Нам угрожает «красный майдан». Или черный реванш?

В интернете работает немало ресурсов, посвященных России, которые созданы и поддерживаются американскими аналитическими институтами. Причем некоторые из этих ресурсов якобы убеждают «неразумные США» в том, что с Россией надо обращаться уважительно несмотря на новую холодную войну между нашими странами.

Один из таких ресурсов называется «Russia Matters» («Россия имеет значение») . Его поддерживает Белферовский центр науки и международным отношений Гарвардского университета. За две недели до президентских выборов, то есть 25 октября, на этом ресурсе была опубликована статья под заголовком «К новой российской политике для Америки» («Toward a New Russia Policy for America»). Статья отличается сдержанным тоном, что выделяет ее из общего истерического тона предвыборных публикаций.

Здесь я хочу подчеркнуть, что автор статьи – не безвестный аналитик, а управляющий директор компании Kissinger Associates Томас Грэхэм, который в 2004-2007 годах входил в Совет национальной безопасности США. Учитывая роль Г. Киссинджера, основателя и владельца Kissinger Associates (долгое время работавшего в Гарварде), в неофициальной челночной дипломатии на протяжении последнего полувека, можно предположить, что эти заявления заслуживают внимания.

Автор статьи утверждает, что в США нет единства по вопросу о том, как вести себя с Россией, и выделяет 4 элитные группы, продвигающие разные подходы. Первая группа считает, что Россия находится в упадке, и на нее не стоит тратить много усилий, хотя скорость модернизации российской армии вызывает беспокойство, равно как и сильная дипломатическая группа и «привычки мировой державы». Она подкрепляет свой престиж ядерными арсеналами, богатыми ресурсами и преимуществами географического положения.

Вторая группа, которую он причисляет к «школе прото-сдерживания», предполагает, что Россия, слабая или сильная, неизбежно будет создавать проблемы для США. Следовательно, целью политики США должно стать подстрекание соседних с ней государств против «восставшей из мертвых России» или «дестабилизирующего опрокидывания несостоятельного российского государства». При этом, признает вторая группа, «мы не можем сдержать одну из крупнейших экономик мира». Геополитически, изолировать Россию нецелесообразно, потому что на нее уже замахнулся Китай со своими целями. Кроме того, изоляция контрпродуктивна, когда необходимо взаимодействие в условиях растущих транснациональных угроз, таких как распространение оружия массового поражения, международный терроризм и изменение климата.

Третья небольшая группа, связанная с ведомствами по безопасности, считает, что нам придется сотрудничать с Россией по вопросам безопасности, имеющим приоритетное значение для США. Сегодня такое взаимодействие невозможно без учета общего направления в отношениях, а Россия эти две вещи неразрывно связывает, хотят того США или нет.

И, наконец, четвертая группа, выступающая за широкое взаимодействие, исходит из того, что с Россией надо сотрудничать по острым вопросам безопасности. Тесное взаимодействие с Россией по вопросам безопасности должно создать необходимое доверие. Но фундаментальный конфликт интересов – по Сирии, Украине и мировому порядку – сужает пространство для взаимодействия по другим вопросам и усугубляет недоверие.

«Новая эра» на смену порядку, установленному после окончания Холодной войны

Очертив положение дел в американском истеблишменте, автор переходит к описанию существующего состояния дел в мире. Он констатирует, что основы мирового порядка, установленного после окончания Холодной войны, размываются, и «оформляется новая эра».

Итак, автор утверждает следующее. Во-первых, мир снова становится многополярным несмотря на доминирование США. Во-вторых, мир движется не в сторону демократии с опорой на свободный рынок, а в сторону столкновения ценностей и систем. В-третьих, растущие потоки людей, идей и капитала приводят к возникновению транснациональных вызовов. В-четвертых, экономическое процветание и технологический прогресс зависят от транснациональных финансовых, научных и исследовательских сетей.

