям и ничему не удивляться. Граф известен своей ненавязчивостью и искренностью; он — человек из хорошего общества, с которым все рады иметь знакомство... Он, во всяком случае, состоит в весьма близких отношениях со многими людьми, крайне влиятельными в делах многих государств, и оказывает огромнейшее благоприятное влияние на остальных."
Герцог Карл Август (1757-1828) — Великий Герцог Саксен-Веймар-Эйзенахский. Как глава герцогства сыграл впоследствии видную роль в коалиции европейских государств против Наполеона. Много сделал для улучшения положения дел в экономике и культуре своего государства. Господину Мовийону, известному своей личной неприязнью к графу Сен-Жермену, мы обязаны нашим знанием о благорасположении Герцога к великому алхимику. На помещенное в номере Брунсвикской газеты той поры объявление о предполагаемой смерти мистика, в котором о Сен-Жермене говорилось, как о "человеке большой учености", "приверженце истины", "искателе духовного блага" и "ненавистнике лжи и низости" герцог живо откликнулся посланием к издателю с уведомлением о полнейшем своем одобрении всего вышесказанного о Сен-Жермене.
Во Франции наш мистик обретает личное покровительство Людовика XV, неоднократно заявлявшего, что не даст в обиду графа, являющегося высокорожденной особой. Эта опека сделала премьер-министра герцога Шуазельского3 ярым врагом мистика, несмотря на то, что одно время он дружески относился к нему. Судя по воспоминаниям барона де Гляйхена: "Сен-Жермен часто посещал дом Шуазеля и был там желанным гостем". Тот же писатель, ставший впоследствии одним из самых преданных его учеников, подтверждает факт того, что граф Сен-Жермен не употреблял в пищу мяса, не пил вина и жил строго по режиму. Людовик XV предоставил в его распоряжение анфиладу комнат в королевском замке де Шамбор. Вечера свои Сен-Жермен постоянно проводил в Версале с королем и королевской семьей.
Одна из главных трудностей при изучении его биографии, заключается в постоянной смене имен и титулов, непрерывная череда которых способствует возникновению противоречий и сомнений. Этот факт, впрочем, не возбуждал неудовольствия в публике того времени, ибо это было в обыкновении у персон высокого ранга, не желавших привлекать к себе излишне вульгарного любопытства. Но стоило только графу Сен-Жермену поступить в соответствии с общепринятыми правилами игры, как тут же все незначительные строкулисты тех и более поздних времен объединили свои жалкие усилия в попытке очернить мистика, называя его авантюристом и шарлатаном за невинное следование обычаю той эпохи. Вне всякого сомнения, что длинный список имен дал повод для сплетен и кривотолков.
Несколько слов следует наверное сказать о его внешнем виде и образованности. Послушаем, что говорит об этом один современник нашего мистика, который оставил нам следующую зарисовку:
"Выглядел он лет на пятьдесят, телосложения был умеренного, выражение его лица говорило о глубоком интеллекте, одевался он очень просто, но со вкусом; единственной уступкой роскоши являлось наличие ослепительнейших бриллиантов на его табакерке, часах и туфельных пряжках. Таинственное очарование, исходившее от него, объяснялось, главным образом, его поистине царственным великодушием и снисходительностью".
Другой писатель, знавший его по Ансбаху, говорит:
"Обедал он всегда в одиночестве и чрезвычайно просто; его запросы были ограничены; весь Ансбах не смог бы уговорить его пообедать даже за королевским столом".
Граф Сен-Жермен, по всей видимости, был блестяще образован. Согласно Карлу фон Веберу:
"Он очень хорошо говорил по-немецки, по-английски, по-итальянски, по-португальски и по-испански, а по-французски говорил с легким пьемонтским акцентом".
