Дендрохронология ещё и ещё раз

Здравия желаю всем, покусившимся на открытие сей статьи. Любезные моему сердцу читатели, как довольно вежливая хозяйка, сразу предупреждаю, речь о вещах, не всем известных, а потому, желающих разобраться приглашаю для начала наведаться в гостинную к Паулюсу где вы сможете ознакомиться с тем, что такое дендрохронология, и с чем её едят :о)

Я же, решила во-первых, напомнить материал о том, как была подтверждена археологами абсолютная дендрологическая шкала Новгорода в результате разкопок в Петербурге (про то, что там, в Ландскроне и Ниеншанце и как обнаружили статья здесь   Сегодня же только о дендрохронологии.

Итак, привожу цитаты из статьи О. А. Тарабардиной

"О соотношении летописных и дендрохронологических датировок некоторых памятников Новгородской земли"

(к проблеме верификации дендрохронологической шкалы Новгорода)

"В Новгородской I летописи имеется следующее сообщение: «В лето 6808 ... Тои же осени заложиша церковь камену святого Михаила на Михайлове улице. Того же лета приидоша изъ заморья Свея в силе велице в Неву, приведоша мастеры изъ своеи земли, изъ великаго Рима от папы мастер приведоша нарочит, и поставиша город надъ Невою на усть Охты рекы, и утвердиша твердостию несказанною, ... и нарекоша его Венец земли, ... и посадивши в немъ мужи нарочитыя с воеводою Стенем, и отъидоша; князю великому Андрею не бывшю тогда в Новеграде» (НПЛ, с. 330-331).

Летопись упоминает под одним и тем же годом (в пересчете на наши календарные даты, в период с 1 марта 1300 г. по 28 февраля 1301 г.) о закладке в Новгороде церкви Михаила и строительстве шведами крепости Ландскрона в устье реки Охты. Сообщение это представляет особый интерес, в том числе для новгородской дендрохронологии, поскольку оба названные объекта, помимо летописной даты – упоминания в одной и той же статье НПЛ, – имеют еще и дендрохронологические датировки, полученные с интервалом в 50 лет.

Деревянные конструкции михайловской церкви, наряду с деревом мостовых Неревского раскопа, изучались... в ходе первого цикла дендрохронологических исследований новгородской археологической древесины в 1960-е гг. Эти образцы вместе с образцами из четырех других церквей обеспечили абсолютную привязку первой дендрохронологической шкалы Новгорода (Колчин, 1963, с. 62). Напомню, что основной и абсолютно достоверный способ хронологической привязки любой дендрошкалы или хронологии – это привязка к образцам современных деревьев с известной датой рубки. В момент создания новгородской шкалы он был неприменим. Как отмечал Колчин, практически невозможно найти и срубить серию хвойных деревьев в возрасте, превышающем 500 лет, для того, чтобы «перекинуть мост» между постройками XV в. и соснами, растущими в веке XX. Другой возможный вариант решения этой проблемы – привязка к образцам построек, время сооружения которых известно. Он менее надежен, т.к. мы не всегда можем быть уверены, когда рубились исследуемые деревья – в год постройки, в предшествующий год или за два-три года до того "

Для привязки плавающих шкал были взяты фрагменты деревянных конструкцций из 3 церквей новгородских и двух церквей из других мест, возраст которых был известен из письменных източников. Графики образцов из этих церквей (с учётом определённых предварительных допущений) получили абсолютные даты по времени, указанном в летописях. Их графики сопоставлялись с графиками других дендрологических образцов, что позволило получить абсолютные датировки для всех 579 колец новгородской шкалы, и шкала Новгорода стала охватывать период с 884 г. по 1462 г., а затем доведена до современности.

"В 1990-е годы в ходе реализации международного проекта INTAS, одной из задач которого было дендрохронологическое изучение археологической древесины Новгорода с использованием современных методик, у нас появилась возможность сравнить новгородскую шкалу и некоторые североевропейские древесно-кольцевые шкалы (Тарабардина, 2007, с. 20). В результате стало очевидно, что новгородская шкала демонстрирует наиболее высокую степень сходства с материалами юго-восточной Финляндии, но с разницей в один год. Характерные максимумы и минимумы прироста в шведских и финских хронологиях датируются годом раньше, чем в новгородской (Тарабардина, 2005, с. 90)"

Изучив нюансы прежних изследований, автор нашла, где может скрываться източник возможной погрешности. Но всё-таки, нужно было проверить её вычисления и подтвердить их или опровергнуть.

