4.3. Как разжигали войну на Донбассе.

4.3.1. Протесты на Юго-Востоке Украины против государственного переворота в Киеве.

Юго-Восток Украины не одобрил и не принял госпереворот в Киеве и ответил на него протестом.

22 февраля в Харькове состоялся Съезд депутатов юго-восточных областей Украины (Харьковской, Донецкой, Луганской), города Севастополь и Автономной Республики Крым, созванный по инициативе скороспелого и впопыхах провозглашенного Всеукраинского общественного союза (ВОС) «Украинский фронт».

На съезде присутствовала делегация из России, в которую входили глава комитета Государственной думы по международным делам А. Пушков, член Совета Федерации М. Маргелов и губернаторы соседних с Украиной субъектов Российской Федерации. Констатировав, что «центральные органы власти парализованы», делегаты съезда постановили:

- «на период до восстановления конституционного порядка и законности» «органы местного самоуправления всех уровней … решили взять на себя ответственность за обеспечение конституционного порядка, законности, прав граждан и их безопасности на своих территориях»,

- при этом областные, районные советы должны «отозвать делегированные органам государственной исполнительной власти полномочия».

- Делегаты призвали правоохранительные органы «обеспечить тесное взаимодействие с местными органами власти», а население — «самоорганизоваться для взаимодействия с правоохранительными органами на местах».

Решения съезда стали программой действия общественных сил, оппозиционных мятежному Киеву. Но, как показали дальнейшие события, из всех участников съезда только Донбасс, направляемый цепкой и опытной рукой Москвы, последовательно воплощал решения этого съезда в политическую практику.

В конце февраля 2014 года в Донецк возвращается участник Харьковского съезда депутатов юго-восточных областей Украины Паша Губарев. И активно осуществляет решения съезда. Для этого он создал и возглавил общественную организацию «Народное ополчение Донбасса», которая финансировалась якобы за счёт пожертвований и собственных средств ее лидера. Хотя, зная реальные доходы и их источники этого лидера, трудно поверить в возможность подобной «благотворительности».

25 февраля в социальных сетях опубликовано «Обращение Павла Губарева к ополченцам Донбасса», в котором он:

1) объявил нелегитимными центральные украинские власти и все законодательные акты, принятые ими после 22 февраля 2014 года,

2) раскритиковал выжидательную позицию городской администрации Донецка,

3) призвал к массовым протестам перед Донецкой областной государственной администрацией.

28 февраля на сессию Донецкого городского совета, где в повестке дня последним стоял вопрос «О политической обстановке», явился Губарев с группой сторонников из «Народного ополчения Донбасса». Разогнав немногочисленную охрану, Паша овладел микрофоном и выступил перед депутатами. Он раскритиковал соглашательскую в отношении киевской власти политику «Партии регионов» и зачитал «Ультиматум Народного ополчения Донбасса депутатам Донецкого городского совета», где, ссылаясь на резолюцию Харьковского съезда, выдвинул следующие требования к городскому совету:

1) признать Верховную Раду Украины утратившей легитимность;

2) признать нелегитимными правительство Украины и Донецкую областную государственную администрацию;

3) объявить городской совет единственным легитимным органом государственной власти в Донецке;

4) уволить государственных чиновников, в том числе городского и областного прокуроров; впредь кандидатов на эти должности назначать только по согласованию с Народным ополчением Донбасса;

5) ликвидировать государственное казначейство в Донецке, а все средства перечислять только на счета Донецкого городского совета в государственных банках;

6) признать легитимной «народную власть» Севастополя и установить с ней «политическое, экономическое и военное сотрудничество»;

7) в случае невыполнения этих требований Народное ополчение Донбасса признает нелегитимным Донецкий городской совет и всех его депутатов и готово «принять адекватные меры с целью делегитимизации городского совета, а также каждого депутата в отдельности».

По сути, это было требование подчинения Горсовета Народному ополчению Донбасса.

1 марта 2014 года в Донецке состоялся митинг, организованный «Партией регионов». На митинг опять прибыл П. Губарев с группой пророссийски настроенных граждан. Группа Губарева, передравшись с охраной митинга, овладела микрофоном на трибуне. Была зачитана резолюция:

- об избрании в качестве главы областной государственной администрации лидера «Народного ополчения Донбасса» Павла Губарева и

- о проведении референдума о судьбе Донецкой области.

