Адвокатские истории из городов федерального значения отличаются изысканностью сюжетов. Взять, к примеру, Санкт-Петербург. Коллега рассказывал, обратились к нему двое, причем один потерпевший, а другой наоборот, и по одному делу. Ситуация неприятная – причинение тяжкого вреда здоровью. В рассказе несколько раз проскальзывали словообразования «я же потомственный скрипач», «это категорически невозможно по существу», «мы из культурной среды» и «упаси господи».
Если коротко: оба служат в оркестре одного из питерских театров. Оба обитают в оркестровой яме. Потерпевший – скрипач. А обвиняемый тот, кто сидит всю оперу, а когда Григорий Грязной режет Любашу за отравление Марфы Собакиной, вскакивает и один раз бьет метровым молотком по огромному барабану. На этот барабан даже издали смотреть страшно. От его звука у зрителей в партере вылетают стекла из очков, а с балкона осыпаются серьги. Ходят слухи, однажды во время этого удара зрительница родила здорового малыша. Хотя признаков беременности не имела...
И вот теперь театр теряет сразу две единицы. У скрипача от расфокусировки зрения ноты бегают по нотному стану как тараканы, а барабанщик скоро отправится в края куда более суровые, чем оркестровая яма. При этом оба - друзья верные и живут в разных комнатах многолюдной коммунальной квартиры на Мойке. А вот фабула уголовного дела по обыкновению содержит сухие факты, и выглядят они неприятно.
Проснулся скрипач ночью и пошел туда, куда обычно в это время ноги ведут. Исполнил свое самое заветное на данный момент желание, поворачивается и берется за ручку. И отламывает её от замка своими музыкальными пальцами как Камчатку от Евразии. Стучать в дверь и будить соседей не стал, а то уже завтра весь Петербург будет знать, как скрипачи ведут себя в туалетах. Долго сидеть все равно не придется, кто-то из соседей да явится. Главное, обратить все в шутку.
Читать нечего. Единственный доступный текст содержал информацию о том, что "перед використанням «Глэйда вiд Джонсона» трэба вiнести клiтки з птахами". Так он узнал, что есть люди, у которых птицы живут в сортире. Начитавшись на украинском, литовском, латвийском и казахском, в течение следующего получаса он убеждался, что в непочатой ZEWA действительно пять метров. Из вентиляции сквозило, он накинул капюшон халата.
И тут послышались шаги. До спасения оставались считанные секунды. Раздался щелчок, и в туалете стало темно как в могиле. Это кто-то так включил свет, не владея обстановкой. Открылась дверь и скрипач обратил всё в шутку:
- Вам письмо!
Потом месяц в больнице. Полгода реабилитации. Окулисты говорят, скоро левый глаз перестанет поглядывать по сторонам, скрипач снова сможет перелистывать ноты на своем пюпитре, а не у кларнета слева. Не прошла беда и мимо друга-ударника. Как дело доходит до убийства Любаши в «Царской невесте», у него руки опускаются. Оркестр в бешенстве. У скрипачей за два часа фрикционных движений руки отсыхают, у трубачей губы уже как у верблюдов, а этот фраер не может единственный раз по барабану ударить.
Недавно коллега позвонил. Все в порядке. Ударник на свободе. Немного судим, но музыкальный слух вернулся. У скрипача взгляд тоже выровнялся. Такие пассажи пиццикато в «Кармен» выписывает – зал плачет.
(с) Вячеслав Денисов
Оценил 41 человек
82 кармы