Дерево-целитель

мысли навеянные Доброславу шабалинским лешим

КТО скажет, каков смысл древовидных ледяных узоров на зимних окнах? Или вырастающих из пара на речном льду, словно хрустальных цветов? Случайно ли суровый Мороз выражает себя именно цветами и деревьями, да еще со столь дивной прелестью и нежностью?

К чему все эти ледяные кружева трав, венчиков и листвы? Почему иные рисунки точь-в-точь похожи на волшебный Огнецвет — папоротник? Или это только забавы Снегурочки, грезящей подснежниками? А может, это намек на то, что причудливые растения есть проявленные отпе-чатки каких-то невидимых, неведомых цветов и деревьев?

Ни физики, ни ботаники не могут дать удовлетворительного объяснения удивительному сходству. Но не есть ли здесь указание самой Природы на сокровенную связь всех ее царств и всех измерений бытия?

* * *

ЗЕЛЕНЫЕ растения подарили жизнь животному миру: они создали кислород Зеленые растения и поныне дарят всем зависящим от них существам воздух, пищу, тепло и лекарства. Дарят, жертвуя собою... Но кто подарил жизнь растениям?

В Природе торжествуют покрытосеменные (цветковые) растения. Поражает их невероятное разнообразие. Но почему и как они возникли? Кто были их предки? Виднейшие деятели науки не скрывают своего полнейшего бессилия понять внезапное происхождение высших растений.

Самое изумительное — возникновение у растения новых органов — ЦВЕТКА и ПЛОДА. "Молниеносность" появления как-то сразу вполне сформировавшихся цветковых растений в недавние геологические времена и быстрота их неудержимого распространения столь явно противоречат эволюционной гипотезе, что сам Дарвин называл это "проклятой тайной". По мере развития ботаники и прочих наук усиливается чувство непонимания основ. Отдельные ученые, отмаявшись найти земное объяснение столь разительным событиям, обратились к космическим причинам вроде взрыва какой-то сверхновой звезды.

Тайна цветения остается непроницаема. Высшее чудо Природы — неприкрытые чудеса. Наибо-лее загадочно самое очевидное — головки полевых цветов. Откровения ведунов касаются именно тех областей, где останавливается наука; областей, предваряющих. Непознаваемое.

Нет ничего обыденнее зеленой травы и нет чудеснее алхимии, в ней творящейся. Растение хра-нит самые заветные тайны. Величайшее таинство — фотосинтез — основа, на чем зиждется ЖИЗНЬ. Сколько лесов загублено ради бумаги для печатания сомнительных предположений о загадке фотосинтеза! И все эти тьмы мертвых бумажных листов не стоят мудрости одного зеле-ного. Ибо только он владеет даром преображения животворящей Ярилиной Мощи. Только рас-тения — настоящие дети Солнца, причастные тайне его Света (основополагающий вопрос о неисчерпаемом источнике солнечной энергии остаётся открытым. Термоядерная гипотеза отброшена).

Жизнь дерева полна такой сложности и совершенства, что все человеческие ухищрения, по сравнению с ней — жалкое подражательство. Растения совершенны, значит, они живут в согла-сии с Волей Природы. Они — самые чистые, самые светлые создания, единственные на Земле питающиеся не чужой жизнью, а непосредственно улавливающие благодатные излучения нашего Светила. ОТТОГО ОНИ И БЛАГОУХАЮТ. Деревья издревле почитались существами высшего порядка, воплощением мудрости. "О дерево, ты знаешь, тайные имена Богов", — так говорится в Ведах. Корни дерева в Земле, а крона связана с Солнцем. Оттого оно много" знает, и молчаливо. У дерева учится и зверь, и птаха, и мотылек.

Поразительна способность растений, чуять погоду на несколько месяцев вперед. Клубни или луковицы цветов в различные годы залегают на разной глубине. Чем они глубже, тем более мо-розной и малоснежной будет зима; когда они близки к поверхности, зима бывает мягкая и пу-шистая. Все обитатели леса приглядываются к поведению растения, ведь оно более непосредст-венно связано с Духами, ведающими погодой, — с могучими Вихрями. Метеорологи полагают, что проблема прогноза зашла в тупик. Предел удовлетворительной предсказуемости ограничен буквально двумя-тремя днями. Более длительный прогноз "капризов" погоды — та же игра в кости. Вдумчивые исследователи считают, что эта задача вообще в корне неразрешима, и предугадать волю так называемых "слепых" стихий не помогут никакие глобальные и сверхглобальные космические наблюдения. Но ведь предчувствуют же погоду растения?! И, главное, они никогда не обманываются, — им подсказывает Мать-Природа. Обманывается только "царь" Природы — человек.