Вышедший к участникам митинга городской голова Донецка Александр Лукьянченко, чтобы ситуационно угомонить буйных, объявил, что сессия Донецкого областного совета согласна с требованиями митингующих.

Тут же митинг трансформировался в «народный сход», избравший Пашу Губарева «народным губернатором» Донецка.

Движение «Народное ополчение Донбасса» состояло из несколько десятков идейных пророссийских маргиналов, а также нескольких сотен участников оплаченной митинговой массовки. Такую массовку участники политических игр в «незалежной» Украине покупали и продавали друг другу по твердым рыночным ценам: 50 грн. за один протестный день. На самом деле «Народное ополчение Донбасса» было политическим фантомом, возникшим в больном воображении Паши Губарева и не имевшим ни организационной структуры, ни кадров, ни программы действий, ни стабильной и надежной материальной базы, ни источников финансирования, ни опыта политической и административной деятельности. Оно лихо имитировало протест воплями «Россия!» и «Слава Беркуту!», пока донецкая милиция по команде отворачивалась, глядя в другую сторону, и даже штурмом занимало здание обладминистрации, которое ментам по команде сверху было не велено защищать. Апогеем их протеста стал подъем российского флага на флагштоке перед зданием обладминистрации.

Политический кипишь в центре города привлек и сторонников «незалежной Украины». И в тот же день случилось, пожалуй, первое масштабное взаимное мордобитие сторонников и противников Евромайдана.

2 марта и. о. президента Украины Турчинов сменил руководителей 10 юго-восточных областей: главой Донецкой области был назначен олигарх Сергей Тарута.

3 марта состоялась внеочередная сессия Донецкого областного совета. Тогда же на площади около Донецкой областной администрации состоялся митинг, на который пришли около полутора тысяч человек во главе с Губаревым, чтобы протестовать против кадровых назначений киевского правительства. Наоравшись до хрипоты, «повстанцы» смели равнодушную милицейскую охрану, вломились в зал, где проходила сессия облсовета и потребовали признать нелегитимность действующей центральной власти. Депутаты проигнорировали выступление Губарева. После этого Паша и его сторонники объявили Донецкий областной совет нелегитимным органом власти, разогнали депутатов, провозгласив создание Верховного совета Донецкой области. Начался сбор подписей за референдум по статусу Донбасса.

Милиция бездействовала.

Вечером того же дня Губарев уехал на конспиративную квартиру, а ночью милиция под предлогом сообщения о якобы заложенной бомбе вывела всех буйных из здания обладминистрации.

5 марта 2014 года Губарев и его сторонники вновь захватили здание Донецкой областной администрации (кроме подвала, где укрылся отряд милиции). В тот же день протестуны во главе с Пашей захватили здание областного казначейства. Вечером на мобильный телефон Губарева позвонил из России Сергей Глазьев, выразив ему свою поддержку.

6 марта Губарев был арестован сотрудниками СБУ. Губарев знал о предстоящем задержании, но не пытался скрыться и даже организовал накануне визита украинских чекистов приезд нескольких иностранных телекомпаний, в том числе российских, которым дал пресс-конференцию. Прибывшие чекисты инкриминировали Губареву:

- ч. 1 ст. 109 УК Украины: действия, направленные на насильственную смену или свержение конституционного строя или на захват государственной власти,

- ч. 2 ст. 110 УК Украины: посягательство на территориальную целостность и неприкосновенность Украины

- и ст. 341 УК Украины: захват государственных или общественных зданий или сооружений

и арестовали его решением Шевченковского районного суда Киева на 2 месяца.

МИД РФ объявил Павла Губарева политзаключённым.

Во время ареста Паша содержался в СИЗО СБУ, где, по его утверждениям, он подвергался пыткам и издевательствам.

6-7 марта митингующая толпа выступила против назначения главой администрации региона Сергея Таруты и за освобождение «народного губернатора» Донецкой области Павла Губарева. Бойцы Донецкого «Беркута», недавно вернувшиеся с Майдана, отказались выполнять приказ о разгоне митингующих.

