"В сущности, мы предпочитали не ввязываться в дискуссии, которые впредь теряли всякий смысл. Мир находился перед лицом свершившихся фактов. Огромный кусок Европы, авансом отданный Советам согласно ялтинским соглашениям, теперь уже на практике перешел в их руки.
Даже американские армии, перешагнувшие в последние дни войны установленный в Германии рубеж, вынуждены были отойти назад на 150 км. Русские единолично оккупировали Восточную Пруссию и Саксонию.
Они без разговоров аннексировали часть польской территории, расположенную к востоку от «линии Керзона», переселили жителей к Одеру и Найзе и переселили в западные земли немецкое население из Силезии, Познани и Померании. Так они решили вопрос о границах.
При этом правители, которых они привели к власти в Варшаве, Будапеште, Софии, Белграде и Тиране, находились у них в безоговорочном подчинении и твердо следовали полным ходом. Это был всего лишь фатальный итог того, о чем было договорено на конференции в Ялте. Напрасно теперь французы и англичане кусали локти.
Что касалось подключения советских войск к военным действиям на Тихом океане, то что это могло дать? Атомная бомба была уже создана, и по прибытии Трумэна и Черчилля в Потсдам их сразу оповестили об успешном завершении испытаний в Неваде.
Со дня на день следовало ожидать капитуляции Японии. С точки зрения военного исхода, обязательство русских вступить в войну не имело никакого значения. Но взамен этого обязательства Кремль, в качестве победителя, получал право вмешиваться в дальневосточные дела. Все это позволяло утверждать, что и в Азии, и в Европе потсдамские соглашения лишь подготовят почву для бесконечных трений между русскими и нами.
Эти перспективы убедили меня в отсутствии необходимости ехать в Потсдам. Я сожалел о том, что не был приглашен в Тегеран. На Тегеранской конференции было еще не поздно попытаться предотвратить нарушение равновесия в Европе. Я был раздражен тем, что мое присутствие не потребовалось на Ялтинской конференции – и тогда еще сохранялись шансы помешать «железному занавесу» расколоть Европу надвое.
Сегодня же все было предопределено, и делать в Потсдаме мне было нечего. Опубликованное по окончании конференции коммюнике показало, что завершилась она чем-то похожим на паническое отступление. Несмотря на изобилие примирительных жестов со стороны Трумэна, на яростные протесты Черчилля, генералиссимус Сталин не пошел ни на какие уступки. В Польше введение в правительство, сформированное на основе Люблинского комитета, Миколайчика, Грабского и Витоша вынудило Вашингтон и Лондон
как, впрочем, обязало и нас, признать это правительство, во главе которого были поставлены Берут и Осубка-Моравский. Но уже вскоре пришлось убедиться, что тоталитарный характер власти в Варшаве нисколько от этого не пострадал. В Азии, благодаря своему обещанию начать военные действия против Японии,
Сталин добился присоединения к России Курильских островов и половины Сахалина, получил право распоряжаться на территории Кореи к северу от 38 параллели и лишил Чан Кайши территории Внутренней Монголии, которая превратилась в «народную республику».
Правда, за это генералиссимус расплатился обещанием не вмешиваться во внутренние дела Китая. Он, однако, продолжал оказывать помощь и поставлять оружие Мао Цзэдуну, что и обеспечило последнему скорую победу. В итоге, вместо того, чтобы закрепить мировой арене сотрудничество между Америкой и Россией, ради которого Рузвельт пожертвовал балансом сил в Европе, Потсдамская конференция лишь усугубила противоречия между этими двумя странами" - конец цитаты.
Из книги Сергея Васильева "Император из стали"
Оценили 8 человек
14 кармы