* * *

В ДЕРЕВЕ угадывается некий замысел самой Природы, проливающий свет на самые глубокие запросы человеческой души. Из тьмы тысячелетий дошло до нас понятие "родового древа". Ли-ства чтимого Родом Свещенного Дерева, увядающая осенью и вновь зеленеющая весной, была зримым знаком, указующим на непрерывность перевоплощающейся ЖИЗНИ в смене поколе-ний. Постоянно видя, как неудержимо возрождается в Природе новая, молодая, ликующая по-росль из "умершего" в земле семени, наши пращуры утверждались в просветленном отношении к смерти. Уверенность в перевоплощении души есть чувство естественное, врождённое, совеч-ное самому Роду человеческому. Это возвышенное и глубокомысленное убеждение процветало некогда во всей Европе (и не только в Европе) и было искоренено только огнем и мечом иу-део — христианства". Славяне, как и другие племена, не признавали смерти как исчезновения: уделу небытия подвергались лишь черные души предателей Рода. Наше тело — это рубашка, которую скидывают по мере вырастания из нее. По смерти, человек сбрасывает с себя плотную оболочку, как ненужную, ставшую теперь тесной скорлупу (оттого и называемую плотью) и остается облеченным обычно невидимым тонким телесным двойником — собственно душою. Устаревшая плоть должна разрушиться, чтобы одушевляющая ее ЖИЗНЬ могла продолжать расти и развиваться в новом воплощении. Смена обличий воплощения ЖИЗНИ обеспечивает ЕЙ бессмертие. Жизнь была бы невозможна без смерти. Коловращение вечно возрождающейся Жизни завещано нам Солнцем, и мы следуем ему, ежедневно впадая в ночное забытье и пробуждаясь с восходом Светила, умирая и рождаясь. Телесное бессмертие, противоестественно хотя бы уже потому, что вступает в неизбежное противоречие с вечно юным, долженствующем постоянно возрождаться чувством Любви — ТОРЖЕСТВОМ ПРИРОДЫ. Во всех языках четко различаются понятия человеческой Души и Духа. Бессмертный Дух в каждом новом земном воплощении облекается в разные личности. Личность не что иное, как личина, маска, надетая для исполнения нового назначения. Личность родилась и должна исчезнуть. Непреходяща и нерушима только внутренняя, причастная СОЛНЦУ суть человека — Солнечный Луч его Духа, его высшее неделимое "Я", чьи различные воплощения подобны смене листвы на едином родовом древе ЖИЗНИ. Жизнь и смерть неотделимы друг от друга, и из ПРИРОДЫ человеку уйти просто некуда; ведь смерть означает лишь его переход на "тот свет" (СВЕТ, а не тьму!), откуда неизбежно возвращение на РОДИНУ, перевоплощение в СВОЕМ НАРОДЕ в новорожденного (т. е. снова рожденного). Душа народа запечатлена в его языке. Только в нашем, вещем языке ПРИРОДА — РОДИНА — НАРОД являют собой вечное неразрывное целое, ибо произрастают из одного свещенного корня — РОД. Великий Дух — Род животворит совечную ему Природу. Род — душа Природы. Природа — воплощение Рода. Только в нашей родной речи заветное слово ПРИРОДА сохранило свою, несомненно, свещенную основу. Не пню-колоде молились "идолопоклонники", но многоликому Роду, разлитому во всей Природе.

Верования (от слова "верный") наших далеких пращуров были подлинно народными, ибо зиж-дилась на почитании верными Роду сородичами СВОИХ перевоплощающихся Предков. Между народом и его Духами — Покровителями существует извечная КРОВНОДУХОВНАЯ СВЯЗЬ. Родовое Дерево — Волшебное Кольцо, где так называемые мертвые, живущие, и еще не родив-шиеся (не воплотившиеся) сородичи, все связуются нерасторжимым замкнутым обручем. Со-кровенная связь корней, ветвей и листьев Родового Дерева обеспечивает единство и целостность Рода. Душа, побывав на "том свете", не желает "загробного блаженства" и не хочет оставаться в "райских кущах", а стремится воплотиться опять НА ЗЕМЛЕ В СВОЕМ НАРОДЕ. Душа извещает об этом устами вдохновенных ведуний. Перевоплощению призваны были способствовать свещеннодейства, кующие сочувственную связь с Пращурами. Эти Свещенные Обряды в отличие от позднейших мирских, не были созданы, измышлены простыми смертными, но явились откровением самих Солнцеподобных Предков. Родина — это, прежде всего Родная Природа. Обряды были действенны лишь в заповедных дубравах и рощах, где воздвигались могильные холмы (Красные Горы) над останками сожженных костей праотцев, т. е. на родной, в буквальном смысле, почве. Отечеством, Отчизной называлась страна, местность, где покоятся кости благородных праотцев; край, с которым волхвы связывали и свою собственную судьбу, и могучую силу Родных Духов и Берегинь. Здесь — естественные, земные корни того, что называется язычеством в смысле веры родоплеменной, светоотеческой, нерукотворной, в отличие от искусственного безродно-международного христианства ("язык" у славян означало то же, что и "племя. Слово "язычество" в данном случае используется лишь в силу его обще употребительности. Сами славяне себя язычниками не называли). Прославление Солнца, чествование перевоплощающихся Предков и почитание Свещенных Деревьев находилось у славян в неразрывной связи, отражавшей первобытное осмысление Природы как единого целого. В волшебных сказках, являющихся отблеском изначального ВЕЩЕГО ЗНАНИЯ, дорога "тот свет" ведет через ДРЕМУЧИЙ ЛЕС.