9 марта в Донецке прошёл митинг, собравший около 3 000 человек, на котором митингующие требовали освободить Губарева.

4.3.2. ВС Украины маршируют на Донбасс. Киев готовится задавить Донбасс силой.

Тем временем Киев перебрасывал на Донбасс эшелоны с армейской бронетехникой и фронтовой артиллерией. Составы разгружались в районе Красного Лимана, Изюма и Славянска. Местное население недоумевало и вяло протестовало против прихода к ним армии с непонятными намерениями. Неорганизованные группы жителей окрестных поселений стихийно собирались возле мест выгрузки эшелонов, вступали в «дискуссии» с солдатами на темы: «что вам здесь нужно?», «зачем вы к нам приехали?», как будто служивые сами понимали: зачем их сюда привезли. Не получив внятных ответов, аборигены пытались кое-как помешать разгрузке техники, становясь у нее на пути.

17 марта под Донецком танк чуть не задавил людей, блокировавших передвижение украинской военной техники. Местные жители организовали пикеты у воинских частей и мостов, ведущих в направлении российско-украинской границы. По их словам, это было вызвано нежеланием войны, а также опасениями, что местных пограничников заменят националистами.

30 марта тысячи жителей собрались на митинге в поддержку референдума о статусе Донбасса.

Отсутствие вменяемых лидеров и внятных лозунгов, а главное — реальных перспектив достижения политической автономии Донбасса к концу марта постепенно свели на нет протестную активность.

После четырех недель оживленных митингов населению Юго-Востока Украины стало ясно, что все предполагавшиеся на тот момент сценарии не сбудутся. Ушло в прошлое тревожное ожидание прямого российского вторжения, связанного с решением Владимира Путина одобрить использование вооруженных сил на территории Украины.

4.3.4. Первая кровь. Сепаратисты вооружаются. Начало АТО.

Захват Юго-Востока по крымской схеме не состоялся — «вежливые люди» не пришли на помощь сепаратистам Харькова, Донецка, Луганска, Днепропетровска и Одессы. К тому же новая киевская власть покончила с анархией в силовых структурах и заставила их работать на себя: во всех горячих точках прошли аресты лидеров протестных движений.

Отсутствие помощи России вкупе с репрессиями и действиями украинских силовиков снизили активность сопротивления. Митинги 5 апреля собрались только в Харькове и Донецке, причем на каждом из них присутствовало менее тысячи человек. Создавалось ощущение, что Кремль удовлетворился мирной аннексией Крыма и не строит никаких планов на южные и восточные области. Секретарь СНБО А. Парубий торжественно объявил о провале «Русской весны».

На этом фоне пролилась первая кровь: в Донецке в ходе митинга «За единую Украину» на центральной площади им. Ленина был убит местный Дмитрий Чернявский – член партии «Свобода».

Его зарезали в автобусе, доставившем на митинг сторонников майдана, проникшие в салон политические оппоненты. А в Харькове неделей позже выстрелами из здания «Просвиты», где засели «Патриоты Украины», были убиты два пророссийских активиста.

В конце марта в Луганске объявилась «Армия юго-востока» и опубликовала видеообращение, где объявила о начале партизанских действий против действующей власти. Лица людей были закрыты балаклавами. Позже стало известно, что одним из выступавших был Валерий Болотов, будущий «народный губернатор» и лидер ЛНР, а на тот момент — глава Союза десантников Луганска.

Разжигание конфликта продолжалось на фоне ухудшения социально-экономического положения страны. Курс гривны к доллару обрушился, было объявлено о повышении тарифов и заморозке зарплат и пенсий в рамках выполнения программы МВФ. Естественно, что в такой ситуации новости о повышении пенсий и зарплат в Крыму до уровня российских не добавляли на Юго-Востоке популярности действующей власти.

Конец марта — начало апреля было тем периодом, когда еще можно было бы относительно безболезненно решить проблему политическими средствами – без масштабного кровопролития. Достаточно было Донбассу дать автономию в составе Украины. К примеру, тот самый «особый статус», закон о котором после нескольких месяцев войны был с запозданием принят украинским парламентом. И это тогда решило бы проблему. Большинство населения, наверняка, удовлетворилось бы такой уступкой, а митинги остались бы уделом маргиналов, и их со временем пресекли бы местные власти.