По всеобщему признанию, он гармонично сочетал в себе изящество и изысканные манеры. Будучи в свете, он охотно выказывал невероятные свои дарования, превосходно играл на некоторых музыкальных инструментах, а иногда приводил буквально в смятение вельможную публику своими редчайшими способностями, граничащими с миром необъяснимого и таинственного. Однажды, например, ему продиктовали двадцать стихотворных строк, а он записал их двумя руками одновременно на двух отдельных листках бумаги — никто из присутствовавших не смог отличить одного от другого.
Разделяет эту гипотезу и Карл фон Вебер, подтверждая ее тем соображением, что Сен-Жермен открыто появился в Лейпциге в 1777 году под именем принца Ракоци, хотя был известен и под именем графа Цароги, которое, по мнению автора, является ничем иным, как неполной анаграммой первого имени. Еще один писатель замечает:
"Тайна истинного его происхождения, видимо, тщательно охраняется. В противном случае тайна, ставшая явью, смогла бы нанести существенный ущерб положению некоторых весьма влиятельных особ".
Ландграф Карл Гессенский, повествуя о Сен-Жермене сообщает:
"История этого человека, несомненно, содержит в себе некоторые исключительно интересные детали, которые неизменно способны привлечь к себе внимание искренне любопытствующего. Я, пожалуй, попытаюсь вкратце рассказать о нем, стараясь ничего не упустить и передать то, что я слышал от самого Сен-Жермена, прибавляя кое-где для ясного понимания замечания. Он поведал мне о том, что в наши края прибыл, будучи уже восьмидесяти восьми лет отроду, и является, вне всякого сомнения, плодом брачного союза принца Ракоци из Трансильвании с первой его женой по имени Текели. Совсем еще ребенком отдан он был на попечение в дом последнего герцога де Медичи (Джованни Гасто), который обожал младенца и укладывал его на ночь в своей опочивальне. Когда же подросший Сен-Жермен узнал о том, что два его брата, сыновья принцессы Гессен-Ванфридской (Рейнфельсской), оказались подданными императора Карла VI и получили по титулу, называясь отныне Санкт-Карлом и Санкт-Элизабетом, то решил наречь себя Sanctus Germano, то есть Святым Братом. Я, конечно же, не обладаю достаточными сведениями, чтобы доказать его высокое происхождение, однако о могущественном покровительстве герцога де Медичи, оказанном Сен-Жермену, я премного осведомлен из другого источника".
(Герцог де Медичи (Джовани Гасто) — Великий герцог Тосканский — последний представитель знаменитого флорентийского рода. Правил Тосканой с 1723 ло 1737 год.)
Другой широко известный писатель Чезаре Канта, имевший к тому же доступ к бесценным Миланским Архивам, говорит то же самое:
"Маркиз Сан Жермано является, по всей видимости, сыном принца Рагоци (Ракоши) Трансильванского; он неоднократно бывал в Италии. Много рассказывалось о его путешествиях по Италии и Испании; великодушное покровительство ему оказывал последний Великий Герцог Тосканский, он же дал ему блестящее образование".
Неоднократно сообщалось, что Сен-Жермен получил образование в Сиенском университете.
Вся жизнь нашего мистика, видимо, омрачалась, в той или иной степени, минувшими политическими сражениями его отца в борьбе за независимость своего княжества от порабощения стремительно растущей Австрийской империей, находившейся под сильнейшим влиянием Католической церкви. Франц-Леопольд Ракоци — отец прославленного мистика — предпринимал безуспешные попытки вернуть себе утраченный трон и независимость княжеству Зибенбюрген. Владения Ракоци были обширны и богаты. Принц Франц — дедушка нашего мистика — всю свою жизнь боролся за независимость своего княжества. После его смерти вдова и дети попали в плен к Австрийскому императору, а позднее сын погибшего, Франц-Леопольд, был препровожден к Венскому двору.
А теперь, пожалуй, самое время перейти от описаний общего плана к более детальным, касающимся приватной жизни Сен-Жермена. Вероятно, наиболее интересными для нас окажутся сообщения человека, лично знавшего его в Ансбахе, в период весьма близких отношений нашего мистика с маркграфом.
