Помполит и огурцы.

   Я тогда на «колбаснике» работал. Сами мы рыбу не ловили, а снабжали флот продуктами. Возили с Канарских островов в Мавританскую зону «скоропорт» - мороженых кур, фрукты-овощи, ну и жвачку с кофе, а также выпить чего-нибудь. В конце февраля 86-го года мы зашли в очередной раз в Лас-Пальмас. Рядовой заход, рутина, и прошёл бы он по стандартной схеме - получили валюту, сходили в город, попили пивка, отоварились в магазине «Совиспан», посетили рынок и лавки Миши Сундера, кто помоложе - повалялись на пляже и искупались в океане. Но пришёл к нам на судно ПОМПОЛИТ!..

  Своих помполитов у нас сроду не было. Пароходы маленькие, отдельная каюта только у капитана, отзывчивых официанток, как на плавбазах, нету, питаться ( о ужас!) надо в одной кают-компании с матросами, опять же траловая лебёдка день и ночь грохочет на палубе и дизели в машинном отделении стучат прямо под подушкой. Партийное руководство, конечно, жаба душила - как это так - пятнадцать человек без контроля, да за границей? И это только на одном судне, а их у нас в базе штук сто пятьдесят было. Время от времени предпринимались попытки исправить это упущение, но, хотя к концу 80-х этих помполитов и развелось как собак нерезаных, но идти к нам на МРТР-ы они и сами не хотели. Так что, слава те… мы как-то обходились без всевидящего ока.

  А тут вот он - нарисовался! Оказалось, из ремонтно-подменной команды помполит, специально пришёл к нам инструктаж провести. ( В Лас-Пальмасе наши суда ремонтировались, и там, ну конечно же, без первого помощника капитана никак нельзя).

  Собрал он почти весь экипаж, кроме вахты, вывел на пирс, выстроил у стены какого-то сарая и закатил пламенную речь:

  -Товарищи! Вы, разумеется, в курсе, что в столице нашей Родины городе-герое Москве проходит очередной исторический съезд нашей родной Коммунистической партии. («Ах вот в чём дело!» - подумал я). И именно в эти минуты Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Михаил Сергеевич Горбачёв зачитывает свой доклад съезду.

  …Табунок местных алкашей, собиравшихся опростать внушительную бутыль вина в тени драконового дерева, покосившись на размахивающего руками помполита, убрался от греха подальше. Судя по количеству мусора вокруг, мы заняли их исконное место.

  -Товарищи, партия и правительство оказали вам доверие представлять советского человека за границей! Сейчас как никогда высок накал идеологической борьбы, и вы, товарищи, находитесь на переднем крае этой объявленной нам международным империализмом схватки!..

  …Мы переминались с ноги на ногу, полученные песеты жгли карман, часы неумолимо отстукивали минуты законного увольнения, а боец идеологического фронта вдохновенно вещал:

  -Как нам стало известно, для проведения провокаций против советских моряков на Канары прибыли заклятые враги нашей Родины, предатели-перебежчики Гинзбург и Щаранский, а также не исключён приезд Солженицына!

  …Про Солженицына мы более - менее были наслышаны, а кто такие первые два - я узнал значительно позже, уже в другую эпоху.

  -Предупреждаю - не ввязывайтесь в сомнительные сделки, не заводите знакомств с иностранцами, особенно женского пола, не употребляйте спиртные напитки, не вступайте в дискуссии, если вам будут пытаться их навязать! Строго соблюдайте «Правила поведения советского моряка за границей». А кроме того, не заходите к Сундеру. К вашим услугам прекрасный магазин « Совиспан», совместное предприятие.

  …«Совиспан» был, конечно, неплохим магазинчиком. Купить там можно было любой дефицитный в Союзе товар, от джинсов до магнитофонов. Но у Миши Сундера, бывшего одессита, в своё время выехавшего на ПМЖ в Израиль, а обосновавшегося на Канарах, цены были немного ниже, и поэтому его лавчонки пользовались популярностью.

  -Помните и ещё раз помните - вы находитесь во враждебном капиталистическом окружении и наши недруги, особенно из спецслужб - ЦРУ, Моссад и прочих, будут искать малейший повод, чтобы опорочить нашу великую Родину и завоевания социализма! Поэтому вы должны быть примером для угнетённых трудящихся всего мира!

  …А за спиной помполита, через дорогу, пивбар. И угнетённые испанские докеры сидят над высокими стаканами, горестно размышляя о своей нелёгкой судьбе…

  -Бывали случаи, когда нашего моряка угощали сигаретой - и он оказывался на помойке, раздетый до трусов, ничего не помнящий, а назавтра его фотографии уже публиковались в буржуазных журналах!

  …Солнце поднималось всё выше, становилось всё жарче, помполит то и дело вытирал платочком обширную лысину, но продолжал толочь воду в ступе, то пугая нас, то взывая к сознательности, то напоминая о каком - то долге. Вовсе уж некстати упомянул покорение целины и полёты в космос. На лицах моряков застыло тоскливое выражение: «Да когда ж ты заткнёшься?» Но «помпа», как их ещё звали на флоте, закатив глаза, продолжал токовать, ничего не замечая вокруг.

