"... И останется в воздухе трепетание крыл"

   Ольга Старушко много пишет о войне - она видела её не раз. И всё же её влечёт природа родного Крыма, дарящая вдохновение и "негаданное счастье". Стихи эти написаны, по выражению поэтессы, "около войны". В них нет разрывов снарядов, крови и смертей - но война всё равно наложила свой отпечаток на эти пронзительные строчки. Жизнь во всей своей красоте, вопреки попыткам безумцев ввергнуть планету в ад - вот её тема. 

  А духота — хоть рассекай ножом,
  и даже чайкам лаяться лениво.
  В такие дни купаться нагишом
  и грядки ублажать двойным поливом.

Спасаясь в тень, пить мятный чай со льдом
и ждать, пока окрасится малина.
Отодвигать заботы на потом,
насколько их возможно отодвинуть.

Считать улиток белое зерно.
Брести обрывом над Эвксинским Понтом,
когда Юпитер в мареве ночном
господствует над южным горизонтом.

Истаять мёдом, сдаться тишине,
забыть про не написанные книги.
Помедли, время самых длинных дней,
пока инжиры небу кажут фиги.

Белеют косточки плодов
у ног черешен.
Забыв угрозы холодов,
зацвёл орешник.

День прибывает на глазах,
питаясь ночью.
И скоро чёрная лоза
слезу заточит.

Горит закатный Чатыр-Даг
в одеждах снежных,
а здесь в долине, юн и наг,
зацвёл орешник.

И птицы белые в полях,
и пашни строчки.
У кизила и миндаля
набухли почки.

Пирамидальных тополей
седые свечи.
Под небом родины моей
цветёт орешник.

Покуда спит туман в садах,
крупнеют звёзды.
Сквозь ветви чёрные звезда
на абрикосе

горит, предвосхищая цвет.
О жизни вечной
напомнив, в преющей листве
взошёл подснежник,

посажён маминой рукой.
И в знак надежды,
что ей покойно и легко,
цветёт орешник.

За трепетанье листьев на ветру,
бурление теней в потоках света,
сорочьей пары шумную игру
и васильки в овсах за день до лета,

за соль и корку хлеба на столе,
за каждый час, пока родные с нами,
за розу на обломанном стебле,
что я спасу, размножив черенками —

я наперёд тебя благодарю —
за всякий миг негаданного счастья,
за свет и воздух, коим к сентябрю
я так и не сумею надышаться.

                 * * *

Между югом и севером
выбирать не пришлось.
Сколько дней ни отмерено,
всё пронзает насквозь:

от лаванды до вереска,
от кукушки до чаек —
круг за кругом, и верится
в то, что путь нескончаем.

Дым зелёный берёзовый,
буйных маков пожар —
под июньскими грозами
обмираешь, дрожа.

На черешне два голубя.
На торфяниках — ворон.
И кружит тебе голову
бесконечность простора.

И нечаянно вспомнится
даже то, что забыл,
и останется в воздухе
трепетание крыл.