Но украинское руководство не рассматривало такой вариант. Для него это было бы равнозначно предательству интересов Майдана. Вместо этого заговорили о раскулачивании олигархов. И начался новый виток противостояния.

В воскресенье 6 апреля протестующие вновь захватили здания Донецкой обладминистрации. В отличие от мартовских захватов, когда повстанцы занимали здание и почти сразу его освобождали, теперь все пошло по радикальному сценарию. Около 200 человек штурмовиков разместились в здании, а еще около тысячи разбили рядом лагерь. Облсовету в ультимативной форме было заявлено: или он проводит референдум о вхождении в состав России, или это сделает «народный облсовет».

В тот же день в Луганске захватили здание СБУ, потребовав освобождения задержанных ранее активистов во главе с лидером «Луганской гвардии» Александром Харитоновым. После переговоров мятежников с губернатором области Михаилом Болотских шестерых задержанных выпустили. Однако здание СБУ осталось у бунтовщиков вместе с арсеналом.

В течение того же дня в Харькове проходили митинги и столкновения со сторонниками Майдана, а вечером около 500 пророссийских активистов захватили обладминистрацию. Милиция бездействовала.

В Донецке в ночь с 6 на 7 апреля повстанцы захватили офис СБУ. Теперь и у них было оружие.

У здания обладминистрации возвели баррикады и установили сцену, с которой 7 апреля было провозглашено создание «независимой Донецкой народной республики».

В тот же день самопровозглашенный «Верховный совет ДНР» принял решение о проведении 11 мая референдума о независимости и вхождению в состав России.

В эти же дни у донецкого протеста, остававшегося без руководства после ареста П. Губарева, появился новый лидер — недавний функционер украинского МММ Денис Пушилин. 7 апреля его избрали сопредседателем «временного правительства ДНР», подразумевая, что вторым сопредседателем является находящийся в СИЗО СБУ Губарев.

В Луганске повстанцы потребовали созыва облсовета и назначения на 10—11 мая референдума за присоединение к России. В ответ власть отключила электричество и водоснабжение.

В Харькове 8 апреля в течение дня здание ОГА несколько раз переходило из рук в руки и, в конце концов, загорелось. В тот же вечер на площади Свободы рядом со зданием ОГА собрался митинг, на котором «альтернативный облсовет» во главе с пророссийскими активистами Константином Долговым и Егором Логвиновым объявил о создании «Харьковской народной республики», просуществовавшей один день.

В Одессе и Днепропетровске пророссийские активисты не решились на штурм административных зданий, а в Николаеве вялая попытка заблокировать обладминистрацию привела к силовому столкновению майдановцев с антимайдановцами. Пострадало более десятка человек. Был разрушен палаточный городок сепаратистов.

В тот же день центральная власть объявила о намерении восстановить порядок в трех восточных областях. И. о. президента Александр Турчинов заявил о начале антитеррористической операции, для которой — ввиду ненадежности местных силовиков — привлекут подразделения из других регионов. На места для координации действий силовиков были отправлены эмиссары центральной власти: в Харьков — Арсен Аваков, в Донецк — Виталий Ярема, в Луганск — Андрей Парубий.

В Харькове 8 апреля винницкий спецназ ворвался в здание ОГА и арестовал 64 сепаратиста. После этого протесты в Харькове стали увядать. К концу апреля стало ясно, что Киев удержал контроль над городом, которому предрекали статус «столицы Новороссии». Ключевую роль сыграл нейтралитет местного «Беркута» и прочих силовиков, на поддержку которых рассчитывали лидеры пророссийских движений. В отличие от Донецка и Луганска, спецназ здесь не пошел против власти.

Харьковский успех воодушевил центральную власть. Аваков пообещал, что в Луганске порядок будет восстановлен в течение 48 часов, а Турчинов подписал указ о взятии под госохрану здания Донецкой обладминистрации. В ответ повстанцы усилили защиту захваченных объектов: вокруг зданий Донецкой ОГА и Луганского управления СБУ были возведены баррикады из автомобильных покрышек и мешков с песком – т.н. внешнее кольцо обороны с постоянным контингентом защитников от 500 до 1 500 человек.