"Узнав о пребывании в Швабахе чужеземца, весьма интересного и значительного, маркграф Бравденбург-Ансбахский не замедлил пригласить его посетить весной Тройсдорф, и граф Цароги (именно под этим именем появился Сен-Жермен) соизволил принять приглашение, при условии, что ему будет позволено жить по собственному его обыкновению, иными словами покойно и без излишней светской толкотни в парадной. Он расположился в покоях нижнего этажа Замка, непосредственно под теми комнатами, где жила госпожа Клерон. Маркграф с женой жили в Фолькенхаузе. Собственной прислуги у графа Цароги не было. Обедал он в своей комнате, которую вообще редко покидал, и как можно проще. Потребности его были весьма и весьма малы. Он тщательно избегал общества разношерстной публики и вечера свои проводил только в компании маркграфа, госпожи Клерон и нескольких других, приятных ему персон. Уговорить графа Цароги отобедать даже с принцем было совершенно невозможно. Всего несколько раз виделся он с маркграфиней, изъявлявшей великое желание познакомиться со столь необычным человеком. В беседе граф бывал, по большей части, приятно затейлив и высказывал немалую осведомленность о мире и людях. Особенное удовольствие ему доставляли расспросы о его детстве и матери, о которой он говорил неизменно с чувством в сердце и часто со слезами на глазах. Если верить его словам, то воспитывался он как принц."
Сен-Жермен и Россия
Однажды Цароги показал маркграфу недавно доставленное курьером приглашение от графа Алексея Орлова, который возвращался из Италии. Письмо содержало сообщение о кратковременном пребывании Орлова в Нюрнберге и просьбу к графу Цароги о встрече... Маркграф немедля отправился с графом Цароги в указанный город, где их уже дожидался граф Алексей Орлов. По прибытии этих двух особ им навстречу вышел с широко распростертыми руками сам Орлов, поприветствовал и крепко обнял графа Цароги, который впервые появился в форме русского генерала. Причем Орлов несколько раз назвал его "Саго padre" и "Саго amiko" ("Дорогой отец", "дорогой друг").
Граф Алексей со всевозможной учтивостью принял маркграфа Бранденбург-Ансбахского и не однажды поблагодарил его за покровительство, оказываемое его достойнейшему другу; в полдень был подан обед. С милой непринужденностью завязалась в величайшей степени интересная беседа. Довольно много говорилось о недавней Архипелагской кампании, однако, еще больше — о различных полезных усовершенствованиях и научных открытиях. Орлов показал маркграфу кусок какого-то трудновоспламеняющегося дерева, которое при нагревании мгновенно — без огня и дыма — превратилось в груду светлого пепла губчатой структуры. После обеда граф Орлов зазвал графа Цароги в соседнюю комнату, где оба и провели достаточно долгое время в конфиденциальной беседе.
Автор этих строк стоял у окна, из которого был виден экипаж графа Орлова, и заметил, как из дома вышел один из его слуг, открыл дверцу кареты, извлек из-под сиденья объемистый кожаный мешок красного цвета и отнес его наверх, в одну из комнат, снимаемых его господином. По возвращении в Ансбах граф Цароги впервые предоставил маркграфу документ, скрепленный имперской печатью, который удостоверял, что он русский генерал. Впоследствии он признался маркграфу, что он вынужден пользоваться именем Цароги, а настоящим его именем следует считать Ракоци, и что он является единственным представителем этого рода и прямым потомком принца-изгнанника, некогда управлявшего Зибенбюргеном времен императора Леопольда.
Нижеследующая информация была обнаружена в России и предоставлена нам одним нашим русским другом:
"Граф Сен-Жермен был в этих краях в эпоху Петра III и покинул Россию по восхождении Екатерины II на престол. Господин Пыляев, впрочем, полагает, что это произошло гораздо ранее царствования Екатерины.
