"НОЧНАЯ ВЕДЬМА", мнение о Сталине

27 4933

Почти 71 год назад, в мае 1945-го, начальник штаба 46-го Гвардейского Таманского полка ночных бомбардировщиков Ирина Ракобольская отдыхала в бывшем немецком спортивном женском лагере. Туда «ночных ведьм» (так называли немцы летчиц полка Марины Расковой) после окончания войны отправило командование. А в конце мая к ним приехал маршал Рокоссовский и устроил празднование Дня Победы.

Спустя десятилетия Ирина Вячеславовна помнит практически все детали своей фронтовой жизни — и погибших подруг, и стенгазету, которую рисовали просто так, для себя, и незабудки, вышитые на портянках, и момент, когда Рокоссовский вручал ей орден Красного Знамени. О том, какой эпизод за четыре года войны ей запомнился больше всего и как она будет праздновать День Победы, профессор физфака МГУ, доктор физико-математических наук, бывшая «ночная ведьма» Ирина Ракобольская рассказала обозревателю «Известий» Елене Лория.

— Ярких впечатлений было много, а запомнилось... Запомнилось то, что мы все эти годы воевали. Наш полк ведь был единственным в своем роде. Такого не было ни до нас, ни после нас. И 230 человек дошли до конца войны, погибли 30 наших девчонок.

Чьей идеей было создать женский летный полк?

— К началу войны у нас в стране были три знаменитые летчицы — Герои Советского Союза Марина Раскова, Валентина Гризодубова и Полина Осипенко. Но на фронт их как летчиц не брали. Отказывали везде. В итоге Раскова дошла до самого верха, и в октябре 1941 года по приказу Сталина был сформирован полк. Вначале это был 588-й ночной полк легких бомбардировщиков — первый женский авиаполк. Потом уже была создана летная школа в Энгельсе, был призыв добровольцев ЦК ВЛКСМ в Москве.

А вы как туда попали? Неужели сразу после начала войны решили, что пойдете в авиацию?

— Когда началась война, я сидела у своей подруги Лены Талалаевой — мы готовились к экзамену по теоретической физике. Позвонил наш однокурсник и сказал, что надо включить радио — будет речь Молотова. Так мы и узнали о том, что началась война. Ну что делать? Сначала поплакали, а потом поехали в университет. Там, на Моховой, прошло собрание. И я приняла решение идти на фронт. Позже, когда уже был приказ о формировании полка, все студентки попали в штурманскую группу.

Сегодня поступили бы так же?

— Конечно. Когда человек попадает в экстремальные условия, он резко меняется. И я бы не смогла сидеть в Москве, зная, что где-то погибают мои товарищи.

А как сейчас считаете, нужен ли был отдельный женский полк?

— Да. Хотя к нам поначалу относились... да плохо относились! Всерьез не воспринимали. А ведь мы всё делали сами — и техники, и летчики, и штурманы. Мужчин не было вообще. Но за три года у нас было 24 тыс. боевых вылетов. Хотя поначалу, конечно, ничего не знали, не умели. Что такое зенитный обстрел? Как летать в прожекторах? Единственный человек, который над нами не смеялся с самого начала, — командующий 4-й воздушной армией генерал Вершинин.

Я знаю, у вас сохранилась вся военная переписка с мамой, с будущим мужем Дмитрием Линде. И писем очень много. Это как-то отвлекало вас?

— Письма были частью жизни. И без них было бы очень тяжело. А так прочитаешь, как мама рассказывает о себе, о племяннике Славке, — и как будто дома побывала... В письмах, кстати, было много бытовых подробностей. Писать что-то о службе было невозможно из-за цензуры. Но я выкручивалась. Мама знала, что если я рассказываю о «своей подруге Леночке», которая отправилась в такой-то город, то значит, что это меня туда перебросили.

Мнение мамы для вас многое значило и, насколько я знаю, она была против вашего профессионального выбора?

— Да. Я ведь не сразу хотела стать физиком, мечтала о сцене. Но этот выбор не одобрил папа. А когда я решила поступать в мединститут, тут уж мама воспротивилась — у нее брат был врачом, она знала, какой это тяжелый труд. В итоге я стала, как папа, физиком.

На войне это помогало?

— Да, конечно. В штурманы брали именно математиков, физиков. Там ведь надо было уметь считать.

Когда вы в последний раз были на параде?

— На параде я очень давно не была. А вот на нашу традиционную встречу 2 мая у Большого театра я пыталась в последний раз попасть в 2011-м. Но не получилось. Всё Садовое кольцо было перекрыто — какие-то спортсмены бежали марафон. И на встречу нашего полка пришли только те, кто живет в пределах Садового. А потом уже и не выбиралась — тяжело. Я практически не выхожу из дома, все-таки 96 лет.

А дети-внуки летчиц вашего полка ходят на эти встречи?