В этих условиях, считает автор, США должны создавать и поддерживать баланс сил в ключевых регионах для защиты национальных интересов США, обеспечения либерального мирового порядка путем сдерживания региональных конфликтов, сотрудничества с геополитическими конкурентами в ответе на угрозы и облегчение движения капиталов и знаний через границы (не указывая, что делать с миграцией людей и идей). Для чего потребуется сотрудничать даже с конкурирующими державами.

При этом он называет современный мировой конфликт между условно «демократическими» и «антидемократическими» силами экзистенциальным, приравнивая его к конфликту США и СССР во время холодной войны.

Главная цель внешней политики США

Главной целью внешней политики США неформальный рупор американского истеблишмента обозначил «защиту либерального глобального порядка», что, по его мнению, «обеспечивает основу американской безопасности и процветания».

В переводе на нормальный язык это означает продолжение курса на хаотизацию мира и сдерживание растущих развивающихся стран всеми средствами от экономических до военных для обеспечения гегемонии США, что и называется «балансом сил по-американски».

Политика по отношению к России

Автор констатирует, что Россия «не собирается превращаться в демократию со свободным рынком в сроки, на которые можно планировать внешнюю политику, и что американские усилия подтолкнуть ее в этом направлении показали свою контрпродуктивность». Невозможность повлиять на Россию он объясняет внутренними противоречиями в США, которые не дают им достаточной твердости для того, чтобы Россия ощутила неотвратимость перемен. И поэтому на данном этапе автор предлагает применить «смешанный подход к отношениям», для того чтобы не потерять Россию как партнера и не толкнуть ее в «объятия Китая» избыточными санкциями, с одной стороны, и достичь своей цели, с другой (какой цели - см. выше).

Выводы

В целом, для американского истеблишмента противостояние «демократических» сторонников и противников концепции мирового беспорядка и стратегии управляемого хаоса такого является экзистенциальным, то есть определяющим выживание США как глобального игрока. Из чего вытекает главная цель внешней политики – обеспечение такого порядка. Россия в лице президента заявила, что она такой порядок не приемлет и будет отстаивать Вестфальскую систему с национальным государством в центре до конца. Это означает, что России придется пройти через сценарий опрокидывания государственности несмотря на риски, связанные с управлением российскими ядерными арсеналами.

При этом, сценарий либерального выплеска а-ля «норковая революция» рассматривается как контрпродуктивный. Опыт Болотной и митинга на Поклонной горе показал, почему.

А значит, сценарий должен быть другой. Это должен быть не сценарий противостояния «постисторическое - историческое» (оранжевая революция с балканизацией всего региона против национального государства) а «историческое-историческое». То есть неизбежно столкновение идеологий или псевдоидеологий. На фоне такого противостояния государство, официально отказавшееся от государственной идеологии, автоматически становится несостоятельным. С учетом этого, указание президента разработать закон о российской нации выглядит не случайным.

О том, каким будет это псевдопротивостояние, можно судить по тому, что сейчас происходит в российском обществе. С одной стороны, проявляются откровенно профашистские силы. Что означает волна требований реабилитировать прислужников Гитлера, в том числе Власова, Маннергейма и других, что означает попытка открыть выставку в Брянске, посвященную «Республике Локоть», прославляющую нацистские «методы заботы» о русских? Что означает пародия парада на Красной площади на машинах с монархической символикой на 7 ноября?

Еще немного, и у нас заговорят о главном тезисе, который выражается словом «порядок». Сначала скажут, что В. Путин хочет сохранить порядок в мире, выступая против дестабилизации (и это правильно), а потом скажут, что мы будем «наводить порядок» в стране, выступая против любой внутренней дестабилизации. Точно так же, «как Гитлер навел порядок в Германии». Или Трамп – в США. Потому что бюрократия несостоятельна и т.д., а состоятельны только некие «сильные люди». Почему так уклончиво? Потому что прямо сказать о том, что речь идет о фашизме, в стране, где более 90% населения выступают против десоветизации, нельзя. Для того, чтобы люди приняли «сильных», нужна легитимация, то есть бунт, прямо нацеленный на обрушение государства, который эти сильные «подавят». И этот «бунт» должен быть «красным». Точнее, маскироваться под «красное».