В Луганске общественные структуры десантников и афганцев стали основой организации боеспособных военизированных формирований.

В середине апреля 2014 года протест в Донецке, протекавший более хаотично, чем в Луганске, стал «сдуваться». Обладминистрация была занята непонятными людьми, называвшимися «ДНР». На этажах размещались городские сумасшедшие, бомжи, какие-то бандиты, студенты-романтики, пророссийские активисты, начали подъезжать добровольцы из России. Из всех лидеров ДНР относительно известными в немногочисленных протестных кругах были Александр Хряков (бывший уполномоченный Госкомпредпринимательства в Донецкой области) и Андрей Пургин. О Денисе Пушилине никто не знал. Ходили сплетни про его связь с криминальным авторитетом Мишей Косым (Михаилом Михайловичем Ляшенко), у которого Пушилин работал в казино, до того как подался в МММ.

За причастность к движению „Новороссия“ СБУ сразу сажало. И уже мало кто верил, что из этого движения что-то получится. Губарев был в тюрьме. Остальные активисты прятались. Во главе протеста остался один Пургин. На нем тогда держалось все движение. Через него же осуществлялась связь с Москвой. Именно он посоветовал объявить народную республику, чтобы придать протестам новый смысл. В Москве идею одобрили. Сам Пургин не рисковал и не старался непосредственно возглавить протест. Он посоветовал Пушилина в качестве лидера за то, что среди всей протестной гопоты Денис был одним из немногих, кто мог связно и грамотно выражать свои мысли. Пушилин участвовал в движении еще с марта и был вовлечен сюда Пургиным. Так он и оказался во главе ДНР.

Из Киева приехал «неформальный хозяин Донбасса» Ринат Ахметов. Он попытался уговорить лидеров ДНР покинуть ОГА, обещая щедрую награду от себя и, угрожая, что в противном случае их всех объявят преступниками и арестуют. Но и это не подействовало.

7 апреля в Донецк прилетел вице-премьер Виталий Ярема, чтобы лично организовать штурм ОГА. Однако этому помешали два обстоятельства.

1) Командир донецкой «Альфы» Александр Ходаковский

(будущий командир батальона «Восток» ДНР), к тому времени уже фактически вышедший со своими людьми из-под контроля Киева, лично переговорил со всеми руководителями спецподразделений в области и убедил их не участвовать в штурме ОГА. Поэтому приказы Яремы саботировались и не исполнялись. Штурмовать ОГА оказалось некому.

2) Против штурма категорически выступил Р. Ахметов. Вместе с тем он убеждал протестующих ограничиться требованиями самостоятельности региона в экономических и гуманитарных вопросах. Но услышал отказ. Люди «с улицы» хотели в Россию.

«Мы … не имели никакого отношения к созданию ДНР, — говорил один из лидеров донецкой Партии Регионов того времени. — Тогда уже всем управляла Москва. Но мы и Ринат видели, что ситуация на пределе. Народ очень заведен был в Донецке. Люди не понимали, почему в Западной Украине можно захватывать здания, а против нас собираются применить силу. И если бы был штурм и пролилась кровь, то тогда начались бы волнения совсем другого уровня. Аваков может сколько угодно говорить, что можно было бы разбомбить ОГА в самом зародыше и тогда пусть погибло бы 50 человек, но войны бы не было. Хочу сказать, что война и тогда точно была бы. И гораздо раньше. Стрелков все равно захватил бы Славянск, но тогда бы его акция выглядела уже как возмездие и вызвала бы гораздо больший энтузиазм в народе. И на акции протеста вышли бы не несколько тысяч маргиналов, а огромные массы людей. Просто потому, что у нас в Донецке хорошо знают клич: „наших бьют!“. Именно поэтому Ринат и пытался договориться со всеми. Он доказывал протестующим, что Россия нас не ждет и «Крыма» у нас не будет, а будет просто хаос. Но его никто не слушал. Уже тогда в ДНР слушали только Москву.