— Да, мой сын Николай был у Большого и в этом году. И другие дети. Цветы возложили у Кремлевской стены, где захоронен прах Марины Расковой. Но надо понимать, что самих летчиц в Москве-то уже и не осталось. Все ушли. Но традиция остается. Мне, кстати, очень нравится идея «Бессмертного полка» — это очень трогательно, что какая-то память жива.

Ирина Вячеславовна, в некоторых городах сейчас ко Дню Победы появляются плакаты со Сталиным. Вы как к этому относитесь?

— Ох, Лена, тот, кто прошел войну, прекрасно знает, что весь шум, который был в те годы вокруг Сталина, — всё это дутое, наносное. Более того, мы всё знали и понимали еще во время войны. Понимаете, мы сначала видели изможденных, еле стоящих на ногах, но счастливых наших людей, освобожденных из фашистских лагерей. А потом мы видели их же в теплушках, которые увозили бывших военнопленных в Сибирь. И всё прекрасно понимали. И про наши лагеря тоже знали. Не все, конечно, но многие из нас. А потом уже и вся страна узнала о Сталине. Так что то, что сейчас опять появляются его портреты, я думаю, — это временное явление. Всё это пройдет, поверьте! 
Елена Лория

http://rys-strategia.ru/news/2... 

Из другого интервью: «Поверьте, мы тогда шли воевать вовсе не за Сталина. Да, я пошла в армию по призыву ЦК комсомола. Но я пошла не потому, что хотела защищать коммунистическую власть, правительство, Сталина, а потому, что наши люди погибали от фашизма. Они погибали на фронте, умирали в деревнях. К тому же к началу войны у интеллигенции уже не было никаких иллюзий в отношении Сталина. Мы, конечно, всего не могли знать, но понимали многое.

Когда мы подошли к Германии, там в концлагерях сидели наши бойцы. Их освобождали. И эти ребята в полосатых робах, сумевшие выжить в концлагерях, плакали от радости – они оказались на свободе! А наша власть сажала их в теплушки и... отправляла в лагеря. Мы не сразу об этом узнали. Но после того как узнали, то скажите, какое у нас должно было быть отношение к власти? К власти, которая убивала своих людей? Так что за Сталина никто из моих знакомых не воевал»

Цена «миротворчества» Трампа

Любой американский президент, предпринимая некие действия на международной арене решает, прежде всего, свои внутренние проблемы. Трамп не исключение. Его задача закрепить и сделать необ...

Обсудить
  • Как вообще понять этот идиотский мифологизм: "воевать за Сталина"? Вот есть конкретный русский человек Ваня, на страну напали немцы, он с ними воюет и такой "в атаку за Сталина", да? А что Сталин сделал для этого человека, чтобы он за него в атаку шел? До войны - голод, в войну - голод, после войны - голод. То раскулачивают, то расстреливают, то сажают. Везде за всем дикие очереди. Не поймешь кого больше опасаться - фашистов или сталинистов. Только фашисты тебя убивают в лицо, их хотя бы видно, а сталинисты норовят ночью, когда ты спишь, сгрести тебя и пошел по конвейеру. Или до стенки, или до лагерной ямы. Интересно, а когда человек на лесоповале, он тоже все время орет "валим за Сталина!"?
  • Сталин был против культа личности. И всячески пресекал славословия. Стоит указать, что Рокамбольская из либеральной среды. Там свои правила и табу. Либерал - это почти национальность.
  • :collision: :fire:
  • Извините, что на полях вашей статьи!:pray: Предлагаю, вам, - принять СВЕЖЕЕ участие в интересной статье, в которой есть возможность увидеть свое «Минное поле» в мировоззрении. «Кто отвечает за женское счастье?» Вопросы-36 штук. ( № 01-16). https://cont.ws/@volniiveter/1351902 «Кто отвечает за женское счастье?» Вопросы-36 штук. ( № 17-36). https://cont.ws/@volniiveter/1321869 С уважением к тем, кто стремится к Светлому Развитию! :thumbsup::fist:
  • Мне кажется, что у особо ярых сталинистов те, кто воевали не "за Сталина", и воевавшими не считаются. Они у них не достойны того, чтобы иметь почести наряду с теми, кто "за Сталина", не достойны того, чтобы их мнение было достойно уважения, недостойны того, чтобы вообще знать о том, что они были. И самое неприятное в этом моменте то, что, тех, кто умирал не "за Сталина", было больше именно вначале войны, потому что армия отступала и поступала с людьми так, как не стал бы поступать тот, за кого стоило бы воевать. И чем более циничные и безответственные действия были у командования, тем больше должно было быть недовольных. Но только вся загвоздка в том, что чем циничнее используют людей, тем меньше их выживает и свидетельствует потом о том, что они были недовольны. Так что баланс довольных и недовольных системой среди выживших я думаю не совсем точно отражает баланс среди воевавших.