"Такая уникальная возможность появилась сравнительно недавно благодаря археологическим раскопкам на территории Санкт-Петербурга, в устье р. Охты, остатков средневековой шведской крепости Ландскрона, о строительстве которой НПЛ сообщает в той же статье, что и о закладке церкви Михаила Архангела на Михайловой улице в Новгороде. Строительство велось в летние месяцы, т.к. уже в сентябре основные шведские силы вернулись в Стокгольм, оставив в новой крепости гарнизон (Сорокин, 2001, с. 14). Для нас важно также, что крепость эта просуществовала всего один год, поскольку уже в следующем году она была взята русскими войсками и разрушена. Вот как об этом говорит Новгородская I летопись: «В лето 6809. Прииде князь великыи Андреи с полкы незовскыми, иде с новгородци къ городу тому, и приступиша к нему месяца мая въ 18, на память святого Патрикия...; силою святыя София и помощью святою Бориса и Глеба... град взятъ бысть, овых избиша, а иных исекоша, а иных, извязавше, поведоша с города, а град запаливше и розгребоша» (НПЛ, с. 331). Таким образом, речь идет о деревянной крепости, построенной быстро, в течение лета 1300 г., и захваченной в мае следующего года. Следы шведских укреплений были ликвидированы, и никакой строительной деятельности на этом месте в течение многих лет не велось"

Когда проводились охранные археологические изследования  в устье Охты, из найденной древесины были взяты образцы.

"Для тестового дендрохронологического исследования, которое проводилось в лаборатории археологического центра Новгородского музея, была отобрана небольшая группа образцов (20 экземпляров); в нее вошли спилы, сделанные с деревянных конструкций внутри оборонительного вала, с бревенчатых обкладок рва, а также гати внутри рва. В качестве эталона для хронологической привязки в данном случае использовалась дендрохронологическая шкала (древесно-кольцевая хронология) NOVPIN, сформированная в ходе исследований последних лет. Шкала доведена до 2007 г. и имеет хорошую корреляцию с европейскими хронологиями."

Изследования позволили определить возраст этой древесины, что подтвердило, что на этом месте было постройка именно 1300 года - крепость Ландскрона, которую строили летом на скоростях.

"Говоря о датировке образцов 1300-м г., я имею в виду, что в этом году образовались их внешние кольца, т.е. (что вполне естественно) бревна были использованы в строительстве сразу после рубки. Кроме того, внешние, подкоровые кольца 1300 г. у исследованных моделей сформировались не полностью: у них очень тонок слой поздней древесины, формирующийся у хвойных деревьев во второй половине лета. Это закономерно, если деревья срублены для строительства в июне-июле, когда процесс роста годичных колец еще не закончен, что подтверждает факт строительства укреплений летом 1300 г."

Если говорить коротко, то что ожидалось, то и подтвердилось на опыте.

"В целом, полученный результат абсолютно предсказуем: деревянные конструкции крепости, быстро построенной летом 1300 г. и погибшей в следующем году, не могут датироваться иначе, чем 1300 г. Дендрохронологический анализ в данном случае подтверждает летописную дату. Кроме того, чрезвычайно важно, что в ходе исследования появился еще один бесспорный эталонный репер для новгородской шкалы. Сравнивая значения погодичного прироста образцов Ландскроны и церкви Михаила Архангела (построенной, согласно летописи, в том же году, что шведские укрепления), обнаруживаем, что бревна для лежней церкви срублены на один год раньше, чем бревна крепости (рис. 2). Т.е. летописная дата одна, даты рубки бревен разные: в нашем варианте это 1299 г. для бревен церкви и 1300 г. для бревен крепости. Годичное расхождение в датах в данном случае можно объяснить тем, что при строительстве церкви в 1300 г. использовались бревна, заготовленные годом раньше: широкое применение новгородцами заранее заготовленного дерева являлось обычной практикой, что подтверждается из года в год в ходе новых раскопок. По шкале Колчина эти же образцы имеют датировку годом позже: 1300 г. для церкви и 1301 г. для крепости. Это противоречит факту сооружения Ландскроны в 1300 г., зафиксированному русскими и шведскими письменными источниками. Итак, бревна для крепости Ландскрона, построенной в 1300 г., в том же году и были срублены. Для лежней церкви Михаила Архангела на Михайловой улице в Новгороде, построенной осенью 1300 г., использовались бревна, заготовленные годом раньше, в 1299 г. Полученная дата на год раньше датировки Колчина, что вновь наводит на мысль о погрешности в один год, закравшейся в расчеты исследователей при первоначальной хронологической привязке первого варианта дендрохронологической шкалы Новгорода. Погрешность в один год, безусловно, не слишком существенна для 1150-летней истории Новгорода. Но этот факт необходимо учитывать при дальнейшей работе с археологическим деревом, как Новгорода, так и других средневековых центров Восточной Европы, хронологии которых генетически восходят к новгородской дендрохронологической шкале."

https://elibrary.ru/download/e...