В Санкт-Петербурге Сен-Жермен жил вместе с графом Ротари, известным итальянским художником, автором прекрасных портретов, украшающих Петергофский дворец.
Проживали они, предположительно, в Графском переулке близ Аничкова моста, по соседству с дворцом на Невском. Сен-Жермен был восхитительным скрипачом, он играл "как оркестр". В "Истории Разумовских" сообщается об Алексее Р., утверждавшем, что Сен-Жермен обладал прекрасным лунным камнем.
Господин Пыляев полагает, что Сен-Жермен не бывал в Москве. Он утверждает, что у Юсуповых в сундуках хранится великое множество рукописей и уверяет в том, что Сен-Жермен был каким-то образом связан с князем Юсуповым, которому дал эликсир долголетия. Сообщает он также и то, что в России Сен-Жермен не известен под именем Салтыкова (Солтыкова), а вот в Вене, напротив, он очень хорошо известен именно под этим именем."
Мы не знаем, что хранилось в сундуках князя Юсупова - прадеда Феликса Юсупова, организовавшего убийство Григория Ефимовича Распутина в своем доме. Но мне кажется, что граф Сен-Жермен выдал князьям Юсуповым пророческое предупреждение - которому они, увы, не последовали. Убийство Помазанника Божия фактически означало (в случае гибели второго помазанника - царя) - гибель России. Если только Помазанники не возьмут наказание на себя, чтобы Россия, очистившись, воскресла к новой жизни с Предтечей.
ПУТЕШЕСТВИЯ И ПОЗНАНИЯ
В этой главе мы попробуем, насколько это возможно, пройти, опираясь на имеющиеся у нас данные, вслед за Сен-Жерменом в его длительных странствиях. То, что он побывал в Африке, Индии и Китае, нам стало известно из разнообразных заявлений, сделанных им самим, а также из свидетельств, содержащихся в трудах многих писателей разных эпох. Нет ничего странного в том, что эти путешествия казались бессмысленными и незначительными постороннему взгляду, но для изучающих мистику и особенно тех, для кого существование Великой Ложи есть достоверный факт, кому понятна необходимость духовной эволюции человечества, широкая география поездок Посланника Ложи не будет удивительна. Пытливый ум попытается скорее всего проникнуть вглубь событий, чтобы понять истинный смысл миссии и трудов этого мистика.
Следует также отметить, что в античном мире искусства и науки считались дарами Богов, божественными дарами.
"Цари Божественных Династий задали первый импульс цивилизации и направили разум, которым они одарили человека, на изобретение и усовершенствование всевозможных искусств и наук". Е.П. Блаватская. Тайная Доктрина, т. II, с. 380.
Самодовольное в своем пустом невежестве, все человечество смеется над талантами и отворачивается от несущих свет. Некоторых из них заставили замолчать на костре, таких как Джордано Бруно и многих других, кого время превознесло в глазах людей. Позднее, вслед за угасанием вольномыслия XVIII столетия, мы обнаруживаем Месмера и графа Сен-Жермена, положивших пусть не жизни, но доброе имя и честь, пытаясь помочь тем, к кому они были посланы Великой Ложей.
Вернемся, пожалуй, к предмету нашего разговора и обратимся к путешествиям нашего мистика. Они охватывают период с 1710 по 1822 год. Самые ранние упоминания гласят:
"В эти дни при дворе появился весьма необычный человек, назвавшийся Сен-Жерменом. Он сразу же всех очаровал ясностью ума и великим разнообразием своих талантов, но вскоре, однако, в обществе возникло некоторое замешательство по отношению к его персоне.
Пожилая графиня фон Жержи, которая пятьюдесятью годами ранее была со своим мужем в Венеции, куда тот был назначен послом, встретилась недавно с Сен-Жерменом у госпожи де Помпадур. Некоторое время она смотрела на него с величайшим удивлением, смешанным со страхом. Наконец, будучи не в силах сдерживать волнение, она приблизилась к графу скорее с любопытством, нежели испугом.