* * *

ЖИЗНЬ людей и деревьев издревле связывали сокровенные родственные узы; почитание де-ревьев играло важнейшую роль во всей духовной и чувственной жизни охотников каменного века. Корни Свещенного Дерева не только в самых глубинных пластах человеческой истории, но и в глубочайших слоях личного и племенного бессознательного, в тех недрах души, где таят-ся вечные первообразы, захваченные из тьмы веков. Прообраз Свещенного Дерева живет в бес-сознательной памяти человека и передается по наследству от поколения к поколению. Бессозна-тельное всплывает на поверхность только в исключительных состояниях — наитиях, востор-женности, одержимости, обмороке, лунатизме. Оно воплощается порой в художественных об-разах, создаваемых вдохновенными творцами — Метерлинком, Уитменом, Хлебниковым, Бек-линым, Чюрленисом, Бальмонтом. Обычно человек не ощущает присутствия древесных Душ — Существ, лесных духов. Но заповедный лес потому и называется дремучим, что он навевает дрему — завораживающее полузабытье, самое подходящее состояние для восприятия неосозна-ваемых влияний. Тогда, в дремучем как медвежий мех дурмане, чувствуется обаятельная сила пахучих растений и душистых трав. Именно так лунатики — травознаи познавали тайные свойства целебных растений. Природа и само наше существо неизмеримо шире и глубже чем то, что говорит нам о них наше чувственное сознание, являющееся всего лишь поверхностным слоем душевной жизни. В обычном состоянии человек познает Природу только с внешней стороны. В лунатическом же забытье и родственных ему состояниях, связанных с погашением головного сознания, душа вступает я совершенно особые отношения с Природой, созерцает в сверхчувственном откровении изнутри самую суть явлений. В этом состоянии душа всеведуща. Ясновидение целителей и ведуний, а также и другие загадочные явления указывают, что душа наша отнюдь не тождественна с нашим обычным, "дневным" сознанием и его пятью органами чувств, но обладает многими внетелесными силами и способностями. Душа не исчерпывается нашим мыслящим "Я", она обретается в области так называемого бессознательного. Правильнее было бы называть эту область сверхсознанием, поскольку бессознательное в ней бессознательно не само по себе, а является таковым только для рассудка. Понятны заблуждения ученых, искавших душу в области, освещаемой сознанием, замыкавших душу в тесные рамки мозгового сознания, являющегося лишь препятствием для соприкосновения нашего существа с иными духовными сущностями. Сверхчувственные способности могут проявиться лишь во время нахождения человека в некоторых ненормальных (с точки зрения рассудочного сознания) исключительных состояниях, связанных с ослаблением, помрачением сознательного восприятия, подобно тому, как ночь не есть причина появления на небе звёзд, а лишь необходимое условие их видимости.

Внутреннее пробуждение, расцвет души прямо соответствует глубине забытья. "Чем ночь тем-ней, тем ярче звезды". Медея в Овидиевых "Превращениях" собирает колдовские травы в жут-ком исступлении. Плиний пишет, что сбор друидами целебных и почитавшихся свещенными растений сопровождался особыми обрядами, преследующими цель введения человека в полу-бессознательное состояние. Цицерон, Страбон и Диодор Сицилийский приводят вещий сон Александра Македонского. Сильнейшая тревога за жизнь умиравшего Птолемея создала пред-посылку для непосредственного узрения Александром во сне целительной травы. Наутро полководец объявил, что получил во сне откровение, и велел солдатам идти на поиски травы, приметы и местонахождение которой он им тщательно описал. С помощью найденной травы Птолемей был спасён. Известный гипнотизер прошлого века Лафонтен рассказывает историю о мальчике, страдавшем мучительной болезнью глаз. Все усилия докторов не приносили облегчения. Мать неотступно дежурила у постели больного. Однажды, когда она возносила страстные мольбы Небу о спасении ребенка, т. е. находилась в благоприятном для внутреннего просветления состоянии, ей было видение. В ту же минуту она поспешила в лес, где нарвала каких-то растений вместе с корнями и, вернувшись, домой, отварила корни. Полученным отваром она стала промывать глаза сына, и он выздоровел. Сама же мать на следующий день ничего не помнила о происшедшем с ней в ясновидческом безотчетном озарении. Не раз видели деревенских лекарей — травознаев, в лунатическом состоять бродивших ночью по лесам и лугам в поисках зелья. Известно частое утверждение ведунов, что дар знания целебных трав был получен ими сходными путём — во сне, либо от Духов с коими они (по словам ведунов) вступают в "непосредственное, хотя и смутно сознаваемое общение, впадая в забытье. Из этого, несомненно, следует, что применение лекарственных растений в народной медицине основано на предчувствиях, советах и предписаниях, полученные от "лунатиков".

Современная наука не может объяснить изумительных прозрений народного врачевания. До-вольно неуклюже выглядят все попытки представить дело так будто поиски лекарственных рас-тений, и составление снадобий велись вслепую способом перебора всех возможных проб и ошибок в надежде хотя бы случайно найти желаемое сочетание. Тем более что в народной медицине иногда применяются такие сложные травяные смеси, составляющие части которых оказывают на человека прямо противоположное действие. Признавая благотворность этих смесей, наука бессильна понять способ их воздействия?