Это была всего лишь одна из проверок абсолютной дендрохронологической шкалы Новгорода. Ещё одна перекрёстная проверка связана с изследованиями в бассейне рек Сухоны и Шексны. Как и в предыдущем случае привожу  не всю статью, а лишь самую малость :о)

А.А. Карпухин, И. И. Мацковский

"Абсолютная генерализированная дендрологическая шкала бассейнов рек Шексна и Сухона" (1085–2009 гг.)

При тех методиках, которые применялись для изследования образцов в начале становления дендрохронологии:

"За рамками остаются такие характеристики радиального прироста древесины, как ширина ранней и поздней древесины. Кроме того, не затрагиваются площадные и плотностные характеристики погодичного прироста, получение которых требует проведения денситометрического анализа, данные, получаемые при изучении химического и изотопного состава древесины (подробнее см. Шиятов и др., 2000. С. 54–66).

Напомним, что к настоящему моменту ни одна из дендрошкал археологических памятников Европейской части России не привязана к ныне живущим деревьям (Черных, 1996; Карпухин, 2009). Все они получили свои календарные датировки путем перекрестного датирования между собой или по древесине архитектурных памятников, имеющих календарные даты (Колчин, 1963. С. 37–64; Черных, 1967. С. 130; 1972. С. 89, 90)."

В общем, развитие дендрохронологии в других областях её применения, стало поводом к пересмотру уже имеющегося у археологов материала с применением новых технологий.

"...новое обращение к этим материалам [e;t jge оказалось необходимым в связи с изучением климатической изменчивости на Европейской территории России с помощью косвенных методов индикации, проводимым в Институте географии РАН (Соломина и др., 2011). Основными задачами были как проверка полученных ранее датировок, так и построение максимально протяженной, привязанной к живым деревьям дендрохронологической шкалы, пригодной для абсолютного датирования материалов данного региона и исследований климатической изменчивости.

"До 1999 г. в лаборатории Института археологии РАН (далее ИА) измерения ширины годичных колец проводились при помощи бинокулярного микроскопа, и их точность составляла 0.05 мм. С появлением полуавтоматической установки LINTAB она возросла до 0.01 мм. Кроме того, если в первом случае результаты измерений хранились в рукописном виде, то во втором сразу сохранялись в электронном формате Tucson rwl. Для приведения измерений к единому стандарту была разработана программа xls2rwl (http://paleoglaciology.org/ru/TreeRingLab/), позволяющая переводить серии измерений из формата MS Excel в формат Tucson rwl."

(может быть эти сведения послужат наводкой Валерию в поиске абсолютной новгородской шкалы)

"При помощи программного пакета TSAP-Win Scientifi c (© 2002–2005 Frank Rinn, Heidelberg; http://www.rinntech.com/Products/index.htm; Rinn, 1996) осуществлялось визуальное совмещение графиков погодичного прироста образцов каждого комплекса (под комплексом подразумевается серия образцов одного сооружения, горизонта или раскопа). Результаты выполненной синхронизации проверялись показателями нескольких статистических коэффициентов: синхронности (Gkl, Gleichlaeufi gkeit), корреляции Пирсона (CC, Cross Correlation), индекса перекрестного датирования (CDI, Cross-Dating Index). Коэффициент Gkl (Huber, 1943; Eckstein, Полученные результаты относительной датировки образцов в рамках конкретного комплекса дополнительно проверялись при помощи программы COFECHA (Holmes, 1983), используемой для оценки результатов перекрестного датирования в Международном банке данных годичных колец (ITRDB).

Эта процедура позволяет выявить ошибки измерения и датирования, а также “ложные” и “выпавшие” кольца, т.е. те годы, в которые у дерева либо образовалось два кольца, либо не образовалось ни одного (возможно, лишь на части окружности кольца) (Шиятов и др., 2000. С. 44, 45). В результате для каждого древесно-кольцевого ряда датировку получают несколько его отдельных сегментов. Совпадение датировок нескольких сегментов подтверждает корректность датировки всего ряда."