  Наконец угомонился. Ещё раз призвал нас к бдительности, пожелал хорошего отдыха и, гордо задрав голову, ушёл в сторону доков. Проводив его взглядом, старший механик Алексеич задумчиво пробормотал:

  -Интересно, он простой дурак или идейный?

  И мы дружно ломанулись через дорогу в манящую прохладу бара. Выпили по кружке пива, но раздражение, вызванное непредвиденной задержкой, было так велико, что пришлось повторить, затем заказали по стопке бренди, а затем…

  …А затем я проснулся от холода. Открыв глаза, обнаружил себя и троих товарищей лежащими на пляже. Небо затянуло тучами, накрапывал мелкий дождик, дул резкий ветер. Вокруг-ни души, только полицейский на набережной прохаживается, косясь в нашу сторону, охраняет, знать.

  -Вставайте, идиоты! Нам уже пора на судне быть!-принялся я расталкивать своих корешей. –Чёртов помполит, неужели прав оказался?

  Дрожа от холода, мы кое-как оделись.

  -Как мы здесь оказались?-вопросил я.

  -Ну ты даёшь!-восхитился боцман Валера. -Да мы по Альбареда прошвырнулись и, как тот бравый солдат Швейк, побывали в двадцати восьми барах, но нигде больше трёх кружек не пили! А потом купаться пошли.

  Посмеявшись над начитанным боцманом, мы, шатаясь, вышли на дорогу и стали ловить такси. Никто не останавливался, да оно и не удивительно-кому охота связываться с четырьмя пьяными с ног до головы иностранцами!

  Второй штурман Юозас отчаянно шагнул на проезжую часть. Раскинув руки и широко расставив ноги, он дорогу практически перекрыл, что было немудрено при его росте в метр девяносто. Первая же машина, не имея возможности объехать нежданное препятствие, визжа тормозами, остановилась, уткнувшись капотом ему в колени. И оказалась эта машина полицейской, с блюстителем за рулём. Опустилось боковое стекло, показалась усатая физиономия и изрекла:

  -Сеньор, вы нарушаете правила дорожного движения. Будьте добры, сойдите на тротуар.

  Что в переводе с испанского означало:

  -Уйди с дороги, придурок!

  Но Юозас, лучезарно улыбаясь, мешая испанские, литовские и английские слова, выдал в ответ что-то вроде:

  -Aмиго, ай эм сеаман! Прашом - атважёйя мус ин Ла-Лус. Мани ноу, тайм ноу…

  Бедняга с трудом, но понял, чего от него хотят и вознегодовал:

  -Я полицейский, а не извозчик! Поразительно, до чего эти экстраньеро охамели! Понаехали тут! И вообще-Испания-для испанцев!

  Препирались они минуты три. Затем Юозас, поняв, что гордого потомка гуанчо или там кастильцев, не уговорить, послал его нах... И отошёл. А тот, склонив по птичьи голову набок, окинул нашу компанию взглядом и с сомнением в голосе произнёс:

  -Американо?

  -Какой нахер американо! Русские мы! - огрызнулся чистокровный литовец Юозас.

  -А, руссо! - заулыбался испанец. И сделал приглашающий жест рукой - садитесь, мол. Мы не заставили себя ждать, страж порядка врубил цветомузыку и под вой сирены и всполохи маячка через пять секунд мы были в порту у борта родного парохода. Вылезли из машины,сказали: "Грасио, сеньор"; благодетель наш собрался уезжать, но Юозас цоп его за плечо: « Грасио в карман не положишь и на хлеб не намажешь. Пошли к нам на судно!»

  Отказаться парень не рискнул, а может самому было любопытно посмотреть на быт советских моряков, поэтому поднялся он к нам на палубу, завели его в кают-компанию, где шла унылая пьянка (какое там веселье-третий месяц в море!), набулькали стакан водки - пей, мол! Амиго стал ломаться - я полицейский, мол, но Юозас с нехорошим прищуром спросил у него: «Ты меня уважаешь?»

  Полицейский, вот странно, понял. Закивав: «Си, си!» храбро вытянул всё до дна. И застыл, выпучив глаза и раскрыв рот. Юозас уцопал из банки солёный огурец и ловко воткнул ему между зубами. Испанец прожевал, отдышался, сграбастал ещё один огурчик, внимательно его рассмотрел, понюхал и произнёс: «О, руссо банано! Люкс!»

  Развезло его моментально. Выцедив ещё полстаканчика, закурил, стал что-то рассказывать, тыкал пальцем в погоны, хватался за кобуру. Но полицейская закалка всё-таки дала себя знать - от третьей чарочки отказался, делая руками вращательные движения, за рулём, дескать. Вышел на пирс, сел в машину и уехал. Несколько зигзагообразно, но ничего, нормально.