* * *

СТАРОДАВНИЕ знахари, пользовавшиеся дикими травами, придавали, однако, естественным способам врачевания меньшее значение, чем искупительным обрядам, сопровождающим сбор трав. Человек тогда болезненнее ощущал тяготеющую над ним необходимость поддерживать свою жизнь посягательством на жизнь чужую. Он понимал, что вольно или не невольно наносит много ран другим живым существам. А ведь все живое — порождение РОДА, т. е. родственно, и всякая жизнь — свещенна. Понимал человек также и то, что на Земле либо вовсе не надо жить, либо, если уж получил жизнь, как она есть, надо благодарить Духов и по возможности искупать содеянное.

Знахарь творил очистительные обряды, каялся, заклинал, надеясь, умилостивить Лесных Духов Североамериканские индейцы, а также народности Сибири никогда не выкапывали лекарственных кореньев, не положив приношение — дар Великой Общей Матери — Земле. Ее — Прародительницу всего живого человек просил о продолжении своего рода, о приплоде животного и растительного мира, которому он наносил урон своей деятельностью. Человек благоговейно чтил Природу не только потому, что от нее зависел, но и потому, что брал от нее неизмеримо больше, чем давал; почитание было основано еще и на ответном чувстве благодарности. Отношение к Природе покоилось не на страхе, раболепстве и подчинении; то было доверие детей к своей участливой Матери. Наши славянские предки, срывая целительные растения, повторяли; "Земля — Мать, благослови Твои травы взять; не ради хитрости, не ради мудрости, но на доброе дело". Какой замечательный урок торжественного и строгого отношения к Жизни, уже в который раз преподносят нам древние! Всех неподдельных мистиков роднит ощущение своей вины перед малейшей загубленной былинкой. Это чувство вины и есть достояние человека, проявление его духовной сути и единственное отличие человека от зверя. Только ведун, умудренный высокой печалью, причащается ВЕЩЕМУ ЗНАНИЮ. Только он готов к посвещению в таинства Природы.

* * *

НА ЗАРЕ нашей истории то душевное состояние, что ныне именуется мистическим, было есте-ственно присуще человеку. Изначальный лад человека и Природы имел духовное основание. И то, что современное худосочное человечество называет восторгом (экзальтацией), то дети Леса переживали как воодушевление, вдохновение, одухотворение. Природа — волшебный источник духовных даров, живое общение с ней утончает чувства и пробуждает скрытые возможности человека. Всем своим существом наши предки ощущали веяние незримых сил. Естественное в их глазах стало чудом для позднейших поколений, живущих противоестественной жизнью в искусственном мире.

