Михалыч и год Красного Петуха

    

Просыпаться Михалыч не любил. Скажем несколько иначе. Не то, чтоб не любил, но мгновение перехода из ирреального, волшебного мира снов и фантазий в мир обычный, многажды виденный и надоевший своей будничностью, всегда вызывало у него чувство бессознательно сопротивления и неприятия.

Так было и сегодня. А если еще учесть, что утро сегодняшнего дня было первым утром нового года, то беспокоится Михалычу было о чем….

Воспоминания о вчерашнем дне возвращались медленно…. Какие-то обрывки быстродвижущихся картинок, отдельные фразы, запахи, перемешавшись с еще не успевшим забыться сном, создавали в голове Михалыча картину сюрреалистичную и пугающую. Вдобавок ко всему этому на Михалыча уже вовсю давил мир реальный, когда через еще закрытые глаза, сквозь веки просачивались разноцветные зайчики зимнего дня, а до ушей доносилось то чье-то сопение, то приглушенный крик кота, то урчание в водопроводных трубах….

«Была, не была» - подумал Михалыч, и слегка приоткрыл глаза. Лежал он в своей постели, и одно это уже было хорошо. Но, чуть повернув голову, и посмотрев в сторону, Михалыч осознал, что не все так безоблачно. Рядом явно была не жена… Большая, соломенного цвета коса, красная, с белой опушкой шапка выглядывали из-под кучи одеяла, покрывающего даму почти до самых ушей. Куча была внушительная и явно не принадлежала жене Клавдии. На вскидку Снегурочка тянула кило так под сто…. Но не в весе дело…. Ухо… Ухо, выглядывающее из под парика было слегка похоже на большой волосатый пельмень, и явно принадлежало не девушке, и не женщине…. Рядом с Михалычем спал мужик….

«Совратили, гады… Чести лишили… Аааа….» - с ужасом подумал Михалыч, и, изловчившись, столкнул спящего на пол.

- За пол литру не отдамся! Поляну накрывай! – промычало упавшее тело, и Михалыч узнал голос своего закадычного друга и собутыльника Петровича, и от этого на душе стало еще гаже…

- Развяжи, гад… – слабо шевеля сухими с похмелья губами простонал проснувшийся Петрович,- Мало того, что ты вчерась, в целях безопасности заставил меня спать в штанах, так ты еще и скотчем меня от пуза до колен обмотал, садист. Развяжи, по нужде надо!

У Михалыча отлегло от сердца…. Друг был действительно одет, и крепко накрепко обмотан липким скотчем.

- Гы… Безопасность, Петрович, она штука такая. Кто не предохранился, тот, как говорится, нам уже не друг. Щас развяжу…. А это шо за олени у нас возле батареи кимарят?

Действительно, возле батареи спали еще два мужика, в костюмах оленей. Вернее костюмы были самые обычные, но на голове у каждого были закреплены потешные оленьи рожки.

- Дык, это братья Митюхины. Ты ж сам их пригласил. Сказал, дескать, нам для мероприятия не хватает богемности. Надо, елки-моталки, привлечь людей искусства. Вот и привлекли.

Братья Митюхины были близнецы, художники-самоучки. И в довершении этого считались отличным украшением любой компании. Пили мало, пьянели быстро, умели слушать собеседника, уходя незаметно в свой внутренний мир, при этом оставаясь во внимании. Дав в одном, природа забрала в другом. Близнецы были слегка туповаты, наивны и доверчивы….

Услышав разговор, братья одновременно приподняли головы, и смущенно улыбнулись, потряхивая рожками.

- У нас, у оленей, тут стойло…. Вы Валерий Михалыч так нам определили…. Сказали, выпасаться здесь, дожидаться, пока вы не решите, когда уже пора ехать раздавать подарки… Мы очень даже не против. Тут тепло, батарея…. Много ли нам, оленям надо…. Вы, Михалыч, прям профессионал- затейник. Чего только эксперимент с котом стоит…

- А что с Бантиком? – испуганно промямлил Михалыч. Бантик был любимцем всей семьи и друзей. Купленный по случаю котенком за гривенник, спустя несколько лет задрипаный котенок вымахал в роскошного сибирского кота. Никого не боялся, спал, где ему хотелось, еду воровал безбожно.

- Так он у вас бутерброд со стола слямзил. А вы, значится, осерчали…

- И что?

- Ну… Бутерброд Бантик таки сожрал, а когда вы его достали из под кровати, он вам лицо расцарапал…. Немного…

- Дальше то что?

- А дальше вы раскричались, что не допустите поругания вас, как главы семьи и ныне действующего Деда Мороза.

- И?

В разговор вмешался Петрович, вернувшийся из сортира, и сияющий как новый рубль.

- Что-что… Ты его таки ухитрился схватить за шкирку, и со словами « Щас посмотрим, сибирский ты, или африканский!» забросил в холодильник. Слышишь, он оттуда орет!

Из холодильника действительно раздавался хриплый ор кота.

Михалыч осторожно приоткрыл дверцу холодильника. Между кастрюлей с оливье и горкой судочков с холодцом сидел еле живой кот и истошно материл на своем кошачьем языке и Михалыча, и злополучный бутерброд, и свою кошачью судьбу.

Увидев хозяина Бантик заорал еще сильнее, выпрыгнул на свободу и пулей скрылся под кроватью…

- Отомстит…. Как пить дать отомстит, зараза сибирская.

И тут кукареканьем раздалась трель домашнего телефона. Михалыч с опаской поднял трубку. В трубке, где-то в самых дальних ее концах материализовалась Клавдия. Вернее ее голос.

- Проснулся Дед Мороз? Значится так… Я тут с утра заходила домой, подарок маме забыла, вот и возвращалась…. Так ты когда с Петровичем наженихаешься, «оленей» домой-то отпусти. Шо ж им бедолашным маятся. И Бантика найди, что-то я его не видела. А после праздником решим, как нам дальше жить. Кстати, с новым годом. Как говорится, с годом петуха!

Михалыч с досады бросил трубку, матернулся, и исподлобья посмотрел сначала на Петровича, потом на «оленей»

- Шо будем делать, как честь-то мою восстанавливать будем?

Олени-Митюхины растеряно улыбнулись, мы мол тут при чем, сам заварил кашу, сам и расхлебывай…. Нашелся Петрович.

- Звони Клавдии, скажи пусть срочно приезжает. Так, мол, и так, с сердцем плохо, или еще чего наври, а мы уж твою девственность и целомудрие подтвердим, это точно.

В ожидании Клавдии за столом с остатками вчерашнего загула молча, словно пришибленные сидели Дед Мороз, Снегурочка и два оленя….

Под кроватью совершал свое правое дело Бантик….

Погуляли, значится….

2.01.2017 г. Полтава