— Не будете ли Вы так любезны, — спросила графиня, — ответить мне на один вопрос? Мне хотелось бы знать, не бывал ли Ваш отец в Венеции в 1710 году?
— Нет мадам, — невозмутимо ответил граф, — отец мой скончался задолго до того времени. Однако, сам я жил в Венеции в конце прошлого и начале этого веков и имел честь ухаживать за Вами, а Вы были так добры, похвалив баркаролы моего сочинения, которые мы пели вместе в Вами.
— Простите, но это невозможно. Граф Сен-Жермен, насколько мне известно, в те дни был по крайней мере сорокапятилетним, а Вы примерно в том же возрасте теперь.
— Мадам, — ответил граф с улыбкой, — я очень стар.
— В таком случае Вам, видимо, сейчас более ста лет.
— Вполне возможно.
Затем граф назвал госпоже фон Жержи ряд интимных подробностей, которые касались их пребывания в Венеции, истинное значение которых было ведомо только им одним. Он предложил, если она все еще в нем сомневается, напомнить некоторые обстоятельства и реплики, которые...
— Нет, нет, — запротестовала посольша, — Вы меня убедили. Особенно в том, что Вы — весьма необычный человек, почти дьявол.
— Ради всего святого, — воскликнул Сен-Жермен громовым голосом, — не упоминайте это имя.
Всё его существо, казалось, охватила какая-то судорожная дрожь, и он быстро покинул залу.
Давайте поближе рассмотрим этого человека.
Сен-Жермен среднего роста и изысканных манер. Черты его смуглого лица правильны. У него черные волосы и энергичное одухотворенное лицо. Его осанка величественна. Граф одевается просто, но со вкусом. Роскошь проявляется только в большом количестве бриллиантов, входящих в его туалет. Они надеты на каждый палец, украшают табакерку и часы. Однажды он появился при дворе в туфлях, пряжки которых были сплошь покрыты алмазами. Господин фон Гонто, специалист по драгоценным камням, оценил их в 200 тысяч франков.
Следует заметить, что граф говорит по-французски, по-английски, по-немецки, по-итальянски, по-испански и португальски настолько превосходно, что, когда он разговаривает с жителями перечисленных стран, они не могут уловить и малейшего иностранного акцента. Знатоки классических и восточных языков подтверждают обширные познания графа Сен-Жермена. Первые признают его более, нежели чем они сами, способным к языкам Гомера и Вергилия. Со вторыми он говорит на санскрите, китайском и арабском, демонстрируя столь глубокие познания, что те убеждаются в том, что граф весьма длительное время провел в Азии, тогда как преподавание восточных языков в колледжах Людовика Великого и Монтеня поставлено из рук вон плохо.
Граф Сен-Жермен музицировал на рояле без нот не только романсы, но и сложнейшие концерты, предназначенные для исполнения оркестром, состоящим из большого количества инструментов. Рамо был поражен игрой этого "дилетанта", особенно впечатляли его импровизации.
Граф прекрасно рисует маслом. Его работы так удивительны, выполнены в таких специальных красках, рецепт которых разработан им самим, что излучают особенный блеск. В своих исторических полотнах Сен-Жермен зачастую вводит в костюмы дам столь сиятельные оттенки голубого, алого и зеленого, что они кажутся квинтэссенцией соответствующих драгоценных камней — сапфира, яхонта и смарагда. Ванлоо, который постоянно восхищался неожиданными сочетаниями красок, неоднократно обращался к графу с просьбой открыть секрет их рецептов. Последний, однако, тайны не открыл.