Во всех народных сказаниях дерево — живое и одушевленное. И научные исследования XIX — XX в. в. лишь подтверждают прозрения мудрецов века каменного. Основатель психофизики, выдающийся германский мыслитель Теодор Фехнер, свою книгу "Нанна", повествующую о ду-шевной жизни растений, назвал в честь Богини Цветов. Знаменитый индийский ученый Дж. Бос, изучавший нервную возбудимость растений (его можно было назвать великим, если бы не жестокие опыты-пытки), открыл биоэлектрическую деятельность растений, запечатлел пульс растения, выявил его отзыв на боль, а также воздействие душевного напряжения человека на жизнь растения. Подключенные к растениям особые приборы записали и "плач" ломаемых ветвей, и их беззвучные мольбы о пощаде, и бессильный протест истязаниям. О том, что растения обладают личной жизнью и могут испытывать блаженство и страдания, догадывались уже могучие умы Демокрита, Анаксагора, Эмпадокла... Эразм Дарвин в своем "Ботаническом Саде" писал, что растения — одушевленные существа. Известный естествоиспытатель Лютер Бербанк, а своих опытах по выведению кактуса без колючек пытался использовать доброжелательное внушение. Американский ученый Клив Бакстер с помощью высокочувствительных приборов показал, что растения различным способом отзываются на намерение человека полить их или уничтожить. Бакстер выявил панический "вопль" кактуса не только при ожоге его листьев, но даже в ответ на одну только МЫСЛЬ о таком поступке. Едва лишь профессор подумал о столь жестоком опыте, у растения в тот же миг резко изменились биоэлектрические показатели; судорожно задергалось перо подключенного к фикусу самописца и вдруг выдало пик, подскочив вверх. Цветок "закричал", но не от боли, а от страха! Значит, он угадал намерения, знал, что ему будет больно, почувствовал смертельную угрозу. Когда исследователь повреждал один цветок, своеобразная нервная дрожь передавалась другим. Дальнейшие опыты показали, что растения обладают не только чувствами, но и памятью. Цветы волновались, как только в помещение входил человек, сломавший накануне стебель в соседнем горшке. Цветы узнавали мучителя и встречали его всплеском возбуждения. Бакстер провел даже опознание убийцы с помощью цветка — свидетеля: мимо цветка, ранее стоявшего в комнате, где было совершено убийство, пропускали по очереди людей, среди которых был и подозреваемый и убийстве. И растение тотчас же "указывало" на него изменением напряжений своих биотоков. В дальнейшем Бакстер и его последователи установили способность растений испытывать влечение, либо отвращение к определенным людям и животным. II. Томпкинс и К. Берд уделили подобным опытам значительную часть своей книги "Тайная жизнь растений". Американский исследователь Соэн выяснил, что между человеком и растением может возникнуть определенная привязанность, после чего растение безошибочно улавливает (изменением движения пера самописца) различные душевные состояния своего друга, даже если он находится в другом полушарии Земли. Владельцы домашних растений знают, как чутко их питомцы воспринимают не только болезнь любящего хозяина, но даже его настроение. Марийцы испокон веков почитают деревья. Раненый, ослабевшей марийский воин всегда шел к дубу, чтобы вновь обрести силы. Женщина, чтобы были благополучными роды, шла к липе. Девушка, чтобы избавиться от всяческих напастей, — к березе. Биофизики подтвердили: действительно, дуб более сопереживает мужчине, липа — женщине, береза — девушке. Дерево общается с человеком на уровне так называемого подсознания Душевные глубины — именно та область, посредством которой только и возможно сочувствие человека и иных духовных сущностей. Исследования показали, что растение вернее всего откликается на сильные ду-шевные переживания, потрясения человека. Человек, находящийся в трансовом состоянии (в дреме), оказывается способным более прямо и непосредственно воздействовать на растение, а также воспринимать ответную волну возбуждения. У многих племен сам сбор целебных трав уже был торжественно — восторженным обрядом, настраивавшим его участников на высокий душевный подъем — восхищенность. И, одновременно, обряд призван был воздействовать на растение в смысле пробуждения; сила лекарственного растения просыпается от музыки и закли-нательных песнопений, обращенных к нему во время "взятия". Такие побудительные, поощри-тельные действа способствуют отдаче растением своей сокровенной силы. Влияние музыки на жизнедеятельность растений подтверждается ныне многими учеными. Согласно древнейшим поверьям, свист считался голосом духов, и, следовательно, звуком, их вызывающим (знамени-тый Соловей стал "разбойником" лишь в позднейшие исторические времена). Вообще некогда звуки духовых музыкальных инструментов отождествлялись с голосами духов. Таким образом, сами обряды, в том числе хороводные пляски вокруг растения в сопровождении бубна, дудок, свирелей (свистопляска в исконном значении этого слова), уже предрасполагали сородичей к крайней степени воодушевления, к исступлению — экстазу. Пребывать в экстазе дословно зна-чит пребывать вне себя, т. е. вырваться душой за пределы плоти. Мы употребляем выражения "был вне себя", "вышел из себя", "пришел в себя", не задумываясь, какой глубокий и прямой смысл вкладывали в них древние. Новейшие научные изыскания показали, что при фотографи-ровании какого-либо живого организма в поле токов высокой частоты, на снимке запечатлевается необычное светящееся изображение этого организма, окруженное сияющей радужной короной, т. е. наблюдается излучение жизненной силы. На высокочастотной фотографии листа растения с отрезанной верхней частью свечение покрыло место отсутствующей части, четко обозначив верхней частью свечение. Так было подтверждено, что у живого растения, как и у человека, имеется свой тонкий телесный двойник. Оккультисты называют его эфирным телом, ученые — биоплазмой. По-видимому, не случайно виднейший исследователь загадочных способностей человека Дж. Раин изучал ботанику до того, как увлекся парапсихологией под влиянием лекции Артура Конан-Дойля о спиритизме.