А Киеву мы доказывали, что если не всем регионам, то хотя бы Донбассу нужно поскорее давать какой-то особый статус, полномочия, чтобы мы могли навести порядок и успокоить народ. Но в Киеве уже тогда закусили удила. Хотели, видимо, отыграться за Крым. Кроме того, сложилось впечатление, что при помощи эскалации ситуации в Донбассе кое-кто в Киеве и Днепропетровске хотел устроить большой передел собственности. Да, тогда ОГА не стали штурмовать. Но не потому, что не захотели, а просто сил еще не было. Но до захвата Стрелковым Славянска и начала АТО шанс на переговоры еще был».

Я намеренно подробно описываю события накануне ввода ВС Украины на Донбасс, чтобы задать вопрос: что в происходящем протестном движении требовало ВОЙСКОВОЙ ОПЕРАЦИИ СИЛАМИ АРМИИ? Повстанческое движение – в самом зародыше: мирные митинги и демонстрации, периодические занятия босяками административных зданий, протестная болтовня в СМИ …? Но наведение конституционного порядка и усмирение уличной босоты – функции полиции и силовых подразделений особого назначения. И для решения таких задач не нужна поддержка бронетехники и фронтовой артиллерии. Значит, армию вводили в Донбасс не для усмирения мирных протестов. А ведь до интервенции отряда Стрелкова оставалось более месяца, а, значит, не повода ссылаться на необходимость обороны от агрессии России.

Да и скорость прибытия армии в донецкие степи небывалая. 21 – 22 февраля еще свергают Януковича и формируют новое правительство, а уже 7 – 8 марта на You Tube выложены ролики про то, как в Изюме, Рубежном, Дебальцево, Красном Лимане и Славянске с железнодорожных платформ сгружается бронетехника.

2 недели!!!

За это время, чтобы привести в движение войска, нужно^

- принять политическое решение,

- сформулировать на его основе приказ по ВС Украины,

- определить конкретные армейские подразделения для отправки в Донбасс,

- в штабах разработать план войсковой операции,

- довести его до личного состава,

- разработать на его основе приказы на уровне дивизий-полков-бригад-батальонов и

- довести эти приказы до личного состава участвующих в марше подразделений,

- снять технику с хранения, заправить ее, обеспечить железнодорожным подвижным составом,

- погрузить и переправить.

И все это за 2 недели!? В условиях гражданских беспорядков и неразберихи в стране?!

Вывод один: операция планировалась задолго до победы на Майдане. Кем? И почему так секретно? И согласно какого закона она начиналась?

Очевидно, люди, пришедшие к власти на Украине в результате государственного переворота в феврале 2014 года, прислали на Донбасс армию, чтобы пограбить чересчур зажиточный край и, тем самым, отвлечь нищее население страны от нового передела советского наследства между воровскими кланами украинских политиков. Этот передел начался в конце февраля 2014 года немедленно после изгнания из власти донецких воров и оккупации чиновных кабинетов ворами днепропетровскими, киевскими, винницкими, львовскими…. Такие укромные дела, как передел государственной собственности, лучше творить в мутной воде гражданской войны. Особенно, если в ходе передела новые хозяева страны замахнулись на «святое», вознамерившись «кинуть» Кремль, лишив его главной статьи доходов с Украины – от нефтегазовых труб.

Другая не менее важная цель, сподвигшая украинскую армию отправиться на Донбасс – месть населению работящего края за органическую приверженность русской культуре. За такую психическую близость к русской ментальности, которую можно уничтожить лишь на генетическом уровне, выпустив ее вместе с кровью «неправильных украинцев» из Луганска и Донецка.

Любая война по своей психической сути - победа инстинктов над разумом. За годы войны жители Донбасса привыкли, что их убивают, морят голодом, лишают работы и пенсий, ненавидят... только за то, что они – жители Донбасса. И это нормально – и для Украины, и для остального мира. Ведь люди Донбасса сами виноваты, что на Майдане не скакали, Януковича у себя вырастили и на трон в Киеве посадили, Бандеру не уважают, "Зиг хайль" Украине не кричат и на ее "хероев" не только не молятся, а «кладут с прибором» и, что самое скверное – они убивают своих убийц. Одним словом, ну не Европа этот Донбасс. Будь он проклят – «сэпаратюга»!