Вооружившись новейшими методиками, учёные произвели выборки имеющегося материала, перепроверили, добыли недостающее на местах сохранения исторических построек, сделали описание для каждого комплекса, и каждый изследовали. Интересны описания комплексных групп. (привела ниже всего два)

"После составления относительной хронологии рядов погодичного прироста каждого комплекса авторы переходили к сопоставлению этих комплексов между собой, опираясь на археологические и исторические данные об их абсолютной датировке. С помощью программного пакета TSAP-Win Scientifi c осуществлялось перекрестное датирование более раннего комплекса по более позднему, абсолютно датированному комплексу, при этом первый также получал абсолютную датировку. Полученные результаты дополнительно проверялись в программе COFECHA."

"Комплекс cipinoet соответствует ц. Ильи Пророка в Цыпинском погосте. Из всей выборки изученных ранее материалов постройки (Черных, Карпухин, 2006в) отобраны ряды погодичного прироста 11 образцов возрастом от 103 до 179 лет. В результате составлена древесно-кольцевая хронология протяженностью в 179 лет, крайние точки которой – 1574 и 1752 гг. Дополнительная проверка, проведенная по материалам архитектурных памятников музея “Семенково”, полностью подтвердила правильность опубликованных ранее датировок. Отличает дендроматериалы данного памятника от остальных то, что календарные даты последних годичных колец всех образцов приходятся на один (1752) год. Напомним, что при реставрационных работах 2003–2004 гг. была обнаружена “закладная” монета 1755 г. Эти данные могут свидетельствовать о предварительной заготовке строительного леса, использованного при возведении церкви, за 2–3 года до начала строительства."

"Комплекс kir00g. При охранных работах на территории Тюремного двора Нового города Кирилло-Белозерского монастыря 2000 г. в культурном слое XV–XVI вв. вскрыта деревянная конструкция, интерпретированная авторами раскопок как настил-гать. Два из четырех образцов древесины имели возраст более 100 лет. Протяженность составленной по ним последовательности годичных колец – 105 лет. Под бревнами этого настила в половинке булгарской чашки был найден “кладик” из 5 монет-чешуек. По мнению П.Г. Гайдукова, данный клад мог отложиться в 1510-х годах. Таким образом, если интерпретировать находку монет именно как клад, то сооружение конструкции следует относить к несколько более раннему времени. Абсолютные даты последних колец образцов – 1504 и 1505 гг."

"Таким образом, итогом работы стало создание непрерывной древесно-кольцевой хронологии протяженностью в 925 лет, охватывающей период с 1085 по 2009 г. (рис. 2). В ее состав вошли серии погодичного прироста 109 образцов древесины, отобранных как с живых деревьев, так и с элементов архитектурных памятников и построек, выявленных при археологических исследованиях Кирилло-Белозерского монастыря (рис. 3). Немаловажно и существенное географическое удаление отдельных объектов друг от друга, достигающее порой 300 км (рис. 1). Данный факт позволяет рассматривать полученную последовательность годичных колец как генерализированную хронологию второго порядка, характеризующую динамику погодичного прироста древесины одного вида (сосна), произрастающей в различных условиях местообитания (Шиятов и др., 2000. С. 17)."

"Дополнительная проверка датировок осуществлена путем сопоставления полученной древесно-кольцевой хронологии с материалами Соловецкой (1187–2008 гг.) (Соломина и др., 2011) и Финской3 (559–1984 гг.) дендрошкал. При этом более высокая степень сходства динамики погодичного прироста отмечена при ее сравнении с финскими материалами. Кроме того, хронологический отрезок XIII–XIV вв. полученной авторами дендрохронологической шкалы проверялся по выборке из 11 многолетних образцов древесины 3-го и 4-го ярусов мостовой Козьмодемьянской ул. из Неревского раскопа Великого Новгорода (Колчин, 1963), охватывающей период 1178–1427 гг. Результаты выполненных сопоставлений полностью подтвердили корректность полученных датировок."

Вот мне теперь, уважаемые читатели, очень интересно следующее соображение:

если наши дендрошкалы соответствуют друг другу, что выявлено путём перекрёстных проверок, а ещё соответствуют дендрошкале финской, то как так может быть, что в новгородской шкале имеется сдвиг на 391 год или, даже, 4300-500 лет? Однако, где-то у альтернативщиков явно что-то не в порядке...