* * *

СУШЕСТВУЕТ древнегреческое сказание, что Боги исполнили желание благочестивой четы Филемона и Бавкиды, наградив их долголетием и дав возможность умереть одновременно; по-сле смерти супруги превратились в деревья, "растущие из одного корня. В книге американского ученого Э. Менинджера "Причудливые деревья" под одной из удивительных фотографий срос-шихся стволами деревьев подпись: Два гигантских вяза возле Нью Йоркского шоссе взялись за руки, чтобы жить и умереть вместе". В главе "Деревья, способные на нежную привязанность" Меннинджер пишет: "Два дерева проникаются такой любовью друг к другу, что решают объе-динить свои усилия в борьбе за существование и расти как одно — каким образом это можно объяснить? Бесспорно, в этих случаях перед нами два дерева, каждое из которых ПОЧУВСТ-ВОВАЛО, что другое нуждается в его обществе и поддержке. И обнявшись, они выросли как одно большое дерево. Кто нибудь может сказать, что место соединения стволов довольно урод-ливо. Но ответьте, может ли лицо друга не быть прекрасным и благородным? Итак, мы убежда-емся, что в лесу действительно обитают дружба и привязанность и они сближают две родствен-ные души, которые нужны друг другу. Пусть смеются скептики — что они этим докажут? Ведь сами они не могут предложить "НИКАКОГО ЛОГИЧНОГО ОБЪЯСНЕНИЯ". Время донесло до нас трогательное предание о Тристане и Изольде, об их безмерной любви, превозмогшей саму смерть; возлюбленных похоронили рядом, а из могил выросли благоуханные терновые деревца — и сплелись ветвями. Трижды их срубали, и трижды они возрождались вновь, такие же цветущие и неразлучные.... Античный писатель Ахилл Татий повествует: "А о растениях рассказывают ученики мудрецов — я сказал бы, что они рассказывают сказки, если бы не утверждали того же и земледельцы. Рассказывают же они вот что; одни растения любят другие, но особенно тягостна любовь для финиковой пальмы. Говорят, что среди финиковых пальм одни — мужские, другие — женские. И вот мужская пальма любит женскую, и, если они рассажены так, что женская пальма оказывается далеко, влюбленный сохнет. Но земледелец понимает горе дерева и смотрит, в какую сторону оно склонилось, — ибо склоняется оно в сторону любимой; узнав это, он излечивает страдание пальмы: он берет черенок женской пальмы и прививает его к сердцу пальмы мужской. Этим он облегчает душу растения, и умирающее тело вновь оживает и воскресает, радуясь слиянию с любимой. Это и есть брак растений". Любовь растений... А ведь они, подобно человеку и животным, имеют пол. Известно, что у многих видов растения мужского пола различны от растений женского пола. Пальмы относятся к так называемым двудомным деревьям. У однодомных — на одном дереве и мужские и женские цветки, а у двудомных на одном — мужские, а на другом — женские. Тайна рождения разнополых растений остается для ученых неразгаданной. Знаменитые пальмы, растущие на Сейшельских островах, также разнополы, " жизнь их таит немало необъяснимого. Мужские цветки обладают душистым медовым запахом, вокруг них вьются пчелы. Но никто не видел, чтобы пчёлы летели на женские цветки. И кто их опыляет — до сих пор неизвестно. Среди местных жителей еще сегодня бытует поверье, что в полночь пальмы спускаются вниз по долине к океану, где свершают свадебный обряд, а с восходом Солнца возвращаются на свои места. Деревья помнят, любят, сострадают... Деревья обладают еще и своими собственными чувствами, безымянными для людей. Ботаникам очень немного известно о тайнах деревьев и совсем ничего о сокровенной их сущности, об оживляющих их душах, чей лунатический мир лишь зыбкими Гранями соприкасается с нашей явью. Заповедная, девственная Природа чарует и врачует нас потому, что она — обитель Дев-Древяниц. В древних сказаниях дева имеет вещую силу, только оставаясь девой. И подобно деве, теряющей девство, утрачивает благодатную силу оскверненная человеком Природа.

* * *

ОХРАННАЯ грамота Природы не каждому выдается, и не каждого бережет. Наши далекие предки жили в мире, полном существ, отзывчивых на ЧИСТЫЕ чувства. Существует древней-шее поверье, что только злые люди не могут видеть лесных духов.

Доброжелательство всему живому — первый необходимый шаг к сокровенному знанию. И ко-гда человек делает один шаг вперед по пути милосердия. Природа сама сделает десять шагов навстречу ему. Только откровение самой Природы приближает к постижению ее чародейной сути. Откровение же дается естестзосозерцателю, но не естествоиспытателю. Ведуны, обладав-шие дивным даром СОСТРАДАНИЯ, входили в задушевное, волшебное общение с лесными духами. Ведение есть проникновенное знание, рожденное состраданием. Древесные души так же реальны, как звери и птицы. Только по-иному. Также имеют свою сознательную волю, свое дыхание, могут печалиться, волноваться и пребывать в исступлении. Только по-иному. Умение мыслить без слов чистыми чувственными образами, позволяло человеку понимать другие жи-вые существа и быть понятным им. Воспринимая вздохи дерева, знахарь ЗНАЛ, что дерево чув-ствует раны подобно человеку, что снять кору с живой березы все равно, что содрать кожу со своего родича. В сказке "Курочка и петушок", когда потребовалось взять немного лыка у липы, прежде посылают к корове за маслом, чтобы помазать липе больное место. Человек связан с растительным миром особыми обязательствами, и древние проявляли глубокое почтение к сру-баемым деревьям, умирающим для того, чтобы люди могли жить. Дровосек, рубя дерево, делал это не с легким сердцем, " с сознанием совершения убийства, и всегда просил у дерева проще-ния: "Мои дети мерзнут от холода, и у нас нет дров, чтобы сварить горячую пищу". Генри Торо пишет: "Хорошо бы нашим фермерам ощущать при рубке леса хоть часть того страха, который испытывали древние римляне, когда им приходилось прореживать свещенную рощу, чтобы впустить в нее свет". Многие народы при постройке жилищ совершали особые обряды, при-знанные умилостивить духов срубаемых деревьев, т. к. дули эти, согласно тогдашним представ-лениям, переходили в дом и там обитали. У вост. славян лесные селения, построенные из де-ревьев и среди деревьев, назывались деревнями. Селяне валили лес сообща, чтобы разделить тяжесть вины, и сопровождали рубку искупительными обрядами. При том говорилось: "Лес-Батюшка, Земля-Матушка, Вашей плоти взять дозвольте; не ради наживы, а ради жизни". Фре-зер в "Золотой ветви" говорит о североамериканских индейцах: "Некоторые из их колдунов ут-верждают, будто они не раз слышали, как деревья стонут под топором". Подобные, как две кап-ли воды схожие убеждения существуют у всех без исключения народов, обитающих в лесных краях. Тейлор пишет в "Первобытной культуре": "В Америке знахари племени оджибве слышат жалобы дерева, если его срубают без надобности". Особо почитались могучие, вековечные де-ревья — покровители. Они могли наделить здоровье, долголетием, отогнать враждебные по-мыслы. У них и испрашивали помощи и благословения перед всякими начинаниями. Полагали, что они являются временным обиталищем душ умерших предков. Славяне были уверены, что повредивший такое дерево сходит с ума и обрекает себя на гибель. А само повреждение уже могло навлечь тяжкие бедствия на весь Род. Индейские старейшины утверждали, что своими несчастьями индейцы обязаны тому, что под влиянием белых ослабло почитание гигантских тополей, срубаемых без крайней надобности. Раньше индейцы, когда у них появлялась нужда в толстых бревнах, употребляла только деревья, упавшие сами собой. У жителей Камчатки счита-лось, что повредивший пихту погибнет неестественной смертью. "Оный лес у камчадалов как заповедный хранится, так что никто из них не токмо рубить его, но и прикоснуться не смеет", — писал С. П. Крашенинников. Вообще с рубкой леса у различных народов связано немало стойких поверий, примет, запретов. Наряду с охотничьим поверьями они оказались исторически необычайно живучими: и в наши дни охотники и лесорубы — самые "суеверные" люди. Взгляните на отношение к Лесу марийцев, оберегающих еще кое-где свои свещенные рощи. В лес марийцы — охотники ходят как в гости. Они внимают предвещаниям деревьев, спрашивают у них дорогу, просят разрешения переночевать, под их сенью... Заповедные места ещё охраняются сбывающимися поверьями о скорой насильственной смерти злоумышленника, навлекшего на себя гнев духов. Марийцы отсталые и невежественные? Ну, а японцы, обгоняющие Америку? Они ведь такие же "идолопоклонники", почитающие (причем в самом изначальном виде) Солнце, Предков, Свещенные Деревья... В Японии и поныне гора или лес называются иногда светилищем, хотя там нет никакого храмового строения. Иудео — христиане завоевали Америку с винчестером в одной руке и с Библией в другой. Они без зазрения совести убивали все вокруг, и это называлось цивилизацией. Индейцев они называли дикарями. Но кто в действительности дикари? Краснокожие, вымаливающие прощение у дерева, прежде чем срубить его, или белые, уничтожившие необозримые леса?

