Сибирский писатель Владимир Топилин. 12-я книга.

Наряду с Валентином Распутиным и Григорием Федосеевым мой любимый сибирский автор  

а после прочтения его новой 

12-й по счету книги "Хозяин спиртоносной тропы" 

самый любимый!  

Владимир Степанович Топилин родился 12 февраля 1967 года в п. Чибижек Курагинского района Красноярского края.  

 

Детство и юность прошли в прекрасном мире дикой тайги, которая начиналась за огородом. Окружение формировало любознательность и выносливость, которые и стали основой его характера.   

Свои впечатления он излагал в школьных тетрадях на уроках литературы, первых дневниках наблюдений за окружающим миром. Учёба в Минусинском сельскохозяйственном техникуме, служба в Морских частях пограничных войск стали теми университетами, которые пополнили знания любознательного юноши.   

В 1990 году Владимир возвращается в родной поселок, к привычному укладу жизни. Общение с природой, охотниками и аборигенами, старожилами и туристами, путешествия по горным отрогам Саян пополняли копилку знаний будущего писателя. Трудно предположить, когда его интересные наблюдения и заметки могли увидеть свет, если бы не несчастный случай в июле 1996 года.   (Володя упал с большой высоты)

Личная трагедия ограничила мир общения.   

Но появилось достаточное количество времени для воплощения задуманных идей: Владимир стал писать.

Подробнее на livelib.ru:

https://www.livelib.ru/author/...

В произведениях Владимира Топилина столько настоящих самородков, что впору дивиться - откуда он их столько насобирал... и когда успел... ведь часть из этих баек и быличек даже в научные книги попали, найдя свое подтверждение в музеях и отчетах горно-рудного управления!..  (с)

презентация:

http://tmbs2011.ru/doc/hitatel...

и где собирал - Да у рыбацких костров, да у шишкарей, да все по старательским заимкам и охотничьим избушкам...

ОТРЫВОЧЕК из неизданной (пока) книги:

Из комнаты выглянула бабка Фрося. Приглядываясь ко всем подслеповатыми глазами, запела знакомую песню:

– Кому тут холодно? Варька, дай ему шубу!

Знаменитая фраза, произносившаяся на всем протяжении рассказанной истории, так и не раскрыта. Вероятно, теперь настало время рассказать о ее корнях.

Когда Ефросинья Андреевна, имевшая удачное определение Верблюд, полвека назад двигалась в Сибирь в поисках жениха и мужа и вела за собой приданое – телочку, которая за дорогу выросла в корову, – с ней произошел приятный случай, которым она сумела воспользоваться. Где-то за Каменным поясом навстречу ей попался изрядно выпивший купец, ехавший в розвальнях навстречу. Бабка Фрося помнила только, что звали его Игнат Ширьдуша. Повстречавшись с ней, остановившись и узнав, куда она плетется, купец подарил ей с барского плеча соболью шубу, чтобы не замерзла. А сам укатил дальше.

Не зная настоящей ценности подарка, Фрося не нашла ей настоящее применение, например, как-то продать ее и выручить большие деньги. Ума хватило на то, чтобы одеть в нее корову, дабы та не замерзла в морозы, и самой спать ночью под боком любимицы. Завидев переселенцев, путники в страхе крестились и разбегались прочь, принимая Фросю за лешего, а корову за полосатого черта.

Случилось так, что они догнали медленно бредущий этап кандальников, передвигавшихся куда-то в Сибирь в день по пять верст. Увидев, кто идет сзади, все во главе с охраной побежали так, что через небольшой промежуток времени звон цепей растаял где-то вдали за поворотом. Когда они входили в деревню, все закрывали ставни и прятались за воротами. 

Потом какой-то урядник насмелился выдать Фросе предписание, чтобы та «на заре сымала с коровы шубу, ибо челяди и приказные боятися их яко рогатого черту, а на вечере сызнова надивати, яко в темноте не видно».

С этими инструкциями Фрося благополучно пересекла половину Сибири. Понятно, что за время эксплуатации таким способом шуба претерпела катастрофические изменения. Коровий помет, моча, грязь, искры от костра оставили на ней свои отпечатки. Теперь она была похожа на подворье в конюшне, только с более стойким запахом. 

С таким приданым появившись на приисках, Фрося стала искать женихов. Те соглашались на кратковременные встречи, но после того, как полюбовка предлагала тепло в виде собольей шубы, исчезали в неизвестном направлении.

Давно нет той шубы, истлела на жердях забора. Но цепкая память Ефросиньи Андреевны и в когтях старческого маразма не забывала дарить людям тепло:

– Варька (или Катька)! Кто это там? Поди замерз? Дайте ему шубу!

Замечательная книга

Ждем скорейшего выхода в свет

с первой дюжиной книг тебя, дорогой нас сибирский самородок!