Не будучи способными оценить все таланты этого человека, о которых в тот самый момент, когда я пишу эти строки, и двор, и город уже успели истощиться в догадках и предположениях, следует все же признать, как мне кажется, что большая часть чудес, связанных с ним, имеют в своей основе глубокие познания в физике и химии; именно в этих науках он демонстрирует наибольшую подготовленность. Во всяком случае, вполне очевидно, что на знании именно этих наук основано не только его цветущее здоровье, но и сама его жизнь, которая способна шагнуть далеко за пределы отпущенного человеку срока. Это знание также позволяет этому человеку обзавестись всеми необходимыми средствами предохранения от разрушительного воздействия времени на организм.
Среди некоторых заявлений, несомненно удостоверяющих потрясающие достоинства и способности графа, выделяется одно, сделанное фаворитке госпожой фон Жержи непосредственно после ее первой — по прошествии стольких лет неведения — встречи с графом, которое гласит о том, что еще тогда, в Венеции, она получила от него чудодейственный эликсир, благодаря которому вот уже четверть столетия она сохраняет в неизменности все свое чудесное очарование ранней юности. Пожилые господа, которых мадам де Помпадур спросила относительно этого удивительного случая, подтвердили, что это правда, добавив при этом, что моложавый и цветущий вид госпожи фон Жержи, резко контрастируя со старческим обликом ее сверстников, говорит сам за себя.
Каждый день появления Сен-Жермена в обществе знаменовался все новыми и новыми чудесами. Несколько ранее запечатленных выше событий он преподнес госпоже де Помпадур конфетницу, которая поразила всех красотой. Это была прекрасно сделанная вещь, покрытая черной эмалью, с агатом на крышке. Граф попросил маркизу отнести ларчик поближе к камину. Через некоторое время конфетницу показали всем присутствующим. Каково же было всеобщее удивление, когда все увидели, что агат исчез, а на его месте появилось изображение милой пастушки в окружении овечек.
Затем ларчик вновь поместили на камин — пастушка исчезла, и вновь выступил агат".
С 1737 по 1742 год наш мистик пробыл в Персии при дворе шаха, и, вероятно, там почерпнул свои познания о бриллиантах и других драгоценных камнях, ибо по собственному его уверению именно в Персии он начал постигать тайны Природы. Однако, необъятные знания, которыми он обладал, заставляют нас сделать вывод о большей длительности периода обучения, необходимого для их приобретения.
Затем мы обнаруживаем нашего мистика в Англии времен Якобинской революции 1745 года, где его арестовали по подозрению в шпионаже.
В Англии в 1746 году он чуть было не оказался на краю гибели. Некто, приревновавший его к даме, незаметно опустил в карман графа фальшивое письмо будто бы от претендента на британскую корону, в котором выражалась благодарность за некие услуги и пожелания в продолжении сотрудничества, и не замедлил указать на него представителям власти. Невиновность его, однако, была полностью доказана на допросах. Он был освобожден из-под стражи и тут же приглашен на обед к лорду X.
После 1745 года Сен-Жермен, очевидно, отправился в Вену и провел в этом городе некоторое время, затем в 1755 году он во второй раз путешествует по Индии, как явствует из письма к графу Ламбергскому.
"Моим познаниям в искусстве плавления драгоценных камней, — пишет он, — я во многом обязан именно своему второму путешествию в Индию, которое я предпринял в 1755 году в сопровождении генерала Клайва, бывшего под командованием вице-адмирала Уатсона. Во время моего первого путешествия я мог только подозревать о существовании столь чудесной тайны. Все экспериментальные попытки, предпринятые мной в Вене, Париже и Лондоне, не принесли положительного результата. Кропотливая работа была прервана как раз в то время, о котором я уже упоминал."
Все авторы, независимо от своего отношения к Сен-Жермену, постоянно упоминают и настойчиво подчеркивают его невероятное умение с помощью неведомой чудодейственной силы исправлять всевозможные изъяны и дефекты драгоценных камней. Кроме того, по многочисленным свидетельствам, почти все виды наук и искусств были, в той или иной степени, известны нашему мистику.
Оценили 15 человек
22 кармы