* * *

РАСХОЖЕЕ мнение, будто охотник каменного века, влачил жалкое полуголодное существова-ние, будто его кругозор был ограничен, только мыслью выжить в борьбе с враждебной ему Природой, является лживым измышлением, навязанным церковниками и материалистами. Это они заклеймили нашего пращура как "трепетавшего собственной тени". Трепетать, однако, стал его потомок, нарушивший устав Природы."Наивные дикари" достигли того, чего не достиг ци-вилизованный человек. А именно самого главного: лада, согласия с Природой; умения жить на своей Земле, беря с нее ровно столько, сколько необходимо, но, не уничтожая её. Неписаная за-поведь гласила: не причиняй Природе излишнего вреда. Изучение нескольких сохранившихся охотничьих общин показало, что охотник трудился меньше, чем современный человек, что до-быча пищи отнимала у него лишь незначительную часть времени, и что свободного времени у него было в избытке, 20 и 30 тысяч лет назад человек уже создавал непревзойденные де сих пор образцы живописи и ваяния. Бедствовал ли охотник и собиратель меда без подсечного земледе-лия и без скота там, где бродили громадные стада травоядных, реки были полны рыбой, среди изобилия целебной дикорастущей зелени, грибов и ягод? В связи с необходимостью частого передвижения имущество было для него обузой, и вполне справедливо он считал себя счастливее тех, кто убивает время ради умножения своей собственности, чтобы потом мучиться за нее страхом. Вместо того чтобы тратить время и силы для излишнего накопительства, он предпочитал обходиться лишь необходимым для поддержания жизни и продолжения Рода, и посвещал остальное время ПРОСТО ЖИЗНИ. Установке "иметь" он противопоставил установку "БЫТЬ", подразумевая под этим полнокровную жизнь, связанную не с погоней за богатством, а с величайшим удовлетворением БЫТЬ САМИМ СОБОЙ и радоваться солнечному свету, ключевой воде, душистые цветам, женской плоти, детскому лепету и прочим бесхитростным дарам живой Природы. Высоконравственная суть первобытного мироощущения и образа жизни — это поддержание совершенной, воспроизводящейся Природы, где хорошо и человеку, и зверю, и растению... К сожалению, большинство современных ученых (особенно западных) усвоило чисто потребительский подход к охране Природы. Смысл этого подхода, рассчитанного на извлечение выгоды, состоит в том, чтобы оберегать только полезные человеку — виды животных и растений. Такая установка — прямое наследие иудео-христианского учения о человеке как венце творения, владыке всех других обитателей Земли; если все остальные твари всего лишь неодушевлённые предметы человеческого домашнего обихода, то законно будет сохранять жизнь только тем, кто ему полезен, и уничтожать тех, кто вреден. Христианство впитало в себя иудейское отчуждение от Природы, а языковеды утверждают, что в словаре иудеев "добро" и "зло" означает, прежде всего "полезное" и "вредное". Каково будет отношение к живой Природе ребенка, узнающего из сказок ХРИСТИАНИНА Андерсена, будто жаба непременно "гадкая" и "отвратительная"? Самым черным преступлением человечества назвал Махатме Ганди вивисекцию, по-русски говоря — живосечение; мучительные опыты на животных. Ученый мясник Иван Павлов вполнё заслуженно считал себя христианином, поскольку полагал добром все то, что идет на пользу человеку, и лишь за одним человеком признавал свещенное право на жизнь. За 20 лет своих "трудов" по изучению собачьего слюноотделения приблизился ли Павлов к постижению сокровенной сути взаимодействия души и тела? Помогли ли тысячи кровавых жертв, принесенных на алтарь науки в Павловских застенках? Ученый, не признающий границ позна-ваемого в науке, настолько невежествен, что не заслуживает даже сколько — ни будь достойно-го опровержения. Опыты-пытки бессмысленны и бесполезны в силу своей безнравственности. Невежде невдомек, что Природа имеет нравственное основание. Как могут страдания одних детей Природы исцелять других ее детей? Разве может материнская любовь быть избирательной? Многие пути ведут к заблуждению. К СВЕТУ ВСЕСЛАВНОМУ, К ДУХУ ЖИВОМУ ведет только один путь — ПУТЬ СОСТРАДАНИЯ. Чем более восхищаемся мы совершенством Природы и чем сильнее убеждаемся в убожестве иудео-материалистической науки, тем легче возвращаться к мудрости праотцев.

* * *

СЛАВЯНЕ почитали Природу через Ее проявления: Ярило, Молния, Вихорь, Родник... Но са-мым близким, самым Живым обличием Природы было все-таки Дерево. Славянское капище (место почитание) от слова "капь". Капь — причудливые наросты на иных огромных деревьях, напоминающих изваяния.

Торжественная тишина дубравы либо зелёная лужайка посреди березовой рощи как бы самой Природой предназначены для свещеннодейств. Вступающий в заповедный лес проникался бла-гоговейной радостью, готовясь к встрече с Духами, обитающими в светилище. Ощущение близ-кого присутствия Родных Светлых Сил наполняло душу спокойствием и уверенностью, требо-вало от человека не столько поклонения, сколько утверждения своего духа в целостном единст-ве Рода. Дуб, притягивающий молнии, особо почитался не только у славян, но и у фракийцев, кельтов, германцев, литовцев, угро-финнов... Само название древних мудрецов Сев. Европы — друидов означает "люди дуба". Свещенными объявлялись те дубравы и рощи, где ведуны пре-дугадывали присутствие Духов. Никто не смел там, ни сломать ветку, ни убить зверя, ни сорвать ягоду. Особо чтились тысячелетние дуплистые деревья — воплощения Лесных Духов, у которых испрашивались прорицания. Таковым был у греков вещий дуб в Додоне, у вост. славян — на острове Хортица, у пруссов — в Ромове. Ведуны либо ведуньи являлись посредниками между Духом Дерева и теми, кто вопрошал. "У лукоморья дуб зеленый..."Могучий дуб скрывает в себе вековечную природную силищу, но воспользоваться ею может далеко не каждый. Только человека, пришедшего с добром, может наделить дерево частью своей жизненной силы и даже исцелить. Есть в славянских сказках прадуб, и растут на нем молодильные яблоки... Прижмись к дереву, приласкай его, приголубь. Уподобься ему, постарайся ощутить себя деревом, и ты почувствуешь, как оно дышит, чем живет, сердцем поймешь его невысказанные обиды и радости. Породнись с деревом, приходи к нему почаще, и оно признает тебя, будет ждать, будет снимать твои тревоги и отводить дурной глаз: Славься, Дуб — Дубище, Перуново капище, Дам тебе на требищеЯрилино огнище Ты гори, кострище, Согревай корнищи, До неба дымище, Донеси, ветрище. Под твоей силищейМолю тебя, Дубище, Пусть мое детище Желя век не ищет. Живи, Дуб-Дубище! Вплоть до самого недавнего времени дубы играли важнейшую роль в народных обрядах. Деревенский свадебный поезд после венчания трижды объезжал вокруг могучего одинокого дуба. Согласно обычаю многих народов в день рождения ребенка сажали дерево; отныне оно становилось как бы его близнецом. Славяне в честь сына засаживали дубок, в честь дочери — березу. Марко Поло писал: "Великий Хан еще охотнее сажает деревья, потому что его прорицатели говорят, что тот, кто сажает деревья, живет долго". Известно, что прорицателями у Кублай-Хана были тибетские мудрецы — солнцепоклонники. Иные ведуны, обладавшие чудесным даром сопереживания, вступали с деревом в особый задушевный союз — побратимство. Таков был потайной смысл древнейшего обряда кумления (отсюда — кумир). Дерево становилось тогда двойником — покровителем человека, оберегало его от: нечистых духов-упырей, передавало ему часть своей мощи. Недомогание человека отзывалось болью дереву, оно чахло и увядало. Взаимно человек разделял судьбу дерева, страдал от причиненного дереву зла и умирал от сердечного приступа в тот же миг, если дерево срубали. Каждый сибирский шаман находил свое собственное росшее в тайге "шаманское" дерево. Жизнь шамана была связана с жизнью этого дерева; если погибало дерево, умирал и шаман.

* * *

Добровольский А.А.